Про "полковника".

Довелось мне послужить и рядовым, и сержантом, прапорщиком и даже младшим офицером. А вот в "полковники" я был произведен совершенно неожиданно...

***
Позволю себе процитировать слова Богдана Сократилина, из повести любимого мной Виктора Курочкина "Железный дождь: "...Воинская служба - дело легкое и даже приятное. Надо только выполнять устав и беспрекословно слушаться командиров. Тогда все пойдет как по маслу, и не заметишь, как служба пролетит, а потом и уходить не захочется..."

Прочитав в четвертом классе эту повесть в приложении к журналу "Смена", которое называлось "Подвиг" (может кто помнит, такие, толстенькие, книги были в мягких обложках), я решил, что буду военным.

Так как, еще в 5 лет я побывал с отцом в кабине аэроплана, и навсегда был заворожен видом призывно помахивающего мне крылышками авиагоризонта, умного гирокомпаса и подозрительного радиокомпаса, спаренными стойками штурвалов, кругляшами ручек управления двигателями, неповторимым запахом авиационного бензина, я решил, что буду не просто военным, а военным летчиком.

После 10 класса нормально провалился на медкомиссии... Не выдержал испытания на "вертушке" и сблевал, прямо не сходя с кресла, под ноги раскручивающему меня старенькому дедушке в белом халате. Дедушка, добро глядя на меня, сказал, что путь в авиацию мне заказан, а тем более в военную.

Разозлился на авиацию и решил пойти в противовоздушную оборону. Благо в то время очень сильно увлекся электроникой и коричневые гетинаксовые платы с желтенькими дорожками и кругляшами транзисторов возбуждали во мне чувство, близкое к оргазму.

Легко поступив в Красноярское Высшее Военное Командное Училище Радиоэлектроники ПВО, уже через 2 дня понял, чем тут пахнет. Мне был отвратен запах лизола в курсантской столовой, но я терпел. Мне очень не хотелось вставать по утрам в 6.30 и бежать по дурацким, каменистым дорогам кросс вокруг поселка Таскино, рядом с которым находился наш абитуриентский лагерь. Но я все же терпел. По отзывам сержантов, электроника у них ассоциировалась только с трубами волноводов и СВЧ-излучением, от которого, увы, лысеют и теряют потенцию. Опять же я утешал себя, что не все замкнулось на низкоточных принципах приема-передачи информации...

Именно тогда я постиг первую армейскую истину, что если не хочешь - заставят... и т.д... Эту истину настойчиво старался внушить нам старший сержант Ермаков, применяя недозволенные методы воздействия на вверенный ему личный состав.
Правда, заставить он не сумел. Парень хоть и был здоровеньким, но ночевал в нашей палатке, а трехгодичная учеба в училище начисто отбила у него "чуйство" самосохранения и он думал, что мы уже курсанты, над которыми можно глумиться, приглашая при этом на сие действо своих сотоварищей из соседних палаток.
Опосля очередного массового "наущения", утром он не смог встать со своей убогой лежанки, жалко блея и отхаркивая кровавыми мокротами.
Прибежал дежурный офицер и вызвал, дежурного же "фершала", который садистски констатировал у сержанта Ермакова отбитие различных органов, начиная от яиц и заканчивая черепной коробкой... В дальнейшем выяснилось, что г-н Ермаков грешил "наущениями" уже второй год, ибо вышел из ранга курсанта, которого могут отправить дослуживать срочную службу и был даже старшиной курса. А еще выяснилось, что у господина старшего сержанта папа был замполитом в одном из соединений ПВО в Красноярском крае. Полковником. Учителем. Вдохновителем марксистских и ленинских идей.
Выяснилось, что господина Ермакова уже четыре года пытаются выкинуть из училища, но все как-то не получается...
Впрочем, не получилось и в этот раз. Вместо отчисления из училища старшего сержанта Ермакова выкинули 2-х абитуриентов, которые стояли насмерть, уверяя, что спали, и не видели, как пришел в палатку побитый кем-то сержант...

Вышвырнутый с позором из военного училища успел-таки поступить в техникум связи, где и постиг азы и основы работы любимых моему сердцу n-p (p-n)дырок, сеток, не дающих возбудиться анодному току, эмиссирующих катодов, отрицательных и положительных обратных связей...

Почти перед окончанием техникума был вызван в республиканский КГБ.
Повесткой.
Почему-то сильно испугался.
Немного утешило то, что был вызван не один, а "сотоварищи". Сотоварищи тоже начали вспоминать, что же натворили, но так ничего и не вспомнили, поэтому порешили в бега не ударяться, а ответить массовым визитом на приглашение, тем более, что время явки у всех было проставлено одинаковое.
Совсем отлегло от сердца, когда нас встретил мужик с изумрудными просветами на подполковничьих погонах и сурово-вдохновенно объявил, что государство и партия приняли решение о направлении всей гоп-компании в пограничные войска. Просил не готовых к этой, почетной миссии отказаться сразу. Таковых из 8-ми потенциальных пограничников не оказалось. В радужных мечтах о зеленой фураньке, собаке, орденах-медалях-нарушителях, мы покинули гостеприимный серый дом...

И вот защитили дипломы.
И вот на руках повестки: "...призывнику (такому-то) явиться на призывной пункт... Команда 3105..."

И вот надрывно заревели баритоны, заухала туба, большой барабан слезливо-сурово выбил нам "левый марш", гнусно (вторя нашим недотраханным подругам) завизжали первые-вторые трубы и флюгельгорны, и только одинокая флейта запоздало и жизнерадостно вторила им, как бы успокаивая: "Все проходит, и это пройдет...."

И я потом не раз утешал себя словами Богдана Сократилина, навеки въевшимися в мой мозг и, наверное, поэтому стал прапорщиком...

И опять прошли годы.
В 1996 году, будучи довольно старым и страшным прапорщиком, неожиданно получил предложение возглавить узел специальной телеграфной связи управления. Кажется, не обошлось без протекции майора (в то еще время майора) Aquarius`a, с которым мы крепко дружили и сейчас дружим ...
А терять мне был мало... Вернее, даже вообще я ничего не терял... согласно ВУСу и специальности мне без лишних проволочек присвоили мамлея и я был почти счастлив. Почти - потому что через 12 лет службы в армии я понял, какова тягость шапки молодого офицера. До этого, будучи прапорщиком и начальником поста специальной связи в отряде, сейчас я окуел, превратившись в командира подразделения... Нет, я грешу, конечно, ибо был и командиром отделения и старшиной, и даже командиром взвода. Но, мля, там у меня был личный состав. Это были такие же солдаты-сержанты как и я.
Получив в подчинение 7 прапоров-мужиков и 25 баб (тоже прапорщиков и служащих) я схватился за голову. Ежели с мужиками кое-как справлялся, то с бабами было сложнее. Кто командовал женским коллективом, тот поймет меня. Из всех этих стерв (жен особистов, генералов, начальников отделов, любовниц особистов, генералов и начальников отделов), только одна честно, написала мне в объяснительной причину невыхода на боевое дежурство. Цитирую: "...не вышла на дежурство, потому что в этот день у меня преждевременно начался менструальный цикл, справку начальника медицинской части в/ч (такой-то) прилагаю..." На справке стояла витиевато-адвокатская роспись начальника нашей медслужбы майора Плевако, а буква "В" в его росписи, нагло усмехаясь мне в лицо, представляла из себя что-то типа смайла :-)...
Худо-бедно, но по прошествии нескольких месяцев удалось привести к нормальному бою и приблатненное бабье...

В МЧПВ есть смешной приказ: "Лейтенанты и офицеры прибыть в кают-компанию". А наш шеф в душе был потенциальным драйвером...
Пока я был "младшим" и просто "лейтенантом", шеф оберегал мою нежную душу. Вернее, он старался выжать из меня максимум только по непосредственной службе.
Но вот пришел миллениум, и мне присвоили "старшого".
Буквально через три дня после присвоения шеф проявил свои драйверские наклонности, дав команду ставить меня дежурным по связи округа. При этом он обязал меня готовиться к сдаче зачетов ему лично по знанию обязанностей ДС. Как настоящий военный, он определил мне и время, и место, и даже, форму одежды при сдаче оных зачетов...
Добросовестно выполняя его команду, в назначенное время я прибыл, но получил команду заступать беззачетно (шеф, кажется, верил мне, а тем более в кабинете у него были гости и початая бутылка "беленькой")...

...Я был зеленым офицером. Я был никаким дежурным по связи. Господи, кто знает, что стоило мне руководить пограничной связью Приморского, Сахалинского и Курильского направлений... Буквально месяц назад я смеялся над Аквариусом, когда, придя к нему в гости в дежурку, застал его лихорадочно-шуршашим схемой связи Дальнереченского ПОГО... Бедный подполковник морщил лоб, не зная, как соврать шефу о причине пропадания связи с первой комендатурой...
Теперь я тоже морщил лоб. И еще как морщил. Что простительно подполковнику - непростительно старшему лейтенанту...
Был период тайфунов. Связи по всему округу падали, как девственность под напором эрегирующего фаллоса...

Справился!

Может, кто-нить служил под началом генерал-полковника Пал Палыча Тарасенко?
Именно он ввел в нашем округе ежеутренний доклад (злые языки переиначил это в "заклад") ему лично всех дежурных служб и начальников отделов.

...В тот день Палыч был не в духе. Тайфун, парочка ушедших под шумок дождя в Китай жителей Поднебесной, запутавшийся винтом на Тумангане в браконьерских сетях пограничный катер, который придрейфовало к корейскому берегу... А самое ужасное, он, Палыч забыл в кабинете свои очки и пришел в зал коллегии, как слепой котенок. Поэтому, не глядя в список доклада, зная в лицо свой любимый личный состав офицеров, он нервно кидал в нашу сторону - "Разведка, подполковник Петров, докладывайте..., морской отдел, первого ранга Иванов прошу..., отдел погранконтроля, полковник Николаев, слушаю вас..."
Бля, ну почему моему шефу не пришла мысля поставить меня на службу днем позже?
Уже отбарабанили свои доклады почти все службы, остались только я и две бабы - дежурная по медотделу, подполковник Вера Спас, и начальник пресслужбы майор Наталья Рондалева. И все шло хорошо. И уже чудилось окончание этого действа под названием "утренний заклад"...
И тут...
Подслеповато глядя на меня, командующий неуверенно произнес: "...Э-э-э докладывайте..."
Надо сказать, что обалдевший от первой службы, обилия адмиральско-генеральских погон (в зале еще сидели основные замы Палыча) я предавался своим думам, постоянно прерываемым шумом проходящих под окном трамваев... Конечно же, я просто не расслышал пассивный шепот командующего...
- Связь, мля, сука, докладывайте!!! Полковник?!! Мля, мать-перемать, Вы что ? Заснули? В три оглобли и пять разов в задний проход??!!! - Палыч заревел как резанный, он прекрасно знал последовательность докладов, да и сидели мы по порядку.
Подполковничиха и майорша втянули в себя косматые головы...
Озверевший Палыч, видя перед собой что-то блестяще-трехзведное под испуганной, достаточно старой рожей, бессвязно продолжал взывать к "полковнику".
"Это он ко мне? Я ведь "связь"...А почему полковник ?..." - все эти вопросы вихрем пронеслись в моей голове.
Военные люди любят посмеяться.
Несмотря на гнев начальника регионального управления и мой конфуз, в зале военной коллегии раздались вполне явственные смешки старших офицеров и генералов, не обремененных очками.
- Бля!!! Я не понял! Товарищи офицеры! Если среди вас есть один придурок, дослужившийся до полковника - это еще не значит, что надо смеяться!! Мать вашу в перемать! Этого офицера наказывать надо!!! Он не достоин звания старшего офицера!! Он спит, мля!! Пааалковник!! Встать!!!
Достаточно охреневший от всего этого действа, но уже понявший, что ненормативная лексика и присвоенное "внеочередное звание" это ко мне, я весьма проворно вскочил.
- Дааакладывайте, мля!!!
Сквозь замутненные роговицы глаз я туманно видел, как к Палычу, как будто в замедленном кино, подбегает его адъютант, майор Виталя Кулак, которого я помнил еще сопливым пацаном, ибо его отец служил со мной вместе в отряде. Виталя что-то шептал Палычу на ухо, а я докладывал... докладывал... докладывал командующему заученный до автоматизма накануне доклад о состоянии связи на участке регионального управления...

Я не знаю почему, наверное, это было следствием моего психического расстройства, но в конце доклада я вполне отчетливо объявил, что ПОЛКОВНИК такой-то доклад закончил.

Мне показалось, что зал обвалился... В судорожных конвульсиях бились четверо Пашиных замов - генералов-адмиралов, полковники-подполковники икали, а майорша с подполковничихой истерически-эротично взвизгивали...

***
С того времени прошло уже почти пять лет...
Я уже давно стал капитаном. Только до сих пор меня зовут в управлении "полковником". Это стало моим вторым званием и даже суровый Палыч, которому я каждое утро ношу шифровки изредка, хитро, поглядывает на меня сквозь очки...

P.S. Продолжая служить и попав однажды на одну из IRC-сеток инета я не мудрствуя лукаво взял себе наследственный (как Шариков) полковничий ник.
На Биглере тоже долго о своем нике не думал...
Почему написал об этом?
Потому что Глюк сегодня очень удивился, узнав, что я всего-навсего капитан :)

A.B. Ostrognikoff (Colonell) 23.06.2004. stgs@rol.ru