НАШИ ПРОЕКТЫ:

"Каруна: путь сострадания и любви"

"Записки еретика": либеральный блог о религии и обществе

"Свободомыслие": либерально-религиозный блог

"Тайны мироздания": научно-популярный проект

"Микрокосм": духовно-образовательный проект

"Внутри": творческий сайт Александра Грайцера

"Наука и религия": антифундаменталистский проект

"Мудрость": священные книги религий, этническая музыка

"Тебе принадлежит свобода": книга и музыкальный альбом Александра Грайцера с комментариями Елены Преображенской

Рассылка Елены Преображенской и Александра Грайцера

ЧЕЛОВЕК И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Выпуск 59/2009-05-25

Дорогие друзья!

Сегодня мы продолжим рассматривать историю прав человека и, кроме этого, я хочу предложить вам наиболее интересную заметку из числа новостей нашего блога "Записки еретика". С неё и начнём.

Вокруг калининградского собора, в котором захоронен Кант, разгоррелся скандал, связанный с РПЦ

В Калининграде разгорается скандал вокруг Кафедрального собора, который расположен в центре города на острове Канта и под стенами которого захоронен сам великий философ Иммануил Кант.

"Разгорающийся скандал носит не только имущественный, но и религиозный, политический характер. Его суть в том, что Русская православная церковь (РПЦ) недавно заявила свои претензии на Кафедральный собор и хотела бы забрать его в свою собственность", - сказал сегодня агентству "Интерфакс"директор областного учреждения культуры "Музей Кафедральный собор" Игорь Одинцов.

По его словам, такое желание Церкви вполне объяснимо, так как в настоящее время собор практически восстановлен и является жемчужиной среди исторических достопримечательностей Калининграда.

Директор подчеркнул, что выступает категорически против такой передачи. "Собор восстановлен как протестантский храм и потому не может быть культовым учреждением РПЦ. При этом он не принесет Церкви и каких-либо особых материальных дивидендов, так как требует серьезных вложений в поддержание строения в надлежащем состоянии", - считает он.

По словам директора музея, его удивляет и то, что РПЦ "хочет владеть собором, но не иметь в собственности могилу Канта, которая является сегодня частью культового сооружения". "Им не нужны даже великие, но мертвые материалисты, требующие постоянной заботы и ухода", - подчеркнул он.

По мнению Одинцова, идея передачи собора вредна и для международного имиджа Калининграда: например, Германия, которая вкладывала большие средства в его ремонт как государственного музея, этого не поймет.

В Калининградской епархии РПЦ назвали информацию о стремлении РПЦ иметь права на Кафедральный собор слухами, добавив, что слухи не комментируют. (Между тем, Министерство культуры подтвердило, что в списке строений, которые требует в свою собственность РПЦ, присутствует и этот собор).

Кафедральный собор был основан в 1333 году в стиле северогерманской готики. Алтарная часть собора стала местом погребения выдающихся деятелей Кенигсберга. В 1588 году с внешней стороны северного нефа собора был возведен "профессорский склеп", в котором в 1804 году был захоронен выдающийся философ Иммануил Кант.

В августе 1944 года, во время налета англо-американской авиации, собор был сильно разрушен. К его восстановлению приступили лишь в 1992 году. Сегодня собор практически полностью восстановлен в довоенном виде, к настоящему времени в нем смонтирован органный комплекс типа барокко, который стал самым грандиозным по размерам и акустике не только в России, но и в Польше, Литве, Эстонии и Латвии.

В соборе открыты сразу три музея - Канта, Восстановления собора, Острова Кнайпхоф, в нем действуют православная и евангелическо-лютеранская часовни, создано два концертных зала. Собор стал настоящей жемчужиной в историческом прошлом Калининградской области. Остров Канта и сооружение стали местом паломничества туристов.

Игорь Одинцов, директор ГУК "Кафедральный собор", специально для "Российской Газеты":

- РПЦ захотелось получить то, что им никогда не принадлежало, не принадлежит и не должно принадлежать. Кафедральный собор Кенигсберга – это памятник ХIV века: датой его основания считается 13 сентября 1333 года. Сначала он был католическим, потом перешел в ведение протестантов, а после этого стал студенческим собором "Альбертины" – Кенигсбергского университета, где работал Кант. В 1944 году его разбомбили англичане. В руинах он стоял до 90-х годов, в это время власти четыре раза принимали решение снести его полностью.

Мы начали восстановление с 1992 года. Привлекали средства инвесторов, простых людей, брали подряды. И все заработанное вкладывали в стройку. Денег у государства не было, и только к 750-летию Кенигсберга в 2005 году с подачи Владимира Путина нам выделили деньги для завершения реставрации и строительства органа, и мы вздохнули с облегчением. Построили орган - лучший в Европе. Это не я сказал, это сказал Темирканов. В России ничего подобного нет. Мы вложили во все это более семи миллиардов евро. Собор превратился в центр города, в духовный центр. Здесь работает Институт Канта. Выступают выдающиеся музыканты, недавно приезжал француз Оливье Латри - титулярный органист cобора Парижской Богоматери...

И вот первого апреля мы узнаем о намерении взять себе в собственность наше детище. Причем в полное нарушение действующих законов России и в коммерческих целях. Потому что богослужения в cоборе проводить невозможно. Надо демонтировать органы, витражные окна, которые расположены в соответствии с протестантскими канонами, убрать стены и кондиционеры, обслуживающие орган.

Главный аргумент тех, кто претендует на Кафедральный собор, - закон о реституции, который вскоре будет принят Думой РФ. И тогда, мол, собор приберут к рукам католики. Однако буквально сегодня отец Ежей, который руководит католической общиной города Калининграда, официально заявил: "Мы не взяли руины Кафедрального собора, не возьмем его и восстановленным. Он является духовным центром, который католики с удовольствием посещают". Кстати, по той же логике - придут католики или протестанты и заберут себе - РПЦ претендует и на такие культурные заведения, как Театр кукол, который находится в реставрации, и филармония. Представляете, что это значит для культурной жизни города?

Что касается детского театра, то представители православной церкви довольно странно комментируют свои требования: театр останется на своем месте, мы будем только собственниками здания.

По материалам "Интерфакс" и Newsru.com

История прав человека в России (продолжение) (предшествующие части повествования см: Обзор истории прав человека )

Темы прав человека в первые годы после 1917 г. мы касаться не будем. Скажем лишь, что октябрьские события явили миру первый, но не последний пример «консервативной революции», т.е. революционного переворота, направленного на установление такого общественного строя, который не только не расширяет границы личной свободы, но, напротив, резко их сужает. Можно спорить, насколько отдавали себе в этом отчет вожди большевизма накануне переворота; можно, если очень хочется, даже верить, что установившаяся в 1917–1918 гг. диктатура рассматривалась ими как сугубо временная мера, «вплоть до построения бесклассового общества» (которое, как они поначалу считали, не за горами). Сегодня этот вопрос представляет лишь историко-психологический интерес.

В Советском Союзе был проделан интереснейший эксперимент: тоталитарный общественный и государственный строй попытались совместить с декларированием вполне традиционных «буржуазных» прав и свобод человека.

Так называемый «реальный социализм» был, кажется, единственным в мире общественно-политическим строем, пытавшимся сочетать юридическое признание некоторых ценностей либеральной демократии с полным их отрицанием на практике. Позднее советский эксперимент, с незначительными вариациями, был перенесен практически на все страны «социалистического лагеря».

Одним из важнейших событий мировой истории за последнее время стал крах «социалистического лагеря». Не в неуместной ли заботе Сталина о правовом имидже своего режима, заботе, унаследованной преемниками диктатора, таились, как смерть кощеева в яйце, закат и гибель советской цивилизации на пике своего геополитического могущества? Рассмотрим этот вопрос чуть подробнее.

В 1936 г. в СССР была принята новая Конституция. Ст.125 этой Конституции во вполне традиционном для «буржуазной демократии» духе закрепляла за гражданами СССР («в интересах трудящихся») основные права и свободы (за исключением, разумеется, неприкосновенности частной собственности): свободу слова, печати, совести, право на создание ассоциаций, свободу шествий, митингов и демонстраций.

Более того, подчеркивалось, что, в отличие от «буржуазных» конституций, права и свободы граждан обеспечиваются ресурсами государства. То есть: если вы хотите напечатать листовку против Сталина, обращайтесь в государственную типографию. Бумагу и типографские услуги вам должны предоставить за казенный счет.

В новой Конституции формально утверждалось равенство прав всех граждан. Кстати, в отличие от других деклараций, это утверждение действительно имело конкретные правовые последствия: была отменена существовавшая с 1918 г. категория «лишенцев» — лиц, лишенных некоторых гражданских и политических прав (прежде всего — избирательных) в связи с их социальным происхождением или родом занятий. Таким образом было устранено одно из последних формальных отличий советского Основного закона от «буржуазных» конституций.

Поразительно, но факт: огромная пропагандистская и политико-просветительская машина одновременно ни на секунду не прекращала внушать населению: «буржуазно-демократические» права и свободы — это фальшивые ценности, используемые в капиталистическом мире для обмана трудящихся масс. Тезис вполне традиционный для революционного социализма и естественный в условиях набирающего обороты массового государственного террора; но он никак не вязался с буквой и духом «сталинской Конституции». Конституция провозглашала основные права и свободы, а вся остальная юридическая, полицейская, государственная система, вся идеология, весь советский политический и общественный строй их отрицали.

Такая вопиющая неувязка объяснялась официальной пропагандой очень просто, вполне в духе руссоистской концепции «общественного блага» и бентамовского «принципа наибольшей пользы для наибольшего числа людей», соединенной с некоторыми положениями марксистского учения: при социализме исчезают коренные противоречия между личностью и обществом (молчаливо предполагалось, что общество и «социалистическое» государство — одно и то же); следовательно, если осуществление гражданином своих прав мешает государственным интересам, значит, никакой это не гражданин, а преступник, «враг народа» и «отщепенец». В этом духе много десятилетий пытались толковать ст.125 Конституции: права граждан обеспечиваются лишь постольку, поскольку они отвечают «интересам трудящихся».

Если взглянуть на дело с этой точки зрения, то провозглашение прав и свобод граждан в разгар ни с чем в мировой истории не сравнимого по размаху террора государства против собственных подданных выглядит не абсурдно, а вполне логично. Масштаб террора лишь подчеркивает непримиримость антагонизма между общественным бытием и целями тоталитарной системы. Интересам государства противоречило само существование граждан.

В сущности, в СССР был поставлен чистый эксперимент по проверке старого тезиса позитивистов о несостоятельности концепции естественного права. Напомним: позитивисты утверждали, что «естественные, неотъемлемые и неотчуждаемые права» сами по себе — никакие не права, а пустая декларация, и что, даже будучи официально провозглашенными, они не в состоянии изменить реальное положение дел. Истинные права — это всегда норма, закрепленная в законе и применяемая на практике. Утилитаристы добавляли к этому, что ориентиром развития правовой нормы должно стать «общественное благо», а большевики уточнили — олицетворяемое «властью трудящихся».

Что же дал советский эксперимент для разрешения давнего философского спора между двумя школами права? Годы террора, казалось, подтвердили правоту позитивистов: говорить о правах человека в сталинском СССР было бы неуместно и кощунственно. Но едва террор ослаб (по российским меркам, конечно), в стране появился новый фактор, значение которого, на наш взгляд, недостаточно оценено: движение за права человека. Это движение базировалось именно на «формально-демократическом» понимании прав личности, зафиксированном в советской Конституции и во Всеобщей декларации прав человека, принятой Организацией Объединенных Наций в 1948 г.

Разумеется, власть никогда не признавала легитимность правозащитной деятельности и, более того, с самого начала пыталась покончить с этим явлением при помощи достаточно жестоких полицейских репрессий. Вероятно, если бы правительство решилось вернуться к практике массового террора, ему удалось бы ликвидировать правозащитное движение. Этого, однако, не произошло. Реальность «мягкого» тоталитаризма привела к тому, что вокруг правозащитного движения и под его лозунгами произошла консолидация всех оппозиционно настроенных элементов и течений, существовавших в советском обществе.

В сущности, сами правозащитники не были ни политическими противниками Советской власти, ни даже «системными» оппозиционерами (какова бы ни была тогда или сейчас самооценка некоторых из них). Они всего лишь предложили советскому обществу определенную модель отношений между личностью и государством (любым, а не только реально существующим), модель, основанную на естественных и неотъемлемых правах личности.

Более того, они демонстрировали эту модель собственным поведением, реализовывали декларированные в Конституции права и свободы «явочным порядком». То есть, по удачному выражению историка и публициста А.Амальрика, «в несвободной стране повели себя как свободные люди». Общество, по крайней мере активная и думающая его часть, приняло эту модель сочувственно и заинтересованно.

Отчуждение между обществом, стремящимся к свободе, и властью, пытающейся игнорировать это стремление, заходило все дальше и дальше. И зашло так далеко, что к середине 1980-х гг. система (которая тоже ведь не является абстрактной схемой и реализуется не в безвоздушном пространстве, а в людях), потеряла значительную часть своей легитимности в глазах наиболее активных и думающих групп населения.

К этому времени высшая администрация, с одной стороны, почти утеряла способность к постановке и решению долгосрочных управленческих, экономических и политических задач, а с другой — осознала необходимость комплексной реформы. Началась перестройка, закончившаяся распадом коммунистического режима. Аналогичные процессы происходили в ряде стран «социалистического содружества»

Таким образом, развитие событий в «мире социализма» подтвердило общемировую тенденцию к переосмыслению места и роли прав человека в современной жизни: будучи провозглашенными как «общественный проект», они, при определенных условиях, становятся реально значимым фактором, даже если государство отказывается их соблюдать. А поскольку последовательно террористическая тоталитарная система способна, по-видимому, существовать лишь в течение исторически непродолжительного периода времени, основные права человека можно считать «естественными» и «неотъемлемыми» — но не в том смысле, какой придавали этим словам просветители XVII-XVIII вв. Просто магистральный вектор общественного прогресса на протяжении всей мировой истории так же неизменно указывает на права человека и открытое общество, как магнитная стрелка — на Северный полюс.

Возможно, именно в этом и состоит основной результат удивительного и трагического эксперимента, который История поставила над огромной страной и который длился, ни много ни мало, семь с половиной десятилетий.

Продолжение следует...

Из книги Сергея Ковалева "Полет белой вороны":

«...Это было в седьмом классе, и предмет, который нам начали преподавать, назывался «Конституция СССР». Та самая, Сталинская Конституция, которую, кстати сказать, я считал и считаю не самым плохим из документов этого рода. Другой вопрос, что к советской системе права и, уж подавно, к советской действительности этот документ не имел решительно никакого отношения. Но тогда, пожалуй, я еще об этом не задумывался. Предмет и предмет, мне он скорее нравился — интересно было разбираться в отточенных формулировках статей, в чеканной, как мне казалось, логике юридических утверждений, складывавшихся в систему правовых отношений... Этот интерес был столь же абстрактным, как, например, удовольствие от математических теорем. Уже после всего, что случилось, я стал догадываться, что проблемы права имеют прямое отношение к реальной жизни.

Дело было так: меня вызвали к доске и велели отвечать по теме «Права и свободы граждан СССР». Я довольно аккуратно пересказал ст.125 Конституции... А потом черт дернул учительницу спросить меня, как я эту статью понимаю. Ну я и объяснил: мол, законодатель считает, что наличие этих самых свобод соответствует интересам трудящихся и способствует укреплению строя. Вот ст.125 их и гарантирует. Все, думаю, пятерка... И вдруг Елена Васильевна говорит: «Неправильно ты, Ковалев, трактуешь статью». И объяснила: свободы, значит, гарантируются законом, но лишь постольку, поскольку они соответствуют интересам трудящихся и способствуют укреплению строя. А если они этим интересам противоречат, то, стало быть, Конституция и закон их не гарантируют и не защищают.

Мне бы, дураку, не встревать в спор с учительницей и спокойно вернуться на место со своей тройкой или четверкой. Но трактовка Елены Васильевны показалась мне совершенно дикой и не вяжущейся со здравым смыслом. И я пустился защищать свою точку зрения. Между прочим, исчерпав все иные аргументы, я сказал: « А кто будет определять, например, в случае свободы слова, какая точка зрения — в интересах трудящихся, а какая — нет? Если это поручить органам государственной власти, то есть заинтересованной стороне, то может получиться произвол — а тогда о какой свободе речь? А если отдать решение самим трудящимся, то как же они поймут, что в их интересах, а что — нет, если не услышат спорной точки зрения?». И остался собой очень доволен — учительницу в споре победил. Разумеется, я получил двойку, но это меня не очень огорчило. Да и класс, хотя следил за дискуссией без особого интереса, мне явно сочувствовал (а может, просто радовался, что дело идет к звонку с урока).

На следующем уроке учительница опять задала мне тот же вопрос — и, естественно, получила тот же ответ; ведь я же прав, меня же никто не опроверг. И, естественно, опять получил двойку. И так повелось: на каждом уроке Конституции — тот же вопрос, тот же ответ, тот же результат. Я никак не мог сообразить, что веду себя бестактно по отношению к Елене Васильевне; да и вошел в азарт противостояния. А она, как я теперь хорошо понимаю, и не могла публично со мной согласиться по существу. Я весьма смутно догадывался о том, что наш теоретический спор может иметь вполне определенную, социально и политически опасную подоплеку...

К счастью, это понял наш директор, очень неглупый и неплохой мужик, Сергей Сергеевич Смирнов (полный тезка известного потом писателя). Он вызвал меня к себе, и я битый час с жаром доказывал ему, почему прав я, а не Елена Васильевна. Директор выслушал меня очень внимательно и сказал: «Вот что учти: у взрослых бывают свои трудности. Когда ты подрастешь, ты и сам это поймешь. Не будь таким строгим к Елене Васильевне. в конце концов, ты учишься в седьмом классе, и твое дело — не трактовать Конституцию, а знать ее. Давай договоримся так: я попрошу учительницу, чтобы она погоняла тебя по всему материалу и не спрашивала, как ты понимаешь ту или другую статью, а спрашивала бы только, как ты ее знаешь. И, если ты будешь хорошо отвечать, то исправишь свои двойки».

Так и получилось. Материал как таковой я знал превосходно, получил ряд пятерок за пересказ и избежал двойки за полугодие. Чего я на самом деле, благодаря директору, возможно, избежал, я понял только много позже.

...Что же касается статьи 125 Конституции, то в конце 1960-х — начале 1970-х гг. моя школьная дискуссия с Еленой Васильевной обрела новую жизнь. Удивительным образом этот же спор неоднократно и дословно повторялся в ходе судебных процессов, где судили моих товарищей-диссидентов (а в 1975 г. — и на моем собственном суде). Только нашими оппонентами были уже не школьные учителя, а прокуроры, приговор выносил не мудрый и терпимый Сергей Сергеевич, а председатель суда; и отметки наши варьировали не от двойки до пятерки, а, к сожалению, от полугода до семи лет».

Новости блога "Записки еретика":

Мои заметки: Оправдание духовного бунта и Естественный свет разума

Другие новости:

До следующих виртуальных встреч!

Будьте успешны и счастливы!

Вы можете оставлять свои комментарии или вопросы на Форум

Вы можете размещать свои собственные статьи, книги, стихи, прозу, фотографии любой тематики в разделе нашего сайта Творчество наших посетителей

Вы можете написать нам по ссылке:

Ведущие рассылки Елена Преображенская и Александр Грайцер