Пусть он едет
19 января - 11 февраля 2002 года

Сразу после моего приезда в Южную Африку мой ученик-индус, Лакшминатх дас, пригласил меня принять участие в одной из своих ежедневных программ "Пища жизни". Уже более 5 лет он практически в одиночку готовит и раздает в сельских районах к северу от Дурбана более 50.000 тарелок прасада в неделю.

Этот район, известный как Квазулу Натал, населяют зулусы - самое многочисленное африканское племя, большинство членов которого живут в полной нищете. Я колебался, зная, что там царит преступность и что пережившие апартеид африканцы враждебно относятся к присутствию белого человека в их районах.

В прошлом месяце у Лакшминатха средь бела дня угнали микроавтобус, угрожая оружием. Он притормозил на обочине, чтобы дать прасада детям, и тут к нему подъехал подъехал автомобиль с тремя мужчинами; они выскочили из машины и наставили на него автомат Калашникова, требуя ключи от микроавтобуса. Лакшминатх медленно вышел из машины и отошел в сторону. Мужчины прыгнули в микроавтобус и умчались прочь, прихватив с собою 250 кг прасада. Когда через пять часов полиция нашла фургон в соседнем городке, он оказался полностью выпотрошенным: исчезли двигатель, двери, окна, покрышки и даже прасадам!

После этого еще одна банда попыталась угнать его новый микроавтобус. Бандиты перекрыли дорогу, когда он ехал через какой-то поселок. Несколько человек подошли к нему и опять потребовали ключи от машины. Увидев, что они без оружия, Лакшминатх отказался: <Я кормлю ваших людей. Почему вы хотите обокрасть меня?>

Один бандит ответил:
- Откуда ты берешь на это деньги?
- Бог дает, - ответил Лакшминатх.
- Тогда почему Бог не заботится обо мне? - выкрикнул этот человек.

Лакшминатх крикнул ему в ответ:
- Если ты Его попросишь, может быть, Он поможет. Почему ты не повторяешь Харе Кришна!? Бандит испугался, отступил и сказал своим друзьям:
- Пусть он едет.

Лакшминатх немного отъехал и остановился в нескольких сотнях метров. Он достал из фургона большие кастрюли и громко позвал их: "Харе Кришна! Подойдите и возьмите прасадам!" Вскоре его окружили сотни людей с посудой для милости Господа.

Его смелость и решимость сделали "Харе Кришна" привычным словом для зулусов. Проезжая через самый большой район Дурбана, возле светофоров можно часто видеть маленьких зулусских детей, просящих милостыню. Завидев в машине преданного, они начинают прыгать, восторженно крича: "Харе Кришна! Харе Кришна!" И вместо денег они просят прасадам. Их энтузиазм - это еще одно подтверждение служения Лакшминатха.

Однажды Шрила Прабхупада шел по пляжу в Мумбае с несколькими учениками. К нему подошла маленькая девочка и сказала, сложив руки: "Харе Кришна!" Шрила Прабхупада улыбнулся и повернулся к ученикам со словами: "Видите, как успешно наше движение!"

Один преданный неуверенно возразил: <Успешно? Шрила Прабхупада, ведь Харе Кришна произнесла всего лишь одна маленькая девочка!>

Шрила Прабхупада ответил: <Да! Если ты возьмешь хотя бы одну каплю океана и попробуешь ее на вкус, то сможешь почувствовать вкус всего океана. И по этой девочке, приветствовавшей нас словами Харе Кришна, мы также можем понять, насколько распространилось повторение имени Господа.>

Несколько дней назад, желая как-то ответить на служение Лакшминатха, я согласился сопровождать его в поездке в один зулусский поселок. На следующее утро я прилег отдохнуть после утренней программы, и тут ко мне в дверь постучался полицейский. Еще не проснувшись, я спросил: <Кто там?>

- Сержан Сингх. Дурбанская полиция, - послышался ответ.

Все еще нервничая из-за предстоящей поездки к зулусам, я подпрыгнул и сказал двери:
- О, сержант Сингх, спасибо за то, что пришли. Не хотели бы вы войти на минутку?
- Нет, Свами, - ответил он. - Лакшминатх и ребята ждут нас на кухне "Пищи жизни". Поехали.

Я схватил джапа-малу, сумку на ремне, взял данду и пошел вслед за сержантом Сингхом к его полицейскому автомобилю. Он открыл багажник и положил в него мою сумку. Прежде чем закрыть багажник, он вытащил свой форменный ремень с револьвером марки "танфоглио" 9мм калибра, достал револьвер из кобуры и проверил, заряжен ли он. Глядя на меня, он произнес:
- В нем пятнадцать зарядов. Но не волнуйтесь, скорее всего он мне не понадобится. Зулусы в этом поселке любят Лакшминатха. Он получил картбланш на посещение районов, куда не осмелился бы войти ни один индус или белый. Но в поселениях до сих пор помнят о режиме апартеида, так что рисковать мы не можем. Несколько недель назад угнали его автомобиль, поэтому мы сопровождаем его каждый раз, когда он просит о помощи. Всегда можно нарваться на какого-нибудь буяна или ненормального. Это очень бедный народ.

Мы выехали с территории храмового комплекса на полицейской машине с мигалкой, за нами в микроавтобусе следовали Лакшминатх и несколько других молодых преданных-индусов. За ним ехал еще один автомобиль с четырьмя матаджи. Сержант Сингх улыбнулся и сказал:
- Полицейская машина с мигалкой придает миссии некую значимость, не правда ли?
- О да, офицер, - ответил я. - Ваша помощь всегда неоценима.

Около часа мы ехали через поля сахарного тростника на север от Дурбана, по направлению к Ква Машу, родине зулусов. Еще через час мы поднялись на гребень горы, возвышающейся над красивой долиной. Сержант Сингх сказал:
_ В нескольких сотнях километров к северу буры победили зулусов во время Битвы кровавой реки, в декабре 1838. Раньше эту реку называли Нком, но во время той битвы в нее загнали и убили столько зулусов, что вода стала красной. Эта огромная долина когда-то обеспечивала зулусов всем необходимым для жизни. Теперь многие из них уехали жить в города - Дурбан, Йоханнесбург.

Этот район заброшен, а оставшиеся зулусы живут в хижинах.

Осматривая спускаю щиеся в долину горные склоны, я заметил небольшие жилища, построенные из всевозможного материала - кусков заржавевшего металла, деревянных досок, пластиковых листов, кое-как слепленных в причудливые конструкции. Не представляю, как в них можно жить.

Сержант Сингх продолжил: <Многие европейцы 19-го века представляли зулусов в романтическом свете, кем-то вроде "благородных дикарей". Они и в самом деле были благородными, но уж никак не дикарями. Их войска отличались железной дисциплиной, а общество - сложной культурой, возникшей под влиянием окружающей среды. Даже сейчас, хотя большинство зулусов обратились к западному образу жизни, большинство из них остаются приверженцами прежних обычаев, ритуалов и церемоний. Посмотрите хотя бы туда, вверх по тропинке. Это исангома - целительница.>

Я посмотрел на тропинку, ведущую из долины, и увидел приземистую женщину с прической из сотен разноцветных косичек.
- Она лекарь этой деревни, - объяснил сержант Сингх. - Присмотритесь и увидите, что в ее волосы вплетен высушенный мочевой пузырь козла. Также она носит традиционную метелку из хвоста антилопы гну. Говорят, что исангомы могут общаться с предками деревни. Они знатоки природной медицины, использующей лекарственные травы и коренья.

Когда она проходила мимо нашего автомобиля, я улыбнулся ей, но судя по всему, она меня не заметила.
- Они часто находятся в неком подобии транса, - заметил сержант Сингх. - К несчастью, изначальная культура зулусов существует только здесь, в сельской местности. В городах они больше пьют, дерутся и воруют. В Дурбане уровень преступности среди зулусов выходит за допустимые пределы, и больше половины из них являются носителями ВИЧ.
- Подходящие кандидаты на милость Господа Чайтаньи, - заметил я.

С нами поравнялся микроавтобус Лакшминатха, сказавшего с нетерпеливой улыбкой:
- Давайте устроим харинаму, начиная с этого места и до долины. Я буду ехать на автобусе перед группой киртана, а сержант Сингх может ехать позади. Внизу мы раздадим прасадам.

Я взял мридангу, поправил ремень и начал разогреваться, постукивая по мембранам. Я сказал Лакшминатху:
- Когда мы дойдем до места, как люди поймут, что мы раздаем прасадам?

Он ответил:
- Мы здесь уже не в первый раз. Звук барабана расскажет им обо всем. Только посмотрите, что сделали всего несколько ударов!

Я повернул голову и с изумлением увидел, что по грязной дороге из долины к нам бегут сотни зулусских ребятишек, почти все они были полуголыми. В их руках была всевозможная посуда для прасада - миски, чашки, горшки, блюда и даже большие мусорные корзины. На бегу они кричали:
- Харе Кришна! Харе Кришна! Харе Кришна!

Продолжая играть на мриданге, я запел Харе Кришна. Ко мне присоединились с караталами трое ребят, приехавших с Лакшминатхом в микроавтобусе. Через несколько мгновений дети окружили нас. Они тут же включились в киртан и начали танцевать. Сержант Сингх сказал:
- Они любят бой барабана. Это заложено в их крови. Подождите, они еще запоют. У зулусов красивые голоса!

Услышав это, я попросил детей, через небольшой усилитель, петь маха-мантру вслед за мной. Когда они запели в унисон, я был поражен. Их голоса были действительно прекрасны! Сочетаясь естественным образом, они звучали как голоса опытного хора. Я сказал сам себе: "Это рай для киртаниста!"

Следуя за Лакшминатхом, мы все начали двигаться по дороге в долину.

Когда он сел в машину, сержант Сингх прошептал в мое ухо:
- Все это, конечно, здорово, но помните, что вы - нежданные гости во враждебном окружении. И вы белый. Не сходите с проложенной тропинки и постоянно поглядывайте на меня.

Мы пели, а зулусы выбирались из своих лачуг и становились вдоль дороги. Большинство улыбались и приветствен-но махали нам руками, но я заметил несколько тяжелых взглядов со стороны некоторых молодых людей. Я периоди-чески оглядывался на сержанта Сингха, и каждый раз его полицейская машина подмигивала мне голубыми огоньками.

Я продолжал вести киртан как можно веселее, играя на мриданге как мог громко, громко повторяя. Киртан разносился далеко, отталкиваясь эхом от окружающих нас холмов и сообщая жителям долины о нашем приближении. Хотя наш поход в этот поселок из хижин несколько рискованный, я все равно был в блаженстве. Дети отвечали на киртан так, как мне еще не доводилось видеть. Возможно, это было у них в крови, как сказал сержант Сингх, но факт был в том, что ко времени, когда мы спустились в долину, они стали членами группы санкиртаны Господа Чайтаньи и начали очищаться, благодаря восторженным танцам и пению Харе Кришна.

По дороге к нам присоединялись другие дети, выбегавшие из лачуг со всевозможными мисками и тарелками. Некоторые были настолько бедны, что располагали только картонными коробками. Но все они были подхвачены нектаром санкиртаны. Наше счастливое настроение резко контрастировало с грязью и нечистотой поселка. Везде валялся мусор, дорогу, по которой мы шли, пересекала открытая сточная канава.

Было еще очень жалко, стояла большая влажность. Нещадно палило солнце, и я жалел, что не взял с собой головного убора для защиты. Через час я полностью вымотался; но я получал столько нектара от киртана с огромной толпой детей, что не мог остановиться.

Наконец через два часа мы добрались до долины, где прасада ждали еще несколько сотен человек. Но я не останавливал киртан, потому что дети явно хотели продолжения. Они танцевали, как сумасшедшие, а несколько из них даже начали кататься по земле!

Наконец я закончил киртан и все они столпились вокруг меня. Они возбужденно переговаривались на зулу и я не понимал ни одного слова. Сержант Сингх улыбнулся и сказал:
- Они хотят еще киртана.

Поскольку я не продолжил киртан, они вдруг начали повторять:
- Зулу! Зулу! Зулу!

Я подумал: "Ну нет, лучше я верну их на трансцендентную платформу". И сказал Лакшминатху, чтобы он открыл автобус и начал раздавать прасадам.

Когда двери фургона открылись, его атаковали дети. Несколько мужчин-зулусов вышли вперед и распорядились, чтобы дети выстроились в очередь и терпеливо ждали. Через несколько напряженных мгновений ситуация оказалась под контролем и я запрыгнул в фургон, чтобы помочь раздавать прасадам.

Когда я накладывал в тарелки кичри с большим количеством овощей, богато сдобренное маслом, дети просили, чтобы я положил им больше. Через час большая группа детей жестами пригласили меня подойти и сесть вместе с ними на траву. Я выпрыгнул из микроавтобуса и вместе с сержантом Сингхом подошел к ним.

Более 100 детей сидели кругом, тесно прижавшись друг к другу, когда я сел, они придвинулись ко мне поближе. Заметив, что большинство их них страдают от той или иной кожной болезни - стригущий лишай, сыпь, чесотка - я слегка отодвинулся.

Все глаза были устремлены на меня. Сначала они не произносили ни слова, потом одна девочка из задних рядом сказала что-то, и мальчик, сидевший рядом со мной, протянул руку и провел указательным пальцем по моей руке. Подняв палец вверх, он покачал головой и рассмеялся. Вслед за ним рассмеялись все дети. Сержант Сингх смеялся вместе с ними и я спросил, что всех так смешит.

Мальчик гордо вытянул вверх свою черную руку и начал повторять:
- Зулу! Зулу! Зулу!
И все дети вдруг начали повторять то же самое.

Я прервал их и попросил детей помолчать минутку. Сержант Сингх переводил. Я начал говорить им, что на самом деле мы - не наши тела, но наша истинная сущность - это душа, пребывающая в теле, и эта душа - вечный слуга Господа. Их черные личики были устремлены на меня, но вскоре я понял, что не продвинусь далеко, пытаясь заинтересовать этих юных зулусов даже азами Бхагавад-гиты. Поэтому я взял мридангу; не успел я начать играть, как они начали танцевать под воображаемый ритм. Когда несколько ребят воскликнули Харе Кришна, остальные тут же поддержали их.

Вскоре мы вернулись в духовный мир, мы пели и танцевали без остановки - сотни маленьких черных тел, прыгающих и кружащихся в блаженстве. Большинство родителей ребят стояли рядом, подтанцовывая под звуки мриданги и повторяя святые имена. Я подумал о том, насколько все-же движение санкиртаны Господа Чайтаньи является совершенной формулой для развития любви к Господу в любой части мира. Всего 150 лет назад недалеко от долины происходили ожесточенные сражения за землю между вропей-цами и зулусами. Теперь по милости Господа Чайтаньи белые люди и зулусы счастливо танцуют вместе, и их объединенные голоса разносят эхом святые имена Господа по долине.

Через некоторое время сержант Сингх словил мой взгляд и показал, что солнце садится. Как бы мы ни веселились, было слишком опасно оставаться в поселке после захода. Я с сожалением закончил киртан и сел в полицейскую машину. Мы поехали вверх в гору, а вслед нам смотрели грустные лица.

- Не припомню, когда я в последний раз так наслаждался киртаном, - сказал я сержанту Сингху. - Я никогда не забуду этих детей.

- Скорее всего, и они никогда не забудут вас, - ответил он. - Вас будут ждать всегда, и в следующий раз я вам не понадоблюсь. Знаете, Свами, здесь еще очень много работы. В Квазулу Натал 10 миллионов зулусов, и все они прекрасно поют!

"Тот, кого не коснулось благочестие, кто полностью погружен в безбожие, на кого никогда не обращались милостивые взгляды преданных, или кто ни разу не был ни в одном святом месте, - все равно такой человек будет восторженно танцевать, громко петь и даже кататься по земле, когда его опьянит трансцендентная нектарная сладость чистой любви к Господу, подаренная Господом Чайтаньей. Поэтому я хочу восславить Господа Чайтанью Махапрабху". [Чайтанья-чандрамрита, Глава 1, Стих 2]