Собирательный термин макамат обозначает различные традиции классической музыки у народов Ближнего и Среднего Востока, связанных в прошлом историческими судьбами.

Иранские дастгахи и азербайджанские мугамы, арабские макамы и уйгурские мукамы, турецкие макамы и туркменские мукамы, таджикские, узбекские макомы и суфйана калам (суфйана мусики) – классическая музыка Кашмира…

Каждая из этих традиций ныне выражает музыкальное мышление своего народа. Но все они прошли через общее историческое прошлое, формировались в русле общих художественных канонов и принципов.

Классическое наследие мусульманской цивилизации предстает в современном мире как живое и яркое искусство с огромным потенциалом для творческого развития.

Очередная лекция ташкентского историка и музыковеда Александра Джумаева - на канале «Ферганы.Ру» в Youtube:

Международное информационное агентство «Фергана»

Мастеров художественной работы с металлом в Узбекистане немного: всего один. Это не ремесленник, которых много, которые работают «на магазин», исполняя свои работы по шаблону, по одному стандарту Это - человек искусства: каждое его произведение уникально и неповторимо.

Живет этот мастер в Бухаре, и зовут его Ханон Едваев. С густой бородой и умными живыми глазами, он здорово напоминает Карла Маркса. Туристы заглядываются на него и просят разрешения сфотографировать. Его творения украшают здания Бухары, Самарканда, Ташкента и других городов республики. А он сетует, что профессия исчезает, учеников нет и некому передать наработанные знания.

Нигде не учился

Дело, которому Ханон Едваев посвятил более тридцати лет своей жизни, - станковая художественная работа из металла, то есть «рельеф» или чеканка.

«Станковая работа самостоятельна, как живопись, - поясняет он. - Живопись бывает монументальной, связанной с архитектурой, а бывает станковой, то есть самостоятельной, самоценной. Так же и металл - можно его использовать в интерьере, а можно делать из него самостоятельные вещи и где бы ты такую ни повесил, она будет держать пространство, обращать на себя внимание».

Его изделия – особый жанр произведений искусства, которые, наверное, с небольшой натяжкой можно назвать картинами из металла. Каждая из них уникальна и неповторима: сюжет и его исполнение мастер каждый раз придумывает заново. Сколько он их создал, Ханон сказать затрудняется – счет идет на сотни. «Мои работы разошлись по всему миру. И живопись, и рисунок тоже. Если смотреть в корень, - я просто художник», - говорит он.

В профессию, по его словам, он пришел как самоучка, еще на родине, в Баку. «Я трудился в сувенирном цехе, занимаясь резьбой по дереву. Ребята там сидели, стучали, - делали чеканку, сувениры. Тогда, в 1960-е, как раз такая мода пошла, ее еще называли грузинской, армянской или кавказской. Потому что там это начало возрождаться.

И когда я спрашивал их, как они что-то делают, они отмахивались: «А, ты не поймешь». Я подумал: «Дай попробую, может и правда это не моё». А я с детских лет рисую, – графика, живопись, роспись, – у меня отец был мастером азербайджанско-турецкой национальной росписи. Взял лист металла, попробовал, и у меня что-то стало получаться. Мне это понравилось, и я начал этим заниматься - просто так, для себя, для удовольствия».

Ханон Едваев, фото 2013 года

Поворот судьбы

Через какое-то время 28-летнего Ханона Едваева случайно занесло в Бухару. Как оказалось, надолго.

«В 1974 году меня с друзьями пригласили в Ашхабад для организации цеха по художественной работе с металлом. Мы приехали, а они нас по гостям, по гостям, мы все время пьяные... В общем, убежал я оттуда и приехал в Бухару, здесь был один знакомый, и я решил, что, может, с его помощью мы найдем работу, заработаем и вернемся.

Вот так я попал в этот город в августе 1974 года, под вечер. Был воскресный день, все официальные учреждения закрыты, адресный стол закрыт. И так получилось, что в первую ночь мне дали возможность переночевать в медресе Кукельдаш, в центре города. И поздно вечером, сидя на Ляби Хаузе, на топчане, попивая чай, я вдруг услышал най. Свирель. Такую мелодию услышал, что у меня внутри всё перевернулось. И я себе сказал: «Ну, ты здесь застрял…». Зачем, почему – один Бог знает. Потом уже нашлась какая-то работа, мы ее выполнили, ребята получили деньги и уехали. А я остался».

Так у Ханона началась самостоятельная в профессиональном плане жизнь – возле него уже не было людей, у которых можно было бы получить совет или консультацию.

«По мере того как я углублялся в эту профессию, я заинтересовался историей художественной обработки металла, - продолжает он. - Я стал искать книги, ходить в библиотеки, и постепенно у меня стало проклевываться понимание того, что в этом направлении заложены новые возможности.

Эта работа Ханона Едваева называется «Хлопок». Больше работ художника - в Галерее.Ферганы.Ру

Позже я открыл для себя, что в истории художественных работ из металла практически не было станковых произведений. То есть, полностью самостоятельных, несущих собственную идею, собственную энергию. А потом я понял, что орнамент – это закодированный текст, несущий некие духовные послания. И я стал погружаться в изучение скрытой символики, и до сих пор изучаю значение разных символов».

Своим творчеством, поясняет Ханон, он пытался показать, что по изобразительным свойствам металл не уступает живописи. «В металле есть возможности, доселе никем не использованные, - говорит он. - Конечно, у него есть свои ограничения, как и у живописи. Но, в отличие от живописи, в металле возможен рельеф, возможна фактура, которая в живописи совсем иначе применяется».

Когда Ханону было 32 года, он изобразил себя семидесятилетнего. Пустые руки означали, что богатства за это время он так и не нажил. Так и получилось.

Больше работ художника - в Галерее.Ферганы.Ру

Восприятие его произведений у людей разное: кто-то их понимает, кто-то нет. Случается и неадекватная реакция. «В работе «Маска» я изобразил современного человека, так называемого «интеллигента». То есть, человека, который не видит мира, - один его глаз закрыт на мир, а другой открыт, но он видит в нем только себя, остального для него не существует.

И как-то среди художников пошел разговор, что это я, мол, одного из них изобразил. Тот прибежал, посмотрел и разругался со мной. Он не просто обиделся, он фашистов на мою голову призывал, вроде интеллигентный, а матом крыл… Раньше говорили: «Юпитер, ты злишься, значит, ты не прав…».

Больше работ художника - в Галерее.Ферганы.Ру

Исчезающий жанр

Знания и опыт Ханон пытался передать молодым: в течение пятнадцати лет он вел школу, где учил всему, что знал сам. Занятия проводились в старинном здании медресе Рахмонкула (для Бухары это обычное дело). Однако в итоге он потерпел неудачу.

«Создавая детскую школу по художественной работе с металлом, чтобы воспитывать новых мастеров для Бухары, для Средней Азии, я бился пятнадцать лет, с 1993-го по 2008 год, пытался зарегистрировать ее, как-то утвердить. Когда я начал этим заниматься, там полная развалюха была. Я ее очистил, цветник устроил. Всем, кто туда приходил, нравилось, какой там дух, как там красиво», - рассказывает он.

Это - тоже «Хлопок». Больше работ художника - в Галерее.Ферганы.Ру

«Но в конце концов люди, которые у нас считаются ответственными за культуру, меня оттуда вытряхнули. Ученики разошлись. Если хотя бы пяти-шести ребятам я смог бы передать свои знания, я бы спокойно ушел на покой. Но оказалось, никому это не нужно…».

Сейчас медресе Рахмонкула пустует, в нем нет ни действующего духовного училища, ни школы, ни чего-либо другого, то есть это просто закрытое здание.

Впрочем, ученикам, скорее всего, всё равно пришлось бы сидеть без заказов. По словам Ханона, в отличие от 1970-80-х годов, когда жанр художественных изделий из металла переживал свой расцвет, сейчас он оказался невостребованным.

Причины этого, прежде всего, в изменившейся жизни. Делать подобные работы долго и трудно: создание только одной может занять недели, а то и месяцы. Но в советское время было много богатых организаций, заводов и фабрик, которые охотно украшали свои залы и офисы произведениями из металла, а художники и мастера эти заказы выполняли.

В начале 1990-х, с развалом СССР, заводы и фабрики позакрывались, а оставшиеся уже не могли себе позволить приобретать подобные вещи, заказывать оригинальную отделку интерьеров. А затем изменилась сама психология производственников: эстетическое оформление рабочих помещений стало считаться излишеством. И большинство умельцев остались без заказов.

«В советское время это тоже оплачивалось не ахти как, но все-таки можно было жить, ездить по стране. Сейчас же творческий труд абсолютно не ценится», - отмечает Ханон.

Бухара, по его словам, сегодня тоже далеко не та, которую ему еще посчастливилось застать, прежде всего, в человеческом отношении. Раньше, вспоминает он, старики в чайханах читали друг другу стихи – Хайяма, Джами, Саади. Обращались друг к другу и отвечали стихами. Это тоже ушло, и, по-видимому, навсегда.

Зато стало много очень невежественных людей. Например, в ОВИРе запись в паспорте о его национальной принадлежности – «тат» – «исправили» на «татарин»...

Больше работ художника - в Галерее.Ферганы.Ру

Наследие

За десятилетия непрерывного труда у Ханона собралась большая коллекция работ, около пятидесяти. «Если в какой-то период творчества я делал несколько вещей определенного стиля, то одну из них отбирал и оставлял себе, - поясняет он. - Общая идея коллекции – демонстрация возможностей станковой работы по металлу – не прикладной, не декоративной и не функциональной. То есть, это не чаша, не ляган, не подсвечники, хотя их тоже можно делать очень хорошо. Можно и пуговицы делать красивые».

Ханон выражает осторожную надежду, что если его коллекция когда-нибудь будет показана (если найдется место, где ее можно будет экспонировать, или на ее базе будет создана галерея художественных работ из металла), то среди молодежи появятся те, что загорятся этим и захотят развивать это направление искусства.

Проблема преемственности очень волнует мастера.

«Станковая работа ведь не только украшает, но и несет в себе идею, духовную или интеллектуальную. Я считаю, что духовная идея включает в себя всё - и эмоции, и интеллект, и разум, и чувства, и сердце», - говорит Ханон Едваев.

Подготовил Омар Шарифов. Больше работ Ханона Едваева - в Галерее.Ферганы.Ру

От редакции информагентства «Фергана»: Мы призываем меценатов и коллекционеров обратить самое пристальное внимание на творчество Ханона Едваева. Давайте вместе поможем художнику и создадим из его работ музей, или хотя бы выставку или галерею художественной работы из металла. Заинтересовавшихся просим писать в редакцию по общему адресу ferghana@ferghana.ru или главному редактору Даниилу Кислову dan@kislov.ru.

Международное информационное агентство «Фергана»

Тамила Нурмухамедова продолжает лечиться в Российском Онкоцентре им.Блохина. У Тамилы лимфома Ходжкина 4 степени, родители привезли ее из Узбекистана в Москву и уже девять месяцев пытаются выжить в чужой стране и спасти своего ребенка.

Врачи уже провели девочке восемь сеансов химиотерапии и назначили еще 18 курсов лучевой терапии, вчера начался первый курс. У Тамилы слабость, ее клонит в сон и подташнивает, - но это не страшно, настрой боевой, и желание выздороветь - огромное. Когда тебе только исполнилось 18 лет, то жить хочется невероятно.

Тамила Нурмухамедова

Благотворительный фонд «Гольфстрим» продолжает собирать деньги для лечения Тамилы: на курс химиотерапии нужно было 350 тысяч рублей, из которых осталось собрать 137.940,00 рублей. Если долг не будет выплачен, то стоимость лечения возрастет из-за предъявленной неустойки-претензии.

Как помочь:

- on-line по банковской карте с сайта фонда;

- PayPal - Golfstreamfond@yandex.ru

- Яндекс кошелек - 41001967430981

- КИВИ (QIWI) - 9037747580

- RBK - RU455393563

- WebMoney:

R254643446884 - рубли

Z235187948249 - доллары

E275187225213 - евро

U242862506722 – гривны

- Пополнить номер телефона Билайн +7-965-806-76-48;

- карта СБЕРБАНКА - 4276843010321141 (оформлена на волонтера Е.Е.Клементьеву);

- Перечислив помощь на расчетный счет в рублях БФ «Гольфстрим»:

ИНН 5017998033

КПП 501701001

АКБ "Российский капитал" (ОАО)

Расчетный счет в рублях: 40703810300390000011

Корр. счет 30101810100000000266

БИК 044583266

Получатель: БФ «Гольфстрим»

Назначение: Тамила Нурмухамедова. Благотворительное пожертвование. НДС не облагается.

- Или отправьте SMS сообщение на номер 3443 со словом ГОЛЬФСТРИМ 300 (где 300-любая сумма, какую захотите пожертвовать).

Если Вы не нашли удобный способ помощи – звоните!

Контактные телефоны:

Благотворительный фонд «Гольфстрим»: +7-903-267-94-11, +7 (495)-995-56-16, Наталья;

Отец Тамилы, Фатхулла Нурмухамедов: +7-912-218-52-05.

Сайт Благотворительного фонда «Гольфстрим»

Группа ВКонтакте;

Группа на Фейсбук.

Адрес: 129090, Москва, Протопоповский пер., д.25, стр.1

Есть и плохая, невозможная новость. Не стало маленького Джафара Таджибаева, которому только-только исполнилось пять лет. Мы собирали деньги на его лечение, он перенес многочисленные курсы химиотерапии и несколько операций. Когда казалось, что его не спасти, вдруг он пошел на поправку, наступила ремиссия и врачи отпустили его домой, в Таджикистан, чтобы он немного восстановился и окреп. В сентябре Джафар должен был приехать в Москву на очередное обследование и операцию по восстановлению кишечника, но ему вдруг резко стало хуже… «Фергана.Ру», БФ «Гольфстрим» и все наши читатели приносят искренние соболезнования родителям и родным.

Международное информационное агентство «Фергана»

«Журналисты не только освещают то, что делают власти, но и то, что происходит в обществе. Если оно чем-то недовольно, то как власти узнать об этом, если не из прессы? И отреагировать на это недовольство прежде, чем оно приведет к каким-либо конфликтам. А уверенность власти, что пресса ей якобы мешает, усугубляет и без того сложное положение журналистов в центральноазиатском регионе и уводит страны все дальше от реальной демократии», - считает сотрудник отдела Европы и Центральной Азии Комитета по защите журналистов Музаффар Сулейманов, который в интервью «Фергане.Ру» поделился своим мнением относительно свободы слова в регионе.

«Фергана»: Как вы оцениваете свободу слова в странах Центральной Азии и, в частности, в Кыргызстане?

Музаффар Сулейманов: Наша организация не составляет страновой рейтинг. Однако я могу отметить, что Комитет озабочен происходящими событиями в Центральной Азии, которые влияют на свободу слова, и в Кыргызстане в том числе. Одно из знаковых дел этой страны – это дело журналиста и правозащитника Азимжана Аскарова, осужденного в связи с печальными событиями июня 2010 года. Аскаров был арестован по обвинению в причастности к убийству милиционера и разжигании межнациональной розни и приговорен к пожизненному заключению.

Как местные правозащитники, так и наш Комитет не согласны с предъявленными ему обвинениями. Основываясь на наших исследованиях, мы утверждаем, что его вина не была доказана, что следствие и арест журналиста были проведены с многочисленными нарушениями. Также на суде не было возможности присутствовать свидетелям защиты и дать показания, потому что никто не гарантировал их безопасности. То есть процесс был однобоким.

Нас продолжает беспокоить, что киргизские власти, хотя и утверждают публично, что пытаются бороться с коррупцией и соблюдать верховенство закона, отказываются заново рассмотреть дело Аскарова. Они не обращают внимания на нарушения и продолжают утверждать, что они правы. Если власти настаивают на том, что у них есть все доказательства вины Аскарова, то, по логике, им нечего бояться и, по сути, они не должны противиться новому процессу. Наоборот, так они могут показать, что правы, в чем наша организация сомневается.

Это дело знаковое еще и в том, что Аскаров также преследовался и как представитель этнического СМИ. Преследование этнических журналистов отражается не только в деле Аскарова, но и в делах других работников СМИ узбекской национальности. Это владельцы «Мезон ТВ» и «Ош-ТВ» Джавлон Мирзаходжаев и Халил Худайбердиев, которые также были осуждены, но заочно. Их СМИ были уничтожены, а они сами бежали из страны под угрозой преследования, как на почве их профессиональной деятельности, так и на почве этнической принадлежности.

- События июня в целом привели практически к тотальному закрытию СМИ на узбекском языке…

- Именно так и все это мы указали в нашем отчете, который был опубликован в начале 2014 года. Там отражено, что СМИ на узбекском языке практически перестали существовать на юге Кыргызстана, который густо населен узбеками. Получается, что у жителей данного региона отняли право получения информации на собственном языке. То есть нарушили одно из базовых прав, которое закреплено в Конституции страны.

Более того, продолжаются нападения на журналистов, давление на них. Например, Шохруха Саипова, брата убитого журналиста Алишера Саипова, пытался засудить Комитет национальной безопасности КР, но, к счастью, дело разрешили мирно. Наш Комитет приветствует данное решение и надеется, что подобных случаев больше не будет, а власти пересмотрят свое отношение к свободе прессы и начнут делать шаги к тому, чтобы репрессии против работников СМИ закончились, в стране наступила реальная эра свободы слова, а узбекские СМИ вновь открылись. Позитивным шагом в этом направлении было бы прекращение судебных дел в отношении Азимжана Аскарова, Джавлона Мирзаходжаева и Халила Худайбердиева. То, что Кыргызстан этого еще не сделал, является показателем того, что пока заниматься журналистикой в стране небезопасно.

- Как две революции отразились на работе СМИ в Кыргызстане?

- На заре этих революций мы заметили, что приходящие на смену предыдущей власти чиновники всегда заявляют о своей приверженности демократическим принципам. К сожалению, ни один из них эту приверженность не проявил, что привело к падению режима и Акаева, и Бакиева. Отмечу, что в последние месяцы своего существования оба режима не только нарушали права человека, но и усиливали гонения против СМИ. Какое-то время в Кыргызстане пресса являлась четвертой властью и могла воздействовать на чиновников, потом это все исчезло.

По моему мнению, события июня 2010 года в какой-то мере разделили не только общество, но и прессу. Произошел раскол: вместо того, чтобы пытаться привлечь власть к ответу за события 2010 года, часть киргизской прессы хранит молчание, боится поднимать эту тему. Возможно, причина в том, что журналисты боятся преследования, а возможно, дело в причастности СМИ к тем или иным политическим силам Кыргызстана. Допускаю, что есть и другая причина, но факт остается фактом.

- Несмотря на все вышеперечисленное, вы согласны, что Кыргызстан отличается от других стран региона, что там еще есть хоть какая-то свобода слова?

- Если смотреть на регион в целом: Кыргызстан, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан - то это несвободный регион. В каждой из стран региона власти преследуют журналистов и ущемляют свободу прессы, причем делают это постоянно.

Как я говорил выше, мы не составляем рейтинги, но если смотреть на нарушения в пяти странах, то можно сказать, что за последний год в Кыргызстане фактов давления на прессу было зафиксировано меньше, чем в остальных странах несвободной Центральной Азии. Однако это не делает Кыргызстан страной, свободной для прессы, так как там есть нарушения. Кыргызстан - единственная на всем постсоветском пространстве страна, где приговорили журналиста и правозащитника к пожизненному сроку. Это позор!

По моему субъективному мнению, далее идет Таджикистан, потом Казахстан, и я не знаю, кто выиграет соревнование за последнее место, Узбекистан или Туркменистан - в этих двух странах свободной прессы нет вообще. В Казахстане еще существуют независимые журналисты, но после событий декабря 2011 года в Жанаозене началось огромное давление на прессу, которая освещала те события. Были закрыты каналы КТК и СтанТВ, причем это было сделано без исков к данным организациям, в рамках процесса над оппозиционером Владимиром Козловым. Сторона обвинения объявила все эти СМИ соучастниками тех событий, и хотя журналисты не были участниками судебного процесса, их назвали в вердикте суда и закрыли по решению суда без права на защиту, не дав выступить в суде и предоставить доказательства собственной невиновности.

Что касается Таджикистана, то хотя в последнее время там не было зафиксировано жестоких репрессий, как в соседних странах, но нарушений все же предостаточно. В частности, там есть давление на веб-сайты, их блокируют. Часто такие атаки со стороны государства происходят во время чрезвычайных ситуаций. Также в стране широко распространена практика подачи изматывающих судебных исков против журналистов оппозиционных СМИ, но массовых процессов над СМИ – подобно тем, что мы видим в Казахстане и Узбекистане - в Таджикистане не наблюдалось.

- Как социальные сети влияют на развитие свободы слова? С одной стороны, сайты блокируются, как это было с «Ферганой», а с другой - все ее могли читать на «Фейсбуке» или через прокси-сервера…

- Развитие информационных технологий и создание социальных сетей очень сильно помогает в распространении информации. Этот технологический прогресс показывает властям, что давление на прессу не может остановить поток информации, который все труднее становится контролировать.

Власти пытаются этому противостоять, берут пример с Китая, где была построена Great Chinese Firefall, которая блокировала все. Сейчас происходит что-то наподобие войны между компаниями, которые видят, что технологии развиваются, идет глобализация, - и властью, которая пытается контролировать ситуацию, выпуская глупые законы, в которых блогеров причисляют к журналистам, заставляя их регистрироваться в качестве СМИ, и т.д.

- С какими сложностями вы сталкиваетесь в работе с властями стран региона?

- Сложность в том, что они видят в журналистах и поддерживающих их правозащитниках своих врагов. Они считают, что СМИ, которые критикуют власти, подрывают государственность. В Узбекистане журналистов обвиняли в антиконституционной деятельности. Республика Узбекистан - одна из стран-рекордсменов по количеству журналистов в заключении. Мухаммад Бекжанов и Юсуф Рузимурадов были осуждены в 1999 году и до сих пор не вышли на свободу.

По нашим данным, ни одна другая страна не держит так долго журналистов в заключении. Те же самые процессы происходили в Туркменистане, пока там не задавили всю прессу. Этот момент настораживает и даже пугает.

Это очень плохая тенденция, когда власти не понимают, что журналистика способствует развитию государства, распространению информации - причем не только о том, что тот или иной чиновник является коррупционером или милиционеры применяют пытки. Дело в том, что давление на прессу перекрывает доступ к общественно значимой информации, которую население должно узнавать из СМИ: например, о катастрофах или об экологических происшествиях…

Власти должны осознать, что пресса – это барометр, который показывает уровень демократии в стране. Отсутствие прессы перекрывает связь между властью и обществом.

В моем понимании журналисты не только освещают работу властей, но и говорят о том, что происходит в обществе. Если люди чем-то недовольны, то откуда власти узнать об этом, если не из прессы? И как они смогут отреагировать на это недовольство до того, как оно приведет к каким-либо конфликтам? Но именно такое подобное поведение власти, которая уверена, что пресса им якобы мешает, усугубляет и без того сложное положение журналистов в регионе и уводит страны все дальше от реальной демократии.

Беседовала Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»

«Журналисты не только освещают то, что делают власти, но и то, что происходит в обществе. Если оно чем-то недовольно, то как власти узнать об этом, если не из прессы? И отреагировать на это недовольство прежде, чем оно приведет к каким-либо конфликтам. А уверенность власти, что пресса ей якобы мешает, усугубляет и без того сложное положение журналистов в центральноазиатском регионе и уводит страны все дальше от реальной демократии», - считает сотрудник отдела Европы и Центральной Азии Комитета по защите журналистов Музаффар Сулейманов, который в интервью «Фергане.Ру» поделился своим мнением относительно свободы слова в регионе.

«Фергана»: Как вы оцениваете свободу слова в странах Центральной Азии и, в частности, в Кыргызстане?

Музаффар Сулейманов: Наша организация не составляет страновой рейтинг. Однако я могу отметить, что Комитет озабочен происходящими событиями в Центральной Азии, которые влияют на свободу слова, и в Кыргызстане в том числе. Одно из знаковых дел этой страны – это дело журналиста и правозащитника Азимжана Аскарова, осужденного в связи с печальными событиями июня 2010 года. Аскаров был арестован по обвинению в причастности к убийству милиционера и разжигании межнациональной розни и приговорен к пожизненному заключению.

Как местные правозащитники, так и наш Комитет не согласны с предъявленными ему обвинениями. Основываясь на наших исследованиях, мы утверждаем, что его вина не была доказана, что следствие и арест журналиста были проведены с многочисленными нарушениями. Также на суде не было возможности присутствовать свидетелям защиты и дать показания, потому что никто не гарантировал их безопасности. То есть процесс был однобоким.

Нас продолжает беспокоить, что киргизские власти, хотя и утверждают публично, что пытаются бороться с коррупцией и соблюдать верховенство закона, отказываются заново рассмотреть дело Аскарова. Они не обращают внимания на нарушения и продолжают утверждать, что они правы. Если власти настаивают на том, что у них есть все доказательства вины Аскарова, то, по логике, им нечего бояться и, по сути, они не должны противиться новому процессу. Наоборот, так они могут показать, что правы, в чем наша организация сомневается.

Это дело знаковое еще и в том, что Аскаров также преследовался и как представитель этнического СМИ. Преследование этнических журналистов отражается не только в деле Аскарова, но и в делах других работников СМИ узбекской национальности. Это владельцы «Мезон ТВ» и «Ош-ТВ» Джавлон Мирзаходжаев и Халил Худайбердиев, которые также были осуждены, но заочно. Их СМИ были уничтожены, а они сами бежали из страны под угрозой преследования, как на почве их профессиональной деятельности, так и на почве этнической принадлежности.

- События июня в целом привели практически к тотальному закрытию СМИ на узбекском языке…

- Именно так и все это мы указали в нашем отчете, который был опубликован в начале 2014 года. Там отражено, что СМИ на узбекском языке практически перестали существовать на юге Кыргызстана, который густо населен узбеками. Получается, что у жителей данного региона отняли право получения информации на собственном языке. То есть нарушили одно из базовых прав, которое закреплено в Конституции страны.

Более того, продолжаются нападения на журналистов, давление на них. Например, Шохруха Саипова, брата убитого журналиста Алишера Саипова, пытался засудить Комитет национальной безопасности КР, но, к счастью, дело разрешили мирно. Наш Комитет приветствует данное решение и надеется, что подобных случаев больше не будет, а власти пересмотрят свое отношение к свободе прессы и начнут делать шаги к тому, чтобы репрессии против работников СМИ закончились, в стране наступила реальная эра свободы слова, а узбекские СМИ вновь открылись. Позитивным шагом в этом направлении было бы прекращение судебных дел в отношении Азимжана Аскарова, Джавлона Мирзаходжаева и Халила Худайбердиева. То, что Кыргызстан этого еще не сделал, является показателем того, что пока заниматься журналистикой в стране небезопасно.

- Как две революции отразились на работе СМИ в Кыргызстане?

- На заре этих революций мы заметили, что приходящие на смену предыдущей власти чиновники всегда заявляют о своей приверженности демократическим принципам. К сожалению, ни один из них эту приверженность не проявил, что привело к падению режима и Акаева, и Бакиева. Отмечу, что в последние месяцы своего существования оба режима не только нарушали права человека, но и усиливали гонения против СМИ. Какое-то время в Кыргызстане пресса являлась четвертой властью и могла воздействовать на чиновников, потом это все исчезло.

По моему мнению, события июня 2010 года в какой-то мере разделили не только общество, но и прессу. Произошел раскол: вместо того, чтобы пытаться привлечь власть к ответу за события 2010 года, часть киргизской прессы хранит молчание, боится поднимать эту тему. Возможно, причина в том, что журналисты боятся преследования, а возможно, дело в причастности СМИ к тем или иным политическим силам Кыргызстана. Допускаю, что есть и другая причина, но факт остается фактом.

- Несмотря на все вышеперечисленное, вы согласны, что Кыргызстан отличается от других стран региона, что там еще есть хоть какая-то свобода слова?

- Если смотреть на регион в целом: Кыргызстан, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан - то это несвободный регион. В каждой из стран региона власти преследуют журналистов и ущемляют свободу прессы, причем делают это постоянно.

Как я говорил выше, мы не составляем рейтинги, но если смотреть на нарушения в пяти странах, то можно сказать, что за последний год в Кыргызстане фактов давления на прессу было зафиксировано меньше, чем в остальных странах несвободной Центральной Азии. Однако это не делает Кыргызстан страной, свободной для прессы, так как там есть нарушения. Кыргызстан - единственная на всем постсоветском пространстве страна, где приговорили журналиста и правозащитника к пожизненному сроку. Это позор!

По моему субъективному мнению, далее идет Таджикистан, потом Казахстан, и я не знаю, кто выиграет соревнование за последнее место, Узбекистан или Туркменистан - в этих двух странах свободной прессы нет вообще. В Казахстане еще существуют независимые журналисты, но после событий декабря 2011 года в Жанаозене началось огромное давление на прессу, которая освещала те события. Были закрыты каналы К-плюс и СтанТВ, причем это было сделано без исков к данным организациям, в рамках процесса над оппозиционером Владимиром Козловым. Сторона обвинения объявила все эти СМИ соучастниками тех событий, и хотя журналисты не были участниками судебного процесса, их назвали в вердикте суда и закрыли по решению суда без права на защиту, не дав выступить в суде и предоставить доказательства собственной невиновности.

Что касается Таджикистана, то хотя в последнее время там не было зафиксировано жестоких репрессий, как в соседних странах, но нарушений все же предостаточно. В частности, там есть давление на веб-сайты, их блокируют. Часто такие атаки со стороны государства происходят во время чрезвычайных ситуаций. Также в стране широко распространена практика подачи изматывающих судебных исков против журналистов оппозиционных СМИ, но массовых процессов над СМИ – подобно тем, что мы видим в Казахстане и Узбекистане - в Таджикистане не наблюдалось.

- Как социальные сети влияют на развитие свободы слова? С одной стороны, сайты блокируются, как это было с «Ферганой», а с другой - все ее могли читать на «Фейсбуке» или через прокси-сервера…

- Развитие информационных технологий и создание социальных сетей очень сильно помогает в распространении информации. Этот технологический прогресс показывает властям, что давление на прессу не может остановить поток информации, который все труднее становится контролировать.

Власти пытаются этому противостоять, берут пример с Китая, где была построена Great Chinese Firefall, которая блокировала все. Сейчас происходит что-то наподобие войны между компаниями, которые видят, что технологии развиваются, идет глобализация, - и властью, которая пытается контролировать ситуацию, выпуская глупые законы, в которых блогеров причисляют к журналистам, заставляя их регистрироваться в качестве СМИ, и т.д.

- С какими сложностями вы сталкиваетесь в работе с властями стран региона?

- Сложность в том, что они видят в журналистах и поддерживающих их правозащитниках своих врагов. Они считают, что СМИ, которые критикуют власти, подрывают государственность. В Узбекистане журналистов обвиняли в антиконституционной деятельности. Республика Узбекистан - одна из стран-рекордсменов по количеству журналистов в заключении. Мухаммад Бекжанов и Юсуф Рузимурадов были осуждены в 1999 году и до сих пор не вышли на свободу.

По нашим данным, ни одна другая страна не держит так долго журналистов в заключении. Те же самые процессы происходили в Туркменистане, пока там не задавили всю прессу. Этот момент настораживает и даже пугает.

Это очень плохая тенденция, когда власти не понимают, что журналистика способствует развитию государства, распространению информации - причем не только о том, что тот или иной чиновник является коррупционером или милиционеры применяют пытки. Дело в том, что давление на прессу перекрывает доступ к общественно значимой информации, которую население должно узнавать из СМИ: например, о катастрофах или об экологических происшествиях…

Власти должны осознать, что пресса – это барометр, который показывает уровень демократии в стране. Отсутствие прессы перекрывает связь между властью и обществом.

В моем понимании журналисты не только освещают работу властей, но и говорят о том, что происходит в обществе. Если люди чем-то недовольны, то откуда власти узнать об этом, если не из прессы? И как они смогут отреагировать на это недовольство до того, как оно приведет к каким-либо конфликтам? Но именно такое подобное поведение власти, которая уверена, что пресса им якобы мешает, усугубляет и без того сложное положение журналистов в регионе и уводит страны все дальше от реальной демократии.

Беседовала Екатерина Иващенко

Международное информационное агентство «Фергана»

В последние дни произошло несколько важных событий, внешне вроде бы не слишком связанных между собой, но, тем не менее, свидетельствующих о тесной взаимозависимости процессов, протекающих на огромном пространстве пресловутой «дуги нестабильности» - мегарегиона Ближнего Востока и Центральной Азии.

США, возглавив очередную международную коалицию, приступили к нанесению массированных авиаударов по базирующимся в Сирии формированиям «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ), провозгласившего себя «Исламским халифатом». Практически одновременно, во многом благодаря усилиям тех же США, было достигнуто соглашение о разделе власти между двумя финалистами президентских выборов в Афганистане - Ашрафом Гани Ахмадзаем и доктором Абдуллой. Понятно, что этот компромисс направлен на предотвращение острейшего конфликта между афганскими регионально-племенными группировками, грозящего нарастанием безвластия и хаоса. Соглашение Ахмадзай-Абдулла призвано консолидировать центральную власть Афганистана перед лицом угрозы массированного наступления талибов после вывода из Афганистана основной части войск международной коалиции. Кроме того, вполне вероятно, что до начала октября 2014 года президент Ахмадзай сможет подписать, наконец, соглашение о сохранении и переформатировании западного военного присутствия в стране, которое так долго отказывался подписать его предшественник Хамид Карзай.

Не ИГИЛом единым

Вместе с тем талибы - не единственная угроза, для отражения которой необходима консолидация властей в Кабуле. Существует достаточно большая вероятность, что в надежде на слабость кабульского режима и недостаточную боеспособность афганской армии фанатики из все того же ИГИЛ попытаются взять под контроль территорию и этой страны или, по крайней мере, утвердиться в какой-то части Афганистана.

«Исламский халифат» декларирует поистине глобальные цели. Регионами, где должны восторжествовать насажденные вооруженным путем «ислам и нормы шариата», объявлены не только страны Ближнего и Среднего Востока, но и, например, Испания, Великобритания, прочие европейские страны, а также Чечня и многие другие места на земном шаре, а в перспективе и вся планета.

Естественно, Афганистан из этой «обоймы» выпасть никак не мог, более того, он уже обозначен в качестве одной из первоочередных целей ИГИЛ. Еще в августе в зоне пуштунских племен появились доставленные из Пешавара листовки ИГИЛ. Есть данные, что в Афганистане создан офис «Исламского халифата» и туда уже проникло порядка сотни его боевиков, правда, весьма неласково встреченных местными моджахедами из племенных формирований, не поддерживающих талибов.

Что же до талибов, то эксперты не исключают, что между ними и игиловцами возможен если и не полноценный союз, то достаточно тесное взаимодействие. Не исключают этого, кстати, и в Москве. А спецпредставитель президента России по Афганистану Замир Кабулов в одном из недавних интервью вообще допустил возможность перехода, по крайней мере, части талибов прямо «под знамена» ИГИЛ. Г-н Кабулов пояснил свою мысль так: «Игиловцы воспринимаются джихадистами, особенно молодой частью джихадистов, которые воюют в рядах талибов, как наиболее предпочтительная сила. Они привлекательны в глазах этой молодежи, у которой нет чувства родины, которые чувствуют себя "исламскими космополитами" и воюют за халифат везде, где надо воевать. Для такой части боевиков игиловцы могут оказаться привлекательной силой, к которой они потянутся… Талибов и даже "Аль-Каиду" ИГИЛ рассматривает как консервативную и несколько устаревшую модель. А себя они выдвигают в качестве новой идеологии, которая более наступательная, агрессивная и передовая». В Москве также не могут не понимать, что аппетиты «Исламского халифата», в союзе с талибами или без него, Афганистаном не ограничиваются и простираются далее - на государства постсоветской Центральной Азии и Кавказ.

Тем не менее, такое понимание не помешало Кремлю занять по отношению к авиаударам по ИГИЛ, как выразился один из виднейших российских экспертов-востоковедов Георгий Мирский, «странную и даже жалкую позицию». По его словам, «повлиять на военные действия, которые ведет коалиция во главе с США, Москва не может, поддержать не хочет». Остается «обвинять Вашингтон в том, что он под предлогом борьбы с исламистами намерен добиться той же старой цели – сбросить Башара Асада».

Абсурдность таких обвинений очевидна хотя бы потому, что сам Башар Асад, у которого разрешений на авиаудары, естественно, не спрашивали (только предуведомили), против авиаударов пока не протестовал, не говоря уже о том, чтобы задействовать против самолетов союзников сирийскую ПВО. Ведь он прекрасно понимает, что удары американцев по игиловцам лишь укрепляют его собственное положение, как бы это не было противно все тем же американцам.

Пока Москва, с головой погруженная в перепалку с Западом по украинским проблемам, считает вполне достаточным свое участие в противодействии «Исламскому халифату» лишь поставками ограниченного количества вооружений Багдаду. А вот против американских усилий по консолидации власти в Кабуле Москва не возражала. Даже сохранение западного военного присутствия в Афганистане особого раздражения у нее официально не вызывает, хотя полуофициально и тем более неофициально подобные намерения США и Запада характеризуются как «гегемонистские» и, конечно же, направленные, в первую очередь, против России. Тем не менее, по мнению экспертов, соглашение Ахмадзай-Абдулла стало результатом скоординированных усилий США, с одной стороны, и лидеров ШОС, включая президента России, с другой стороны. И что общими усилиями этим сторонам удалось убедить Хамида Карзая подключиться к решению проблемы, угрожающей как западным интересам, так и интересам стран региона и России.

КНР не остается в стороне

Нельзя не заметить, что к раскладыванию геополитических пасьянсов на пространстве «между ИГИЛ и Талибаном» все активнее подключается Китай, традиционно дистанцировавшийся, по крайней мере внешне, от военно-политической активности, предпочитая обозначать, прежде всего, свои экономические приоритеты. Это относится как к его политике по линии ШОС, что проявилось как на последнем саммите в Душанбе, так и в активизации двусторонних военных и военно-технических связей со странами постсоветской Центральной Азии.

Свидетельством тому могут служить ряд событий, имевших место только на этой неделе. Так, в рамках визита в Казахстан заместителя председателя постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Чжан Баовэня состоялась встреча министра обороны КНР Чан Ваньцюаня с его казахстанским коллегой Сериком Ахметовым, на которой было объявлено о намерении обеих сторон наращивать сотрудничество между вооруженными силами двух стран. Об этом же говорилось в Кыргызстане на церемонии передачи построенного китайцами дома для киргизских военнослужащих, которая прошла с участием президента Атамбаева.

Военный атташе КНР в Кыргызстане в недавнем интервью газете «Вечерний Бишкек» заявил, что «с каждым годом повышается степень взаимного доверия, военного сотрудничества в области борьбы с "тремя силами зла", проведения совместных военных учений, обучения кадров и оказания военной помощи». Китай также оплатил постройку жилья для военнослужащих в Таджикистане, а на днях таджикское издание «Азия-Плюс» сообщило со ссылкой на «надежный источник», что вскоре будет объявлено о дополнительной военной помощи с китайской стороны.

Иранская роль

В процессах, развивающихся как на иракско-сирийском, так и на афганском направлениях, плотно задействован еще один важный «актор» - Иран. Официально и Вашингтон, и Тегеран отказались сотрудничать в борьбе с «Исламским халифатом», каждый формирует свою «антиигиловскую» коалицию. Иран – в составе режима Асада, ливанской «Хезболлы», правительства в Багдаде и иракских шиитов. Однако негласно взаимодействие между США и Ираном, безусловно, осуществляется.

Надо сказать, что сейчас создалась такая ситуация, что возможны самые причудливые альянсы. России, загнавшей из-за Украины саму себя в международную изоляцию, конечно же, хотелось бы поучаствовать в этих комбинациях в «связке» с Ираном или, по меньшей мере, продемонстрировать, что такая «связка» существует. У Ирана ситуация «зеркальная» - ему, наоборот, хотелось бы показать, что он действует в «связке» с Россией, в реальности никак не обременяя себя «связывающими» по отношению к России обязательствами.

Насколько каждой из сторон удастся навязать партнеру свою модель этой «связки», отчасти станет ясно на начинающемся 29 сентября в Астрахани 4-м Саммите прикаспийских государств, где главной темой переговоров будет, пожалуй, самый болезненный вопрос российско-иранских отношений – проблема статуса Каспийского моря и раздела его шельфа.

Как известно, Кремль, стараясь максимально замедлить возникновение новых разграничительных линий на пространстве бывшего СССР, настаивает на сохранении водного пространства Каспия в неделимом общем пользовании, соглашаясь на раздел шельфа по так называемой равноудаленной срединной линии (MML). К этому подходу близка позиция Азербайджана и Казахстана. Иран при поддержке Туркменистана настаивает на пропорциональном разделении между прикаспийскими странами и водной поверхности, и шельфа, как на «нормальном» море, а не на озере. В этом случае он получит около 20% Каспия, а не 12,5% согласно российскому «озерному» варианту». Соответственно, при российском варианте и Туркменистан получает меньшую долю, чем при иранском, а Казахстан и Азербайджан (у последнего с Туркменистаном спор насчет принадлежности крупнейших газовых и нефтяных месторождений Кяпаз и Сердар), наоборот, при иранском варианте получат меньше, чем при российском.

Согласно, большинству прогнозов, в Астрахани никакого выхода из этих противоречий опять найдено не будет. Главное здесь, безусловно, - нефтегазовые ресурсы Каспийского региона. Но не только - иранский вариант раздела Каспия напрочь перекрывает возможность свободного плавания российских ВМС по всей акватории моря-озера - весьма чувствительный афронт путинским имперским амбициям, да еще со стороны потенциального и к тому же духовно близкого союзника.

Михаил Калишевский, международный обозреватель

Международное информационное агентство «Фергана»

Ильхам Тохти

Суд посчитал доказанным, что Тохти, бывший преподаватель экономики пекинского Центрального университета национальностей, «с помощью веб-сайта «Уйгур Онлайн» на занятиях распространял среди студентов идею национального сепаратизма. Он также подстрекал и принуждал часть студентов национальных меньшинств присоединиться к его веб-сайту, тем самым создавая преступную группировку. Для достижения цели раскола государства данная группировка во главе с Илхамом Тохти организовала и осуществила серию преступных актов. Илхам Тохти, в частности, написал, составил, перевел и перепечатал более 100 статей о расколе государства с целью осуществления независимости Синьцзяна», говорится в официальном сообщении.

Слушания проходили 17 и 18 сентября, иностранные журналисты не были допущены в зал суда.

Напомним, что 45-летний Ильхам Тохти был арестован в Пекине 16 января этого года. Критическая позиция Тохти по поводу китайской политики в отношении уйгурского меньшинства широко известна. В апреле 2014 года судьба Тохти и положение уйгуров в Китае обсуждалось на заседании комиссии Конгресса США по Китаю. В том же апреле американская неправительственная организация PEN American Center объявила Ильхама Тохти лауреатом премии Барбары Голдсмит «За свободу печати».

«Это совершенно неприемлемо, - цитирует «Независимая газета» адвоката Тохти. - Дело в высшей степени политизировано. Будет подана апелляция».

Международное информационное агентство «Фергана»

Президент Таджикистана Эмомали Рахмон и Председатель КНР Си Цзиньпин

Как отмечают в Агентстве по статистике при президенте Республики Таджикистан, на втором месте по объему прямых инвестиций - Россия (13,8%, или $23,3 млн.). Инвестиции Великобритании составляют 6,4% общего объема ($10,8 млн.), США – 5,3% ($8,9 млн.), Катар – 2,8% ($4,7 млн.), Иран – 1,4% ($2,4 млн.), Швейцария – 1,2% ($2 млн.), ОАЭ – 0,9% ($1,5 млн.), Индия – 0,8% ($1,4 млн.).

Всего же за первые полгода прямые инвестиции составили около $170 млн., что на 86,4% ($78,4 млн.) больше, чем в аналогичном периоде прошлого года.

В январе-июне 2014 года в Таджикистане работало 285 предприятий и организаций с иностранными инвестициями.

Прямые иностранные инвестиции, как правило, направляются в такие области экономики, как добыча полезных ископаемых (38,4%), связь (20%), проведение геологоразведочных работ (16,9%), строительство и ремонт (5,4%).

Эти данные подтверждают общую тенденцию: в 2013 году тоже больше всего прямых инвестиций поступило в Таджикистан из Китая - 166,1 млн. долларов, или 48,7%. Китайцы вкладывают в финансовое обслуживание, геологоразведку, промышленность, строительство, монтаж технологического оборудования. Россия и в прошлом году была на втором месте ($78,5 млн. прямых инвестиций, или 23%). Российская Федерация инвестирует в строительство, связь, геологоразведку, финансовое обслуживание, здравоохранение, промышленность.

Международное информационное агентство «Фергана»

ОАО «Мобильные телесистемы» (МТС) создало с Узбекистаном СП Universal Mobile Systems (UMS), новый оператор запустит в коммерческую эксплуатацию сеть на всей территории Узбекистана с 1 декабря 2014 г., сообщают Ведомости. Российская компания получила 50,01% UMS, а ГУП «Центр радиосвязи, радиовещания и телевидения» — 49,99%. СП будет работать на инфраструктуре и оборудовании бывшей «дочки» МТС «Уздунробита».

Напомним, что в июне 2012 года власти Узбекистана обвинили узбекскую «дочку» МТС «Уздунробиту» в незаконной эксплуатации свыше 250 базовых станций, нецелевом использовании денежных средств, расхищении имущества, использовании противоправных схем по обналичиванию средств и уклонению от налогообложения, а также в отсутствии лицензий у региональных филиалов. В декабре 2013 года активы «Уздунробиты» были переданы на баланс национального оператора связи республики «Узбектелеком». Компания МТС обещала, что будет отстаивать свои права в отношении «Уздунробиты» и ее активов с целью полного возмещения всех убытков, понесенных в результате незаконной атаки на бизнес МТС в Узбекистане. По данным ФАС России, ущерб МТС составил не менее $2 млрд.

Однако летом 2014 года стало известно, что МТС ведет переговоры о возвращении в Узбекистан. И вот теперь переговоры закончены, UMS получила лицензии 2G/3G/LTE, частоты, номерную емкость (2,5 млн номеров), а также гарантии возврата и сохранности инвестиций.

Как сообщает Россия сегодня, в ближайшее время МТС и Узбекистан предполагают направить заявление о прекращении арбитражного разбирательства в Международный центр по урегулированию инвестиционных споров при Всемирном банке (ICSID).

Другая «дочка» МТС, компания «МТС-Туркменистан», объявила, что с 1 октября 2014 года в Ашхабаде, Туркменбаши и велаятских (областных) центрах Балканабат, Дашогуз, Туркменабат, Мары будет доступен новый тарифный план SMART с мобильным интернетом 3G.

Компания обещает: «Ежедневно на ваш счет начисляется 20 минут для разговоров в любых направлениях по Туркменистану и 10 мегабайт. Неиспользованные минуты и мегабайты накапливаются и переносятся на каждый следующий день. Нет абонентской платы, есть обязательная плата за ежедневный трафик — 95 тенге в день. Стоимость минуты разговора внутри сети после расходования накопленного пакета всего 5 тенге. Стоимость мегабайта после расходования накопленного пакета всего 10 тенге. Входящие не тарифицируются».

Можно считать разрешение предоставлять услуги мобильного интернета победой МТС: «Хроника Туркменистана» напоминает, что ранее, по некоторым данным, власти Туркменистана не разрешали МТС вводить мобильные сети третьего поколения (3G), чтобы сделать более привлекательными услуги государственного оператора «Алтын Асыр». В сентябре 2013 года «Алтын Асыр» запустил в Туркменистане сеть четвертого поколения 4G (LTE).

Интересно, что объявления о расширении бизнеса МТС в странах Центральной Азии происходит одновременно с возбуждением уголовного дела в отношении основного владельца АФК «Система» (держателя контрольного пакета акций МТС) Владимира Евтушенкова. В.Евтушенков находится под домашним арестом, его обвиняют в отмывании денег при покупке акций компаний БашТЭКа.

Международное информационное агентство «Фергана»