Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Семейная православная газета

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 634 RSS
←   Декабрь 2008   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
26.12.2008
09:36:53
09:55:12
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://sp-g.ru/
Открыта: 06-03-2004
Адрес автора: religion.spg2004-owner@subscribe.ru

Автор
Голдовская Наталия

Статистика

634 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Семейная православная газета ВХОД В РЕАНИМАЦИЮ РАЗРЕШЕН


Откровения


ВХОД В РЕАНИМАЦИЮ РАЗРЕШЕН


15 лет назад Наталья Викторовна ЭДЕЛЕВА получила предложение. Ее пригласили в Московский научно-исследовательский онкологический институт имени П. А. Герцена. Заведовать отделением реанимации и интенсивной терапии.
Она подумала – и отказалась. Зачем что-то менять, если и так у нее все шло хорошо? Сначала была врачом в Боткинской больнице, потом старшим научным сотрудником в НИИ общей реаниматологии. А на тот момент – руководила реанимацией в 15-й клинической больнице.


Теперь Наталья Викторовна удивляется, что приняла тогда судьбоносное решение – вроде бы из-за мелочи. Впрочем, так почти всегда бывает в жизни. Дело в том, что ближайшая подруга Эделевой работает в Клинической больнице имени Боткина. Стена к стене – с онкологическим институтом.


-Соглашайся! – посоветовала подруга. – Будем вместе ездить на работу. Нам надо больше общаться!


И Наталья Викторовна согласилась.


Я БУДУ ЖИТЬ?


-Меня часто спрашивают: а бывает так, что во время операции у вас вдруг дрогнет рука? – говорит выдающийся хирург, академик, директор онкологического института имени Герцена Валерий Иванович Чиссов. – Нет, такого не бывает. Но после операции начинаешь вспоминать, что и как сделано. Не перетянул ли узел? Ведь если его перетянешь, то ткани разрежутся, как сыр. И вот тут вся надежда – на Бога. И на Наталью Викторовну.


Человек, который просыпается после онкологической операции, самой первой видит именно Эделеву. В его глазах она читает немой вопрос:

«Я буду жить?» И отвечает по врачебному четко:


-Вам сделана операция в полном объеме. Впереди еще столько хорошего! Расслабьтесь! Не надо переживать, это может сказаться на сердце.
В ее словах нет лукавства: действительно, существует угроза инфаркта. И вот почему.


-Пациент лежит, как натянутая струна, - объясняет Наталья Викторовна. - Больные знают: лечение онкологических заболеваний – сложное, не всегда результативное. Операцию, как правило, ждут с ужасом. Есть мужественные люди, которые умеют владеть собой и внешне ничего не показывают. Но все равно в них живет заноза страха. Это нормальная реакция. Нет людей, которые не боятся идти в бой. И обязательно надо снять напряжение. Высказаться, пожаловаться.


Она говорит больному всего несколько слов. И вдруг он – улыбается. Чувствует рядом живую душу, спокойное участие, сопереживание, а не просто – профессионала.


Реанимация – это несколько палат вдоль длинного коридора. В них кровати, капельницы и – приборы, приборы, приборы. Мы встречались с Натальей Викторовной во вторник. Еще шли операции, и большинство коек было пока свободно. Лежали только те, кто задержался здесь надолго. Иногда в этих стенах остаются на месяц, два. Попадают сюда и после повторных операций.


-Пациенты, которые лежат подолгу, уже становятся родными, - объясняет Наталья Викторовна. - Мы называем их любимыми. Ведь в них столько вложено!


Вот и сейчас она подходит к такому своему любимому – человеку лет 60. Настрадавшемуся, почти безучастному к окружающим.


-Петр Иванович, как вы?


Он не отвечает, просто делает к ней встречное движение. А Наталья Викторовна смотрит на приборы. Утешает:


-Ничего, ничего! Дайте-ка я вас получше укрою.


И поправляет одеяло.


Вы удивитесь, но смертность в отделении реанимации, куда поступают тяжелейшие больные, составляет всего 1, 6 процента.


-Родственники часто приходят и благодарят врачей, сестер, даже когда больной умирает,  - рассказывает Эделева. - Мы же были рядом с ним в последние часы, поддерживали их близкого человека. И не только профессионально. Он был не безликим пациентом, а личностью.


ГОСПОДИ, ТЫ МНЕ ПОМОГИ!


28-летней женщине удалили опухоль. Операция прошла удачно, прогноз был хороший. Больную привезли в реанимацию. И тут у нее отказало сердце.


Врачи по очереди делали массаж. Пациентка приходила в себя, даже начинала подниматься. Но сердце снова останавливалось.


Обычно такую реанимационную процедуру проводят полчаса. А они уже трудились – полтора! Все без исключения выбились из сил.


У Натальи Викторовны мелькнула мысль: «Что я матери скажу?!» И она решила: «Буду делать массаж, пока смогу!» Про себя взмолилась:

«Господи, вот сейчас я начинаю, а Ты помоги мне!»


-Странно, что я молилась о себе, а не о пациентке, - удивляется сейчас Эделева.


Она начала массировать сердце и вдруг слышит:


-Наталья Викторовна, ритм синусовый!


Значит, сердце включилось, работает. Но Эделева в это «включиться» не может. Не останавливается.


-Наталья Викторовна, ритм синусовый! – повторяют ей настойчиво.


В этот момент она поняла, что произошло чудо. Там, где иссякли человеческие силы, стала действовать сила Божия.


-У этой больной была операция на печени. Представьте себе, что мы ни одного шва не порвали! – говорит Наталья Викторовна.


А через пару лет ей позвонили из института акушерства и гинекологии:


-Ваша пациентка рожать собралась. Нужна консультация.


Непростая была ситуация. Но разрешилась она хорошо. На земле родился еще один человек.


ПУСТЬ УВИДИТ РОДНОЕ ЛИЦО


-Люди, которые попадают к нам в институт, уже находятся в стрессе, рассказывает Наталья Викторовна. – И мне всегда хотелось, чтобы вид в коридорах был оптимистичный. Слава Богу, сделали ремонт в старом здании, построили новый корпус. Поставили яркие стульчики. Даже зимний сад у нас теперь есть. Это исключительно важно для больных. Видя серые, облупившиеся стены, едва живые лестницы, люди унывали. Серый и черный цвета тут недопустимы.


Почти ни в одной больнице родственников не пускают в реанимацию. В онкологическом институте – другие правила.


-Если пациент лежит долго, он в сознании, то мы пропускаем к нему близких, - говорит Эделева. – Пусть он увидит родное лицо, почувствует родное тепло. Да и родственники успокоятся: больной не брошен. Вокруг него – масса аппаратуры, капельницы, персонал. Они начинают верить, что все пойдет на лад.


Наталья Викторовна заранее предупреждает посетителей:


-Никаких слез, отрицательных эмоций. Вы идете только для того, чтобы поддержать. И если вам трудно видеть реанимацию, то лучше я просто передам от вас привет.


У многих на тумбочках стоят иконки, бутылочки с освященным маслом, святой водой. Больным разрешают приглашать священника. Теперь это просто сделать: в институте действует храм в честь иконы Божией Матери «Всецарица».


-Храм открылся через пару месяцев после того, как я пришла в институт, - рассказывает Эделева. - Так что ему в этом году исполнилось 15 лет.


Настоятель здесь – игумен Паисий из Ново-Спасского монастыря. По пятницам он служит Литургию. Иногда привозит в институт из обители чудотворную икону «Всецарицы», служит молебны.


А староста монахиня Евпраксия – почти неотлучно находится в храме.


-Матушка умеет утешить, вселить надежду и в больных, и в родственников, - говорит Наталья Викторовна. - Спрашивает у меня, как тут себя чувствуют наши пациенты. Молится за них.


НА ПЛОТУ


Это было на Алтае. Наталья Викторовна и ее друзья шли на двух плотах по горной реке. Течение быстрое, стремительное. Завернули в протоку – и сразу поняли, что не в ту. Она была полностью перегорожена огромным стволом, лежал он очень низко над водой.
Все быстро сориентировались, прыгнули в реку, поднырнули под дерево.


На плоту осталась только Наталья Викторовна. Он уже трещит, проходит под стволом. Но ей нельзя прыгать в воду, потому что она стоит на заднем гребне. Ей может отрезать голову.


-И тут я разбегаюсь по плоту, - вспоминает она, - и падаю грудью на это дерево. Потом ощущаю, что вертикально ухожу в воду. Удивительно, но мой спасательный жилет (старый, списанный!) не лопнул. Я вынырнула и увидела, что плот уходит. На него взбираются мои товарищи. Командир кричит, что меня надо спасать. Но это невозможно, их уносит течением. А я одна остаюсь в этой протоке.


Ей удалось выбраться на остров. К счастью, со второго плота увидели, что произошло. Повернули в следующую протоку и причалили к острову. Там и подобрали Наталью Викторовну. У нее была полная контузия всего организма. В прострации она лежала в палатке, пока народ занимался починкой плота. На следующий день двинулись дальше. У нее кружилась голова, все внутри дрожало.


-Я должна была погибнуть, - понимает Эделева. - А меня спасли. Я тогда задумалась о том, Кто мог это сделать.


НЕМЦЫ РУШИЛИ ЧУЖОЕ, А МЫ – СВОЕ


Вообще-то Наталья Викторовна из семьи атеистов. Но ее ближайшая подруга – верующий человек. Когда началось возрождение Церкви, подруга сказала:


-Собирайся, пойдем тебя крестить!


-Поначалу я ходила в тот же храм, что и она, - вспоминает Эделева. - Но потом среди пациентов оказалась матушка моего теперешнего духовника. У меня много вопросов и проблем, которые пока не разрешены.


Наталью Викторовну всегда интересовала история Руси. А она, как известно, неразрывно связана с Православием.


-Меня поражало то, как у нас после 17-го года рушили храмы, расправлялись со священнослужителями, - говорит она. - Я была в Новом Иерусалиме. Там немцы взорвали колокольню, и это вызвало у меня глубокое возмущение. А потом я подумала: «Немцы разрушили? Но они рушили – чужое. А мы уничтожали свое, кровное. Чье преступление больше?»


Ее друзья – это люди, так или иначе принимающие веру. Они много путешествуют – в Оптину Пустынь и Дивеево, по Москве и Подмосковью.


-Недавно в Истринском районе приехали в сельский храм, - вспоминает Эделева. – Он почти полностью разрушен – и молодой батюшка отец Вадим служит в колокольне. Над ней сделали крышу, и в тот день на купол поднимали крест.


Когда крест сбрасывали с этого храма в 20-е годы, один мальчик подобрал и спрятал его прострелянный кусочек. И вот теперь частичку старого креста вделали в новый. Батюшка освятил его. Все к нему приложились. И крест уплыл вверх.


В другом селе Эделева познакомились со священником, который был офицером во время Афганской войны. Он тоже восстанавливает храм – в память о погибших.


-Я узнала массу интересных историй, - улыбается Наталья Викторона. - Они мне – по душе.


Наталия ГОЛДОВСКАЯ
Фото Игоря СОРОКИНА
В избранное