88 страниц паспорта иммиграционных виз
< 23 декабря 2001 года - 18 января 2002 года.

После посещения челябинского детского дома Уттамашлока дас и я сели на самолет рейсом на Москву. Впервые за многие недели мы позволили себе роскошь лететь самолетом, и хотя, без сомнения, российская авиалиния Аэрофлот не входит число моих любимых авиалиний, я был доволен переменой. Утомительные переезды, пересадки с поезда на поезд в поездках по огромной Сибири и Уралу сделали свое дело. Я был полностью истощен. Я не только много ездил, но также почти каждый день останавливался в разных квартирах, нерегулярно ел и спал. Такие нагрузки сильно подорвали моё здоровье. Я чувствовал это из-за того, что иногда мое зрение ослабевало, подводили колени при подъеме по лестнице, и я стал забывать самые простые вещи. Тело предупреждало, что пора остановиться.

Во время полета в Москву я всерьез задумался о приглашении моего брата в Боге, Атмарамы Прабху, посетить сиднейский храм. Недавно он предложил оплатить мне дорожные расходы, а также сделать пожертвование на польский Тур. Он несколько раз подчеркнул, что у них сейчас теплое лето. Устроившись в кресле, я спросил Уттамашлоку, как мои ученики из России отнесутся к моему короткому визиту в Австралию. Его ответ я уже не услышал, так как заснул. Проснулся через 3 часа, когда самолет был над Москвой и шел на снижение. Уттама-шлоке пришлось трясти меня, чтобы вывести из полусонного состояния. Когда я пришел в себя, он повторил ответ на мой вопрос, заданный несколько часов назад: "Ваши ученики будут огорчены, если вы сократите путешествие по России, но, конечно же, они поймут Вас".

Когда мы приехали на квартиру моего ученика, я позвонил Атмараме и согласился на его предложение. Поскольку мне пришлось 2 дня дожидаться рейса в Австралию, я решил съездить в Ригу, Латвию, чтобы навестить местных преданных. В Латвии бушевала самая суровая в истории страны зима, так что когда я прилетел в аэропорт, преданные извинились за аскетичные условия. Я спросил, какая температура, и они ответили: <Минус 5 градусов по Цельсию.>

В ответ они с удивлением услышали: <Так это же тепло!>

Я вспомнил леденящие морозы, температуру минус 47 градусов, стоявшую во время моей поездки по Сибири. Более того, когда мы вышли из аэропорта на улицу, я снял свою куртку и дошел до машины в теплом свитере.

После многолетнего судебного процесса латышские преданные наконец завоевали право на владение храмовым зданием, расположенным на одной из главных улиц Риги. Этому пятиэтажному зданию более 100 лет, но оно неплохо сохранилось. Его выгодное расположение в деловой части города позволяет храму держать в здании храма ресторан и принимать множество гостей на воскресных пирах. Также преданные уже 9 лет проводят в Риге программу "Пища жизни". Ежедневно храмовая кухня готовит сотни тарелок с прасадом, которые потом раздаются на улице.

Поскольку я был в Риге всего два дня, по просьбе преданных я давал лекции, вел киртаны и проводил личные встречи с моими учениками. Но мне пришлось напрягать последние остатки сил, так как моё здоровье продолжало ухудшаться. Я всерьез подумал - не стоит ли мне отдохнуть 1-2 месяца перед предстоящим польским Туром. В мае мне исполнится 53 года, и я все больше и больше убеждаюсь в верности афоризма Чанакьи Пандита: "Лошадь стареет, если остается на привязи, женщина стареет из-за недостатка внимания со стороны мужа, одежда - если её оставить на солнце, а мужчина - из-за постоянных разъездов". [Нити Шастра, Глава 4, Стих 7]

Но мне предстояло проехать еще множество миль, прежде чем я наконец смог отдохнуть и погрузиться в умиротво-рение и одиночество. 26 декабря я прилетел в Москву, где пересел на рейс до Токио продолжительностью 15 часов. Я попросил агента из бюро путешествий устроить в путешествии до Сиднея однодневную остановку в Токио. Мне хотелось облегчить поездку, а также взглянуть на Японию. Это одна из немногих стран, в которых мне не довелось побывать во время своих странствий проповедника.

Для саньяси посещение множества частей творения Господа - один из способов развить отречение от мира и желание вернуться домой, в духовный мир. Куда бы ни направился саньяси в этом временном, материальном мире, он не видит ничего, что могло бы сравниться с красотой духовного мира, описанной в ведических писаниях:
"Долг странствующего проповедника - познать творение Господа во всем его разнообразии, странствуя в одиночестве по лесам, холмам, городам, деревням и т.д., и обрести веру в Господа и силу разума, а также нести людям послание Бога". [Шримад-Бхагаватам 1.6.13, комментарий]

Почему-то я решил, что в Токио будет тепло, и оказался неподготовленным к пронизывающей холодной погоде, полностью отвечающей этому времени года. Я не привез теплой одежды, так что после этих 36 часов между пересадками (за это время японские преданные показали мне храм, ресторан и некоторые интересные места) у меня начался бронхит. Конечно, эта болезнь развилась после многомесячного напряженного служения в аскетичных условиях; ко времени прибытия в Сидней через два дня даже летнее тепло не смогло остановить болезнь.

Хотя мой бронхит с каждым днем все усугублялся, во время своего 10-дневного визита в Австралию и Новую Зеландию я сделал все возможное для проповеди и старался не показывать, что заболеваю. После нескольких дней в Сиднее я поехал на север, на австралийский курорт Золотой берег, и вечером 31 декабря принял участие в замечательном празднике Ратха ятра в Байрон Бэе, Новом Южном Уэльсе. Фестиваль колесниц видели более 45.000 человек, многие присоединились к нам в танце, а потом наступила полночь и все мы встретили Новый Год святыми именами Кришны.

На следующий день на ферме Новый Говардхан я лежал в постели, больной. Я понял, что Мать Природа дает мне недвусмысленный знак: пора остановиться и отдохнуть. Я решил не возвращаться в русскую зиму и вместо этого забронировал билет в Дурбан, Южную Африку. У преданных там есть для меня комната, еще с тех времен, когда в 1987 году я был президентом этого храма. Там тоже середина лета, и я решил, что смогу отдохнуть и полностью восстановиться перед проповедническим туром по Америке, куда я поеду вместе с Прахладом, в марте и апреле.

Подкрепляя мое решение, в то же утро, когда я шел к храму, ко мне подошел юный преданный и сказал:
- Махараджа, вы плохо выглядите. Мой отец говорит, что вы слишком много путешествуете. Он говорит, что это плохо. Он говорит, что вам нужно больше отдыхать и подолгу плавать.

- Хорошо, - ответил я, припомнив, что рядом с Дурбанским храмом есть бассейн, и еще на ум пришли слова Иисуса Христа: "Устами младенца:".

7 января я вылетел из Сиднея в Йоханнесбург. Это был долгий перелет. Я сидел рядом с бизнесменом из Новой Зеландии. Примерно через час он спросил, кто я и чем занимаюсь. Он что-то слышал о сознании Кришны и хотел узнать больше. Я сказал ему, что я странствующий монах, еду в Южную Африку, чтобы отдохнуть и восстановить здоровье. Я упомянул о нескольких испытаниях, через которые мне довелось пройти на протяжении предшествующих месяцев, но они не произвели на него впечатления. Напротив, он заметил, что мне не следует жаловаться. И показал мне книгу, которую читал: "Дальше, чем кто-либо", о жизни капитана Джеймса Кука, мореплавателя 18 века. Он коротко объяснил, что во времена Капитана Кука путешествия были намного тяжелее и аскетичнее, чем я мог бы себе представить. Он дал мне книгу и предложил, чтобы я прочел первую главу. Из любопытства я начал читать.

По профессии капитан Кук был матросом; еще он был искателем приключений. Но его жизнь на море, без сомнения, нельзя было назвать приятной. Деревянные морские суда тех времен вряд ли можно было назвать удобными или безопасными. На верхних палубах были огромные мачты, валялись канаты, почти не оставлявшие места для ходьбы. А нижние ярусы, где спала корабельная команда, были грязными, зловонными и кишели крысами. Матросы спали в гамаках длиною в 2 м, висевших в ряд на расстоянии всего 35 см друг от друга. На море они сражались со штормами, грозами, холодами, им угрожали пожары, внезапная смерть от упавшей мачты либо потеря конечностей из-за сорвавшегося каната.

Корабельным туалетом - "местом для облегчения" - служили опоры на носу корабля. В них прорубалась дыра, ее края отшлифовывались. Человек исполнял свои естественные надобности с риском для жизни, болтаясь над открытым океаном. Это было нетрудно при хорошей погоде (что случалось редко), но при беспокойном море отвечать зову природы становилось нелегко - если не чрезвычайно опасно.

"Тот, кто идет в море за удовольствием, попадает на адскую вечеринку" - есть такая поговорка. Если бы кто-нибудь решил добраться морем из Австралии до Африки (как я), ему довелось бы мириться далеко не с такими приятными соседями, каким был мой друг бизнесмен, мирно дремавший, пока я читал первую главу книги.

В то время моряки были бедняками, со зловонным дыханием, без конца болевшими. Большинство умирало в плавании, поэтому они всегда напивались так, как будто завтрашнего дня им уже не увидеть. Свой заработок они часто проматывали в карточных играх и пьянках; обыкновенным явлением были драки из-за пьянства и тесноты. Во время стычек дело часто доходило до крови и убийства, потому что моряки всегда носили при себе острые ножи.

Большинство моряков королевского флота тех дней были отбросами общества, насильно взятыми во флот и против воли брошенными на судно вербовщиками. Большинство не умели плавать и часто болели. При подготовке корабля к долгому плаванию в команду специально набирали людей больше, чем нужно, с учетом смертности. В каждом рейсе от тифа и цинги умирали сотни человек.

Первой главы с меня хватило и я отложил книгу в сторону, благодаря судьбу за то, что мне довелось быть странствующим проповедником в 21 веке. Я не был готов отказаться от небольшой месячной передышки, но решил больше никогда не жаловаться на сибирские железные дороги. Мне никогда не доводилось сталкиваться с тифом, цингой и пьяными моряками, размахивающими ножами!

8 января я прилетел в Южную Африку. Отдохнув несколько дней, я затем немного проповедовал, чтобы сохранить форму, в том числе дал интервью местной газете. Разговор шел о генной инженерии, клонировании, с целью использовать свиные органы в качестве трансплантантов для людей. Я сказал репортеру, что подобные процедуры - демоничные, и так называемый медицинский эффект будет перевешен суровыми кармическими реакциями за подобные эксперименты над животными. Я процитировал слова Прахлада Махараджа из Шримад-Бхагаватам, тот стих, где сказано, что часто предлагаемые материалистами решения влекут за собой еще более худшие последствия, чем изначальная проблема.

ясмат прияприя виёга самёга джанма
сокагнина сакала ёнишу дахьяманах
духкхаусадхам тад апи дукхам атад дхияхам
бхуман бхрамами вада ме тава дасья йогам

"О величайший, о Всевышний Господь! Из-за сочетания приятных и неприятных обстоятельств и расставания с ними человек оказывается в самом жалком положении среди райских и адских планет, он словно горит в огне скорби. Хотя избавиться от таких страданий можно множеством способов, любые материальные способы приносят еще больше несчастий, чем эти страдания. Поэтому я думаю, что единственное спасение - это служение Тебе. Прошу тебя, милостиво дай мне наставления в этом служении". [Шримад Бхагаватам 7.9.17]

На следующий день в газете на второй полосе была статья, осуждающая клонирование, с моей фотографией и именем под ней.

Побыв в Дурбане неделю, я решил начать легкие упражнения для восстановления сил. Помня о словах молодого преданного из Нового Говардхана, чей отец посоветовал мне много плавать, я решил наведать расположенный неподалеку плавательный бассейн. На следующее утро, ныряя в чистой воде и плавая по дорожке, я вспоминал свои занятия плаванием в дни учебы в университете. В уме скользили воспоминания о соревнованиях. Мои отец и мать часто сидели на стадионе и подбадривали меня. Но вскоре я подумал: "Зачем вспоминать всё, что происходило так давно? Где мои родственники, которые кричали мне с трибун? Почти все они умерли. И сейчас я в бассейне один, плаваю просто для того, чтобы выжить".

наикатра прия-самвасах сухридам читра-карманам
огхена вьюхьямананам плаванам шротасо ятха

"Множество бревен и палочек плавают на воде, они никогда не остаются рядом надолго, их всегда уносит речное течение. Подобно им, люди не могут оставаться вместе со своими близкими друзьями и членами семьи, и причиной тому - наши многочисленные прошлые поступки и течение времени". [Шримад Бхагаватам 10.5.25]

Отгоняя воспоминания о старых временах, я начал повторять санскритские шлоки, выученные на протяжении последних нескольких недель. Во время каждого гребка я произносил строку и старался вспомнить ее перевод. Проплыв 1 километр (и сам этому удивившись), я сел на бортик, чтобы перевести дыхание. Ко мне подошел пожилой индус, только что закончивший свои упражнения, и спросил:
- Вы случайно не тот свами, чье интервью о клонировании свиней было вчера в газете?
- Да, сэр. - Ответил я. - Это я.
- Мне понравились ваши аргументы, - продолжил он. - Клонирование - это вмешательство в законы природы, данные Господом. Они не принесут блага. Но, Свами, у меня к вам есть еще один вопрос.
- Разумеется, - ответил я, поправляя очки перед следующим заплывом.
- Вы саньяси, - сказал он. - Что вы делаете в бассейне? Саньяси должны изучать писания или путешествовать и учить других людей.
- Это долгая история, - ответил я и прыгнул в бассейн. - Приходите сегодня в храм на вечернюю программу, и мы поговорим об этом.

Плывя к противоположному краю бассейна, я улыбнулся сам себе. Меня критиковали бы независимо от того, странствую я или отдыхаю! Я вспомнил историю о человеке и его сыне, путешествующих на коне, рассказанную Шрилой Прабхупадой.

Однажды человек и его сын отправились в деревню неподалеку навестить родственников. Мужчина ехал на коне, а сын шел рядом. Проезжая через одну деревню, они услышали неодобрительные слова: <Только взгляните, взрослый человек - и едет на коне, а сыну приходится идти пешком!>

Услышав это, мужчина сошел с коня и посадил на него сына. В следующей деревне какой-то человек сказал: <Нет, вы посмотрите, парень едет на коне, а его отец идет пешком!>

Тогда отец сел к сыну на спину коня, и они поехали дальше, к следующей деревне. Войдя в нее, они услышали: <Как можно быть таким жестоким! Вдвоем усесться на бедное животное!>

Мужчина и парень сошли с коня и пошли рядом с ним. Наконец они добрались до деревни своих родственников. Но родственники забросали их насмешками: <Ну и глупцы! Почему вы не воспользовались конем?>

В тот же вечер в храм пришел тот джентльмен-индус и попросил встречи со мной. Когда он вошел в мою комнату, я немного удивился. Пригласил его сесть. Мы поговорили полчаса, а потом он опять задал вопрос о путешествиях санньяси, которые следовало бы предпочесть отдыху. Неожиданно мне на ум пришла идея - я достал из дорожного ящика свой паспорт и протянул его ему.

88 страниц (мне три раза вклеивали дополнительные страницы) были заполнены штампами иммиграционных виз стран всех уголков мира. Его глаза расширились.

- Вы действительно много путешествуете! - воскликнул он.
- Да, - ответил я. - А теперь, по совету Господа, я сделал короткую передышку.
- По совету Господа? - переспросил он с озадаченным видом.
- Да, по совету Господа даже йог имеет право иногда отдыхать, - подтвердил я, взял Бхагавад-гиту и прочел слова из Шестой главы: "Тот, кто упорядочил еду, сон, отдых и работу, может уменьшить все материальные страдания, следуя йоге". [Бхагавад-гита 6.17]

Он поднялся, улыбнулся и сказал: <Встретимся завтра, в бассейне, Свами. Большое спасибо.>