Центральноазиатские новости от Ferghana.Ru (дайджест)
Выпуск N212, 11/01/2001

В БУХАРЕ ОБНАРУЖЕНЫ ОСТАНКИ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ПО ДОКУМЕНТАМ ВЫЕХАЛИ НА ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА ЗА ГРАНИЦУ

Валерий Бирюков, Труд, 11.01.2001, с. 13

Из сообщения местного телевидения: "В Бухаре на улице такой-то в неглубокой яме обнаружены фрагменты человеческих тел - кисти рук, ноги и головы. Просим откликнуться всех, кто что-либо знает об этом захоронении или может сообщить следствию дополнительно".

Он и она считались порядочными горожанами. Он - ученый, профессор, долгие годы преподавал в одном из вузов, стал деканом факультета. Видный представитель азербайджанской диаспоры древнего города, уважаемый человек, к которому шли за советом и помощью многие его земляки. Она - опытный врач-хирург, на операционный стол к которой стремились попасть страждущие, работала в одной из центральных больниц города. Дом - полная чаша, дети, родные, друзья, уважение окружающих. Всего им хватало, в том числе материального достатка, почета. До сих пор непонятно, чего они еще хотели, налаживая свой звериный бизнес.

Суть его была на первый взгляд проста. Создается туристическая фирма, которая устраивает поездки за рубеж. Правда, был в деятельности турфирмы один нюанс, которому в рекламном проспекте места не нашлось, но при встрече клиенту сообщалось, что при желании можно поехать в ту же страну "на ПМЖ". Сейчас нет нужды даже расшифровывать эту аббревиатуру, поскольку "туда" стремятся очень многие. Кто-то осознанно, кто-то под давлением многолетнего пресса нужды и унижений. Вот этим-то и воспользовалась преступная семейка.

Людей, засобиравшихся на ПМЖ за бугор, встречали по всем требованиям жанра. Анкеты, бланки, медицинские справки. Была назначена и соответствующая плата за оказываемые услуги.

Сколько туристов побывало за рубежом и сколько из них вернулось, сейчас выясняет следствие. Как и то, сколько человек отправилось на постоянное место жительства в дальние дали, сколько туда так и не попало.

Сейчас некоторых из "переселенцев" опознали родственники или знакомые. И в ужас всех привели вопросы "Кто их убивал?" и "С какой целью это делали?". Теперь можно ответить почти определенно: у людей изымали органы для последующей трансплантации. То есть использовали их как доноров. Следствие только началось, и вопросов больше, чем ответов. Кто организатор и вдохновитель, кто за этим стоял из руководителей, как приводился в действие сам механизм этой псевдофирмы? Предстоит выяснить, кто из медиков участвовал в операциях (а в том, что речь идет о целом ряде операций, никто не сомневается) по умерщвлению доноров поневоле и изъятию их органов. Как они доставлялись адресатам, в какие страны? Как этот преступный груз пересекал границы - сначала Узбекистана, а потом и других стран?

Пока же арестованы они - муж и жена, которые и руководили той фирмой. Дома при обыске у них обнаружены и изъяты крупные суммы денег, в том числе в иностранной валюте, а также большое количество паспортов - видимо, тех бедолаг, что собирались переехать за границу. Прокуратура Бухары обратилась к населению с просьбой сообщать о своих родственниках и знакомых, которые выехали на ПМЖ или в турпоездки за рубеж и от них долгое время нет вестей.

Бизнес на человеческих органах стал явью на просторах СНГ как раз с появлением этой аббревиатуры. Людей толкает на продажу второй почки или глаза беспросветная нужда. Кстати, всего лишь два года назад в Узбекистане было раскрыто подобное преступление, связанное с изъятием детских органов. Тогда широкую огласку получил факт продажи собственного ребенка некоей бомжихой. Курьера, который был одновременно и "хирургом", поймали с поличным: в специальном контейнере находились уже замороженные и готовые к дальней дороге фрагменты тела маленькой девочки. Тот человек все взял на себя, дело посчитали раскрытым. Где гарантия, что цепочка не порвана еще до сих пор?

Уже когда материал был готов, история эта пополнилась еще одним прискорбным фактом: покончил жизнь самоубийством ректор того института, где создатель турфирмы работал деканом. Перед этим он также был задержан и отсидел несколько дней в тюремном изоляторе, после чего его отпустили домой. Ректор командировал своего подчиненного за границу целых четыре раза. У него и пытались выяснить следователи, с какой целью, если командировки те - это точно установлено - не были вызваны служебной необходимостью.

Дело забрала в свое производство генеральная прокуратура Узбекистана. "Труд" еще поведает подробности этой истории. А пока, читая объявления типа "требуются на работу за рубеж молодые, здоровые люди не старше 35 лет. Медицинская справка обязательна", подумайте, прежде чем бежать сломя голову к мнимому счастью.

РЕПЛИКА ПО ПОВОДУ СОСТОЯНИЯ СВОБОДЫ ИНФОРМАЦИИ В УЗБЕКИСТАНЕ

Баходир МУСАЕВ, независимый эксперт, Центр Экстремальной журналистики, 11.01.2001

Современное общество, которое представляет себя цивилизованным и является таковым, стремится обрести свободу слова. Такая свобода не чей-то моральный импульс или добрая воля, а элементарное осознание мысли, что общество нуждается в обмене информацией, обобщении мировосприятия, выделяя регуляторный инвариант, который может двигать нас в направлении желанного гражданского и открытого общества. Без фактической свободы слова не может состояться свобода человека, признания его достоинства и интересов. В этом отношении Узбекистан, надо признать, относится к числу таких стран Азии, где свобода СМИ ограничивается под предлогом соображений правительства о том, что национальная безопасность, сохранение и укрепление социальной стабильности диктуют необходимость ограничения названной свободы. Однако известные трагические февральские события прошедшего года в Ташкенте и последующие вылазки экстремистов являются своеобразными метками - грозными предупреждениями, указывающими, что немыслимо достигнуть стабильности, не обеспечив развития общества, всех его институтов. В контексте данной истины, казалось бы, политическое руководство страны должно быть кровно заинтересовано в наличии непредвзятой и свободной информации, только опираясь на которую возможно предпринимать управленческие действия, адекватные социальным реалиям. К сожалению, сегодня со всей остротой обнаруживается недостаток "кислорода" свободы и независимости СМИ Узбекистана, не отвечающие поставленным задачам либерализации политической и экономической системы. Есть основание согласиться с отечественными социологами Фонда "Азия-Эксперт", в свое время высказавшие мнение, что в условиях, когда республиканская пресса переполнена официозом и, по существу, не дает полноценной информации о жизни государства, в этот информационный вакуум может оказаться втянуто и само руководство страны. Условия же подцензурной печати могут любую листовку превратить в откровение. Героизация неподцензурной печати - самый короткий путь к построению новых мифов и иллюзий. На самом деле, в зеркале общественного мнения вырисовываются контуры следующей, отнюдь не радужной картины ретроспективного и нынешнего состояния СМИ. Первое, сами журналисты отмечают, что "золотым веком" для местных средств массовой информации явилась вторая половина 80-х годов вплоть до провозглашения Узбекистаном независимости. С 1992 года руководство республики вводит жесткую цензуру, мотивируя свои действия посылкой о том, что средства массовой информации соседнего Таджикистана сыграли не последнюю роль в развязывании здесь кланово-гражданской войны. Мы ни в коей мере не оспариваем достоверность, имевших место конкретных прецедентов относительно роли масс-медиа в провоцировании конфликтогенных ситуаций, расширения, углубления и ужесточения вооруженных столкновений различных сил внутри таджикского социума. При большом желании можно привести и другие примеры, когда материалы репортеров, общий фон журналистики несут разрушительный потенциал, создавая негативно заряженное энергетическое поле человеческих эмоций. Речь о другом. Непростые условия переходного времени, особенности любой национальной модели реформ, конкретные материально-культурные условия, менталитет каждого общества и т.п. не отменяют необходимости развития прессы, телевидения, радио на основе демократических принципов. Между тем, первые же результаты социологического исследования вопросов СМИ в условиях независимости выявили проблематичность фактического их развития в русле демократизации и обретения свободы. В частности, автором в мае 1992 года были опрошены девять экспертов, представляющих русскоязычную прессу (газеты "Правда Востока", "Народное слово", "Молодежь Узбекистана", журнал "Звезда Востока") и восемь - узбекскоязычную ("Узбекистон овози", "Халк сузи", "Эрк", "Узбекистон адабиети ва санъати", "Туркестон") на предмет оценки ими Закона о СМИ от 14 июня 1991 года, его соответствия международным стандартам и возможностям практического использования. Беседы с интервьюируемыми журналистами довольно отчетливо показали, что ситуация, в которой находится масс-медиа, - отражение сложной картины общества с ожиданиями и разочарованиями людей. Заметим при этом, что среди экспертов узбекскоязычной прессы в отличие от русскоязычных наблюдались чрезвычайно осторожные оценки самого понятия "свободы СМИ". Более того, ряд журналистов по сути дела уклонились от ответа. Например, заведующий отделом газеты "Эрк" (которая, кстати, которая была запрещена правительством) высказался: "За многие десятилетия были полностью забыты традиции свободы прессы, и поэтому говорить об этом бессмысленно, ибо мы не знаем, что это такое". Обобщая мнения журналистов, можно сказать: они сводятся к мысли о том, что у нас не было и сейчас нет свободной прессы. Она может стать таковой лишь тогда, когда преодолеет раболепие перед правительством. В этом отношении представляет интерес признание эксперта из газеты "Узбекистон адабиети ва санъати" о том, что в стране для журналистов существует табу на множество тем. Например, анализ социально-экономической и политической ситуации, - подчеркивает респондент, - является монополией президента. Неординарно мыслящих ученых, творческую интеллигенцию останавливает неписаное правило "не высказывать свою точку зрения". Запретной темой является также освещение незаконного и необдуманного разбрасывания научно-технического и учебного потенциала, созданного в Ташкенте... Мы имеем множество заявок на аналитические статьи об опаснейших для будущего Узбекистана последствиях такого рода решений. Но власти настрого запретили их затрагивать". Аналогичная позиция экспертов наблюдается и в оценке оперативности освещения фактов. Примечательно, что если для экспертов русскоязычных изданий главное препятствие - это отсутствие доступа к информации, дилетантство и некомпетентность многих репортеров, то для узбекскоязычных экспертов наиболее весомым оказалось необеспеченность необходимых технических средств, боязнь корреспондентов оперативно освещать те или иные факты. Лишь один из восьми опрошенных указал на оперативность освещения фактов. Симптоматично, большинство респондентов отсутствие оперативности объяснили, прежде всего, социальной и правовой незащищенностью журналистов, вследствие чего они не только не пишут факты, а чаще всего избегают, делают вид, что их нет. Как отмечает тот же эксперт из "Узбекистон адабиети ва санъати": "Сейчас положение журналиста можно охарактеризовать как стремление к самосохранению, выживанию не путем активизации своей деятельности, а, напротив, за счет пассивности и послушания. Благодаря такой политике властям удалось задушить многие издания, в том числе и одну из наиболее популярных среди всего населения газету "Туркестан". Следует подчеркнуть, что почти все эксперты проявляют единодушие: объективности нет в освещении любой проблемы, так как ее содержание дозировано. Лишь эксперт правительственной газеты "Узбекистон овози" указывает на объективность освещения событий и фактов, на то, что "правда представлена во всем объеме". Содержательный анализ высказанных мнений экспертов русскоязычных изданий также подтверждает наличие целого спектра проблем СМИ, связанных с их свободой, созданием демократического информационного пространства. Мнения респондентов о реальной свободе масс-медиа в стране варьируют между осторожными замечаниями типа: "у нас ощущается некоторая зажатость СМИ, хотя, наверное, в данный момент это не очень хорошо" и резких, критических оценок реального состояния прессы: "принятый закон - одна из красноречивых иллюстраций к стереотипной психологии власть имущих "не быть, а казаться". То есть казаться прогрессивным, но не быть таковым в действительности. Оттого некоторые статьи закона звучат для нас, журналистов, как законодательное лицемерие". Отступление от принципа свободы слова репортеры связывают, прежде всего, с наличием цензуры и государственной монополией на СМИ, давлением со стороны должностных лиц, издателей. Ведущая нота высказываний многих журналистов: закон о СМИ фактически работает слабо или практически не действует. "Когда журналисты пытаются отстаивать свои права, ссылаются на закон о СМИ, - отмечал эксперт из журнала "Звезда Востока", - это вызывает глухое раздражение должностных лиц". И далее продолжает: "Кто они теперь, наши цензоры, чьи интересы они представляют, кому служат, когда снимают с полос материалы и ничего вразумительного не могут объяснить журналистам?". О существовании института консультантов, как разновидности цензуры, говорили практически все опрошенные журналисты. Из девяти русскоязычных экспертов восемь ответили, что в той или иной мере сталкивались с давлением цензуры. Пожалуй, это один из самых больных вопросов в деятельности СМИ Узбекистана. Откровением прозвучали слова журналиста из "Правды Востока": "У нас по-прежнему существует цензура. Пресс-служба при Президенте дает "добро" на публикацию материала, а "Узлит" не разрешает публиковать". Так, кстати, на международной конференции, организованной Фондом Конрада Аденауэра и Институтом стратегических и межрегиональных исследований при Президенте Республики Узбекистан (23-24 ноября 1995 года) корреспондент Агентства "Рейтер" заявила о том, что в стране существует цензура, и выразила озабоченность положением журналистов. Проведенный ровно через год (4-5 октября 1996 года) в Ташкенте международный "круглый стол" на тему "Средства массовой информации в условиях демократизации" на одном из своих заседаний констатировал, что на пути либерализации Узбекистана как страны, находящейся на переходном этапе, существует немало препятствий . По данному поводу, в частности принимавший участие на этом заседании авторов этих строк "неосторожно" обронил фразу, о том, что в областях Узбекистана до сих пор типичны случаи угрозы местных властей собственным корреспондентам республиканских газет и послушность последних, которые можно формулировать на языке социологии как проявление авторитаризма "сверху" и конформизма "снизу" посредником отношений между коими выступает страх. В заключительном слове директора Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ подчеркивалась важность того, чтобы журналисты чувствовали себя самостоятельными, были свободными и не управлялись извне . Второе, актуальность данного вопроса очевидно и ныне сопряжена с задачами утверждения в Узбекистане свободы информации, становлением такой правительственной политики, стратегия которой создала бы условия, позволяющие всем журналистам нормально заниматься своей работой. В этом отношении 1998 стал годом введения в практику Закона о СМИ 1997 года, подчеркивающего недопустимость цензуры, гарантий свободы слова и прав журналиста на проведение расследования и обеспечения конфиденциальности источников. Дальнейшая работа в этой области, надо надеяться, будет важным шагом к свободе информации и их средств.

ТУРКМЕНИЯ ЗАМАНИВАЕТ РОССИЮ НА ИРАНСКИЙ РЫНОК ГАЗА

Семен Новопрудский, Известия, 11.01.2001, с. 5

10 января заместитель министра нефтяной промышленности Ирана Хамадулла Мохаммед Наджад заявил, что его страна намерена в полтора раза увеличить импорт газа из Туркмении. Как ни странно, этим фактом при желании может воспользоваться "Газпром".

По словам иранского чиновника, объем импорта природного газа из Туркмении возрастет с нынешних 8 миллиардов кубометров в год до 13 миллиардов. Сам Иран добывает 50 миллиардов кубометров, а потребности его рынка составляют вдвое больше. Решение об увеличении импорта г-н Наджад обосновал "растущими потребностями отечественной промышленности".

Вообще в современном мире любые контакты с Ираном в топливно-энергетическом комплексе чреваты большими политическими осложнениями. Как известно, Соединенные Штаты пытаются всеми возможными способами блокировать такие контакты - вплоть до экономических санкций против ослушников.

Тем не менее для России сотрудничество с Ираном крайне выгодно. В сфере мирных ядерных технологий мы фактически пренебрегаем позицией США и занимаем достаточно прочные позиции на иранском рынке. В ТЭКе пока такое сотрудничество не налажено, хотя за последние два года в Тегеране побывало несколько российских делегаций, в состав которых входили представители крупнейших нефтяных компаний и "Газпрома". В конце прошлого года Иран, в течение многих лет не допускавший иностранцев к участию в своих топливных проектах, позволил китайцам разрабатывать одно из газовых месторождений.

Для России партнерство с Ираном в топливном секторе принципиально важно с точки зрения сохранения нашего влияния в Прикаспийском регионе. Во-первых, через Иран проходит потенциально самый короткий и дешевый маршрут транспортировки большой каспийской нефти. Во-вторых, Иран имеет развитую инфраструктуру в топливном секторе и мог бы стать хорошей перевалочной базой для экспорта российских энергоносителей. В-третьих, иранцы отстаивают идею паритетной разработки энергетических ресурсов Каспия, являясь при этом непримиримыми противниками раздела Каспийского моря по национальным секторам. Поскольку такой раздел стратегически невыгоден России (пока море формально поделено на два сектора - иранский и советский), Иран становится в этом плане нашим союзником.

Наконец, Иран исправно платит по внешнеторговым контрактам, и "Газпром", если бы ему удалось договориться о поставках своего газа в эту страну, получил бы выгодного клиента. С Туркменией в борьбе за иранский газовый рынок наши отношения складываются достаточно противоречиво. Мы уже фактически отбили у Ашхабада весьма перспективный турецкий рынок, и туркмены, конечно, хотели бы реваншироваться в Иране. С другой стороны, России и Туркмении наконец удалось договориться о поставках в нашу страну туркменского газа. И Россия как импортер для Туркмении столь привлекательна, что туркменские власти вряд ли чинили бы нам серьезные препятствия для проникновения "Газпрома" (или "Итеры") на иранский рынок.

Главными проблемами опять же остаются большая политика, отношения с Соединенными Штатами, а также возможная конкуренция с европейскими газовыми концернами. Последние тоже не прочь оккупировать иранский рынок, но правительства западноевропейских стран не хотят идти на прямой конфликт с США.

Маленькая Туркмения в данном случае пользуется преимуществами нейтрального статуса и не очень большого политического веса. "Что позволено Юпитеру - не позволено быку". Впрочем, российский бык может подумать иначе - уж больно выгодный рынок ждет, когда его завоюют.

КУЛОВА ОСВОБОДЯТ В ОБМЕН НА КРЕДИТЫ?

Виктория Панфилова, Независимая газета, 11.01.2001, с. 5

Застарелое противостояние властей и оппозиции в Киргизии может вскоре завершиться

В гарнизонном суде Бишкека после долгих проволочек должен возобновиться судебный процесс по делу лидера оппозиционной партии "Ар-Намыс" Феликса Кулова. Как предполагают единомышленники Кулова, "власти намерены начать новый год с незаконного осуждения лидера оппозиции". По их мнению, он может быть приговорен к 8 годам лишения свободы. В этой связи политсовет партии "Ар-Намыс" предложил своему лидеру, несмотря на наличие подписки о невыезде, нелегально покинуть страну. В этом случае властям Киргизии пришлось бы объяснять мировому сообществу, в чем же конкретно обвиняется лидер киргизской оппозиции. Надо сказать, что сам Феликс Кулов однозначно отверг это предложение, считая, что "нельзя бороться с беззаконием незаконными методами".

Между тем некоторые местные наблюдатели склонны предполагать, что власти республики решили вернуться к делу Кулова потому, что намерены форсировать вынесение оправдательного приговора. Это объясняется тем, что в конце января в Давосе состоится экономический форум, в ходе которого президент Аскар Акаев собирается обратиться с просьбой о выделении Киргизии очередного кредита. Однако из-за того, что внешний долг республики составляет более 150 млрд. долл. и уже превышает годовой ВНП, получение новых займов выглядит проблематично, и освобождение Кулова должно способствовать улучшению общего имиджа страны и, стало быть, облегчить получение очередных кредитов. Тем более что одним из условий благосклонного отношения потенциальных инвесторов к Бишкеку является отсутствие в республике политзаключенных. В то же время нельзя игнорировать и то обстоятельство, что инкриминируемые Кулову преступления носят экономический характер, поэтому власти категорически отвергают обвинения в политическом преследовании экс-вице-президента.

"Дело Кулова" давно уже стало привычным фоном общественно-политической жизни страны. Напомним, что после его ареста прибывшая с визитом в Киргизию Мадлен Олбрайт потребовала разъяснений у президента Акаева в связи с тем, что лидер оппозиции стал жертвой вопиющих фальсификаций в ходе парламентских выборов и в результате не попал в высший законодательный орган. Кстати, в беседе с руководителем американского внешнеполитического ведомства президент Акаев признал, что эти выборы действительно не обошлись без нарушений, но впредь все будет по закону и справедливости. Последнее, заметим, относилось и к предстоящему судебному процессу над экс-вице-президентом. Поэтому мало кого удивило, что через некоторое время гарнизонный суд Бишкека оправдал лидера партии "Ар-Намыс" и освободил его из под стражи. В то же время Феликс Кулов был лишен возможности принять участие в президентских выборах, так как Коллегия Военного суда Киргизии постановила пересмотреть его дело. С Кулова была взята подписка о невыезде, а кроме того, он отказался от экзамена на знание киргизского языка, считая такое требование к кандидатам на высший государственный пост явным нарушением прав и свобод человека.

Возобновление суда над Куловым означает, что в Бишкеке скорее всего пришли к какому-то определенному решению относительно судьбы руководителя оппозиции республики. И уже в ближайшие дни станет ясно, в чем это решение состоит. Надо полагать, приговор действительно не будет слишком жестким: парламентские и президентские выборы позади, и опасность, исходящая от Кулова, ощутимо уменьшилась. Тем более что лидер партии "Ар-Намыс", со своей стороны, явно дал понять, что стремится к компромиссу, публично заявив о признании итогов выборов президента республики.

ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ МИНАТОМА НА ВОСТОК

У России есть шанс вернуть утраченное влияние на постсоветском пространстве Владимир Алексеев Парламентская газета, 11.01.2001, с. 4

В столице Киргизии российских гостей, к счастью, пока принимают как старых друзей. Правда, стараются избегать термина "брат", а тем более "старший". Однако теплоту чувств к своим соседям киргизы не прячут стыдливо, как в иных теперь постсоветских странах. На сей раз самолет из Москвы встречали особенно торжественно и радушно. Наверное, потому, что повод выпал достаточно значимый и заметный. Президент Аскар Акаев лично прибыл на летное поле, чтобы приветствовать посланцев России, прибывших на торжество по случаю своего вступления в должность главы государства на второй уже срок.

Приятный повод, однако, не мог заслонить главной цели северных визитеров, среди которых большинство представляли Министерство по атомной энергии РФ. Глава ведомства Евгений Адамов кроме почетной миссии, как стало ясно из дальнейших событий, имел вполне конкретные "атомные" намерения и деловые интересы в далекой с недавних пор независимой Киргизии.

Скромно отпраздновав торжественное вступление в должность переизбранного президента, минатомовское руководство на следующий день приступило к выполнению не менее важной и значимой для обеих сторон процедуре подписания соглашения между российским министерством и Минобороны Киргизии о производственной и научно-технической кооперации предприятий в области производства урановой продукции, цветных и благородных металлов и других стратегических материалов. Столь длинное и замысловатое название свершившегося действа на самом деле можно определить более приземленно как возвращение Минатома на свои прежде родные предприятия. Только теперь в качестве иностранного партнера.

Совпадение двух событий, надо полагать, было совсем не случайным. Аскар Акаев, продливший мандат на управление горной республикой, на постсоветском пространстве считается одним из наиболее последовательных среди лидеров СНГ сторонников сближения с Россией, Факт того, что нас завтра не попрут из Киргизии, дал основание российским энергетикам замахнуться на весьма масштабное сотрудничество в этой отрасли.

Дело в том, что в недалекие еще времена ведомство понастроило целый ряд предприятий уранового профиля в здешних краях. По величине и мощностям уранодобывающий комплекс в Киргизии и Казахстане, имевший единую технологическую цепочку, был вторым по значению в бывшем Союзе. В советской системе экономических координат урановое сырье с рудников в Казахстане перерабатывалось на отраслевых предприятиях в Киргизии. Здесь усилиями союзного ведомства были созданы мощные на то время горнорудный комбинат в городке Кара-Балта и химико-металлургический завод в поселке Орловка. После распада СССР составляющие единого уранопроизводящего комплекса оказались оторванными друг от друга. Киргизские предприятия за редкими временами простаивали, теряя свое значение и специализацию.

Казахстан пошел по пути создания собственных, уже дублирующих предприятий по переработке урановой руды. Со временем запасы урановых рудников в Киргизии поубавились. А тут еще развалилась держава. Вот и получилось почти как везде. Новые государства не знали, что делать с негаданно свалившимся наследством, а Россия как правопреемница канувшего в Лету Союза не смогла или не захотела по-умному остаться при своих интересах в ближнем во всех отношениях зарубежье. Теперь, переболев гордыней былого величия, мы снова возвращаем себе друзей и партнеров. Только уже на другом витке спирали исторических событий.

Справедливости ради надо сказать, что динамику среднеазиатской интеграции подстегнули события последних двух лет в регионе. Если первое вторжение исламских экстремистов в прошлом году через Киргизию в Узбекистан было воспринято без должной серьезности, то нынешнее - уже более массовое - поставило перед лидерами государств задачу совместного выживания. Выход талибов к границам новых государств не на шутку встревожил последних и заставил их искать естественных союзников в этой тревожной ситуации. Россия и оказалась тем самым союзником, для которого очевидно, что Киргизия со своей 15-тысячной армией не в состоянии оказать серьезного сопротивления в случае широкомасштабного наступления поднаторевших в военном деле талибов.

Вот только на первый взгляд может показаться странным, что в роли аккумулятора союзнической идеи стало хоть и грозное, но отнюдь не силовое ведомство России. Глава атомного ведомства Евгений Адамов между тем не находит в этом ничего необычного: "Наше министерство действительно не обладает оборонными функциями. Наш интерес в Киргизии в том, чтобы на месте разрушенной политической структуры создать экономическую платформу сотрудничества как наиболее эффективную в новых реалиях. Кроме того, нам совсем небезразлично, как складывается военно-стратегическая ситуация в регионе, граничащем с Россией. Поэтому мы осуществляем поставки в республику оборудования для охраны границы. Какая от этого выгода? Геополитическая, прежде всего, чтобы не пришлось нам потом эту работу да еще с большими затратами проводить на собственно российских рубежах".

Не хочу ставить под сомнение слова уважаемого министра, но как-то верится с трудом, что государственные интересы, какими благими они бы ни были для цивильного ведомства, не самые приоритетные. Хотя бы потому, что в век рыночных отношений даже в собственной державе никто из госпредприятий (не говоря уж о приватных) не станет усердствовать, полагаясь исключительно лишь на гражданский долг. Жизнь по-новому теперь так устроена, что любое предложение первым вопросом встречают совсем как жуликоватые одесситы: "А шо я с этого буду иметь?" Не думается, что в российском Минатоме собрались сплошь одни альтруисты и филантропы.

- Скорее всего, - как бы отвечая на незаданный вопрос, продолжает излагать свое видение киргизских планов министр, - рентабельность на комбинате в Кара-Балта и в Орловке будет предельно минимальной. - Может быть, даже нулевой. Но даже в этом случае поднимать простаивающие предприятия необходимо со всех точек зрения. Заработают предприятия, значит, появятся рабочие места, наступит большая стабильность в обществе, что очень важно для республики. А для России эти предприятия будут своеобразными форпостами, представляющими ее интересы. И никакого тебе грубого военного или политического присутствия.

Впрочем, это вовсе не значит, что влияние бывшей метрополии испарилось до сухого остатка. Проводниками, связующим звеном в особых теперь отношениях Киргизии с Россией продолжает оставаться значительная диаспора русскоязычного населения. Во всяком случае, в Бишкеке русских еще очень много. Пожалуй, как нигде на бывшем советском Востоке. Только вот погоды они уже не делают как прежде. Причиной тому - почти полная остановка крупных, главным образом оборонных заводов, кадры которых они составляли.

- Нет, прямого давления как в других среднеазиатских республиках мы не ощущаем, - делится житьем-бытьем наш собеседник Николай (так он во всяком случае представился). - Идет тихий процесс выдавливания русских, когда на редкое вакантное рабочее место нас просто вежливо не берут. Поэтому русские при первой возможности стараются вернуться на свою историческую родину. Другой вопрос, что таких возможностей становится все меньше и меньше. Уровень жизни и цены на жилье в России стали для нас недоступны. А если повезет продать всю недвижимость и нажитое добро за хорошие по здешним меркам деньги, их с трудом хватит даже на дорогу до столь желанной родины. Вот и выживаем как можем.

Диалог с соотечественником на улице киргизской столицы ложится в русло заключенного Минатомом соглашения. Вряд ли технократы специально просчитывали миграционную ситуацию, им бы свои атомные проблемы решить в Киргизии без особого ущерба для собственного бюджета. Однако запуск целого ряда предприятий способен создать по оценкам местных экспертов порядка 15 тысяч рабочих мест. Не трудно догадаться, кому они достанутся, учитывая сложную в кадровом отношении специфику этих производств. Пока эти кадры вконец не разбежались по разным углам.

- Ну что вы, - возражает на этот счет гендиректор ОАО "Атомредметзолото" академик Вячеслав Кротков, много лет проработавший здесь. - В республике сохранился ценнейший кадровый потенциал. Недавно довелось встретиться с мастером, который проработал на горнорудном комбинате почти 40 лет. Его опыт и знания обязательно будут востребованы в новой ситуации. Надеюсь, что в первом квартале наступающего года нам удастся завершить весь подготовительный период и со второй половины предприятия в Кара-Балта и Орловке заработают в рабочем режиме. Во всяком случае воля и желание обеих сторон к этому есть, осталась проработка организационных вопросов.

Куда более осторожным в оценках перспективы задуманного проекта был глава российского ведомства. Адамов заявил, что подписанное соглашение означает лишь начало долгой дороги по возвращению на брошенные предприятия. И тут же добавил, что вложения Минатома в киргизский проект будут для Минатома не столь обременительными:

- Российский взнос в создаваемое совместное предприятие не выйдет за пределы 10 миллионов долларов. На наш взгляд, это не такие уж большие деньги, если иметь в виду намерение России совершить технологический прорыв. Сколько же еще мы будем оставаться сырьевой страной? Пора менять экономические приоритеты и учиться торговать высокими технологиями. Тем более что в части атомной энергетики у нас есть что предложить на мировом рынке.

Возвращение России в регион своих традиционных интересов по замыслу авторов проекта задуман таким образом, что недоброжелатели сближения наших стран не подумают заподозрить северян в имперских устремлениях. Тем более, что никто и не собирается выстраивать отработанную и не годную в современных реалиях схему сотрудничества на уровне совпадения взглядов политических лидеров. Президенты, как известно, приходят и уходят, а экономические интересы остаются.

ТУРКМЕНСКИЙ ГАЗ ПОДОРОЖАЛ

Михаил Переплеснин, Егор Яшин, Независимая Газета, 11.01.2001

Под самый Новый год правительство Туркмении объявило о прекращении подачи природного газа в Россию, мотивировав этот шаг тем, что не удалось достичь согласия с российской стороной по вопросу определения цены на газ. В сообщении Государственной информационной службы "Туркмендовлетхабарлары" по этому поводу говорилось: "В ходе неоднократных переговоров, проведенных как на межправительственном уровне, так и с руководством компании "ИТЕРА" по заключению контракта на поставки природного газа в 2001 году, туркменская сторона проявляла гибкость и желание договориться на взаимовыгодных условиях. Однако усилия туркменской стороны не встретили должного понимания. Предметом переговоров являлись поставки туркменского природного газа в объеме 30 млрд. куб. м, из которых 10 млрд. предназначались для реализации на европейском рынке, а оставшаяся часть - в такие страны, как Украина, Молдова, Армения, Азербайджан, Грузия, Казахстан и государства Прибалтики. Туркменистан настаивает на цене, которая позволяет покрывать затраты на добычу и транспортировку газа до границы страны, а именно 40 долл. за одну тыс. куб. м при условии оплаты 50% валютными платежами и оставшихеся 50% - поставками товаров".

Не драматизируя ситуацию, Ашхабад заявил о своей "открытости для нахождения взаимоприемлемых условий контракта на 2001 год, что даст возможность возобновить поставки туркменского природного газа в Россию".

Любопытно, что Туркменистану не пришлось перекрывать задвижку на "трубе", по которой газ перекачивается из республики в северном направлении, поскольку продолжается транспортировка топлива на Украину в соответствии с заключенным в октябре прошлого года контрактом. Его условия, кстати, аналогичны предложенным россиянам, которых по воле руководства "Газпрома" представляет в партнерстве с Туркменией компания "ИТЕРА Холдинг". Киев закупает газ у Ашхабада как раз по 40 долл., в соотношении 50 на 50 валютной и товарной частей. По такой же цене туркменский газ приобретает Иран, в северные провинции которого топливо поступает по введенному в эксплуатацию в 1997 г. трубопроводу Корпедже-Курт-Куи.

Многие комментаторы напоминают, что еще в минувшем сентябре президент Туркменистана Сапармурат Ниязов заявил об установлении в 2001 г. единого ценового стандарта для всех покупателей туркменского газа. Этот тезис Туркменбаши повторил в состоявшемся на прошлой неделе телефонном разговоре с Владимиром Путиным. Предложенная цена, отметил он, "объективно отражает национальные экономические интересы Туркменистана, что исключает поставки по более низкому тарифу".

Следует напомнить, что в 2000 г. Туркмения поставила 20 млрд. куб. м газа российскому "Газпрому" по цене 36 долл. за тыс. куб. м, 3 млрд. куб. м - Национальной акционерной компании "Нефтегаз Украины" (38 долл.) и 6,2 млрд. куб. м - корпорации "ИТЕРА" (38 долл.).

Руководство "ИТЕРЫ", заключившее в августе прошлого года контракт с Государственной торговой корпорацией "Туркменнефтегаз" на закупку до конца года 10 млрд. куб. м газа по цене 38 долл. при соотношении денежной и товарной части 40 на 60, в своем заявлении для прессы выразило несогласие с требованием туркменской стороны перейти начиная с 1 января с.г. на новые условия поставок. Главный аргумент международной компании заключается в том, что, поскольку ей не удалось получить газ в полном объеме до окончания года из-за начавшегося выполнения Туркменистаном соглашения с Украиной, то она вправе рассчитывать на покупку оставшегося объема в новом году по той же цене.

Однако Ашхабад настаивает на том, что с окончанием 2000 г. перестала действовать и цена прошлого года. Как пояснили специалисты "Туркменнефтегаза", контракт не предусматривал никаких обстоятельств для продолжения его выполнения в нынешнем году, и в этой связи речь можно вести только о заключении нового соглашения.

Судя по всему, сторонам предстоит вновь сесть за стол переговоров, чтобы найти взаимоприемлемое решение. В том, что таковое будет найдено, сомневаться не приходится, ибо на уровне президентов двух стран есть полное понимание необходимости продолжения российско-туркменского "газового партнерства". Оно и сегодня полностью не остановлено, ведь Россия выполняет транзитные функции в вопросах транспортировки туркменского газа на Украину. Но Москве необходимо иметь туркменский газ еще и для того, чтобы надежнее выполнять свои экспортные обязательства и закрывать возникающие "дыры" в обеспечении топливом своих союзников по СНГ.

ТЕРРОРИСТЫ ПОГУЛЯЛИ НА СВАДЬБЕ БЕН ЛАДЕНА-МЛАДШЕГО

Игорь Фрумкин, Коммерсантъ, 11.01.2001, с. 5

В семье известного террориста Осамы бен Ладена (Osama bin Laden) большой праздник: его сын Ахмед женился. Невеста из хорошей семьи: ее отец -- ближайший подручный бен Ладена Абу Хафас аль-Масри (Abu Hafas al-Masri). На свадьбу в афганский город Кандагар съехалась вся элита террористического мира.

На видеокадрах, распространенных в среду катарским спутниковым телеканалом al-Jazira, бен Ладен-старший выглядит бодрым и веселым. Бен Ладен-младший сидит на ковре в белоснежной арабской одежде между папой и тестем. Рядом -- двое телохранителей в масках. Но все лица, какие видны на экране, сияют. Еще бы! Породнились две такие семьи. Послужной список бен Ладена известен. Но и отец невесты, египтянин Абу Хафас аль-Масри тоже не последний человек в мире исламского экстремизма. Его карьера началась в 80-е годы в Афганистане, куда он прибыл, чтобы воевать с советскими оккупационными войсками. Там он познакомился с бен Ладеном и вот уже долгие годы является его ближайшим соратником и помощником.

На свадьбе гуляли представители талибов, арабы, принадлежащие к разным террористическим группировкам. Одним из самых почетных гостей был Айман эль-Завахири (Ayman el-Zawahiri) -- лидер запрещенной в Египте организации "Исламский джихад", причастной к убийству в 1981 году египетского президента Анвара Садата (Anvar Sadat). Он взял слово первым: как положено, поздравил молодых, а затем призвал к борьбе с "сатанинской" Америкой, уничтожению сионизма и поддержке свободолюбивого народа Палестины. Остальные гости тоже говорили в основном о ситуации на Ближнем Востоке и о поддержке палестинского народа.

ФАБРИКИ СМЕРТИ БОЛЬШЕ НЕТ

Сергей Борисов, Общая газета, 11.01.2001

Ее уничтожил бывший разведчик

Степногорск, небольшой городок в 170 километрах от нынешней столицы Казахстана, известен своим горно-химическим комбинатом по переработке урановых руд. Мало кто знал, что здесь располагался также самый большой в мире военный биологический центр. Подземную фабрику смерти, которой была бы нипочем и атомная атака, не смогли засечь даже американские спутники-шпионы.

Рассекретил предприятие один из его бывших руководителей Канаджан Алибеков, известный нынче на Западе как Кен Алибек. После развала Советского Союза военный микробиолог нелегально эмигрировал с семьей в США, был обласкан американским правительством, получил орден. Его книга "Биологическая опасность", написанная в эмиграции, заставила мир ужаснуться. Оказалось, СССР в любую минуту мог начать производство штамма сибирской язвы в виде порошкообразного вещества - 500 тонн в год.

Американский дипломат Уэбер рассказывал, что когда ему удалось попасть в степногорские катакомбы, то при виде четырехэтажных реакторов и герметичной камеры, где проводились эксперименты на собаках и обезьянах, его пробирала дрожь. Именно тогда, вспоминает дипломат, он впервые осознал и почувствовал, что имел в виду Рональд Рейган, называя СССР империей зла.

Конверсия биологического комплекса началась четыре года назад, когда между Казахстаном и Минобороны США было подписано соглашение о ликвидации инфраструктуры ядерного оружия на территории республики. Отдельной строкой в нем был прописан и военный биоцентр. Проект получил название "Степногорская инициатива". Замышлялось не просто демонтировать секретное предприятие по производству бактериологического оружия, но создать на его базе крупнейший фармацевтический центр. Ведь все виды оборудования, применяемые при разработке боевых биоматериалов и токсинов, двойного назначения, позволяют создать как штамм сибирской язвы, так и лекарства. Перепрофилирование смертельно опасного предприятия и переподготовку ученых-биологов и предполагала "Степногорская инициатива".

На первых порах американцы обещали около шести миллионов долларов. Однако Пентагон поставил условие: государство выделит только половину суммы, остальное - частное лицо. Этим "частным лицом" оказался Джон Аллен, экс-разведчик США в Лаосе и Камбодже.

Проведя ударными темпами экспресс-анализ и биологическое обследование приборов и биореактора, г-н Аллен дал команду крушить коммуникации и всю систему жизнеобеспечения комплекса. У сотрудников подземного центра, наблюдавших за этим, сердца обливались кровью.

Поломали споро. А вот создать на обломках сложнейшего производства флагман казахстанской фармацевтики не получилось.

Происходящее напоминало скверный анекдот. Оборудование для цеха по выпуску одноразовых шприцев (их в Казахстане большая нехватка) директор Степногорской научно-промышленной базы Владимир Михайличенко по подсказке Джона Аллена закупил в одной югославской компании. Вскоре ее лишили лицензии, но контейнеры, слава богу, все-таки пришли. В разоренном биоцентре ликовали - наконец у них будет работа! Однако в бережно упакованных ящиках обнаружили морально устаревшие станки 30-летней давности. Возмущенные ученые не стали этот хлам даже монтировать.

Разгорелся скандал. Американцы обвинили степногорцев в том, что они попросту спасовали перед сложным оборудованием. Объяснений высококлассных специалистов, до этого собравших и запустивших биореакторы, не хотели даже слушать.

Примерно то же произошло и с производством таблеточных препаратов. Вместо того чтобы заказать оборудование в ведущих фирмах, вновь купили старье. Затем приобрели за рубежом полуфабрикаты и, расфасовав, попытались выдать за свою собственную продукцию.

В конце концов американцы вынуждены были признать: бывший разведчик Джон Аллен "имеет неплохие связи в политических кругах, однако мало понимает в бизнесе".

Недавно в Степногорске прошла научная конференция, которая ставила целью завлечь западных инвесторов. Но ни один бизнесмен, активно зазываемый в казахстанские степи, так и не удостоил ее своим посещением. Случилось то, чего организаторы боялись больше всего, - начались выяснения отношений.

"Американцы хотят только все уничтожить, с чем блестяще и справились. Уже очевидно: ничего создавать они не намерены", - заявил один из ведущих ученых Степногорского центра Али Алиев.

"Мы отказались от всего, что имели, а взамен не получили ничего. Хотя за деньги, "освоенные" господином Алленом, можно было построить крупное предприятие по производству медикаментов", - вторил ему директор Института биотехнологии Владимир Бугреев.

Действительно, завод, на постройку которого затратили около миллиарда долларов, напоминает заброшенную свалку. Восстановить его практически невозможно. Неужели ради этого Казахстан лишился лучшего в мире научного биологического центра, где наряду с военными разработками велись и мирные исследования по биоиндустрии? Кроме того, Степногорск давал шесть процентов производимого в мире лизина - ценнейшей белковой подкормки для животных...

Туманны и перспективы ученых-биологов. Многие сидят на чемоданах. Гарантий, что кто-то не окажется в зарубежной секретной лаборатории, где опасные знания будут востребованы на полную катушку, нет. Степногорск, Казахстан

СТАВРОПОЛЬСКИЙ КРАЙ. ТУРКМЕНЫ ИЗБИЛИ РУССКИХ В РОЖДЕСТВО, ПОДСТРЕКАЕМЫЕ ЭМИССАРАМИ ИЗ ЧЕЧНИ И ТУРКМЕНИСТАНА

ИЦ "Северный Кавказ", Россия. Регионы, 10.01.2001

7 января, в день Рождества Христова, в селении Кунжекулак Туркменского района края произошла массовая драка. Около сотни местных жителей туркменской и других национальностей избили русских односельчан. С тяжелыми травмами двое мужчин и одна женщина доставлены в районную больницу. Последняя - в опасном для жизни состоянии.

Заведующий отделом региональной и национальной политики Совета безопасности края Василий Шнюков заявил по местному телевидению, что беспорядки спровоцированы эмиссарами из Чечни и Туркменистана.