Диалоги о кино 

Сценаристы рассказывают о том, где и как они научились писать сценарии.

Олег Маловичко («Домовой», «Реальный папа», «Дом на обочине», «Елки»):

- Самоучка. Занимался самообразованием, ходил тропами всех сценаристов - Филд, Макки, Хог (дж?), Воглер, потом - Юнг, Кэмпбелл, Фрейд, Фромм, Пропп... Самое важное, как в боксе - рост от соперника, в нашем случае партнера. Профессия тем прекрасна, что приходится сталкиваться с массой талантливых людей - у них учишься, заряжаешься от них. Ну и никто не отменял чтения классиков. Идеи перетекают. Every poet is a thief, словами Боно.

Игорь Митюшин ("Ведьма", "Срочно в номер", "Жаркий лед", "Сага о хантах", "Тарас Бульба"):

ВГИК не заканчивал. Недостаток проф. образования иногда чувствуется, пытаюсь восполнить на курсах и в спец. литературе. Учился в основном на драматургии и фильмах. Самое сложное – оставаясь, по-прежнему, наивным, научится смотреть кино глазами профессионала. И сейчас не всегда получается.

Лиля Ким («Крем», «Попытка Веры»):

Моим учителем была практика. Когда опубликовали мою первую книгу «Библия-миллениум» мне было 20 лет. Сразу после этого издательский дом «Нева» предложил мне работу на детективной серии для женщин. Так что первым преподавателем литературного мастерства для меня стал редактор Игорь Сергеевич Кузьмичёв. Он учил меня с нуля – как строить сюжет, соблюдать законы жанра, находить верную стилистику, интересные образы, характеры. Объяснил, что для писателя очень важно понять систему Станиславского. Вторым автором для штудирования был Пропп, потом Лотман и горы культурологической литературы. Потом я хаотично начала пробовать разные жанры – любовный роман, конспирологический детектив, комическую фантастику, мистику, подростковый кибер-панк. Все это издавалось в разных сериях под разными псевдонимами. Параллельно я писала «современную прозу», которую опубликовал «Лимбус-пресс» и там моим редактором был Виктор Леонидович Топоров. Жила в окружении психотерапевтов и психологов, которые к каждой моей работе выдавали мне стопки профессиональный литературы по теме. Всего за это время под разными именами я написала 42 книги. В 2007 году ТНТ предложил мне принять участие в конкурсе – они искали историю для комедийно-мистического сериала, современной сказки. Я написала заявку – и получила свой первый сценарный заказ – «Крем». Сначала отказывалась, потому что вообще не представляла, как это делается. Партнёром ТНТ была «Sony» - и через них приехал человек, который на этом проекте, без отрыва от производства, начал обучать меня сценарному мастерству – это был Ларри Молин, автор «Беверли Хиллз 90210». К счастью, до этого я мучилась, кем быть – маркетологом или финансовым директором с MBA, для чего очень прилично выучила английский язык. В «Креме» было 86 серий – так что Ларри провел со мной два года и научил всему – от формы записи «американки» до продвинутого строительства сюжетных арок на весь сезон. По сути это была классическая американская форма обучения «apprenticeship» - ученичество. Потом я стала получать сценарные заказы на сериалы и поняла, что мне нужно как-то систематизировать свои знания, потому что в голове у меня была гора всего, но как супермаркет без отделов и полок – всё в кучу. И я стала сначала посещать курсы в «Синемоушене» и «Киношколе А. Митты», параллельно с друзьями 1,5 года смотрела киноклассику с последующим подробным драматургическим разбором, а затем в дальнейших поисках системности в 2011 году поступила на сценарную программу UCLA (Университет Калифорнии, Лос-Анжелес), взяв два курса: «Сценарное мастерство: полнометражный фильм» и «Сценарное мастерство для телевидения» - это две разных специальности. И окончательно убедилась, что все сделала правильно, потому что 90 % обучения американского сценариста – это практика. Каждый элемент курса – это история, которую ты пишешь от начала до конца, шаг за шагом, все истории проходят разбор в группе и каждый получает замечания от куратора. Я добросовестно с карандашом прочла все основополагающие учебники драматургии – Эгри, Филда, Макки, Труби, Воглера, Сигер, Иглесиаса. «Путь героя» Кэмпбэла и «Путь героини» Мердок были по счастью пройдены ранее. Все это время, под предлогом поиска нужного материала, так совершались увлекательные погружения в различные социальные группы, чтобы наблюдать их жизнь. Прямо вот как разведчик – внедрялась, притворялась своей. В общем, у меня были веселые, насыщенные годы обучения практикой, системной теорией и жизнью. И все это продолжается по сей день. 

Нина Беленицкая («Деффчонки», «Ранетки», «Рыжая»):

Сценарии учусь писать до сих пор, потому что каждый раз, как что-то закончу, сразу забываю, как это делается, и с новым проектом приходится открывать все заново. Могу проснуться среди ночи и мучиться от вопроса - что же такое решение сцены. А когда только начинала, анатомировала работы любимых сценаристов: Натальи Рязанцевой, Юрия Арабова, Виктора Мережко, Александра Миндадзе, Рустама Ибрагимбекова. И американцев, конечно: Чарли Кауфмана, Квентина Тарантино, братьев Коэнов и многих других. Читала сценарии, потом пересматривала фильм, сравнивала, выписывала по сценам. Невероятно полезной оказалась книга интервью Трюффо с Хичкоком - у меня после нее как будто паззлы в голове сошлись. А с профессиональным образованием у меня не сложилось - из ВГИКа я сбежала.

Лена Левина («Срочно в номер», «Генеральская внучка», «Знахарка»):

У меня же режиссерское образование, потому драматургии училась понемногу "чему-нибудь и как-нибудь")) Сначала у Туляковой Веры Владимировны, и это, конечно же, было главным, хотя мне не сразу удалось это осознать. К тому моменту, как я поняла, что хочу писать сценарии сама, прошло немало времени от учебы и я поняла, что мне не хватает элементарного ремесла. Пошла на курсы, которые организовала Амедиа. А преподавали там Акопов, нежной любимый мною Митта, знакомый мне еще со времен учебы на режиссерском и Зоя Кудря. Так вот, хочу сказать, что на курсах было клёво и интересно, но... польза была только от Зои Кудри. Ну, лично для меня. Она пришла и за полтора часа рассказала всё, что мне было нужно для того, чтобы начать писать. Вот... я и начала)

Александр Талал («Дневной дозор», «Черная молния», «Звёздные собаки: Белка и Стрелка», «Ледников»):

Калифорнийский университет в Беркли. Киноведческое образование с уклоном в сценарное и актерское мастерство. Самым важным считаю навык анализа любого произведения, независимо от жанра и направления. Сценарную школу продолжил позже в компании Тимура Бекмамбетова. Это был не менее полезный опыт, чем формальное образование. Вообще, понимание материала и теории может развиваться бесконечно. Осознаю это особенно сейчас, когда, благодаря необходимости готовить сценарный факультет Московской Школы Кино, вынужден проходить некое подобие марш-броска в виде самостоятельного повышения квалификации, знакомиться с различными старыми и новыми теориями драматургии и пр. 

Алексей Алешковский ( «МУР. Артисты», «Товарищи полицейские», «Невидимки», «Срочно в номер-2»):

Самоучка; еще в 93-м прочитал Червинского, но практически заинтересовался кинодраматургией только в начале века. Написал смешной, лихо закрученный и совершенно бесформенный минисериал, который хочется структурировать до сих пор; но эту кашу расхлебать не так-то просто. Востребован он, понятное дело, не был (но, к моему большому удивлению, Валентин Черных, Царство ему Небесное, в нашу последнюю встречу о нем вспоминал). Потом, чтобы не писать в стол, начал осваивать форматы; наверное, самым важным в кинообразовании стали работа креативным продюсером и редактором, и курсы “Синемоушн” (конечно же, включая любимого учителя - Макки).

Павел Гельман («Твой мир», «Братья» «Отдел С.С.С.Р.», «Человек ниоткуда», «Адвокатессы», «Шпионские игры: Побег», «Таксистка», «Аэропорт», «Холостяки»):

- Когда-то учился на экспериментальном курсе по драматургии в Школе-Студии МХАТ. Нас было всего четверо студентов. Педагогами были сначала Александр Галин, а потом Григорий Горин. У них не было никакой системы преподавания, они просто обсуждали с нами наши пьесы и болтали о том о сем. Разговаривать с ними было очень интересно, но профессионально я там ничему не научился потому что писал мало. Потом был перерыв лет в 12. А когда я занялся сериалами, то я учился уже на ходу и у всех подряд. До сих пор считаю, что научить может только собственная практика и больше ничего. Главное в обучении это технология, которую я называю "уйти в ноль". Это значит себя считать маленьким, а работу большой, больше, чем твои возможности. Ты маленький и беспомощный, а именно в состоянии беспомощности может прийти помощь свыше - вдохновение. Чем больше боишься предстоящей работы, тем лучше она выйдет потому что страх мобилизует скрытые резервы. Я работал с Мотор-фильмом, там Максим Стишов сам очень грамотный сценарист - чему-то учился у него. Потом работал с Щедриным и Каменецким - и у них поучился. И мой отец, драматург Александр Гельман, кое какие уроки мне преподал. Просто я показывал ему свои ранние сценарии, и он мне указывал на просчеты и и кое где предлагал как это было бы правильно. Потом мы с ним пару сценариев написали вместе и это тоже школа. Думаю, что лучше всего учишься на собственных ошибках, не на чужих, а именно на собственных. Потому что учишься чему то реально только там, где отдаешь свою любовь. А любовь отдаешь только собственным ошибкам.

Всеволод Коршунов (Документальные циклы «Гении и злодеи», «Искатели»):

В моей жизни есть несколько людей, которые, как я люблю говорить, сделали из меня человека. Во-первых, это главный редактор моего первого телеканала Лариса Михайловна Соловьева. Я, прыщавый первокурсник, буквально трепетал перед ней. Многие правки и даже ее почерк помню до сих пор.
Во-вторых, это сценарист, редактор, президент телекомпании «Цивилизация» Лев Николаевич Николаев. Именно он заразил любовью к документальному кино. Помню чудовищное ощущение: мне казалось, что Лев (его за глаза все так и называли – просто Лев) говорит на каком-то неведомом мне языке. Характер, перипетии, драматургические возможности, фабула, интрига. Всё это было вроде как ясно – интуитивно я этим давно пользовался – но как-то не до конца понимал. И это было ужасно обидно. Поэтому твердо решил идти учиться дальше – во ВГИК. 
Собственно, мой вгиковский мастер Александр Эммануилович Бородянский – третий из тех людей, кто сделал из меня человека. Я натура рациональная, меня хлебом не корми – только дай построить какую-нибудь схему, вывести формулу, проанализировать структуру. Бородянский всё это отрицал. Он говорил – я отвергаю теорию. Тогда мне казалось это диким, а потом я понял, что это и было самым главным в кинообразовании. Выверенная структура – это, на мой взгляд, полдела. А ты попробуй сделать так, чтобы эта структура была а) нестандартной и б) ненавязчивой, то есть, чтобы не было видно швов, чтобы структура была не поверхностным, а глубинным уровнем сценария. Бородянский вертит структурой, как хочет. Не она им, а он ею. И это, по-моему, высший пилотаж. 

Олег Сироткин («Кедр» пронзает небо», «Свои дети», «Я счастливая», «Дом малютки», «Дикий», «Завещание Ленина», «Охотники за иконами», «Будем знакомы!»):

Я помешан на кино с 12 лет. Живя за границей, в Польше, я часто бывал в кинотеатрах, где показывали американские фильмы. В чужой стране, где мне было плохо, дома ссорились родители, на улице гуляли мальчишки-поляки, которые меня, русского, ненавидели (1985 год). Единственное место, где хорошо — был кинотеатр. И я влюбился в кино раз и навсегда. Советский школьник эмигрировал на целлулоид. В 12 лет я стал грезить о том, чтобы стать directed by... Но вернувшись в Москву, в 91-м, наслушавшись как сложно поступить на режиссерский во ВГИК, я с перепугу решил податься на сценарный. Поступал 2 раза. Поступил в мастерскую Степанова и Фокиной. Но к этому моменту я уже год ходил вольнослушателем на занятия Юрия Арабова. Вскоре перевелся в мастерскую Юрия Арабова. Считаю его и Татьяну Дубровину лучшими мастерами! В образовании у Арабова самым важным был талант мастера. Способность увидеть сюжет в материале, развернуть историю так, чтобы она стала ПО-НАСТОЯЩЕМУ интересной — Юрий Николаевич делает это виртуозно. Еще один аспект обучения у него: Арабов сравнивал наши сюжеты с лучшими американскими фильмами. Самыми-самыми. Я был оглушен: меня, студента, мою идею сравнивают с сюжетом фильма самого Стивена Спилберга! Эти сравнения высоко подняли планку требований к сюжету... 

Катя Шагалова («Берцы», «Собака Павлова», «Однажды в провинции», «Девичья охота», «Новая жизнь сыщика Гурова. Продолжение», «Примета на счастье»):

Училась я во ВГИКе, чем горжусь. У Анатолия Яковлевича Степанова, к сожалению, покинувшего нас этим летом и Натальи Анатольевны Фокиной, дай ей Бог здоровья. Низкий им мой поклон всегда и за всё, что делаю. ВГИК, кто бы что не говорил, это мощь. Это энергия родоначальников нашего кино, действительно, энергия тех, кто находился в этих стенах. Это эгрегор, они нам, ВГИКовцам, помогают. Начиная с Эйзенштейна, Герасимова, список можно продолжать. И мы должны быть им благодарны каждый день. Я никогда и никому не позволяю в своём присутствии плохо говорить про ВГИК. Это альма-матер. Для меня действительно так. Кто знает, тот понимает, о чём я. А если нет – история кино к вашим услугам.
В кинообразовании самым важным было присутствие тех, кто это кино, собственно, создавал. Или учеников тех, кто создавал. Прямых наследников Знания. Знаменитые ВГИКовские байки мастеров на занятиях, это и есть форма передачи знаний. Можно триста раз посетить семинары Макки (которого очень уважаю), но и десятой доли того не получить, что на мастерстве во ВГИКе тебе через байки расскажут. Это входит каким-то образом в тебя, это перекод, изменение твоего молекулярного состава. Так что, если есть возможность, ходите хоть как, хоть «вольниками» на занятия по Мастерству во ВГИКе, там есть вроде сейчас открытые лекции. Ловите последних из могикан. Вы больше получите, чем из ста учебников, это работает, правда.

Нана Гринштейн («Питер FM», «Плюс один», «Анна Герман. Эхо любви»):

Училась у Арабова в его самой первой мастерской, 1992-1996. Училась я плохо и практически ничему не научилась, как ни старались мастера, Ю.Н.Арабов и Т.А.Дубровина. Во всяком случае, так мне кажется самой. Что училась я плохо. Единственное важное, чему я научилась, и без чего вообще дальнейшие труды на кинопашне были бы бессмысленны, - это что, про что и зачем стоит писать. А технологически я ничего особенного не постигла в силу лени и отсутствия природной драматургической закваски.
Но на самом деле настоящей учебой была работа в кино, общение с режиссерами и вообще с представителями других цехов. Общение с коллегами-сценаристами никогда не давало мне так много, как общение с режиссерами, продюсерами, художниками, вторыми режиссерами и т.д. Как мне кажется, только понимание процесса делания кино может научить писать сценарии, которые могут быть качественно воспроизведены на экране. А если и не качественно воспроизведены, то хотя бы вызвать у режиссера желание их воспроизводить. Мне кажется, это важнее всего, чтобы сценарии сценариста режиссеры хотели снимать. Чтобы прочитали и захотели вот именно это снимать, чтобы увидели в голове это кино, а не просто текст какой-то прочитали. У меня далеко не всегда получается, к сожалению, так. Буду еще учиться, если не брошу профессию сценариста вообще.

Ким Белов («Бумер. Фильм второй», «Отдамся в хорошие руки»):

ВГИК, мастерская Натальи Борисовны Рязанцевой, выпуск 2003 года. Книжка Линды Сигер «Делаем из хорошего сценария великий». Блог Джона Огаста johnaugust.com. Работа с режиссерами.

Вадим Дромберг («Кодекс Чести», «Дикий»):

Учился придумывать кино у Бородянского А.Э, по практической методике, это когда ко второй встречи с мастером ты уже приходишь со своим первым написанным этюдом, а не зубришь какой-нибудь конспект вроде «Отличие тритмЭнта от поэпизодмента». Конечно, теоретически подкованные коллеги из других мастерских, даже к концу обучения иногда могли поставить в тупик тем или иным заморским термином, но когда тебе объясняли значение, ты всегда находил его в каком-нибудь своем произведении, коих уже после двух лет было предостаточно. Считаю все вариации практических методик абсолютно верными. Поэтому очень важно уже учась сценарному ремеслу сразу же, параллельно начать работать по профилю. Теория, как таковая, должна работать НА процесс придумывания, а не «придумывание» должно обслуживать уже имеющийся теоретический базис драматургии.
Самым важным в сценарном образовании стал тот факт, что научиться придумывать кино это еще даже не полдела, а так… Четвертинка. 

Алексей Красовский («Общая терапия», «Военный госпиталь», «Откровения»):

У меня медицинское образование. Несколько лет работал врачом, в свободное время писал рассказы и повести, когда совмещать стало невозможно, расстался с медициной. Общее у этих профессий то, что учиться им нужно всю жизнь. 

Юлия Лукшина («Новая жизнь сыщика Гурова. Продолжение», «Любовь с оружием», «Ледников»):

По первому образованию я - искусствовед. Недоделанный кандидат наук. Но много лет зарабатывала в разных изданиях журналистом и пишущим редактором. Как раз эпоха глянца была в разгаре. До этого был опыт работы в ООН – в Женеве. (Где было страшно скучно, как в советском министерстве). А когда ресурс интереса к журнальной работе исчерпался (по выражению Макки случился «поцелуй смерти»: оно и не мудрено, когда годы идут, а ты в очередном издании со товарищи все также решаешь, кого ставить на обложку – Литвинову, Волочкову или Орбакайте), пошла на Высшие Режиссерские, к Олегу Дорману и Людмиле Владимировне Голубкиной.
Главные импринты, связанные с кино, от папы. Он был киноведом в НИИ Кинематографии в Дегтярном переулке. Ездил в дружественные страны отбирать картины для отечественного проката. У папы на работе и в соседнем Госкино регулярно устраивались просмотры для детей сотрудников – всякие экзотические вещи типа Диснея, Спилберга и Индианы Джонса. Это были первые кино-радости. И я обожала смотреть кино с папой. Он, например, говорил: смотри, видишь, герой из комнаты уходит. Спорим, обернется? Я: почему обернется? Он: потому что в кино никто просто так не уходит. Мне его ерничанья казались какой-то таинственной премудростью. Смешно, как детское сознание работает. Помню, папа прибежал и говорит маме: «Вера, собирайся, там такой фильм привезли (наверное, на московский кинофестиваль, как сейчас понимаю), называется «Сердце Ангела» и дальше шепчет ей на ухо. Я спрашиваю: а чего там? Он говорит: там дела, которые тебе знать нельзя. И я поняла: кино – страшный магнит, как мороженое. Или вот: повезла меня крестная в Питер. Из всей поездки помню только, что в квартире, где мы остановились, были фонтан и камин и как взрослые сидят взрослые вокруг видака и смотрят, разинув рты, фильм «Девять с половиной недель». Женщины всхлипывают. А моя крестная как крикнет: «Господи, да это же про настоящую любовь!» И меня потрясло абсолютно, как дяди и тети на глазах превратились в зачарованные кляксы. Ну разве не мощь! Но чаще вспоминаю как папа, сидя за печатной машинкой, говорил: «Ты, Юля, не представляешь, до чего ж противно читать по пятому разу собственный текст». Теперь представляю.
А учишься в нашем деле без конца. Чем дальше в лес, тем, как говорится, толще партизаны. Да, и еще есть муж – злобный редактор старой закалки. Но это крайнее средство – как пилюля цианида на допросе в Гестапо. Потому что он правду ценит выше, чем мое хрупкое эго. (А зря, - так и хочется добавить)

Сигита Моставичюте:

У меня «фундаментальное» киношное образование. Закончила ВГИК. Сначала была слушателем у Рязанцевой. Потом поступила к Арабову и успешно закончила его мастерскую. Самым важным была система, Арабов нам дал именно систематическое сценарное образование. Мы разбирали фильмы по косточкам. Изучали жанр, выстраивали схемы, потом учились рушить правила. Он нам вообще хорошо мозги вправлял. Как-то так.

Денис Елеонский («Сквот», «Криминальная Россия»):

Учился у всех понемногу, профессионального образования в этой сфере нет. Хотя писал, сколько себя помню – в первом классе записывал свои сны в отдельную тетрадь (ох, как трудно было формулировать . Потом стал писать рассказы про своих одноклассников, целые приключенческие сериалы. В пионерлагере по ночам выдумывал на ходу длиннющие истории для соседей по палате. Как положено – заканчивал на самом интересном месте. Потом писал сценарии КВН. В первом своем ВУЗе (Политех) писал уже саги про одногруппников, и опять-таки КВН… Во втором своем ВУЗе (Театральный) начал писать пьесы. Но это было как хобби, я не даже мечтал этим заниматься профессионально. Серьезно изучать вопрос я начал уже после учебы. Книжка Червинского, переводы западных книг, ну и, конечно, фильмы, которые я смотрел запоем по нескольку штук в день – вот мои главные учителя того времени. Долгая работа на ТВ в качестве автора и ведущего собственных программ – хорошая школа. Затем многолетняя работа на проекте «Криминальная Россия» - мне кажется, прекрасный опыт для любого сценариста: брать за основу реальные истории и кинематографически их разворачивать. Я старался учиться у каждого человека из киноиндустрии, с кем меня сводила судьба (и до сих пор так делаю). Окончательно все встало на свои места после того, как я задумал переводить самоучитель к программе Dramatica в 2005 году. Приходилось вдумываться, чтобы найти аналог того или иного термина в русском языке, а это уже перерастало в размышления «на тему». Это как-то наложилось на весь предыдущий опыт (а в кино я с 1992 года – на всевозможных позициях, правда, с перерывами), оформилось в некую систему. Но до сих пор самым важным в своем кинообразовании считаю две вещи: неуемную фантазию (за которую мне доставалось еще в детстве) и кинопросмотры с разборами, которые мы с друзьями в течение многих лет устраивали в моей квартире.

Алексей Нужный (Envelope, Мамы, Митинг):

Моими учителями были мои соавторы: Пол Браун, МаКки, Кемпбелл, Труби, Николай Ковбас. И только последний согласился встретиться со мной в шоколаднице два года назад! Пол, Роберт, Джозеф, Джон, мы ждали вас 20 минут и ушли. Без обид. 
С тех пор мы с Николаем соавторы. Написали пять полных метров. Так что больше всего я благодарен именно ему. У него и учусь. 
Самым важным в кинообразовании было понять, что сюжеты из головы – плохие сюжеты. Однажды Пол Браун, мастер в NYFA, сказал мне: «Мой учитель всю жизнь твердил, что все хорошие фильмы про любовь или про смерть. Но перед своей смертью он понял, что ошибался. Все хорошие фильмы только про любовь».

Александра Головина («Дорога на»):

Как пошутил однажды Саша Гоноровский: «У тебя два класса сценарного образования – класс Гоноровского и класс Шаховой». Это правда. Практически все, что я знаю и умею, как сценарист – заслуга этих двух людей. Александра Гоноровского и Надежды Шаховой, моих персональных мастеров и по совместительству очень близких друзей. Лет десять они меня дрючили. Они и сейчас мои основные рецензенты и советчики. Очень удобно, кстати, у них довольно разные вкусы – не нравится одному, нравится другой. И наоборот.
Некоторым вещам я научилась, когда начала работать с режиссером Таисией Игуменцевой. Тася тогда тяготела к гротеску, а я к звериной серьезности. Когда мы начали сотрудничать, выяснилось, что у нас отлично получаются трагикомедии.
Ну, и опыт работы копирайтером в рекламном бизнесе, он тоже многое дал. Хотя одновременно и «взял» много. Я долго училась «дышать» в сценариях и рассказах, а не пересказывать любой сюжет в трех словах, как это делала в сотнях сценариев рекламных роликов.

Евгений Унгард («Дама в очках, с ружьём, в автомобиле», «Театральный роман», «Час Волкова», «Наследство», «Розы для Эльзы», «Чокнутая», «Лорд. Пёс-полицейский»):

Нигде не учился (в Литинститут поступил, но учиться не получилось, двое детей и прочие бытовые проблемы провинциала в Москве). Хорошей школой была работа с моими товарищами продюсерами и режиссерами Олегом Бабицким и Юрой Гольдиным (но это была такая чудовищная дедовщина, что никому не посоветую))) 
Ну и детство, проведенное в кинотеатре, моя мама работала киномехаником.

Ася Гусева («Любви все возрасты…», «Хозяйка моей судьбы», «Всё к лучшему», «Час Волкова», «Маршрут милосердия», «Любовь - не то, что кажется», «Срочно в номер», «Кулагин и партнеры»):

В детстве, как узнала, что есть такая профессия, сценарист, так только о ней и мечтала. Хотя были всякие неожиданные движения, типа слушания лекций на Физтехе, пение джаза и что-то еще.
Училась в Литинституте. На семинарах у Вишневской было очень весело. Она внушала нам, что мы все Гоголи и еще повторяла, что на каждом драматурге всегда должна быть красная шелковая комбинация, потому что ЭТО может случиться в любой момент. Имелась ввиду встреча режиссера с нашими заранее написанными пьесами.
Конечно, я думала, что буду писать исключительно «Сталкера», «Бурю» и «Убийство в Восточном экспрессе». Но оказалось, что в основном придется мылить. Хотя и от этого можно получать своеобразное удовольствие)))
Самым важным в кинообразовании было:
- получить практический опыт, особенно опыт работы в команде;
- прочитать книги, типа Макки, Митты и др.;
- посмотреть много хороших фильмов, разбирая их по минутам.

Михаил Соколовский («Пыльная работа», «Участковая», «Я – Вольф Мессинг», «Безмолвный свидетель», «Кармелита: Цыганская страсть», «Адреналин», «Принцесса цирка», «Петя Великолепный», «Право на любовь», «Любовь моя», «Не родись красивой»):

Я самоучка. Писал всю жизнь, сколько себя помню. Но сделать литературный труд своей профессией догадался только после того, как перестал быть учителем математики, — понял, что ошибся с выбором, занимаю не своё место. Хотя не жалею о том, что получил математическое образование, умение структурно мыслить очень помогает в сценарном деле. Многое, в смысле навыков, ремесла, мне дал Юрий Михайлович Беленький, у которого я начинал. Потом, конечно, американские сценаристы из Sony Pictures: Лиза Сейдман, Джеф Лернер, Джеймс Крамер (порядок хронологический, а не по значимости). Всё моё кинообразование проходило в бою, на телевизионных проектах, которые были реализованы и были в своё время достаточно заметными. Потом книги и очень много просмотренного кино, — в этом смысле обучение не прекращается. Так что специального сценарного образования у меня нет. Наверное, в моём случае, это и есть самое главное. 

Руслан Паушу («Энтропия», «Онаним»):

Да еще и не научился. Этому вечно можно учиться. Знал бы раньше, что так будет, не стал бы сценаристом. А так, учился по книгам, конечно, но это заезженная тема — читай учебники, читай сценарии, пиши — и да пребудет с тобой сила. Первые учебники - это Макки, Митта, Сегер переводная, Молчанов (хы-хы). Потом, естественно, пожалел, что начал с них, подпортил карму. Надо было сразу начинать с англоязычных учебников типа Screenwriting bible и прочее. Вот там все сдвинулось с мертвой точки, стало понятно, что да как делать. Потом я нашел библиотеку сценариев сериалов и мир меня потерял навсегда. А самое важное это все-таки писать и писать ежедневно, по-многу.
Или есть другой путь — пишешь пьесу про убийцу, ставишь в доке или на новую драму засылаешь, и тебя берут в команду на ментовской сериал. Если что, то это сейчас юмор был, а то сценаристы народ туговатый, могут не понять. 

Жанар Кусаинова

Училась у Юрия Клепикова и Фрижетты Гукасян. В СПБ ГУКиТе. Училась плохо, но старательно, кажный день таскала пачками тексты. Юрий Николаевич читал, молчал. Фрижетта Гургеновна предлагала мне поменять род деятельности, пойти в воспитательницы в детский садик. И только однажды, когда я написала «Ангелову куклу», «Веер для пацанки», «Самый быстрый лимузин», эти волшебные люди стали говорить со мной как-то иначе. Больше всего на свете я горжусь тем, что сам Клепиков, нет не так, вот как САМ КЛЕПИКОВ сказал, что в этом что-то есть.
А вообще, если заглянуть еще раньше, я ведь из работяжной семьи, и возможности водить меня в садик не было. Так вот, одна моя родственница, каждный день тащила меня в кинотеатр, где она работала уборщицей, там я сидела все время, в кинозале, смотрела все подряд, (фильмы для детей, взрослых, мультики, науч-поп, зарубежку, с субтитрами, боевики) спала, ела, играла у киномеханика со старыми пленками. 
В кино меня любили, и даже директор кинотеатра не шугал меня, когда видел, что я сижу в зале, смотрю фильмы, которые под грифом «слабонервным вход запрещен». Мне можно было все. И читать я научилась по огромным титрам, которые светились на экране. У меня с детства была мечта, чтобы мое имя тоже там оказалось.
Мечта сбылась, оказалось не только имя, но и целое плечо, в кадре, когда я снималась в массовке в одном кино про войну (это уже в Питере), там от моего изображения оказалось целое плечо. Чем невероятно гордится население моего родного поселка, в котором я родилась. Они там меня считают чуть ли не кинозвездой. Всем селом ждали, когда этот фильм привезу из Питера, увидев родное плечо на экране, радостно вздохнули, похлопали меня по плечу. Я была счастлива.
А выросла я в Алма-Ате, в кинотеатре «Сары-Арка». Так что мой путь шел не от буквы к изображению, а наоборот. От экрана к букве. 

Юрий Бурносов («Обратная сторона Луны», «Мужчина во мне», «Возвращение Мухтара», «Солдаты-15, -16», «Не ври мне», «Настоящая жизнь»)

У небезызвестного Джона Куратова. Собственно, я даже в Москву из Брянска переехал с конкретной целью – работать сценаристом, и сразу же включился в процесс. Как сейчас помню, писали детский сериал «Своя команда» для Беленького. Прямо в ходе разработки и написания «Команды» всему и научился. Потом уже, так сказать, совершенствовался и оттачивал мастерство 
Поскольку я к тому времени уже более десяти лет издавался как писатель, писать сценарии для меня оказалось несложно. Главное было понять основные принципы, отличие сценария от, скажем, художественного рассказа. Больше нигде не учился, ни на какие курсы не ходил, учебников не читал… А, нет, вру: в ТОО «Новелла» были курсы по энеаграммам и т.п., я выдержал дня три и свалил.

Эдуард Резник )«Последняя роль Риты», «Хитровка», «Жена генерала», «Товарищи полицейские», «4 дня в мае»)

Так шикарно писать я научился просто смотря кино. И только потом, когда поступил во ВГИК, я понял, что, оказывается, просто копирую чужое. Копировал я хорошо, так что чемоданчик с профессиональными инструментами интуитивно был во мне уже с самого начала. Все остальные годы ушли только на то, чтобы понять зачем мне этот чемоданчик. Это и сейчас для меня самый важный вопрос. Правильно написать сценарий – не великая проблема. И советчики всегда найдутся. Но есть проблема, с которой ты всегда один на один – зачем этот сценарий? Почему, если его не написать, рухнет мир?

PS. А вообще, лучше всего, конечно, учиться на сценариста в нашей сценарной онлайн-мастерской:

https://onlinefilmschool.timepad.ru/event/154812/

Присоединяйтесь!

Ваш

А.Молчанов

Хорошего дня!