Ведущие рассылки не имеют отношения к рекламе, размещенной до этого текста. Это ? плата за бесплатный сервис служб рассылок. Будьте осторожны: это может быть реклама раскольничьих или антиправославных сайтов!

+

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь!

:::Продолжение повествования?

Маленькая племянница церковного старосты храма во имя великомученика Пантелеимона Ивана Михайловича Т., собралась идти в школу в первый класс. Детское сердечко взволнованно би?лось: начиналась непонятная, новая жизнь. Неожи?данно что-то случилось с указательным пальчиком правой руки: выскочила огромная черная бородав?ка, причинявшая сильную боль. Боялись, что при?дется оперировать палец, который распух и потем?нел. Вечером Иван Михайлович навестил родных, узнал о беде племянницы, расстроился и рассказал обо всем отцу Стефану. В заботах о различных цер?ковных проблемах он забыл о болезни девочки и, только, придя к сестре через несколько дней, вспомнил и спросил о здоровье дочери. Оказалось, что после того, как Иван Михайлович известил старца, пальчик очистился, боль прошла, и ма?лышка спокойно ходила в школу на занятия.

Иван Михайлович Т. жил в Кисловодске с 1950 года. После приезда батюшки в 1956 году он стал обращаться к нему за духовным советом, много по?могал и часто исполнял различные поручения. Иван Михайлович особенно отмечал смирение, кротость и простоту ?дедушки Стефана?.

Старец видел духовные и душевные возможно?сти своих чад и никогда не давал им послушания, ко?торое бы превышало их силы. После того, как Ивана Михайловича несколько раз вызывал к себе уполномоченный по делам религии Кисловодска, баптист, отец Стефан посоветовал своему послуш?нику ?уйти в подполье, быть тише воды, ниже тра?вы, незаметнее всех? и выйти из состава церков?ного совета. Батюшка опасался, что Иван мог не вынести гонений или ссылки. После выхода из цер?ковного совета Иван Михайлович продолжал при?служивать в Крестовоздвиженской церкви на Ми?нутке.

Иеросхимонах Стефан был очень скромен и молчалив. В день своих именин он старал?ся скрыться из города, часто уезжал к родным на Баксан. Советов, наставлений и замечаний своих батюшка не повторял, никогда не настаивая на своем. На заданный вопрос отвечал после долгого-долгого молчания кратко, немногословно. Идти на служение в церковь благословлял с большой осто?рожностью: Ивану не советовал, считая, что спа?стись ему будет удобнее, не принимая священный сан.

Часто Иван Михайлович приносил переписан?ные от руки записи каких-либо чудес, необыкно?венные молитвы. Старец относился к ним неодоб?рительно и просил сжигать. Снам верить запрещал. Чаще всего батюшка обращался к творениям свя?тителя Игнатия Брянчанинова, которого глубоко чтил.

Внешне отец Стефан был покоен и невозмутим, но он глубоко переживал чужое горе: часто, слу?шая чей-либо скорбный рассказ, плакал. Нижние старческие веки пульсировали, дрожали. Он ни?когда никого не хвалил, следуя святоотеческому за?вету о том, что нельзя ни хвалить, ни ругать. Когда Иван рассказывал о том, как его хвалили за хоро?шее чтение шестопсалмия, батюшка его смирял, отвечая, что угодное людям могло быть не угодно Богу, поскольку делалось с тщеславием.

Иван Михайлович Т. дал отцу Стефану трога?тельно-точную характеристику: ?Это был умно-ласковый старец?.

Во всем, особенно в богослужении, иеросхимонах Стефан следовал тому, что заповедали святые отцы, не допуская никаких новшеств. Особенно врезалось в память Ивана Михайловича, сколько милостыни раздавал батюшка сам, лично или через своих послушников.

Несколько раз Иван пробовал устроить свою судьбу, но всякий раз отец Стефан отклонял его предложения. Наконец, ему приглянулась серьез?ная, спокойная, работящая и очень кроткая служи?тельница Крестовоздвиженского храма на Минут?ке, Варвара Поликарповна. Иван Михайлович по?просил ее зайти к отцу Стефану. Подойдя к старцу, Варвара услышала: ?Благословляю, благословляю венчаться. Жить будете, как брат и сестра?. Случай был особый: супруги оба были пожилыми людьми.

Исключительно серьезно относился батюшка к богослужению. По любви к своим чадам он задолго до службы приходил в храм, чтобы успеть вынуть за каждого частицу из просфоры на проскомидии. Дома, после чтения Евангелия и Псалтири, отец Стефан очень долго поминал. Когда на службе при?ходилось делать замечания пономарям, старец об?ращался к ним потихоньку, шепотом, либо откла?дывал наставление до окончания богослужения, если это было возможно. На литургии молился в благоговейном молчании, не позволяя себе разго?воров. Он стоял прямо, как струна, не делая ни од?ного лишнего движения и жеста. Однако, если кто-либо из служивших, будь то священник или диакон, обращался к нему с вопросом по службе, даже во время Евхаристического канона, батюшка кратко, со смирением, обязательно отвечал, не показывая свое углубление в молитву.

Никогда, ничем батюшка не выказывал себя, не открывал своих дарований. Иван Михайлович Т. называет его отцом последних времен, покрытых смирением.

Монахиня Сергия укоряла келейников старца в том, что, пробыв много лет рядом с иеросхимона-хом Стефаном, они не унаследовали главного ? его необычайного смирения²⁹.

Монахиня Сергия Клименко еще в юности обра?тила внимание на серьезное отношение отца Сте?фана к вопросам церковной дисциплины. В начале 1920-х годов после исповеди у старца, прощаясь с ним, она попросила благословения для своей род?ственницы. Отец Стефан озадачил ее вопросом, просила ли сама родственница благословить ее. По?сле этого эпизода Татьяна Ивановна, как звали в миру мать Сергию, была внимательнее и осторож?нее. Передавать другим сказанное духовным отцом на исповеди или в беседе было строжайше запре?щено.

Отец Стефан всегда, во всех обстоятельствах, был ровен, спокоен и невозмутим. Мать Сергия за?помнила только один случай, когда он пришел в не?годование. Батюшка услышал после утреннего правила в четыре часа утра легкомысленную бол?товню Симеона Иудовича: ?Ведь Вы все потеряете! Можно ли после молитвы столько говорить!? Бу?дучи внимательным, заботливым по отношению к другим, старец старался никогда никого не обреме?нять. По утрам он сам чистил печь, и все у него по?лучалось тихо, организованно, без малейшей сует?ливости. Главное в его беседах было духовное рас?суждение, основанное на писаниях святых отцов?. Особенно он любил и ценил творения епископа Иг?натия Брянчанинова. Мудрость сочеталась в нем с необыкновенной простотой.

Отец Стефан всегда был сдержан, собран, так?тичен. После смерти схиигумена Пафнутия, своего близкого друга, в Новопятигорске, он молча, тихо плакал о нем. Услышав громкие рыдания Анны Степановны, ухаживавшей за отцом Пафнутием, он просто и строго сказал: ?Нет! Нет! Плакать не время. Люди голодные пришли, их кормить надо?.

С благоговейной любовью батюшка относился к творению Божию, любовался горением звезд, цветов, плетением трав. А в конце жизни Господь даровал ему слезы³⁰.

Е. И. Т. запомнила отца Стефана как носителя любви Христовой. Его отличала необыкновенная чуткость и тактичность. Уже совсем больной, ба?тюшка по стеночке едва выходил из своей кельи, понимая, что затравленная тяжелыми взаимоотно?шениями в семье, нервная девочка не смогла бы открыться при его келейнике Симеоне Иудовиче. Е. приходила к старцу раздавленная, на грани само?убийства. Он брал на себя ее тяжелое детское горе и отпускал просветленную, любящую, радостную.

Однажды Е. рассказала батюшке Стефану о том, каким издевательствам подвергались малень?кие дети в детском доме, где ей довелось побывать. Воспитатели не давали им пить в летний зной, чтобы ребятишки меньше просились в уборную. Когда девушка описывала потрескавшиеся губки двух-трехлетних малышей, старец рыдал в голос, захлебываясь от слез.

Мария Петровна С. впервые попала к отцу Сте?фану на исповедь Рождественским постом 1956 го?да. Постепенно она предала себя в его духовное ру?ководство и старалась ничего не делать без благо?словения батюшки. Он мудро вел душу к Богу, с ве?ликим рассуждением. Так, по просьбе Марии он по?зволил ей прочесть ?Лествицу? святого Иоанна Лествичника, но предупредил, чтобы по горячно?сти она не взваливала на себя никаких подвигов.

Говорил старец очень мало и кратко, что частенько ее огорчало.

Батюшка сам был очень прост, естественен и не допускал никакой лжи, никакого лицедейства, ар?тистизма в чадах. Мария имела склонность к внеш?нему копированию понравившихся ей жестов или поступков. Поэтому он особенно строго останавли?вал ее попытки подражать кому-то. При нём невоз?можна была никакая вольность, фамильярность, легкомысленное поведение, нецеломудренная оде?жда. Без каких-либо слов или замечаний со сто?роны старца любая тень нескромности становилась неуместной.

В великие праздники ? на Пасху, на Рождество Христово,? отец Стефан принимал народ и обяза?тельно старался со всеми приходившими побыть за столом. Вначале разговлялись священники, и ба?тюшка неизменно садился сбоку, уступая первое место старшим по чину гостям.

Старец не позволял ездить из праздного любо?пытства по известным духовникам или блаженным, хотя охотно благословлял паломничество по свя?тым местам, особенно в Троице-Сергиеву лавру к преподобному Сергию.

Он старался никому не быть в тягость: сам чи?стил печь, готовил дрова, пока был в состоянии. Советовал не обременять себя лишней заботой и обходиться теми продуктами и средствами, кото?рые были в доме.

Милующее, нежное сердце батюшки состра?дало не только человеку, но и всей Божией твари. Он любил цветы, жалел животных, но не допускал чрезмерной привязанности к ним, болезненно-при?страстного отношения.

Изобилуя любовью, батюшка мог быть и стро?гим, даже жестким по-человечески. Сестра Марии Петровны, Екатерина, ждала возвращения сына из армии. Отец Стефан сказал: ?Появится - - гони его!? Материнское сердце не выдержало, и она не послушалась совета старца. Сын вернулся, женил?ся, и они с женой замучили мать³³.

В 1969 году студент семинарии Троице-Серги-евой лавры, будущий епископ Алипий, вместе с близкими друзьями посетил иеросхимонаха Стефа?на. По своему обыкновению, старец встретил их входной молитвой ?Достойно есть? после чего бра?тия подошли к нему под благословение. Отец Сте?фан был одет в серенький подрясник, маленькую схимку и схимническую скуфейку.

Две складочки прорезали его полное, скуластое лицо. Несмотря на преклонный возраст, на щеках, нежно окрашенных румянцем, не было морщин. Весь облик батюшки говорил о внутренней тишине и мерности. Его лицо особенно поразило отца Али-пия: величаво-спокойный, строгий и вместе с тем кроткий лик святого.

Перед входом в келью старца, в углу небольшой прихожей, отец Алипий с изумлением заметил большой лесной муравейник с настоящими крас?ными лесными муравьями. После легкого завтрака отец Стефан спросил своего келейника, Симеона Иудовича: ?Семен! Ты муравьев кормил? - - Нет, батюшка, забыл?. Взяв щипчики, Симеон Иудович наколол сахар мелкими кусочками, смел крошки и высыпал все на муравьиную кучу. Пораженный мо?лодой человек наблюдал, как деловито сновали му?равьи, пристраивая в своем сложном хозяйстве предложенное им угощение. Обычно эти насеко?мые доставляют много хлопот, но по замечанию владыки Алипия, они никогда ничем не беспокоили старца.

:::Продолжение повествования ? в следующем выпуске?

Дорогие читатели! Всякий православный христианин в течение всей своей жизни должен приступать к Таинствам Исповеди и Причащения как самым важным Таинствам Христовой Церкви. Если до сих пор это было вам неизвестно, или другие причины отвлекали вас от этих спасительных Таинств, умоляем вас устранить это недоразумение. Приходите к Исповеди и Причастию. Да благословит вас Господь!

Свои вопросы и пожелания ведущим рассылки Игорю и Людмиле Вы можете отправлять по адресу: ortodoxkisl@narod.ru или

ortodoxkisl@yandex.ru

В настоящее время наш сайт находится на реконструкции.

Вы можете оставить запись в гостевой книге или обсудить интересующую Вас тему на форуме.

Спаси Вас Господи!

Ведущие рассылки не имеют отношения к содержанию рекламных блоков в начале или конце рассылки. Эта реклама является платой за бесплатный сервис служб рассылок. Ведущие узнают о содержании рекламы вместе с остальными подписчиками после выхода рассылки.