> Христианство отличается от других религий тем, что считает
веру результатом не только человеческого выбора, но и выбора Богом.
Можно умом понять, что Бог есть, что всё, известное о Христе
правда, и всё же не иметь веры в христианском понимании. Вера
для христианина
это встреча с невидимым Богом, которая так же реальна, как встреча
с человеком. Бог не вообще "невидимое", Он обладает разумом,
волей, Он любит человека. Он Сам решает, открыться человеку или ещё
рано, или уже поздно. Христианство отличается верой в то, что встреча
Бога и человека зависит и от человека, и от Бога.
> Бог даёт человеку веру как чувство Своего присутствия, Своей
помощи. Бог может даже лишить человека этого чувства веры, чтобы испытать
человека. Христиане называют такое состояние "богооставленностью"
и принимают его как испытание веры: когда нет чувства веры, остаётся
вера как состояние всей личности. Иметь чувство веры так замечательно,
что утратить это чувство страшно. Но если человек хранит верность
памяти о встрече с Богом, он вынесет и то, что Бог предпочел
пока его оставить. Бог возвращается обязательно к тому, кто ждёт
Его. Бог оставляет человека, не приходит к человеку, чтобы вера
была не только уверенностью, но и верностью верностью Тому,
Кого сию минуту нет. Бог верит, что человек останется верующим, даже
если исчезнет ощущение веры, ощущение, что Бог рядом самое удивительное
и, прямо скажем, приятное чувство в мире, которое поэтому часто сравнивали
с любовью, а еще чаще с которым сравнивали любовь.
B.
> Главное неверие не от атеизма или равнодушия.
Атеизм требует сил больше, чем вера, ведь атеизм от себя, вера
от Бога. Равнодушие вообще ничего не требует, а это человеку скучно.
От атеизма и равнодушия нетрудно прийти к вере. Правда, тогда
есть риск, что и набожность выйдет самонадеянная и скучноватая.
> Главный источник неверия вера, своя вера и чужая. И отсутствие
веры, и присутствие подпитывают неверие. Если человек "не верует",
то он это осознает, потому что рядом кто-то всё-таки верит, "рядом"
в пространстве или во времени. Веровать можно даже, если не подозреваешь,
что есть неверие. Поэтому неверие и вера не два противоположных чувства,
как ноль и единица не два числа, как слепота и зрение
не симметричные явления. Неверие есть остаток того хаоса, из которого
Бог сотворил небо и землю и это, оказывается, не столько грозный
хаос урагана, сколько хаос тумана, безуспешно пытающегося выдать себя
за облако.
> Если человек начинает верить, что он может поверить, он уже
немного верующий. Если вера есть, кажется, что её мало, впадаешь в отчаяние,
хуже которого только уверенность в том, что ты такой крепко верующий,
что никакие искушения тебе не страшны и сам Бог тебе не брат. А Иисус
назвал верующих Своими братьями, но именно поэтому советовал каждый
день молиться: "Не введи нас в искушение".
> Главное искушение: счесть свою веру своей. Вот чудо: если человек
глубоко верующий, он полагает, что его вера мелкая и маленькая.
Маловер же убежден, что его вера глубокая, и так об этом и заявляет.
Конечно, это объясняется просто: маловер просто не подозревает,
как глубока может быть вера. Но даже маловер может и должен подозревать,
что он самого главного не подозревает и тогда, вот уж
чудо, и маловер становится близок Богу.
> Хуже собственного маловерия или ханжества кажутся только чужое
маловерие и ханжество (только кажутся!). Верующие слишком часто отпугивают
от Христа, а не привлекают к Нему. Некоторые даже считают своим долгом
отгонять от Церкви "недостойных", боясь, чтобы они не причинили
боли Иисусу или верующим в Него. Христианину рядом с Иисусом соблазнительно
чувствовать себя этаким "человеком в штатском" молчаливым и бдительным.
> Чужая вера мешается под ногами, кажется неверной
а иногда она действительно неверная, хотя она действительно вера.
И вот верующие, которых и так немного, так схватываются
друг с другом, что со стороны кажется к Христу
и не протолкнуться, Он и не ждёт нас, иначе бы
давно уже дал эту странную веру. А если ждет, так подождет, он
ведь добрый.
> Это ошибка! Иисус противоположен Воланду, который валялся на тахте, предоставляя своей
свите общение с москвичами. Иисус противоположен
и Иешуа, пусть и очень доброму, но отчужденному и от людей,
и от Бога человеку, готовому простить и тех, кто не просит прощенияя.
Не верьте Булгакову, не верьте христианам верьте Христу. Он сказал:
"На небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели
о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии"
(Лк.15.10). В числе прочего, это может означать: "Я более обрадуюсь
одному задумавшемуся о смысле жизни подлецу, чем девяносто девяти
умным людям, которые уже всё для себя решили будь они верующие или
неверующие".
> Вера поэтому есть приключение. "Приключение" происходит от слова
"соединение", "связь", то есть оно означает примерно то же, что
на латыни "религия". Объясняют это так, что "религия" есть связь
людей с Богом, но религия есть и связь событий в жизни людей. Вера
есть приключение за приключением. Из одного вытекает вовсе
не то другое, которого мы ждали.
> В Церкви издревле различались "катехизисы" книги, объясняющие
христианам их веру, и "апологии" книги, убеждающие нехристиан,
что Иисус Бог, помогающие неверующему понять веру (не уверовать!).
(Эта
книга и апология, и катехизис.) Дело в том,
что противопоставление
апологии и катехизиса была немножко наивным и забывало, что в каждом
верующем есть уголок неверия. Апология, обращенная к чужому неверию,
всегда склонна к сердитости. Апология, обращенная к неверию в себе, помогающая
себе-неверующему понять себя-верующего, углубиться
в веру, уже тем хороша, что с собой мы всегда будем разговаривать
ласковее, чем с ближним.
> Неверие не есть преступление. Человек, который не доехал до какого-то
города, не преступник. Наоборот: он чего-то еще не переступил.
Неверующий знает веру как знают город по картинкам и путеводителям:
вот тут собор, тут красивая маленькая церковка, тут жил замечательный
человек. Можно по путеводителям и очеркам изучить весь город, и все-таки
это будет лишь видимость знания.
> Собор, отталкивающе огромный и помпезный на фотографиях, вдруг
окажется сравнительно небольшим среди огромных жилых кварталов. В маленькой красивой церкви
окажется хамоватый священник и туда тянуть
не будет, а рядом с домом покойной знаменитости вы вдруг познакомитесь
со вполне живым, хотя и не знаменитым человеком, и это знакомство
изменит всю вашу жизнь.
> Многие претензии к вере и верующим отпадают, когда с ними знакомятся.
Конечно, нельзя изнутри познакомиться со всеми существующими в мире
верованиями, как нельзя объездить все города, но даже в одном-единственном городе
уютнее живется не тогда, когда мы считаем
его лучшим, а когда мы помним, что есть и другие города.
C.
> Сомнения не обязательный
спутник веры, но непременный спутник роста веры. Вера же растёт рывками.
Вера без сомнений не всегда крепкая вера, иногда это мёртвая
вера. Такую мёртвую веру можно узнать (не всегда) по агрессивности.
Особенно любит мёртвая веры мёртвый авторитет а всякий
человеческий авторитет мёртвый, только Божий живой. Когда католик
обвиняет человека, критикующего Папу, в "кризисе веры", в потере веры
это агрессия веры не потерянной, но омертвевшей. То же можно
сказать о православном, "защищающем" авторитет Предания, о протестанте,
"защищающем" авторитет Библии. Лучше бы такой вере уступить место
неверию и поиску.
> "Сомнение" есть бытовое название аналитического мышления. Человек
без разума всё человек, но человек, разум которого
обращён только во вне, человеческое теряет. Человек должен сомневаться
во всём, должен сомневаться и в себе, но сомневаться в себе человеку
кажется противоестественно. Человек есть существо, способное зажигать
огонь, даже способное сжечь самого себя но как же невероятна
для человека возможность, а иногда и необходимость самосожжения. Сомнение
в себе и есть самосожжение.
> Человек выходит из невозможности сомневаться в себе тем, что
начинает сомневаться в истине, в Боге, в реальности окружающего
мира, в человечности окружающих. Часто этот выход положительный
и творческий человек познаёт себя, сомневаясь в других,
побеждает свой эгоизм и страх, глядясь в других, словно Персей
в зеркальный щит. Беда только, если Персей, размахивая мечом, заденет
самого себя.
D.
> <.....> <Вера говорит> о Боге, о том, что Он
<...> сделал для нас. Это не исключает колебаний
в вере. Однако с точки зрения предмета вера есть нечто окончательное.
Не пугайтесь, отнеситесь к этому как к приглашению. Можно заблуждаться
и <..> сомневаться, однако тот, кто верит всегда, <запечатлен
неизгладимой печатью>. Он может утешаться тем, что он устоял. <Тому,
кто борется с неверием, не стоит> принимать свое неверие слишком
всерьез. Лишь веру следует воспринимать всерьез, и когда у нас есть
вера <хотя бы с горчичное зерно>, то этого достаточно для того,
чтобы черт потерпел поражение.
Буду
рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке текстах
в письме, в icq или на форуме.
Постараюсь ответить на вопросы.
Обратите внимание, что редактор-составитель
рассылки не является, как правило, автором текстов, которые в рассылке
используются.
Автор текста указывается перед текстом.