"...Не ждать конца, в часы уставив взгляд, тогда и на краю свободно дышишь. И пули, что найдет тебя Ты не услышишь, а остальные мимо пролетят",  Андрей Макаревич

Храбрый воин Сулиман

Кто знает, где кончается и где начинается то, что мы так простодушно, за чашкой чая называем жизнью? Миллионы раз делать одно и то же, смутно ощущать сожаление от необратимости поступка и только однажды оглянуться назад. Лишь для того, чтобы понять, что камешки мостовой, по которой мы идем, сразу же после наших шагов тускнеют и постепенно исчезают, превращаются в пыль, что в свою очередь рассыпается золотыми искорками звезд по бесстрастному небосводу.

«Зачем я здесь?» — в отчаянии подумал, не подумал, а воззвал к небесам Сулиман, обхватив свою седеющую голову двумя руками. Бесконечные песчаные дюны, свистящий ветер, обжигающий горло воздух и никого, никого рядом, не с кем сражаться, не за кого бороться, некого спасать. Перед лицом врага все было ясно: или он или ты, и в этом был весь смысл. А когда оставался один «ты»? Что тогда?

Шел, а скорее монотонно тянулся, седьмой день с того времени, как бесстрашный воин Сулиман очнулся посреди пустыни без воды, еды, оружия и малейшего предположения о том, как он туда попал. Единственное, что он унес из последних моментов пребывания в своем «допустынном» мире, было гнетущее чувство вины и безысходности. Это было не самое лучшее, что кто-то мог пожелать себе взять в дорогу, однако это было единственным достоянием одинокого воина.

Воин Сулиман был гордостью императорской армии— он никогда не стремился стать военачальником, потому что знал, что лучшее его умение— это умение безупречно сражаться. Несмотря на великую боевую мощь воина, никто не мог его упрекнуть в жестокости или злоупотреблении своей силой— враг был для него не презренной тварью, но достойным соперником, который по причудливой логике судьбы играл на тот момент для него роль препятствия. Сулиман не изобретал для себя философии, он просто знал, что уважение к врагу— это залог его побед, или другими словами, способ выполнять свое предназначение в жизни.

Но теперь, с каждым новым следом, оставленным им в раскаленном песке, он все больше и больше терял веру в то, что знал раньше. Он не страдал от жажды и голода— долгие переходы без еды и питья не были в диковинку его тренированному телу, он не страдал от боли, хоть его руки и спину покрывали глубокие раны— он знал, что его организм достаточно силен, чтобы справиться с ними сам. Но страдания другого рода душили его, заставляли проявлять то, что прежний Сулиман бы без промедления нарек слабостью— чувство того, что он не справился с порученным ему заданием, что навлекло для него и других необратимые последствия, легло на него тяжелой ношей. Что именно произошло, он не помнил и не желал вспоминать, призывая смерть и намеренно истощая свои силы. Но смерть никогда не приходит сразу, она посылает впереди себя помощников, которые выстилают ей ковер из множества человеческих выборов. И иногда так случается, что выборы становятся важнее самого прихода смерти.

-Почему ты плачешь?— вдруг Салиман услышал мелодичный голосок справа от себя. Он увидел ребенка лет восьми, девочку, одетую в белые накидки. Одновременно с этим, Салиман осознал, что слезы действительно прокладывали свои дорожки по его обветренным щекам, и впервые за семь дней в пустыне он не чувствовал стыд за свои поступки прошлые или настоящие.

-Я сбился с пути,— просто ответил Сулиман.

-Тогда пошли со мной,— неожиданно предложила девочка.— Я ищу друга — добавила она— Будешь моим другом?

-Ты ведь еще ребенок!— удивился Сулиман,— А я….я не подхожу для тебя. Всю жизнь я воевал. У меня не было жены, детей, я ни с кем не дружил…

-Тогда я буду твоим первым другом,— спокойно заявила девочка и зажмурила один глаз, глядя на Сулимана снизу вверх.— Если ты начнешь улыбаться, то сразу перестанешь плакать. Это специальный секрет, который можно рассказать только другу. А какой секрет ты можешь рассказать мне?

-Гм….Ну, я ….Я не знаю никаких специальных секретов. Ну, могу попробовать. Например, настоящий воин не должен терпеть поражений!

-Какой же это секрет?!— удивилась девочка.— Секрет— это что-то, которое если узнаешь, то станет веселее и интереснее. А твой про воина не подходит. Мне от него не стало ни интересней, ни веселее…

Попутчица Сулимана говорила так искренне, что воин поневоле улыбнулся и погладил девочку по голове.

-Хорошо, я буду твоим другом. Так в какую сторону мы идем?

-Туда, где мы еще не были- сказала девочка и потянула Сулимана прочь от постепенно исчезающего перекрестья их следов.

И Сулиман снова отправился в путешествие по бескрайнему пустынному царству, сбитый с толку неожиданной встречей, терзаемый неопределенностью, но вместе с тем испытывая необъяснимую надежду на спасение. Он больше не думал о смерти и не призывал ее. Все свободное место рядом с ним было занято девочкой— ее словами, ее легкими движениями, ее улыбками и смехом. Девочка не спрашивала Сулимана о прошлом и не рассказывала о своем. Они вдвоем как будто начали новую жизнь, дивную, странную и свободную. Благодаря девочке Сулиман стал учиться замечать мир вокруг себя. Он сделал удивительное открытие, что кроме войны есть солнце, луна и звезды. Есть пустыня и голос песка, и каждая песчинка разная. Есть небо, которое глубже, чем море, есть воздух, ветер….

Девочка рассказывала Сулиману удивительные истории про солнечные и лунные города, она говорила, что в солнечных городах живут существа, похожие на лучики света и им там совсем не жарко, потому что они бесстрашны и не боятся сгореть. А лунные города населены печальными рыбами, которые могут плавать в атмосфере Луны, как в воде. Когда рыбы становятся так печальны, что начинают плакать, воды океанов Земли поднимаются выше. Как только рыбьи слезы высыхают, воды снова уходят в океаны. И каждая, каждая звезда на бескрайнем небе имеет свой язык и может многое поведать тому, кто его знает. А еще девочка рассказывала про людей, которым не нужно воевать. Они никогда ни с кем не сражаются и никого не побеждают. По ее словам, они не хотят побеждать, потому что в один день боятся победить самих себя, а если все победят себя, то кто же останется, чтобы собирать урожай, ткать одежду, ухаживать за детьми, любить своих близких? Вот так они и живут без войн уже долгие столетия. Было в ее рассказах много диковинного и необычного, и Сулиман впитывал ее звонкие слова как живую воду. Чем же он был занят всю жизнь? Почему он не увидел эти чудеса раньше? Раньше, чем попал в эту безжизненную пустыню…где он уже не властен над собой…

Так они и пришли к своему последнему вечеру. Маленькая девочка молчала и не рассказывала больше историй, Сулиман ее ни о чем не спрашивал, полностью доверяясь мудрости своей маленькой спутницы.

-Ты знаешь, что будет завтра? — спросила девочка после продолжительного молчания.

-Ты уходишь? — вопросом на вопрос ответил бесстрашный воин Сулиман.

-Просто ты меня больше не увидишь, и тебе может показаться, что я ушла, хоть это и не так.

Сулиману понадобилось некоторое время, чтобы совладать с собой. Неожиданная для него волна сожаления нахлынула и затопила его без остатка. Он не хотел отпускать маленькую девочку! У него никогда не было детей, и этот ребенок был бы для него дороже его родных детей, дороже всего на свете! Но Сулиман был воином и поэтому он лишь бесстрастно спросил:

-Могу я пойти за тобой?

-Потом, если захочешь— улыбнулась девочка и положила голову Сулиману на колени.

-Я хотел бы охранять тебя, а ты бы мне рассказывала истории, и так пусть будет всегда…— Сулиман хотел заглянуть в глаза девочки, чтобы прочитать там ответ, но она уже спала так сладко, как умеют спать только дети.

Рано утром девочка разбудила Сулимана, дотронувшись до его плеча.

-Мне пора,— сказала она чуть слышно, — Я должна тебе рассказать еще один секрет. Нет ни твоего императора, ни армии, ни сражений, ни этого песка и пустыни, для тебя уже ничего этого нет. Ты свободен.

Последние слова девочка произнесла едва слышным шепотом, и Сулиман увидел, что не только ее голос постепенно таял, но и вся она с каждой секундой становилась все более и более прозрачной, пока не исчезла вовсе.

-Подожди! — только и успел крикнуть Сулиман, но было уже поздно. Он хотел было ухватиться за воздух, но тут же понял бессмысленность своих попыток и в изнеможении растянулся на песке навзничь.

И тогда он вспомнил, как попал в это забытое богом место. Шло важное сражение, противник был силен и хитер, но император не хотел это признавать и не оставил достойных тылов для прикрытия. Сулиман с другими выдающимися воинами были брошены в первые ряды, чтобы мощью своего духа сломить сопротивление и одолеть врага. Все шло, как было задумано, Сулиману удалось прорвать полчища вражеского войска, и он стремительно продвигался в его гущу, поражая своим мечом все вокруг. В пылу битвы враг всегда— это толпа, безликое нечто, лавина, которую надо остановить. У Него тысячи рук, в каждой из которых на острие клинка поблескивает смерть, но у Него нет лица, нет глаз, нет имени. Такого противника не страшно убивать. Но когда эта безличная гидра вдруг превращается в ребенка, непонятно как оказавшегося в самой горячей точке боевых действий, все становится по-другому. У Сулимана было не так уж много времени раздумывать над неординарностью событий, да и он скорее ощутил, чем понял необратимые изменения окружающего. Уверенной рукой воин подхватил маленькую фигурку и усадил рядом с собой на коня. И именно в этот момент Сулимана настиг страшный удар клинка в спину, смертельный для любого воина. Сулиман осознавал, что умирает, и что было намного хуже этого, он осознавал, что сражение без него будет проиграно, и что он уходит на тот свет, не выполнив своего задания. Единственное, что он мог еще успеть на этой земле— это использовать отведенные ему минуты жизни, чтобы спасти ребенка и вывезти его с поля битвы. Пустив во весь опор своего верного коня, он поскакал прочь от лязгающих мечей и воинственных криков. Последнее, что он помнил, это хмурое небо, удаляющийся стук копыт его скакуна и соленый вкус слез бессилия.

Сулиман посмотрел на свое тело— оно было прозрачным, это было не его тело. «Я умер» — произнес Сулиман вслух и настороженно прислушался к этой фразе. Однако, она не оставила ни отклика страха, ни разочарования, ни протеста. Он действительно был мертв. Вернее, мертво было его прошлое тело, а он сам находился в путешествии, которое подходило к концу. И не было лучшего места для путешествия, чем пустыня. Это в мире страстей и желаний все вокруг меняется, а ты остаешься неизменным. Пустыня же была другим миром— оставаясь в неподвижности, она меняла путников изнутри. Вот и от прежнего Сулимана осталось лишь имя и безмерное уважение к своему противнику Смерти. Сулиман знал, что это повторится много-много раз, и кем бы он ни был, он навсегда останется воином. Но только у него теперь будет спутница, девочка в белых одеждах, его самая большая драгоценность, его Любовь. Он не смог ее оставить в пылу пожарищ, он не отвернулся от нее в минуту отчаяния, и он последует за ней дальше, даже если на одном из поворотов ему случится забыть себя…

Говорят, что есть в году одна волшебная ночь, когда в летнем звездном небе можно увидеть силуэт воинственного всадника и маленькой фигурки, парящей рядом с ним. Но никто никогда об этом не расскажет вам всерьез, ведь в эту ночь все живые существа спят крепким сном, и лишь по-настоящему влюбленные могут наблюдать странные тени в небесах. Но и они, проснувшись наутро, часто забывают о том, что видели, и лишь какая-то непонятная сила заставляет их шептать «Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя….»