НАШИ ПРОЕКТЫ:

"Каруна: путь сострадания и любви"

"Записки еретика": либеральный блог о религии и обществе

"Свободомыслие": либерально-религиозный блог

"Тайны мироздания": научно-популярный проект

"Микрокосм": духовно-образовательный проект

"Внутри": творческий сайт Александра Грайцера

"Наука и религия": антифундаменталистский проект

"Мудрость": священные книги религий, этническая музыка

"Тебе принадлежит свобода": книга и музыкальный альбом Александра Грайцера с комментариями Елены Преображенской

Рассылка Елены Преображенской и Александра Грайцера

ЧЕЛОВЕК И РЕЛИГИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Выпуск 56/2009-05-18

Дорогие друзья!

Мы продолжаем рассматривать историю прав человека. Предшествующие части см.: Обзор истории прав человека

История прав человека в России

В сущности, история развития либеральных идей в России с конца XVIII и до начала XX века, вопреки распространенному мнению, мало чем отличается от общеевропейской. И в Российской империи в XVIII столетии были свои вольтерьянцы, свои руссоисты и даже свои умеренные якобинцы (Радищев, например).

Подобно европейским либералам, большинство российской свободомыслящей публики было шокировано событиями Французской революции; в России, как и в Европе, спорили, сомневались, критиковали. Любые новые общественные теории, рождавшиеся в Берлине, Париже или Лондоне, находили живой отклик в интеллигентских салонах и студенческих аудиториях Санкт-Петербурга и Москвы. 

И тем не менее вплоть до 1860-х гг. судьба либерализма и демократии в России складывалась совсем иначе, чем в Европе. Но отличие это проявлялось не столько в философских и политических идеях, циркулировавших в образованном обществе, сколько в ничтожности их влияния на общественный быт и политическую практику империи. 

Революционные потрясения до поры до времени обходили Россию стороной (если не брать в расчет неудачный военный заговор 1825 г.), и в этом она схожа с такими европейскими странами, как Швеция, например, или Англия. Но Швеция одной из первых в Европе осуществила глубокую и всеобъемлющую либеральную реформу управления. В 1800-х гг. она за короткое время фактически изменила свой общественный строй, превратившись из полуабсолютистского королевства, где власть монарха была ограничена лишь аристократической конституцией, в передовую либеральную демократию. В России все было по-другому. 

Европейское Просвещение, начавшее проникать в Россию с царствования Петра I, вылилось в действительно серьезные административные и военно-технические реформы; огромное значение имели петровские преобразования и для русской культуры (мы не хотим здесь вмешиваться в двухвековой спор о благотворности или пагубности этих преобразований). Но они не сопровождались ни гуманистическими и либеральными, ни тем более демократическими изменениями в общественной жизни. 

Российское государство при Петре и его преемниках стало в еще большей степени военно-бюрократической и полицейской деспотией, чем до него. Несколько неуверенных поползновений к ограничению самодержавного правления окончились ничем. 

Характерно, что известный публицист и религиозный деятель петровской эпохи Феофан Прокопович использует формулы западноевропейских мыслителей (Гоббса, например) для доказательства необходимости именно неограниченного самодержавия. 

Общественное неравенство, присущее сословному государству, лишь усугубилось в результате петровской революции; положение большинства населения — крепостных крестьян — в течение XVIII столетия стремительно ухудшалось. Благие пожелания на эту тему, выраженные в «Наказе» императрицы Екатерины II, так и не были реализованы; более того, в екатерининскую эпоху крепостное право расширялось и во многих отношениях ужесточалось. Впрочем, и другие положения этого документа — о равенстве перед законом, свободе слова и печати, веротерпимости и пр. — оставались в продолжение ее царствования лишь литературным упражнением в духе Монтескье. Конечно, то, что такие пожелания высказывались с высоты трона, имело огромное влияние на умы просвещенных современников; но это опять-таки относится к сфере общественных идей, а не политической практики. 

Возможно, именно нереализованность социальных плодов европейского Просвещения, ничтожность их влияния на разрешение коренных вопросов российской общественной жизни и породила двойственное отношение к «европейским идеям» у крупнейших представителей русской культуры XVIII–начала XIX вв. 

Знаменитый затяжной спор между «славянофилами» и «западниками», начавшийся в 1830–1850-е гг. прошлого столетия и не оконченный по сей день, имеет, конечно же, прямое отношение к теме настоящего сборника. Мы не ставим себе задачу подробно излагать все перипетии этого спора. Заметим лишь, что расхожее сегодняшнее мнение, представляющее славянофилов исключительно обскурантами и врагами «европеизма», а их оппонентов — сплошь сторонниками радикального либерализма европейского образца, является, мягко говоря, значительным упрощением. 

Идейные лидеры первоначального славянофильства вовсе не были непримиримыми противниками общественной свободы в России. Напротив: они утверждали, что основания для этой свободы существуют в самой русской истории и русской культуре. Почти все они были горячими противниками крепостного права. Некоторые даже рассматривали самодержавие (особенно —его позднейший, петербургский период) как явление, чуждое и враждебное русскому национальному духу. Напомним также, что подобного взгляда на самодержавие придерживались и многие декабристы (например, Рылеев). 

С другой стороны, те, кого принято считать крайними западниками, далеко не всегда выступали с позиций демократического либерализма в сегодняшнем понимании этого слова. К примеру, в не предназначенной для печати «Апологии сумасшедшего» Чаадаев излагает мысли об особом пути России, присовокупляя к ним свое убеждение в великой миссии, предначертанной ей Провидением. 

Что касается Белинского, то его «охранительные» и антилиберальные суждения 1837 г. уж во всяком случае не продиктованы ни страхом, ни тактическими соображениями. Просто в 1837 г. Белинский горячо увлекался философией Гегеля и вслед за своим кумиром, провозгласившим прусскую абсолютную монархию высшей формой человеческого общежития, пытался применить к николаевскому самодержавию формулу «все действительное — разумно». В 1847 г. и всеобщее увлечение гегельянством было уже позади, и Белинский от политического консерватизма давно перешел к политическому радикализму — но зато этот «западник» теперь вовсю проповедует идею «самобытности» русского национального развития. 

На самом деле, спор, конечно, был, и спор принципиальный. Речь шла не столько о том, укоренена ли свобода на русской почве или импортирована к нам из Европы, сколько о природе этой свободы. Если «западники» настаивали на европейском принципе свободы личности (социалистические идеи казались в ту эпоху лишь радикальным продолжением борьбы за эмансипацию индивидуума) и продолжали развивать идею «общественного договора», то «почвенники» дружно уповали на «мир» (т.е. крестьянскую общину, расширявшуюся иногда в их представлении до общенационального или религиозного единства) и делали ставку на «органическое» развитие нации. 

Иногда этот спор представляют как доказательство существования специфически русской «славянофильской» идеологии. Но для самих участников спора было очевидно: в сущности, речь идет о столкновении на российской почве различных вариантов европейской политической философии. Киреевский, Хомяков, Аксаков так же не скрывали своего идейного родства с Фихте, Гердером или Гегелем, как Грановский, Станкевич и их товарищи — с Бенжаменом Констаном, Бентамом, Сен-Симоном или Робертом Оуэном. 

Отдельное место в русской политической традиции принадлежит Александру Герцену. В его философии несомненная приверженность европейским индивидуалистическим и либеральным ценностям сочетается с вполне «славянофильской» верой в «особый путь» политического развития России, в будущее русского «крестьянского социализма». Но, по-видимому, этот парадоксальный взгляд Герцена на Россию связан не столько с его трактовкой отечественной истории, сколько с глубоким и острым ощущением трагической недостаточности, незавершенности европейского либерализма. 

Герцена часто считают предтечей революционного народничества, в свою очередь передавшего эстафету веры в «особый путь России» (уже не столько к свободе, сколько к социализму) такому специфически национальному политическому течению, как большевизм. На наш взгляд, «крестьянский социализм» Герцена — не главная черта его мировоззрения. Его горячая приверженность идее личной свободы в сочетании с постоянно присутствующим в его творчестве интуитивным предчувствием глобального кризиса либеральных ценностей позволяет сблизить его скорее с некоторыми западными и российскими философами-экзистенциалистами XX века, чем с кем-либо из современников. 

Во всяком случае, и сами масштабы философского и политического дарования Герцена, и тот факт, что он не был одиночкой, но лидером пусть не слишком многочисленного, но весьма заметного направления российской общественной мысли, убедительно, на наш взгляд, опровергают тезис о чуждости либеральных и демократических идей Запада русскому национальному сознанию. 

Лишь начиная с эпохи «великих реформ» 1861–1864 гг., у российского общества возник шанс перейти от теоретических споров о либеральных идеях к испытанию их на практике. 

Не следует ни преуменьшать, ни преувеличивать масштаб и глубину этих реформ. Конечно, тот факт, что впервые в стране начала действовать современная система судопроизводства, возникли основы местного самоуправления, были сделаны крупные шаги на пути к освобождению печатного слова от государственной цензуры, и, самое главное, был ликвидирован позорный анахронизм — крепостное право, — все это было огромным прогрессом по сравнению с предшествовавшим положением вещей. 

Однако России во всех отношениях было еще далеко до наиболее передовых стран Запада (хотя и не следует забывать, что в США отменили рабство двумя годами позже, чем в России, а во Франции 1860-е гг. — период полудиктаторского, полуполицейского режима Наполеона III). Так, для газет и журналов «эпоха гласности» (этот термин именно тогда впервые получил широкое распространение в России) означала свободу лишь от предварительной цензуры; из ведения суда присяжных вскоре (с 1876 г.) было изъято большинство дел о «политических» преступлениях; освобождение крестьян не ликвидировало сословного деления общества (мы не касаемся здесь экономических условий освобождения). В самый разгар реформ русская армия жестоко подавила польское восстание. И самое главное — подданные русского царя не получили никаких политических прав и, стало быть, по прежнему были отстранены от участия в управлении страной. Некоторые изменения в структуре и функциях высших учреждений Империи носили чисто административный характер. 

Кроме того, те реформы, которые проводились в 1860-е гг., не рассматривались их авторами как признание (или даже дарование) за гражданами определенных прав, а всего лишь как ликвидация некоторых устарелых норм и стеснений. И это было отнюдь не вопросом формулировки; это означало, что концепция прав человека, которая, хотя бы декларативно, была основой законодательства в большинстве европейских стран, остается чуждой российской правовой системе. 

Лишь в ходе первой русской революции, в Манифесте 17 октября 1905 г. было ясно заявлено о «даровании населению незыблемых основ гражданской свободы» и перечислен ряд традиционных гражданских прав: свобода слова, печати, совести, ассоциаций и т.д. Тогда же в стране были введены начала представительного правления, т.е. граждане получили и определенные политические права. 

Несмотря на все сказанное, реформы Александра II несомненно приблизили страну к европейским политическим стандартам и предоставили традиционным спорщикам возможность ссылаться на практический опыт. Впрочем, это мало повлияло на аргументацию: ничего специфически русского нет ни в аргументах либералов Н.Тургенева, К.Кавелина, П.Милюкова, ни в аргументах консерваторов, таких как К.Победоносцев, ни в аристократически-артистическом нигилизме К.Леонтьева (которого Бердяев недаром называет предшественником Ницше), ни даже в христианском анархизме Л.Толстого. 

Да и взгляды революционных социалистов, на первый взгляд, не предвещали катастрофы. Конечно, утилитаристский скепсис двух последних по отношению к традиционным гражданским и политическим правам не может вдохновить поборника либеральных ценностей; но анархо-социалистическая критика либерализма была или, по крайней мере, казалась радикальным продолжением самого либерализма. Это относится даже и к ранним высказываниям Ленина. 

Именно как радикальное продолжение либеральной традиции воспринималась почти всеми современниками (кроме, разве что, нескольких наиболее прозорливых авторов сборника «Вехи») грядущая неизбежная Революция; вероятно, такой виделась она и большей части самих революционеров.

Из Наказа Императрицы Екатерины II Комиссии
о сочинении проекта нового Уложения (1767 г.)

5. ...Законы весьма сходственные с естеством суть те, которых особенное разположение соответствуют лучше разположению народа, ради котораго они учреждены...

6. Россия есть Европейская держава.

7. Доказательство сему следующее. Перемены, которыя в России предпринял Петр Великий, тем удобнее успех получили, что нравы, бывшие в то время, совсем не сходствовали с климатом и принесены были к нам смешением разных народов и завоеваниями чуждых областей. Петр Первый, вводя нравы и обычаи Европейские в Европейском народе, нашел тогда такия удобности, каких он и сам не ожидал. ...

 9–11. Государь есть самодержавный... пространное государство предполагает самодержавную власть в той особе, которая оным правит. ...Всякое другое правление не только было бы России вредно, но и вконец разорительно. ...

13. Какий предлог самодержавнаго правления? Не тот, чтоб у людей отнять естественную их вольность: но чтобы действия их направити к получению самаго большаго ото всех добра. ...

34. Равенство всех граждан состоит в том, чтобы все подвержены были тем же законам. ...

36. Общественная или государственная вольность не в том состоит, чтоб делать все, что кому угодно.

37. В государстве, то есть в собрании людей, обществом живущих, где есть законы, вольность не может состоять ни в чем ином, как в возможности делать то, что каждому надлежит хотеть, и чтоб не быть принужденну делать то, чего хотеть не должно.

38. Надобно в уме себе точно и ясно представити: что есть вольность? Вольность есть право, все то делати, что законы дозволяют; и ежели бы где какой гражданин мог делати законами запрещаемое, там бы уже больше вольности не было бы: ибо и другие имели бы равным образом сию власть. ...

63. ...Всякое наказание, которое не по необходимости налагается, есть тиранское. Закон не произходит единственно от власти. Вещи, между добрыми и злыми средния по своему естеству, не подлежат законам. ...

114. ...В государствах, умеренность наблюдающих, где и самаго меньшаго гражданина жизнь, имения и честь во уважение принимается, не отъемлют ни у кого чести, ниже имения прежде, нежели учинено будет долгое и строгое изыскание истинны; не лишают никого жизни, разве когда само отечество против оныя востанет; но и отечество ни на чью жизнь не востает инако, как дозволив ему прежде все возможные способы защищать оную. ...

206. Кто не объемлется ужасом, видя в истории столько варварских и безполезных мучений, выисканных и в действо произведенных... ? Кто не чувствует внутри содрогания чувствительнаго сердца при зрелище тех тысяч безщастных людей, которые оныя претерпели и претерпевают, многажды обвиненные во преступлениях, сбыться трудных или немогущих, часто соплетенных от незнания, а иногда от суеверия? Кто может, говорю Я, смотреть на растерзание сих людей, с великими приуготовлениями отправляемое людьми же, их собратиею?...

207. Чтоб наказание произвело желаемое действие, довольно будет и того, когда зло, оным причиняемое, превосходит добро, ожиданное от преступления... Всякая строгость, преходящая сии пределы, безполезна, и следовательно, мучительская. ...

252. Итак, когда закон естественный повелевает нам по силе нашей о благополучии всех людей пещися; то обязаны МЫ состояние и сих подвластных [лиц, зависимых от других, в частности — крепостных. — Сост.] облегчати, сколько здравое разсуждение дозволяет.

253. Следовательно, и избегати случаев, чтоб не приводить людей в неволю, разве крайняя необходимость к учинению того привлечет...

254. Какого бы рода покорство ни было, надлежит, чтоб законы гражданские... злоупотребление рабства отвращали...

480. Слова, совокупленныя с действием, принимают на себя естество того дейстия; таким образом, человек, пришедший например на место народнаго собрания увещевать подданных к возмущению, будет виновен в оскорблении Величества [т.е. в государственном преступлении. — Сост.]... в сем случае не за слова наказуют, но за произведенное действие... Слова не вменяются никогда во преступление, разве оныя приуготовляют или соединяются или последуют действию беззаконному...

483. Письма суть вещь не так скоро преходящая, как слова; но когда они не приуготовляют ко преступлению оскорблений Величества, то и они не могут быть вещию, содержащею в себе преступление в оскорблении Величества [т.е., говоря современным языком, антигосударственная агитация, даже в письменной форме, не образует самостоятельного состава преступления. — Сост.].

484. Запрещают в самодержавных государствах сочинения очень язвительныя: но оныя делаются предлогом, подлежащим градскому чиноправлению [т.е. административным правонарушением. — Сост.], а не преступлением...

496. Гонение человеческие умы раздражает, а дозволение верить по своему закону умягчает и самыя жестоковыйныя сердца и отводит их от заматерелого упорства, утушая споры их, противные тишине государства и соединению граждан. ...

Подлинный подписан собственного ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою тако: ЕКАТЕРИНА

Путь образования или просвещения один для народов; все они идут им в след друг за другом... Благоразумно ли искать, что сыскано? Лучше ли б было Русским не строить кораблей, не образовать регулярного войска, не заводить Академий, фабрик, для того, что все это не Русскими выдумано? Какой народ не перенимал у другова? и не должно ли сравняться, чтобы превзойти?...

Все народное ничто перед человеческим. Главное дело быть людьми, а не Славянами. Что хорошо для людей, то не может быть дурно для Русских; и что Англичане или Немцы изобрели для пользы, выгоды человека, то мое, ибо я человек! Н.Карамзин. Письма русского путешественника. 1790 г.

Люди, теперь в России борющиеся против правительства, — либеральные земцы, врачи, адвокаты, писатели, студенты, революционеры и несколько тысяч оторванных от народа и опропагандированных рабочих, называя и считая себя представителями народа, не имеют на это звание никакого права. Люди эти предъявляют правительству во имя народа требование свободы печати, свободы совести, свободы собраний, отделения церкви от государства, восьмичасового рабочего дня, представительства и т.п. А спросите народ, большую массу, сто миллионов крестьянства о том, что они думают об этих требованиях, и настоящий народ, крестьяне будут в затруднении отвечать, потому что требования эти и свободы печати, и свободы собраний, отделения церкви от государства, даже восьмичасового дня — для большей массы крестьянства не представляют никакого интереса.

Ему не нужно ничего этого, ему нужно другое: то, чего он давно ждет и желает, о чем не переставая думает и говорит, и то, о чем нет ни одного слова во всех либеральных адресах и речах и чуть мельком упоминается в революционных, социалистических программах, — он ждет и желает одного: освобождения земли от права собственности, общности земли. Л.Толстой. Об общественном движении в России

Продолжение следует...

Новости блога "Записки еретика" (после прошлого выпуска)

Финский парламент одобрил усыновление детей однополыми парами

Закон об однополых браках принят в Нью-Гемпшире. Губернатор обещает его подписать

Бельгийский город перешел на вегетарианство

Мадонна и ее молодой возлюбленный Хесус поженятся по каббалистическому обряду

Активисты гей-движения сегодня вновь попытались привлечь внимание к проблемам сексуальных меньшинств

Роман Лункин. КЛЕРИКАЛИЗАЦИЯ КАК ВЫЗОВ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ?

Очередное обращение к президенту РФ по поводу состава Экспертного совета по религиоведению

МИД Британии предупредил гей-туристов о гомофобном насилии на “Евровидении” в Москве

Атеизм необходим любой религии, считает исследователь иудаизма

Обращённые в христианство в годы войны еврейские дети должны иметь право вернуться в иудаизм

Визит Папы: была без радости любовь, разлука будет без печали

Первый трансгендерный мэр Америки

Президент Венгрии Ласло Шойом подписал закон об однополых союзах

Госдума сняла с рассмотрения законопроект об уголовной ответственности за пропаганду гомосексуализма

США: Барак Обама пренебрег «национальной молитвой» в Белом доме

В Нижегородской области против православного священника возбуждено уголовное дело

Бенедикт XVI выразил уважение мусульманам и евреям

Из нового «Штирлица» вырезали антицерковные высказывания

Старообрядцы выступили против Экспертного совета при Минюсте

В штате Мэн легализованы однополые браки

Израиль: мальчик, едва не погибший от рук раввина, вышел из комы

Вашингтон узаконил гей-браки

Раввин Дов Лиор призвал к бойкоту Папы Римского Бенедикта XVI

Комиссия США по Международной религиозной свободе отметила Россию

Сергей Филатов: Патриарх Кирилл не сможет быстро изменить РПЦ без помощи ОМОНа

Открытый гей из высшего полицейского руководства Лондона вместе с мужем в ЛГБТ-кампании

Популярная американская актриса-сторонница мормонов поддерживает свою дочь-лесбиянку

Британия опубликовала список нежелательных гостей, куда включён противник однополых браков

Рецензия на фильм «Харви Милк»

Гарри Поттер идет путем Христа - неожиданный взгляд католического священника

В Швеции вступил в силу новый закон о браке: теперь и для однополых пар

Верующие РПАЦ обратились к правозащитникам за защитой конституционных прав

Великобритания. Мужчину приговорили к семи неделям тюрьмы за гомофобные ругательства

Управляющий делами христиан-пятидесятников предупредил священнослужителей о вербовках со стороны ФСБ

Верующие РПАЦ обратились к правозащитникам за защитой конституционных прав

Папа Римский извинился перед канадскими индейцами

Руководитель исполкома «Единой России» в Петербурге: «Дьявол приходит под знаменем толерантности»

Религиозные фундаменталисты готовятся к "крайним мерам, связанным с физическим насилием" против геев

Ирландия. Ассоциация соцработников выступила против репаративной терапии

Поддержка однополых браков в США значительно возросла

Христианский фонд «Возрождение» попал в немилость Сыктывкарской и Воркутинской епархии

Российские буддисты отметят День Победы "Медитацией Мира"

До следующих виртуальных встреч!

Будьте успешны и счастливы!

Вы можете оставлять свои комментарии или вопросы на Форум

Вы можете размещать свои собственные статьи, книги, стихи, прозу, фотографии любой тематики в разделе нашего сайта Творчество наших посетителей

Вы можете написать нам по ссылке:

Ведущие рассылки Елена Преображенская и Александр Грайцер