Можно сделать весьма ценные открытия как в "Мыслях" Паскаля, так и в рекламе мыла. Марсель Пруст

     Нынче тебя подстерегает бессонная ночь. Со времени ухода Софи ты маешься по выходным как проклятый. Наступила страда страданий. Ты смотришь ."The Grind" no MTV. Тысяча девчонок в бикини и коротеньких, выше пупа, маечках дрыгают ножками на гигантской танцплощадке под открытым небом, явно где-то на Саут-Бич в Майами. Чернокожие крепыши прижимают их к своим накачанным шоколадным лоснящимся торсам. Передачка - простенькая, без претензий - славит всего лишь красоту пластики и упоение стилем техно. Всем нам должно быть по 16 лет, всегда! Всем нужно быть красивыми, спортивными, загорелыми, улыбчивыми и железно держать ритм! И конечно, беситься вовсю, но по команде и дружно, под жарким солнышком Флориды. Облегающий при-кид обязателен. 'The Grind" - это другой, идеальный мир, идеально чистый пляж, идеально чистый танец. А ведь "grind" - это по-нашему "долбежка". И сия молодежная, тщательно организованная долбежка напоминает тебе "Триумф воли" Лени Рифеншталь или скульптуры Арно Брекера.
     Время от времени одна из девиц на заднем плане, не подозревая, что она сейчас в объективе, зевает и расслабляется. Но стоит камере взять ее крупным планом, как она тут же бодро взбрыкивает, вертит задом, как отъявленная порнушница, и с нарочито невинным видом обсасывает пальцы. Целый нескончаемый час ты любуешься этим пляжным фашизмом, накачиваясь своим любимым коксом. Чтобы не кро-вил нос, ты тщательно растираешь порошок на зеркальце с помощью карточки "Премьер". Кристаллики нужно превратить в мельчайшую пудру. Чем она мельче, тем легче будет твоей слизистой. Вот они - "дорожки" твоей жизни. Когда ты вдыхаешь их через трубочку литого золота, то запрокидываешь голову, чтобы как можно меньше кокса попало на слизистую. Ощутив наконец знакомый вкус в горле, ты заглатываешь большой стакан водки с тоником - она помешает тебе чихать без передышки. Это не сенная лихорадка, это новая, открытая тобой болезнь - кокаиновая аллергия (симптомы: онемевшие ноздри, хронический насморк, судорожная дрожь челюсти и голубая кредитка "Премьер" с истертым, белым от кокса ребром). После чего ты проводишь уик-энд паря в воздухе над самим собой.
     Наркотики... ты ясно видел, как они к тебе подбираются. Вначале ты знал о них только понаслышке:
     - Мы все выходные занюхивали "Коринну". Потом какие-то друзья твоих друзей подступились к тебе напрямую:
     - Нюхнуть хочешь?
     Так друзья твоих друзей стали твоими дилерами.
     Потом кто-то из них загнулся от передозировки, кто-то угодил за решетку. Сперва ты нюхал просто так, из интереса, время от времени, потом для того, чтобы взбодриться по выходным, дальше - чтобы опять же взбодриться, но уже и по будням. Потом ты забыл, что кокс - это праздник, и стал занюхивать каждый день с утра пораньше, чтобы не свихнуться, и тебе выть хочется, когда в него подмешивают слабительное, и хочется оторвать зудящий нос, когда подмешан стрихнин. Но ты не жалуешься: без этого порошка тебе пришлось бы развлекаться прыжками на батуте в зеленом светящемся трико, или носиться на скейтборде в уродливых наколенниках, или горланить караоке в китайском ресторане, или бить черножопых в компании скинхедов, или заниматься спецгимнастикой с пожилыми красавцами, или играть в спортлото с самим собой, или предаваться психоанализу с собственным диваном, или биться в покер с блефунами-партнерами, или гулять в Интернете, или посещать садомазохистские клубы, или сидеть на диете для похудания, или жрать виски в четырех стенах, или разводить цветочки в саду, или кататься на равнинных лыжах, или коллекционировать марки, или исповедовать буддизм (в облегченном варианте, на европейский манер), или завести какую-нибудь карманную электронную игрушку, или выпиливать лобзиком в кружке "Умелые Руки", или похаживать на орально-анальные оргии. Каждому человеку нужно какое-нибудь хобби - якобы с целью "выйти из стресса", - но ты-то прекрасно понимаешь, что на самом деле люди попросту пытаются выжить и не сойти с ума.
     С тех пор как ты остался один, ты слишком часто мастурбируешь под видеопорнуху. И вечно у тебя липнут к пальцам размокшие обрывки бумажных салфеток. Перед тем как отделаться от Софи, ты еще успел ей сообщить, что предпочитаешь шлюх:
     - Я тебе верен: ты единственная женщина, которой мне хочется изменять.
     Как же все это случилось? Ах да, вы с ней ужинали в ресторане, и вдруг она объявила, что беременна от тебя. Уф, даже сейчас вспомнить жутко! И внезапно ты разразился длинным, беспаузным монологом. Ты вылил на нее то, что все парни в мире мечтают вылить на своих забрюхатевших подруг:
     - Нам нужно расстаться... Прости меня... Ну умоляю, не плачь! Я мечтаю только об одном - чтобы нам больше не видеться... Я сдохну где-нибудь в одиночестве, как шелудивый пес... А ты оставь меня, уходи, наладь свою жизнь заново, пока ты еще красива... Уйди от меня подальше... Поверь, я старался, изо всех сил старался, но больше у меня нет сил... Я задыхаюсь, я не умею быть счастливым... Мне нужны случайные бабы и одиночество... Я хочу путешествовать холостяком по городам и весям. Я не способен воспитать ребенка - я сам ребенок... Я - свой собственный сын. Каждое утро я произвожу себя на свет... У меня не было отца - как же ты хочешь, чтобы я стал отцом?! Мне не нужна твоя любовь... Я...
     В общем, это был сплошной поток фраз, начинавшихся с "я". Софи ответила:
     - Ты чудовище.
     - Да, я чудовище, и ты меня любишь, а значит, ты такая же дуреха, как невеста Франкенштейна.
     Софи испепелила тебя взглядом, потом встала из-за стола и навсегда ушла из твоей жизни. Странная штука: когда она в слезах выходила из зала, тебе все время чудилось, будто это ты бежишь прочь, а не она. Ты сделал вдох-выдох и почувствовал то трусливое облегчение, которым завершаются все разрывы, а затем начертал на бумажной салфетке: "Разлуки - это Мюнхены любви", и следом: "То, что люди именуют нежностью, я называю страхом разлуки", и еще: "Женщины - это такие существа, которых либо бросают, либо боятся бросить". Иными словами, если тебе на нее не плевать, значит, она тебя запугала вконец.
     Когда девушка сообщает своему парню, что ждет от него ребенка, у парня НЕМЕДЛЕННО возникает вопрос - но не тот, о котором вы подумали: "Хочу ли я этого ребенка?", а совсем другой: "Хочу ли я остаться с этой девушкой?"
     В конечном счете свобода - всего лишь трудный, но краткий миг. Сегодня вечером ты решил наведаться в "Хмель-бар", твой излюбленный бордель. Дома терпимости во Франции как бы запрещены, но в одном только Париже их не меньше полусотни. Там тебя прямо с порога обожают все девки. Которые отличаются двумя фундаментальными достоинствами:
     1) они хороши собой,
     2) они тебе не принадлежат.
     Ты заказываешь пузырь "шампуня", угощаешь Дам, и вот они уже гладят тебя по головке, лижут шею, Царапают ноготками грудь под рубашкой, теребят то, что набухает в ширинке, нашептывают в самое ухо нежные сальности:
     - Ax ты мой котеночек, как мне хочется тебя пососать. Соня, глянь, до чего же он мил! Мне не терпится посмотреть на его личико, когда он будет у меня во рту. Ну-ка, пощупай у меня в трусиках, какая я мокренькая. Дай сюда палец - чувствуешь, как дрожит мой клитор, как он тебя хочет?
     И ты веришь этим шлюхам, веришь на слово. Ты забываешь, что платишь им. В глубине души ты догадываешься, что Иоанну зовут попросту Жаниной, но пока ты с ней не переспал, тебе на это начхать. Ты - обожаемый петушок среди роскошных курочек. Забравшись в недра "Хмель-бара", ты впиваешься губами и зубами в насиликоненные груди девиц. Они по-матерински ласковы с тобой. По-кошачьи вылизывают твое лицо. А ты оправдываешься вслух - сам перед собой:
     - Чтобы починить машину, нужно нанять опытного механика. Чтобы построить дом, желательно иметь дело с опытным архитектором. Заболев, необходимо обратиться к опытному врачу. Так почему же физическая любовь не нуждается в опытных специалистах?! Мы все - проститутки. Девяносто пять процентов людей согласились бы переспать с кем угодно за десять тысяч франков. А любая девочка отсосет тебе и за половину. Она, конечно, для виду оскорбится и ни словом не обмолвится об этом подружкам, но я уверен, что за пять кусков ты с ней сделаешь все, что захочешь. Да и за меньшую сумму - тоже. Можно поиметь кого угодно, вопрос в тарифе: вот вы бы отказались сделать минет за миллион, за десять, сто миллионов? В большинстве случаев любовь лицемерна: красивые девчонки влюбляются (они уверены, что искренне) как раз в тех типов, у кого тугой кошелек и кто способен устроить им сладкую жизнь. Разве они не похожи на шлюх? Похожи!
     Иоанна и Соня охотно соглашаются с твоими аргументами Они всегда одобряют твои блестящие теории. Мы с ними одного поля ягоды - ты ведь и сам продался, как последняя девка, Большому Капиталу.
     Вдобавок одни только проститутки умеют пробудить в тебе мужчину, даже при твоем накокаиненном рубильнике и с резинкой на залупе, когда ты способен лишь на то, чтобы проблеять:
     - Не замечай соломинку в ноздре соседа, но заметь бревно, что торчит у тебя из ширинки!
     Ты изображаешь пресыщенного циника, хотя на самом деле совсем не таков. Ты ходишь к проституткам не из цинизма, о нет, - ты идешь к ним из страха перед любовью. Они занимаются с тобой сексом, ровно ничего не чувствуя, доставляют наслаждение, не причиняя душевной боли. "Истина - это момент лжи", - написал Ги Дебор вслед за Гегелем, а они оба были поумней тебя. Это изречение замечательно верно в отношении борделей. Рядом с проститутками ложное становится моментом истины. А ты наконец становишься самим собой. В обществе так называемой "приличной женщины нужно непрерывно делать над собой УСИЛИЯ, пыжиться, изображать героя, в общем, лгать: вот когда мужчина ведет себя как отъявленная шлюха. Зато в борделе он свободен, он может расслабиться, ему не нужно нравиться, выглядеть лучше, чем он есть. Это единственная обитель лжи, где он до конца правдив, то есть слаб, красив и хрупок. Неплохо бы написать роман под названием "Любовь стоит 3000 франков".
     Продажные девки обходятся тебе дорого, но ты платишь, чтобы сэкономить самого себя. Ты слишком изнежен, чтобы еще раз влюбиться, со всеми вытекающими отсюда последствиями, как то: учащенное сердцебиение, бурные эмоции, внезапные разочарования, трагические вопли-и-сопли. Теперь для тебя самое романтичное приключение - это визит к блядям. Лишь тонко организованные существа испытывают потребность платить за любовь, дабы избежать риска страдать от любви.
     После тридцати все мы одеваемся плотной броней: пережив несколько любовных катастроф, женщины бегут от этой опасности, встречаясь с надежными пожилыми олухами; мужчины, также опасаясь любви, утешаются с лолитами или проститутками; каждый сидит в своей скорлупке, никто не хочет оказаться смешным или несчастным. Ты скорбишь о том возрасте, когда любовь не причиняла боли. В шестнадцать лет ты ухаживал за девчонками, бросал их (или они бросали тебя) и не маялся никакими особыми комплексами: раз-два и дело в шляпе. Так отчего же с годами все это приобретает такое значение? По логике вещей, должно быть наоборот: драмы в отрочестве, пустяки - после тридцати. Но, увы! - не получается. Чем ты старше, тем уязвимее. В тридцать три года все воспринимаешь всерьез.
     Потом, вернувшись домой и налексомилившись, ты уже больше не грезишь. Ты в отключке; на несколько часов тебе, горемычному, удается позабыть Софи.

     В понедельник утром ты тащишься в "Росс" на ватных ногах, размышляя по пути о неумолимом искусственном отборе Его Величества Маркетинга. Прежде у нас продавали до шестидесяти сортов яблок, ныне осталось только три - голден, зеленые и красные. Прежде кур выращивали три месяца, ныне яйцо и курицу на полке супермаркета разделяют всего 42 дня - и каких жутких 42 дня! 25 птиц на один квадратный метр, откорм антибиотиками и анксиолитиками. До семидесятых годов нормандские камамберы разделялись на 10 вкусовых категорий, ныне их максимум три из-за введения стандартов на стерилизованное молоко. Это, конечно, не твоих рук дело, но это твой мир. В кока-колу (10 миллиардов франков на рекламу в 1997 г.) больше не кладут кокаин, зато подмешивают фосфорную и лимонную кислоты, чтобы создать иллюзию утоления жажды и привыкание к этому напитку. Молочных коров откармливают специальным бродильным силосом, от которого у них развивается цирроз, и тоже напихивают антибиотиками, порождающими новые виды резистентных бактерий, что сохраняются и в говядине; я уж не говорю о костной муке, вызывающей коровье бешенство, - об этом достаточно много пишут в газетах. В молоке таких коров полно еще и диоксинов, которые они съедают вместе с травой. Разводимую в искусственных водоемах рыбу кормят рыбной мукой (такой же вредной для них, как костная мука для скота) и опять же антибиотиками... Зимой трансгенная клубника даже не замерзает благодаря гену, заимствованному от рыбы из северных морей. Генетики - большие умельцы! - скрещивают кур с картофелем, скорпионов с хлопком, морских свинок с табаком, табак с латуком, а человека с помидором.
     Наряду с этим все больше тридцатилетних заболевают раком почек, матки, груди, прямой кишки, щитовидки, желудка, яичек, и врачи не знают причины этой напасти. Болеют даже малые дети: в больших городах резко возросло количество лейкемий, опухолей мозга и эпидемий бронхиальных заболеваний... Как считает профессор Люк Монтанье, появление СПИДа объясняется не только передачей вируса (который он сам и открыл), но еще и дополнительными факторами, "связанными с современной цивилизацией", а именно: с загрязнением окружающей среды и питанием, которые, по его словам, ослабляют иммунитет и сопротивляемость организма. С каждым годом уменьшается количество спермы; под угрозой само существование рода человеческого.
     И эта цивилизация зиждется на ложных желаниях, которые ты возбуждаешь и подогреваешь. Она обречена на гибель.
     Там, где ты работаешь, циркулирует много разной информации; так, например, ты случайно узнаешь, что существуют сверхпрочные стиральные машины, которые, однако, не хочет выпускать ни один производитель; что какой-то тип изобрел нервущуюся нить для чулок, но крупная фирма колготок откупила у него патент и похерила его; что патент на "вечные" шины тоже спрятан в долгий ящик, и это при том, что ежегодно на дорогах гибнут тысячи людей; что нефтяное лобби делает все от него зависящее, дабы затормозить распространение электромобилей (ценой загрязнения атмосферы углекислым газом, влекущего за собой нагревание планеты - так называемый парниковый эффект, который, скорее всего, и вызовет в ближайшие пятьдесят лет многочисленные природные катаклизмы и прочие беды - ураганы, таяние арктических льдов, повышение уровня моря, рак кожи, не считая нефтяных разливов); что даже зубная паста - совершенно бесполезный продукт, ибо зубам необходим только массаж щеткой, а паста всего лишь освежает дыхание; что все жидкости для мытья посуды абсолютно одинаковы, а главное, ее - посуду - отмывают вовсе не они, а машина; что компакт-диски так же непрочны, как обычные виниловые; что фольга гораздо вреднее асбеста; что состав кремов от солнца не менялся со времен Второй мировой войны (несмотря на возросшее число заболеваний меланомой), так как эти кремы защищают от безобидного ультрафиолета типа В, но не от вредного, типа А; что рекламные кампании "Nestle", нацеленные на сбыт порошкового молока для младенцев в странах третьего мира, повлекли за собой миллионы смертей, так как родители разводили его сырой водой.
     Царство рынка зиждется на сбыте товаров, а твое ремесло состоит в том, чтобы убедить потребителя выбрать из этих товаров самый недолговечный. Промышленники называют это "программированием морального износа". А тебе велено заткнуться и держать при себе свои переживания. Конечно, ты всегда сможешь заявить, как Морис Папон, что ничего не знал или что не мог поступать иначе, что пытался приостановить этот процесс, что вообще не обязан быть героем... Как бы то ни было, но за все десять лет ты ни разу не восстал против этой мерзости. Может, откажись ты от своей работы, дела пошли бы совсем иначе. Может, тогда вездесущая реклама, от которой уже тошнит, не уродовала бы мир, на дорогах не мелькала бы зазывная наружка, города обходились бы без фаст-фудов на каждом углу, а люди просто гуляли бы по улицам и разговаривали друг с другом. Жизнь вовсе не должна была получиться именно такой, как сейчас. И ты вовсе не хотел этого искусственного кошмара. И не ты произвел все эти немобильные автомобили (2,5 миллиарда тачек на планете к 2050 году). Однако ты и пальцем не шевельнул, чтобы изменить мир в лучшую сторону. Одна из десяти заповедей гласит: "Не делай себе кумира и никакого изображения... Не поклоняйся им и не служи им..." Но ты, как и все остальные, впал в этот смертный грех и теперь застигнут на месте преступления. Ну а Божья кара давно известна - это ад, в котором ты живешь.
     - У вас найдется для меня зазор, или вы овергружены?
     Это Жан-Франсуа, экаунт-менеджер, ведущий 'Манон", всовывается к тебе в кабинет.
     - Чарли занят с художниками, лучше загляни после обеда.
     - О'кей, - говорит он, - но ты ж понимаешь, надо утрясти это дельце с "Мегрелет". Умаслить начальство.
     - Ах да, обольщение - это же наше все! Нет на земле ничего, кроме обольщения, единственного двигателя прогресса!
     Он смотрит на тебя как на полного психа.
     - Скажи-ка, ты уверен, что хорошенько отдохнул на уик-энд?
     - Я, верный клеврет Общества Показухи, исполнен кипучей энергии и готов к новым свершениям. Вперед, друзья, к четвертому рейху!
     Жан-Франсуа подходит ближе и всматривается в кончик твоего носа.
     - У тебя тут что-то белое.
     Он смахивает краешком рукава остатки кокса с твоего руля и продолжает:
     - Мне сейчас надо выскочить на деловую встречу, но ты всегда сможешь достать меня по мобильнику.
     - М-м-м, Джеф! Обожаю доставать тебя по мобильнику!
     Вскоре возвращается Чарли и садится напротив меня. Чарли - мой оплот и утешение: он настолько же крепок и уверен в себе, насколько сам я хил и убог. Чарли - счастливчик или умело изображает такового. У него жена и двое детей, он смотрит на жизнь бодро и весело - каждый из нас по-своему сопротивляется всеобщему абсурду. Чарли прощает тебе все твои закидоны. Ты любишь Чарли, ибо он буквально во всем - твой антипод. Чарли покуривает травку, а ты глушишь себя коксом. Он проводит дни за просмотром самых похабных порнушек, какие только можно нарыть в Интернете: к примеру, женщина делает минет коню; мужик приколачивает к доске свои яйца; тучная дама ублажает себя пластмассовым членом; он находит этот жанр "развлекательным".
     - Чарли, ты когда-нибудь видел "The Grind" no телику? Мне кажется, из этой "несентиментальной" толпы, из этого озверевшего поганого стада можно кое-что сляпать. Эдакая пространственная эстетика...
     Чарли кивает, скручивая себе очередную "петарду":
     - Да, передачка не для слабонервных. Что, если предложить "Мегрелет" проспонсировать ее? А для рекламы выбрать фрагментики секунд на двадцать и поставить логотип "Мегрелет" сверху в правом углу, вместо MTV...
     - Шикарно придумано! Воображаю, как эти крутые парни и девки выплясывают на канале "Мегрелет-TV"! А можно сунуть это и на CNN! И потом ретранслировать во время вечерних новостных передач как совместный бренд "Grind-Мегрелет"!
     - Точно! А поскольку передачи идут в разное время, можно каждый день выдавать разные отрывки: это будет первая телереклама без повторов!
     - Блестящая идея! Пресса точно на нее западет! Распиши-ка все это и сделай проект раскрутки.
     - О'кей, но только как мы вставим туда титр "МЕГРЕЛЕТ" СДЕЛАЕТ ВАС КРАСИВЫМ И УМНЫМ"?
     - Я уже придумал. Вот слушай: на экране сотни парней и девок выплясывают на лужайке возле огромного бассейна, под ярко-синим небом. И вдруг, через двадцать секунд, появляется фраза: "МЕГРЕЛЕТ" СДЕЛАЛ ИХ КРАСИВЫМИ, НО ЭТО НЕ ВСЕ: ВЫ ЕЩЕ НЕ СЛЫШАЛИ, КАК ОНИ ГОВОРЯТ!"
     - Октав, ты гений!
     - Нет, Чарли, мне до тебя далеко!
     - Я знаю, что ты гений!
     - А я знаю, что мне до тебя далеко.
     - Дай я тебя поцелую!
     - Я в восторге оттого, что ты делаешь!
     - А я в восторге от ТЕБЯ самого!
     По правде говоря, и то и другое вранье; ты принимаешься кропать новый скрипт, а Чарли разыскивает в сети новую порнуху (какой-то тип напялил искусственный член на электродрель и собирается всадить его в девчонку-подростка, которая тем временем сосет свой не единожды использованный тампон. Хорошенькое развлечение!).
     На следующий день ты предъявляешь свою стряпню Марронье, который важно кивает (что вполне нормально: он наш отец, мы его дети):
     - Этот вариант, конечно, тоже не купят, но если он вас греет, валяйте трудитесь дальше. Я прошу тебя. Октав, только об одном: не оставляй больше свои граффити в духе Чарльза Мэнсона на стенах у нашей любимой клиентуры.
     Позже ты связываешься по своему "могильнику" с Жаном-Франсуа:
     - Слушай, Джеф, у меня для тебя кое-что наклевывается.
     - Юпика!
     (Это у нас такой гибрид из слов "youpi" и "эврика"')
     Но нам понадобится недели три для доработки .
     Гробовое молчание на другом конце провода беспроводной связи. Затем раздается вопль:
     - Парни, да вы что, рехнулись? Я должен представить им проект уже на следующей неделе!
     - Ну, дней пятнадцать.
     - Десять!
     - Двенадцать!
     - Одиннадцать!
     - Значит, так: посылаем в "Манон" видеозапись передачи сегодня же днем, - командует Чарли. - Они так обалдеют от нашей сверхзвуковой скорости, что купят не глядя.
     Жан-Франсуа важно заявляет, что "это перспективное предложение может стать краеугольным камнем будущего проекта" (конец цитаты). Ты мысленно аплодируешь. Принято считать, что креаторы презирают экаунт-менеджеров, и наоборот. Но это неправда: мы нуждаемся друг в друге, а в нашей лавочке любят только тех, в ком нуждаются, со всеми же остальными сводят знакомство лишь на "отвальной" пьянке. А Чарли - молодец, держит фасон. Да и вообще, когда Чарли начинает командовать, ему никто не перечит.

     Софи ушла от тебя так просто, как обычно приходят. Теперь ты обедаешь в одиночестве. Раньше у тебя была куча друзей, теперь их напрочь нету. Это означает, что их и не было никогда. Ты пьешь, и твой пиджак насквозь пропах раклетом. Оч-чень мило, да!
     "Позволь мне бросить тебя, позволь мне уйти, позволь снова быть молодым и свободным подонком", - вот что ты сказал ей.
     Ты выходишь на улицу без очков, чтобы не видеть дальше собственного носа.
     Близорукость - твоя последняя роскошь. Все вокруг волшебно расплывается, прямо как в рекламном клипе. Все поверхностно и зыбко. Держись, старик! Где твоя улыбка? Ты ведь взобрался на самый верх общества потребления и на самый пик общества коммуникаций.
     В ресторанах ты заказываешь суши-из-гусиной-печенки-с-перцем-по-сычуаньски и чатни-под-соусом-из-телячьего-бульона-и-сои-с-душистым-уксусом.
     Тебе мило улыбается вон та девица. Ей не узнать вовек, что ты готов влюбиться. Фу-ты ну-ты! Какие чудные минуты!
     Навалившись на стойку бара, ты мечтаешь о новых женщинах. Тебе понадобилась масса времени, чтобы узнать, чего ты хочешь в этой жизни: одиночества, тишины, выпивки, книг, "дури", писательства и, изредка, красивой девки в постели - девки, которую ты потом никогда больше не увидишь.
     Настал заветный час креаторов и сосок. Проходя через Булонский лес, ты делаешь привал и оплачиваешь минет без резинки. Двадцать минут спустя ты уже в агентстве.
     - Увольте меня!
     Ты орешь как ненормальный, стоя посреди холла "Росса", но никто тебя не слушает.
     - Увольте меня!
     Несколько стажеров гогочут, тыча в тебя пальцами; небось, думают, что ты шутишь, и пользуются случаем, чтобы подмазаться, восторгаясь твоими патетическими воплями.
     - Увольте меня!
     Но в этой пустыне никто твоих криков не слышит. И вдруг до тебя доходит, над чем они все ржут: ширинка твоих белых джинсов запачкана губной помадой.
     Твои слоганы ежедневно звучат с телеэкрана: "НЕ ОБНОВЛЯЙТЕ, ПОВТОРЯЙТЕ!"; "ЧТО ЗА ЖИЗНЬ БЕЗ ШАМПАНСКОГО "KRUG"?!"; "ДУШОК" - ЗАПАХ, КОТОРЫЙ ТАК НРАВИТСЯ ПРЕЗИРАТЬ!"; "РАДИО "NOVA" ВСЕГДА НОВО!"; "KENZO-JUNGLE": ПОПРОБУЙТЕ СБЛИЗИТЬСЯ!"; "ВИАГРД": СКАЖИ СЛАБОСТИ "НЕТ!"; "ЕВРОСТАР" - ЗАЧЕМ ЛЕТЕТЬ ИЗ РУАССИ В ХИТРОУ, КОГДА МОЖНО ЕХАТЬ ИЗ ПАРИЖА В ЛОНДОН?!"; "CANDEREL" - И ТЫ КРАСИВА, "CANDEREL" - И ТЫ СТРОЙНА, "CANDEREL"
     - И ТЫ ИГРИВА, ТОЧНО РАННЯЯ ВЕСНА!"; "BOUIGUES TELECOM"! БУДУЩЕЕ ЗАКАЗЫВАЛИ? НЕ КЛАДИТЕ ТРУБКУ!"; "LACOSTE": БУДЕМ ЭЛЕГАНТНЫ, КАК НАШИ РОДИТЕЛИ!"; "CHANEL" НОМЕР ПЯТЬ: И ПРЕЖДЕ И ОПЯТЬ!"
     - Увольте меня!
     Тебе хочется разлечься на зеленой траве и лить слезы, глядя в небо. Реклама - виновница того, что народ выбрал себе в вожди Гитлера. Реклама призвана убеждать граждан, что ситуация нормальна, когда она катастрофически ненормальна. Словно ночные сторожа в средние века, она постоянно кричит: "Спите спокойно, добрые люди, уже полночь, все хорошо, хлеба, вина - и жизнь полна, "Май"-горчица всем сгодится. Радио "Nova" всегда ново, "Mini-Prix" - ваш друг - максимум услуг! Спите спокойно, добрые люди!" Все несчастны в современном мире - об этом нас предупреждал еще Шарль Пеги. И говорил сущую правду: безработные несчастны без работы, работающие несчастны от ее избытка. Спите спокойно, а от бессонницы глотайте прозак. И главное, не надо лишних вопросов. Hier ist kein warum!
     Нужно признать, что все происходящее на нашей планете не столь уж важно в масштабах Вселенной. И то, что написано одним землянином, будет прочитано всего лишь другим таким же землянином. Возможно даже, что соседним галактикам наплевать на то, что годовой оборот компании "Microsoft" равен валовому доходу всей Бельгии, а личное состояние Билла Гейтса оценивается в 100 миллиардов долларов. Ты усердно трудишься, ты привязываешься к каким-то людям, к каким-то пейзажам, ты суетишься вовсю на этом круглом булыжнике, летящем в черном пространстве Вселенной. Но тебе не мешало бы и поумерить свои амбиции. Вспомни: ты всего лишь ничтожный микроб. Существует ли достаточно эффективный "Baygon" против вредных насекомых вроде тебя?
     Отныне ты слушаешь только диски самоубийц - "Nirvana", INXS, Joy Division, Mike Brant. Ты чувствуешь себя древним старцем, ибо тебе нравятся допотопные виниловые пластинки (30 см в диаметре). Во Франции происходит 12000 самоубийств в год, то есть больше одного самоубийства в час: один час чтения этой вот книжонки - и готов покойник. А два часа (это если вы читаете медленно) - уже пара покойников. Ну и так далее. 24 добровольных жмурика в день. 168 сознательных уходов из жизни в неделю. 1000 желанных смертей каждый месяц. Настоящая бойня - под покровом всеобщего молчания. Франция - это сплошная гигантская секта Храма Солнца. По данным "Sofres"2, 13% взрослых французов "уже серьезно обдумывали возможность самоубийства".
     Каждое утро ты прослушиваешь три автоответчика - У себя дома, в конторе и на мобильнике, плюс e-mail на твоем "макинтоше". Один только почтовый ящик вечно и безнадежно пуст. Ты больше не получаешь любовных писем. И никогда больше тебе не прочесть листочков, нацарапанных робким почерком, влажных от слез, благоухающих любовью, с трепетом вложенных в конверт, где тщательно выписан адрес и призыв к почтальону: "Не заплутайся в пути, милый почтальон, доставь это послание моему обожаемому адресату!.." Люди кончают самоубийством оттого, что получают по почте одну рекламу.
     Ты уступаешь соблазну УФ. Стоит тебе впасть в депрессию - а ты пребываешь в ней постоянно, - как спешишь ублажить себя ультрафиолетом. В результате, чем сильнее ты хандришь, тем больше загораешь. Печаль придает тебе здоровый вид. Отчаяние равно солнечному удару. Кто догадается, что ты несчастлив? Твое бронзовое лицо сияет, как медный таз. Думаешь, загар омолаживает? - дудки, все как раз наоборот: стариков распознают именно по этому несходящему коричневому налету. В наши дни только у старперов достаточно времени на то, чтобы золотить свою пилюлю. У молодежи бледные унылые физиономии, а стариканы, все как один, загорелые и веселые - еще бы, пенсии-то им капают с наших трудов! Походить на Жака Сегела - ты этого добиваешься? Берегись - в конце концов ультрафиолетовые лучи поджарят тебя не хуже адских угольев.
     Это было в угаре, в садах лупанара. Всему виной проклятый кокс. Если бы не он, ты много чего не натворил бы - например, не прогнал бы Софи, не щеголял бы этими дурацкими каламбурами. На кокс можно списать все на свете. Набирая свой романчик на компьютере, ты воображаешь себя отважным лазутчиком, внедрившимся в самое сердце системы, дабы следить за работой машины, отравляющей наши души. (В конце концов, разве ЦРУ - не такое же агентство?) Наемник и разведчик в одном лице, ты собираешь сверхсекретную информацию, записывая ее на дискеты. Если тебя когда-нибудь заловят, то будут пытать, пока ты не выдашь все свои микрофильмы. Но ты не расколешься, ты все свалишь на наркоту. А если тебя проведут через детектор лжи, ты поклянешься всеми святыми, что участвовал в этой гнусной авантюре лишь как... часовой.
     Каждое утро ты натыкаешься в своем подъезде на клошара, как две капли воды похожего на тебя самого. Такой же тощий, долговязый, бледный, с впалыми щеками. Да, это ты, вылитый ты, только заросший щетиной, немытый, в лохмотьях, воняющий помойкой, с серьгой в ноздре, без гроша в кармане, дышащий перегаром; со стертыми до крови ногами, ты - в будущем, когда колесо Фортуны сделает оборот и тебе придется ночевать на вентиляционной решетке метро. Время от времени он орет во всю глотку: "КТО СЕЕТ ВЕТЕР, ПОЖНЕТ БУРЮ!" - потом снова засыпает.
     Ты проводишь все ночи напролет перед своей "PlayStation". За 189 франков (включая сборы) ты вступил в клуб "PlayStation". Семь раз в году тебе бесплатно присылают СD с демонстрационными версиями, призывами к дальнейшим покупкам и вопросником, позволяющим фирме "Sony" выяснить количество и динамику твоих приобретений, покупательную способность и степень удовлетворенности товаром на основе твоих собственных объективных оценок.
     Долгими часами ты бродишь по супермаркету, улыбаясь камерам слежения. Вот, кстати, еще одна информация, которую ты почерпнул у себя на работе: теперь эти штуки будут служить не только для задержания клептоманов. Инфракрасные Web-камеры, скрытые в подвесных потолках и подключенные к центральному компьютеру, позволят дистрибьюторам узнать ваши пристрастия и привычки, фиксируя магнитные коды покупок, с тем чтобы предлагать вам скидки, заставлять дегустировать новые продукты и по радио направлять к полкам с вашими излюбленными товарами. Скоро вам и вовсе не понадобится ходить в магазин: маркетологи и так разведают ваши вкусы, подключив ваш холодильник к Интернету, и доставят все нужное прямо на дом; таким образом, жизнь ваша будет целиком расписана и включена в процесс глобальной индустриализации. Восхитительно, не правда ли? А ну-ка, мальчик, поздоровайся с камерой, это твоя единственная подружка!
     Сегодня ты получил по почте плотный коричневый конверт. Значит, рано отчаиваться: кто-то тебе все-таки пишет. Распечатав его, ты находишь странный лазерный черно-белый снимок с небрежно набросанными загадочными буквами и цифрами: "43 5.0 bg 4 fr 15 pse 12 rj 33 gm f 2, air 1 i/1 ml dr 55"; наверху слева указаны дата и час. Ты недоумеваешь. Наконец среди белых пятен на сером фоне тебе удается различить пристальный глаз какого-то внеземного существа, две руки, зачатки носа, а рядом что-то похожее на ухо... Ты смутно догадываешься, что перед тобой эхограмма, напоминающая абстрактную картину. К снимку приложен клочок бумаги, на котором написано от руки: "Это твоя дочь, которую ты видишь первый и последний раз. Софи".

     Вот уже несколько дней, как ты никого из них не встречал. Но сегодня Жан-Франсуа вносит в твой кабинет свою депрессию.
     - У меня скверный feedback от заказчика. Альфред Дюлер просмотрел запись с "Grind", позвонил мне и объявил, что там слишком много цветных. Вот его точные слова - цитирую: "Я, конечно, не расист, но чернокожие составляют весьма незначительный сегмент рынка, а мы должны делать ставку на коренных, французских потребителей. Не моя вина, что наш продукт - белый и для его сбыта нужно показывать белых людей; повторяю: это не расизм, но, увы! - мы пока что не производим черных йогуртов! Вот когда разработаем гамму шоколадных "Мегрелет", тогда и будем демонстрировать негров". По-моему, ассистенты хихикали, когда он это излагал. Но стоило ему пригрозить, что он снова выставит заказ на тендер, как им стало не до смеха.
     - Слушай, не бери в голову, расслабься. Этот вонючий фашист - просто жалкая посредственность. Тебе бы следовало напомнить ему, что он выпускает "Мегрелет" с диоксинами... И что для рекламы такого продукта вообще нужны не модели, а бесформенные, оплывшие, прыщавые толстухи, отравленные его знаменитыми йогуртами.
     В глубине души ты ликуешь: угробить один из самых жирных заказов агентства - да это просто королевское решение проблемы, наконец-то Бог услышал твои молитвы и уготовил тебе рай оплаченного безделья, бессрочный отпуск за государственный счет... Однако Жан-Франсуа вовсе не желает быть уволенным. Он смотрит на эту ситуацию другими глазами: его отнюдь не программировали для жизни на улице. Он окончил частную коммерческую школу для папенькиных сынков, женился на скучной чистюле, пятнадцать лет безропотно терпел издевательства и оскорбления своих шефов и клиентов, лишь бы взять кредит в "Сосьетэ женераль" и купить наконец трехкомнатную квартирку в Леваллуа-Перре. Какие у него в жизни радости? Только одна: слушать оригинальные записи "Titanic". Он даже не подозревает, что возможен какой-то иной способ существования. Он никогда не полагается на случай, его бытие течет по намеченному раз и навсегда курсу. И если "Манон" расплюется с нашим агентством, ему от этого удара не оправиться. Он чуть не плачет: такой финт не предусмотрен в планах его карьеры. Впервые со дня своего появления на свет он терзается сомнениями. Эдак, глядишь, и человеком станет... почти!
     - Я прекрасно знаю, что Дюлер - сволочь и фашист - лепечет он, - но заказ этого фашиста тянет... на миллионы франков!
     Тут ты начинаешь его любить. В конце концов, это именно он несколько дней назад смахнул с твоего носа кокаин.
     - He дергайся, - слышишь ты собственный голос. - Мы с Чарли тебе подмогнем, верно, Чарли?
     - Ага! Я так думаю, пора объявлять готовность номер один.
     В приотворенную дверь просовывается голова Марка Марронье.
     - Эй, парни, что это вы приуныли, как будто работаете на Россериса и Уичкрафта, вместе взятых... Ку-ку!
     И он хлопает себя по лбу.
     - Дурак я, дурак! Вы же и вправду на них работаете!
     - Кончай базар, Марк! - стонет Джеф. - Мы тут по уши в дерьме из-за "Мегрелет".
     - Да-а-а!.. Тяжелы они, эти фабриканты легких продуктов...
     И Марк бросает на тебя соболезнующий взгляд (он соболезнует, то есть смотрит как больной на больного).
     - Октав, Чарли, - спрашивает он, - а не пора ли вам задействовать план ORSEC?
     - Они уже объявили готовность номер один, - сообщает Джеф. - Только я не пойму, в чем тут фишка.
     И тут Чарли приступает к своему коронному номеру. Воздев руки и глядя в потолок, он делает глубокий вдох и шумный выдох, как будто собрался толкнуть речь (или прихлопнуть какую-нибудь симпатичную букашку), выдерживает театральную паузу и последний раз смотрит на Марронье:
     - Ну что, шеф? Даете зеленый свет?
     Шеф величаво кивает и выходит из комнаты, где тут же воцаряется благоговейная, почти дзеновская тишина. Чарли медленно поворачивается к тебе и произносит заветный приказ:
     - Говномет к бою!
     - Есть, командир!
     И прямо на глазах у Жана-Франсуа, ровно за одну минуту, вы с Чарли сочиняете рекламу - хрустальную мечту всех рекламодателей, чарующую, невинную и лживую насквозь, - для блеющего стада потребителей (ибо генетика уже достигла таких высот, что и людей можно заставить блеять, как баранов).
     Затем ты громко оглашаешь сей шедевр:
     - "Очаровательная БЕЛАЯ женщина (не старая и не молодая), шатенка (не блондинка и не брюнетка) сидит на террасе живописного сельского домика, декорированного в стиле "Южный берег" (уютного, но скромного), в кресле-качалке (не слишком дорогом и не слишком убогом). Она смотрит в камеру и восклицает (умильным, но естественным голосом): "Я КРАСИВА? ДА, ТАК ГОВОРЯТ. НО САМА Я НЕ ЗАДАЮСЬ ЭТИМ ВОПРОСОМ. Я - ЭТО ПРОСТО Я". Спокойным жестом (не сексуальным и не манерным) она берет со стола баночку "Мегрелет", бережно (не слишком быстро и не слишком медленно) открывает ее и кладет в рот ложечку йогурта (не слишком полную, но и не совсем пустую). Потом, закрыв глаза от удовольствия, смакует продукт (минимум две секунды). Вслед за чем произносит остальной текст, глядя прямо в глаза телезрителям: "МОЙ СЕКРЕТ - "МЕГРЕЛЕТ", ИЗУМИТЕЛЬНЫЙ ОБЕЗЖИРЕННЫЙ ЙОГУРТ. С КАЛЬЦИЕМ, ВИТАМИНАМИ И ПРОТЕИНАМИ. ДЛЯ ПОДДЕРЖАНИЯ ОТЛИЧНОЙ ФИЗИЧЕСКОЙ И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ФОРМЫ НЕТ НИЧЕГО ЛУЧШЕ!" Она встает (грациозно, но не слишком) и заключает с лукавой (но не слишком) улыбкой: "ВОТ МОЙ СЕКРЕТ. НО ТЕПЕРЬ ЭТО УЖЕ НЕ СЕКРЕТ, РАЗ Я ПОДЕЛИЛАСЬ ИМ С ВАМИ, ХА-ХА-ХА!" И она разражается игривым (но в меру) смехом. Далее на экране возникает packshot (минимум на пять секунд) со следующим титром: "МЕГРЕЛЕТ" - ЧТОБ СТАТЬ СТРОЙНЕЕ И ПРИТОМ ВДВОЙНЕ УМНЕЕ!"
     Жан-Франсуа в один миг перешел от отчаяния к эйфории: ей-богу, этому парню следовало бы поступить в Школу драматического искусства, на отделение мимов-циклотимиков. Он пылко лобызает нам руки и ноги, не говоря уж о губах.
     - Друзья, вы спасли мне жизнь!
     - Ладно, ладно, только без фамильярностей, - бурчит Чарли, который уже вперился в экран своего компьютера, где какой-то мужик предается содомии с угрем.
     И тут ты наконец понимаешь, какого дурака свалял:
     - Твою мать, значит, теперь меня не выгонят! За этот слот Филипп меня озолотит и оставит в покое еще лет на десять. Мы же опять вставили этой гребаной "Манон"!
     Но за Чарли всегда остается последнее слово:
     - Можешь сколько угодно кричать, что ты им вставил, но в глубине души ты прекрасно знаешь, что это они вставили тебе.
     Окрыленный Жан-Франсуа уходит, зажав под мышкой свой поганый скрипт. Сцена сия разворачивалась в начале третьего тысячелетия после Рождества Христова (Иисус Христос - лучший в мире рекламист, автор многочисленных бессмертных слоганов, как то: "ВОЗЛЮБИТЕ БЛИЖНЕГО СВОЕГО", "ПРИИМИТЕ, ЯДИТЕ, СИЕ ЕСТЬ ТЕЛО МОЕ", "ПРОСТИТЕ ИМ, ИБО НЕ ВЕДАЮТ, ЧТО ТВОРЯТ", "И ПОСЛЕДНИЕ СТАНУТ ПЕРВЫМИ", "В НАЧАЛЕ БЫЛО СЛОВО"... ах, нет, пардон, это сказал его папаша.

     Хороший кокс продается по сто евро за грамм. Цена завышена специально, ради драгоценного здоровья богачей, тогда как беднота травит себя низкосортным "Рикаром".
     Ты звонишь Тамаре, своей любимой call-girl. Ее автоответчик откликается сладеньким голоском: "Если вы хотите пригласить меня выпить, нажмите кнопку номер один. Если хотите пригласить поужинать, нажмите кнопку номер два. А если хотите жениться на мне, положите, пожалуйста, трубку". Ты оставляешь свой прямой рабочий номер, сопроводив его призывом: "Вспомни обо мне, разведи мою печаль, это срочно, твои плечи нежны, как яйцо всмятку, я жажду окунуться в эту нежность! Октав". У нее лицо, от которого трудно оторвать взгляд.
     Угадайте, у кого душистая кожа, фигура мексиканки и малайские глаза?
     Ответ: у берберочки, чье настоящее имя вовсе не Тамара. Вечером она приходит к тебе. Ты попросил ее надушиться "Наваждением" - духами Софи.
     У нее голос с хрипотцой, тонкие пальцы, смешанная кровь. Женственное тело состоит из множества элементов, отнюдь не лишенных приятности: смуглые хрупкие щиколотки, покрытые лаком ногти на ногах, ямочки повсюду (в частности, на щеках и над ягодицами), зубы, ослепительно сверкающие между пунцовыми губками, соблазнительные изгибы (в районе икр и талии), розовая кожа всевозможных оттенков (на скулах, коленях, пятках и между ног), однако внутренняя сторона рук остается белоснежной - и нежной, как чувство, которое они вызывают.
     Да, то были времена, когда даже нежность шла на продажу.
     Тамара - проститутка, с которой ты не спишь. На ее мини-юбочке написано "LICK ME TILL I SCREAM", но ты довольствуешься тем, что лижешь ей ухо (она этого терпеть не может). За 250 евро она проводит у клиента всю ночь. Прежде вы вместе слушали пластинки: группы "II etait une fois", "Moody Blues", "Massive Attack". Ты готов отстегнуть сколько угодно за один тот миг, когда ваши губы сольются, точно два магнита. Ты не хочешь спать с ней, тебе нужно только касаться ее, испытывать ее внеземное притяжение. Любовники - это магниты. Ты не хочешь надевать презерватив, проникая в Тамару. Вот почему вы никогда не занимаетесь любовью по-настоящему. Вначале она никак не могла понять этого странного клиента, которому было достаточно сплести свой язык с ее собственным. А потом и она вошла во вкус, и теперь ей нравятся твои зубы, покусывающие ее рот, струйки твоей слюны с запахом водки, и вот уже ее язык сам пробирается к твоей гортани, складывается трубочкой, принимает в себя жесткий напористый таран твоего языка, который лижет ей щеки, шею, веки... сладость, стоны, учащенное дыхание, щекочущее вожделение... Стоп! Ты прерываешься, чтобы улыбнуться ей, в каком-то сантиметре от ее лица, заставить себя выждать, снова насладиться, снова притормозить, и так без конца. Назовем вещи своими именами: соитие языков иногда бывает много прекраснее просто соития.
     - Обожаю твои волосы!
     - Это парик.
     - Обожаю твои голубые глаза!
     - Это линзы.
     - Обожаю твои груди!
     - Это "Wonderbra".
     - Обожаю твои ноги!
     - Ну слава богу, хоть один заслуженный комплимент!
     И Тамара хохочет.
     - Ты мне устраиваешь такой кайф!..
     - Сие молодежное выражение означает, что ты счастлива?
     - В эту самую минуту - да.
     - А я знаю, что ты в эту самую минуту притворяешься.
     - Во-первых, если я работаю за деньги, это еще не значит, что я притворяюсь. Тут нет никакой связи. А во-вторых, да, я счастлива, если учесть, что зарабатываю десять штук в месяц наличными.
     - Значит, счастье все-таки в деньгах?
     - Совсем нет, просто я откладываю достаточно, чтобы купить дом и вырастить моего ребенка.
     - Какая жалость! Мне так хотелось бы сделать тебя несчастной.
     - Я никогда не бываю несчастной, если мне платят.
     - А я наоборот: плачу тебе, чтобы не быть несчастным.
     - Ладно, поцелуй меня еще сюда, сегодня я тебе сделаю десятипроцентную скидку.
     И она снимает "верх". На талии у нее поблескивает тоненькая золотая цепочка. Над правой грудью вытатуирована роза.
     - Это настоящая татуировка или переводная?
     - Самая настоящая, можешь полизать, она не сойдет.
     Еще несколько магнитных бурь, после чего ты снимаешь Тамару цифровой камерой, одновременно интервьюируя ее:
     - Скажи мне, Тамара, ты и правда хочешь стать актрисой, или это шутка?
     - Это моя мечта, я мечтаю освоить актерское ремесло... наряду с этим.
     - А почему ты не стала моделью?
     - Да я и работаю моделью - в дневные часы. Как почти все девчонки из "Хмель-бара". Бегаю по кастингам все свободное время. Но сейчас так много девушек и так мало работы; нужно наизнанку вывернуться, чтобы заколотить побольше...
     - Нет, я тебя спросил, потому что... ну, в общем, слушай: мне хочется предложить твою кандидатуру для следующей рекламы "Мегрелет".
     - О'кей, за это я тебе сегодня сделаю бесплатный минет.
     - Даже и не думай! Неужели ты еще не усекла, что перед тобой новый Робин Гуд?
     - Это как понимать?
     - Очень даже просто: я отнимаю у богатых, чтобы раздавать девкам.
     Да, бывали вечера, когда ты раскошеливался на три куска только для того, чтобы целоваться с нею на улице, под дождем, и удовольствие того стоило. Черт подери, еще как стоило!

     Спустя десять дней в агентстве назначают РРМ (произносится "пи-пи-эм"). Саммит в полном смысле этого слова. Тишина такая, что даже мух не слышно: еще бы, они знают, что, попавшись, рискуют подвергнуться безжалостной содомии. От "Манон" явился сам Альфред Дюлер и троица его отважных мушкетеров; наш "Росс" представляют пара менеджеров, дама-телепродюсер и двое креаторов (мы с Чарли); здесь же приглашенный режиссер по имени Энрике Курдюкул, а с ним целая свита - его парижский продюсер, его депрессивная стилистка, его художник-англичанин и его финдиректриса с "ушитым" лицом. Чарли заключил со мной пари: тот из нас, кто первым произнесет слова "анксиогенный" и "миноризировать", выигрывает обед в "Апиции". Слово берет продюсерша:
     - Решения, выработанные на совещании двенадцатого числа, были подвергнуты модификациям. Мы ждем других кастингов, но Энрике в целом одобряет проект вашего агентства. Итак, сейчас мы покажем вам кассету.
     Как это всегда бывает на таких важных сборищах, видак барахлит, и никто из присутствующих не может с ним сладить. Приходится вызывать умельца со стороны, ибо четырнадцать человек, сидящих в зале и получающих вместе 6720000 франков (более миллиона евро) в год, не способны включить технику, с которой шестилетний ребенок справился бы одной левой, с закрытыми глазами. В ожидании спасителя, умеющего нажимать кнопку "play", режиссер перечитывает вслух свой проект.
     - Нэ нада, стобы дэвуска был слиском красиви, пусть будэт просто молодой, свежи и симпатисни.
     Энрике Курдюкул начинал как фотограф в гламурном журнале, после чего стал звездой эстетского рекламного ролика в оранжевых тонах. Он тщательно культивирует свой венесуэльский акцент, ибо эта экзотическая нотка и есть главный залог его успеха (полтыщи других - безработных - режиссеров умеют снимать не хуже его, то есть пользоваться кучей фильтров, делать "смазки" и озвучку в стиле трип-хоп, но они никому не нужны, поскольку их не зовут Энрике Курдюкул).
     - Мнэ осень-осень нравится, сто марку видно с первого зе кадра. Esta muy muy importante. Но я сситаю, сто нада оставлять и свобода творсества для актриса.
     Его выбрали потому, что Джо Питка был занят, а Жан-Батист Мондино отказался. Все прилежно, как первоклашки, водят пальцами по ксерокопиям его текста. Внезапно без стука входит рабочий в синей спецовке; крякнув, он в один момент включает нам видак.
     - Спасибо, Жеже, - говорит Джеф, - что бы мы без тебя делали?!
     - Сидели бы в дерьме, - ответствует Жеже, покидая комнату.
     Джеф принужденно смеется:
     - Ха-ха, уж этот Жеже!.. Ну ладно, давайте смотреть наш кастинг.
     И вот четырнадцать "сидящих в дерьме" видят на экране прелестную Тамару, обнаженную по пояс, в черном бюстгальтере от "Wonderbra"; она смотрит прямо в камеру и, покусывая губы, возглашает: "Это моя мечта, я мечтаю заниматься актерским делом... наряду с этим. Бегаю по кастингам все свободное время. Но сейчас так много девушек и так мало работы..." (стоп).
     Ты торопливо берешь слово и сообщаешь, что речь идет о любительском кастинге, о случайной съемке исключительно интересной модели, с которой завтра же созвонятся, чтобы сделать настоящие пробы.
     Альфред Дюлер спрашивает, возможно ли отретушировать картинку после съемок, чтобы чуть высветлить тон кожи модели.
     - Ну разумеется, нет проблем. Мы из нее сделаем чистокровную француженку.
     Дюлеровская директриса по рекламе, жирная колбаса в костюмчике от "Zara", первый и последний раз открывает рот, чтобы изречь:
     - Главное - пробудить желание.
     С ума сойти! Вы только гляньте на всех этих баб, которых никто не трахает и которые тем не менее вкалывают с утра до ночи, чтобы "пробуждать желание" у миллионов потребителей!
     Продюсерша заносит в свой блокнот: "ОК Тамара - отзвонить и высветлить лицо".
     Альфред Дюлер продолжает:
     - Я хотел бы добавить, что мы счастливы сотрудничать с Энрике, звездой нашей рекламы, ведь всем известно, какой это замечательный мастер видеоряда.
     (Синхронный перевод: "Мы выбрали послушного режиссера, который не изменит ни слова в нашем сценарии".)
     - Да, Энрике, я оценил твое замечание насчет марки товара. Все мы отлично понимаем, что у нас тут не клуб любителей поэзии. Главное, чтобы клиент с первого же кадра увидел на экране логотип "Мегрелет".
     - Si, si! Я намэрен делать осень-осень ярки pack-shot.
     - Именно так! - подхватывает Джеф. - В целом фильм будет залит солнцем, но солнцем, так сказать, clean - непорочным.
     Тут берет слово стилистка:
     - Я думаю, все должно получиться прекрасно, лишь бы костюмы не выглядели уныло.
     И она трясет перед нами какими-то пестрыми майками.
     - Можно подобрать в этом духе - яркие, светящиеся.
     - Конечно, - отвечает один из бренд-менеджеров, чтобы оправдать свое присутствие на этом РРМ (а заодно и в самой фирме "Манон"), - разумеется, но нам нужен "внесезонный" стиль, ведь мы будем демонстрировать ролик в течение всего года.
     - Возвращаясь к тому, что прозвучало на собрании двенадцатого числа, - добавляет финдиректриса, чья задача - контролировать выход рекламной продукции, оплачиваемой "Манон", критиковать все подряд и снижать затраты (все, кроме своего оклада) - я бы советовала сделать фильм чуть более раскованным, пикантным, что ли...
     - Несомненно, - заверяет Джеф, - мы ведь именно так и решили двенадцатого!
     Вы только послушайте, как упоенно они токуют - ну прямо тетерева в брачный период! Стилистка стала краснее своих маек.
     - Я принесла еще вот эту рубашку...
     Все дружно критикуют рубашку - до тех пор, пока не замечают, что их заказчик носит точно такую же.
     - Послушайте, - говорит Чарли, - у нас есть общий контракт, но ведь мы можем позволить себе некоторые варианты при съемках, верно?
     Взгляды всех присутствующих обращаются к Альфреду Дюлеру-Большой-Вэкакашке.
     - Я должен вам напомнить, что авторские права на сценарий принадлежат "Манон", и если при монтаже мы обнаружим изменения, то не возьмем фильм. Нас связывает с вами четкий контракт, и в этом пункте я буду тверд.
     - Ну конечно, конечно, - испуганно блеет Джеф, - наше агентство обязуется включить в ролик все, что мы вам сегодня показали.
     И так без конца, час за часом. Близится вечер. А ты сидишь и протоколируешь их бредятину усердно, как служебный секретарь - летописец современного кошмара. Ибо данное собрание отнюдь не мелочь в истории Третьей мировой войны.
     - Добавить в сценарий наречие "жадно". Это совершенно необходимо.
     - А нужны ли нам все тридцать секунд? Разве нельзя поджать планы и уложиться в двадцать?
     - О'кей, мы их урежем, но учтите, при этом возникнет ощущение скомканности.
     - Мы постараемся быть предельно краткими.
     - Если только IPSOS нас не завернет на тестировании, можно ужаться и до двадцати.
     - Заменить в сценарии "жадно" на "неодолимо". Так мы придадим ему оттенок возвышенности. Это крайне важно. Я просто настаиваю...
     - Нужно, чтобы это был продукт, который НЕОДОЛИМО притягивает покупателя. Напоминаю вам, что перед широким показом ролик пройдет через фокус-группу. И если наше предварительное тестирование не даст однозначно положительных результатов, фильм выбросят в корзину.
     - Итак, господа, я зачитываю проект: "Потребление продукта. Открыв баночку "Мегрелет", женщина съест его с неодолимым наслаждением и с помощью ложки".
     - Октав, может, хватит острить?
     - Недурно было бы снять девушку идущей с продуктом в руке...
     - Ну нет! Это абсолютно исключено! "Мегрелет" - это вам не бродячий йогурт!
     Ты записываешь каждое их слово, ибо это слишком правдиво, чтобы быть прекрасным.
     - Давайте перейдем к натуре: слово за Тони.
     - Ми осмотреть много домов вокруг Майами и находить масса варианти: ошень откритие, или с большой сад, или более современни, вот, смотреть эти фотографии с просторни веранда, или еще можно снимать традиционни ферма в южни стиль, да-а-а?
     - Тони, последний слово за тобой, - говорит Энрике. - Какая твой рекомендасьон?
     - Я полагать, что хорошо классически дом и крильцо впереди; для тебья это будет о-о-ошень beautiful, я так думать. Не надо делать скучни клип, да-а-а?
     - Если ти о'кей, то и я о'кей.
     - Вернемся к съемкам самого продукта.
     - Необходимо, чтобы этот йогурт вписался в окружающую среду... как бы это сказать... ну, типа баночка "Мегрелет" в траве, чтобы подчеркнуть идею природы.
     - Это вроде бы продукт-забава, но в то же время несущий в себе мощный заряд здоровья.
     - Наша главная и конечная ценность - любовь, - заключает Дюлер. - Наши клиенты покупают не йогурт, а любовь (вот что наверняка понравится Тамаре, думаешь ты). Мы продаем им не йогурт, но материнское молоко! Именно поэтому наша фирма world-wide. Любовь правит миром. Мы обязаны мыслить как истинные world-wide. И действовать как истинные world-wide.
     Внезапно без стука входит Филипп. Он просит не обращать на него внимания и продолжать, но обсуждение начинают снова, только теперь прения время от времени прерываются трезвоном мобильника, который Филипп и не подумал вырубить.
     - Это женщина в полном смысле слова. На ней грубые джинсы, майка с длинными рукавами - понимаешь, к чему я веду? Нужно с первой же минуты внушить зрителю ощущение эдакой небрежной элегантности.
     - В общем, Шарон Стоун, только брюнетка и помоложе.
     - А вы уверены, что какая-нибудь занюханная мадам Мишю из Валансьена узнает себя в этой особе?
     - Обрати внимание: она типичная миддл-класс, только fun.
     - Не очень-то у нее европейский вид.
     - Мы сами ничего не имеем против североафриканцев, но есть риск, что наша целевая аудитория не отождествит себя с нею.
     - Ну и ничего страшного! Да, у нее вид уроженки Юга, но это отвечает современной тенденции; сейчас в моде смуглая матовая кожа, как у Инее Састр, Дженнифер Лопес, Сельмы Хайек или Пенелопы Крус.
     - Сельма Хайек - это кто?
     - Энрике отсмотрел восемьдесят девушек и сказал, что она фотогеничнее всех.
     - И она полностью соответствует духу этой торговой марки - раскованная, чувственная, именно то, что надо для "Мегрелет".
     - Да-да, он будет magnifica!
     - Very cute!
     - Сельма Хайек - это кто??
     - И вы правы, она прекрасно передает эмоции в кадре.
     - Я не против поддержать этот выбор, но только после повторных проб.
     - "Атмосфера загородного дома, спокойная, но динамичная. Трава должна быть зеленой с желтоватым (по-южному) оттенком. Звуковое оформление естественное, поют птицы".
     - Надо будет потом добавить стрекот цикад.
     - Сельма Хайек - это кто???
     - Это красотка из модных "латинос".
     - Ее снимок был на обложке английского "Vogue", в сентябрьском номере.
     - Не знаю такой.
     Стилистка, уже на грани истерики, раскладывает по столу пар двадцать солнечных очков, чтобы клиент выбрал те, которые Тамара водрузит себе на макушку. После двадцатиминутного обсуждения решено все их привезти на съемки, чтобы выбрать нужные прямо на месте (то есть решено пока ничего не решать).
     - Теперь музыка: нам прислали кассеты пятеро исполнителей. Прослушаем? Демо-версия 1: - Слишком продвинутая.
     Демо-версия 2: - Слишком тяжеловесная.
     Демо-версия 3: - Слишком кичевая.
     Демо-версия 4: - Слишком замедленная.
     Демо-версия 5: - Слишком вульгарная.
     "Просить музыкантов переделать музыкальный фон" - записывает продюсерша.
     - Лично я против съемок с нижней точки во время дегустации продукта. Боюсь, фигура девушки получится деформированной. Я предпочел бы что-нибудь более классическое в соответствии с концепцией бренда.
     И вот тут-то Чарли, улучив момент, выигрывает у меня обед в "Апиции":
     - Вы находите это анксиогенным? Но ведь ролик можно миноризировать.
     Гендиректор Филипп встает и, перед тем как покинуть собрание, обращается к продюсерше:
     - Браво, Мартина, прекрасно организовано, великолепная работа... а что, ты здесь новенькая? Тогда, надеюсь, тебе понравится у нас в "Россе"! Марк молодец, что нанимает таких асов, как ты.
     - Филипп, меня зовут Моника, и я работаю здесь уже пять лет! - отвечает дама с холодностью, в данном случае вполне оправданной.

     Ну вот, теперь ты и сам обмегрелетился вконец: за три месяца похудел на семнадцать кило. И немудрено - с некоторых пор ты питаешься только через нос. Каждое утро ты просыпаешься с застывшими меловыми комками в онемевших ноздрях. Ты приходишь на работу в 5.35 дня. А когда Марк Марронье делает тебе замечание, ты огрызаешься:
     - Я объявляю забастовку до тех пор, пока ты меня не вышвырнешь.
     - Да что с тобой, черт побери? Прибавки захотел?
     - Нет, я и в самом деле хочу все похерить.
     - Может, тебя сманивают в CLM? Или в BDDP?
     - Да нет же, господи боже, я просто решил завязать со всей этой бодягой! Ты что, не видишь, что я подыхаю, что я похож на скелет?
     - Ну, сходство с этой "вешалкой" Кейт Мосс еще не может служить поводом для увольнения.
     - Но я рискую умереть от опухоли мозга!
     - Не рискуешь, потому что ты безмозглый.
     - Но я все реже и реже выхожу на публику!
     - Знаю, но ты нужен нам для представительства.
     Ты носишь костюм от Эрика Бержера, рубашку "Hedi Sliman" из магазина мужской одежды "Сен-Лоран - Рив Гош", туфли от Берлути, часы "Royal Oak" от Одма-ра Пиге (в ожидании-новой модели - "Samsung Watch Phone" со встроенным мобильником), очки "Stark-Eyes", трусы "Banana-Republic", купленные в Нью-Йорке. Ты владеешь пятикомнатной квартирой в Сен-Жермен-де-Пре (дизайн Кристиана Льегра). В твоем распоряжении имеются также:
     музыкальный центр-стойка "Bang and Olufsen" с чейнджером на 10 дисков и пультом;
     спутниковый GSM телефон с факсом; полдюжины стульев эпохи Людовика XV, унаследованных от деда с бабкой; табурет "Барселона" Миса ван дер РОЭ; книжный шкаф от Жана Пруве с полным собранием "Плеяды" (ни разу не раскрытым); мультисистемный видеомагнитофон "Sony"; новенький телевизор "Philips" с плоским экраном; портативный DVD-плейер "Sony Glasstrom"; шезлонг Чарлза Эймса (1956 г.); игровая приставка "Sony PlayStation"; двухкамерный холодильник "General Electric" (битком набитый осетровой икрой от Петросяна, гусиной печенкой с трюфелями из "Petite Auberge" и шампанским "Cristal Roederer") с гигантской морозилкой и автоматическим дозатором льда; цифровая видеокамера "Sony PCI" (360 граммов веса, 12 см в высоту, 5 - в ширину); цифровой фотоаппарат "Leica Digilux Loom"; 24 хрустальных бокала "Puiforcat"; три подлинных эстампа Жана-Франсуа Жонвеля; картина Баскиа (площадью три квадратных метра) и рисунок Дэвида Хокни; афиша Жана Кокто; журнальный столик "Modenature" черного дерева; несколько подлинников Пьера Ле Тана, Эдмона Кира, Рене Грюо, Жан-Жака Семпе, Жан-Филиппа Де-лома, Вуча, Матса Густафсона; торшер от Урбана Оутфиттерса; 8 подушек, белых и бежевых, из индийской паш-мины (магазин "Дом и семья"); автограф Летиции Каста в рамке; твои портреты, выполненные Марио Тестино, Эллен фон Унверт, Жан-Батистом Мондино, Бетгиной Реймс, Доминикой Инсерманн; фотографии, где ты снят вместе с Инее Састр, Жераром Депардье, Ридли Скоттом, Евой Герциговой, На-оми Кемпбелл, Карлой Бруни, Дэвидом Линчем и Тьерри Ардиссоном; погреб, битком набитый элитными бордоскими винами от Оже (бульвар Османн, 116,8-й округ Парижа): "Chasse-Spleen", "Lynch Bages", "Talbot", "Petrus", "Haut Brion", "Smith Haut Laffite", "Cheva Blanc", "Margaux", "Latour", "Mouton Rothchild"...
     тысяча компакт-дисков, DVD, CD-ROM и видеокассет; "BMW Z3" на стоянке, арендуемой годично, под кафе "Флора"; ее брат-близнец "SDF" - на стоянке возле твоего дома; пять пар обуви от Берлути, три пары "Nike Air Мах", пара "Adidas Micropacer" (со встроенным хронометром и электронным шагомером); три кашемировых пальто от "Hermes" и три замшевых - от Луи Вюиттона; пять костюмов "Dolce e Gabbana" и пять от Ричар-Да Джеймса; francs Frederic Beigbeder "Sumo" - гигантский (50 x 70 см) фотоальбом Хельмута Ньютона (издательство "Ташен"), на мольберте (дизайн Филиппа Старка); пять пар джинсов от Хельмута Ланга и пять пар мокасин от Гуччи; двадцать рубашек "Prada" и двадцать маек "Muji"; десять кашемировых пуловеров высшего качества от Хусейна Шалайяна и десять от Люсьена Пелла-Фине (все, что не сделано из кашемира или вигони, вызывает у тебя невыносимый зуд); платяной шкаф с полной коллекцией новинок АРС за последние десять сезонов; картина Рубена Альтерио; десять пар солнечных очков "Cutler and Gross"; ванная комната, полностью оборудованная в стиле Келвина Кляйна (полотенца, халаты, мыльницы, косметика, духи); только лосьоны - от Кильса, Нью-Йорк; розовый "Мае", на котором и пишется эта книга; другой, оранжевый, с беспроводным выходом в Интернет и цветным принтером "Epson Stylus 740". Большинство других вещей, коими ты владеешь, приобретено у "Колетт". А если не у "Колетт", значит, у "Катрин Мемми". А если не у "Колетт" и не у "Катрин Мемми", значит, ты не у себя дома.
     Как правило, ты ужинаешь в ресторанах, где платят не меньше сотни евро с человека. Путешествуя, ты останавливаешься только в гостиницах сети "Ре-ле-э-Шато". Вот уже три года, как ты летаешь исключительно бизнес-классом (а иначе у тебя ломит поясницу после сна), где выдают кашемировые пледы (а иначе у тебя начнется чесотка: см. выше). Кстати, сообщаю: рейс Париж - Майами и обратно в бизнес-классе стоит 62 000 франков (10 тысяч евро).
     Имея все эти вещи и ведя столь роскошный образ жизни, ты, по идее, должен быть счастлив. Так почему же счастья нет? Почему ты без конца набиваешь себе нос белой отравой? Как можно быть несчастным при банковском счете в два миллиона евро? Если уж ты стоишь над краем пропасти, то кто же там, на дне?
     Недавно ты разревелся перед витриной "Бонпуэн" на Университетской улице. Созерцая все эти беленькие детские кроватки, лампочки в виде зверюшек, серебристые пинетки, пальтишки по 360 франков и крохотные свитерочки по 620 франков для трехмесячных, ты рыдал как последний дурак, и покупатели, выходившие из магазина, испуганно и жалостно качали головами, убежденные, что этот бедняга, льющий слезы при виде детских вещичек, потерял своего ребенка в автокатастрофе; увы, для того чтобы лишиться ребенка, тебе даже этого не понадобилось.
     Однако пора чем-нибудь озадачить глотку. Войдя в свою необъятную кухню, ты подходишь к ультрасовременному холодильнику. Ты отражаешься в его блестящей дверце. Нервно жмешь на кнопку подачи льда. Твой стакан с "Абсолютом" уже заполнен льдинками, они сыплются через край, но ты не отпускаешь кнопку, пока ледяные кубики не засыпают весь пол в кухне. Тогда ты программируешь агрегат на "толченый лед". И снова жмешь на кнопку. И вот уже черный мрамор запорошен снежной крошкой. Ты разглядываешь свое лицо, отражение своего лица в самом до-Рогом холодильнике в мире. Насколько легче быть закоренелым холостяком, зная, что кто-то с любовью поджидает тебя здесь, в этом доме. Ты так накокаинился, что машинально тянешь водку носом, через соломинку. Ты чувствуешь приближение коллапса. Ты видишь в зеркале собственное ничтожество: разве ты не знал, что слова "нарциссический" и "наркотический" имеют общий корень? Ты вывернул на пол весь запас льда из морозилки. Ты скользишь и падаешь на десятисантиметровый слой льда. Тонешь в холодных кубиках. А что, если так и заснуть среди этих тысяч мини-айсбергов? Уснуть, пойти ко дну, как оливка, в гигантском стакане кухни. "Титаник", канувший в "Абсолют". Ты барахтаешься на этом искусственном катке. Твоя захолодевшая кожа липнет к мрамору. Под тобой столько льда, что хватит освежить целый полк; а впрочем, ты сам и есть полк, наполеоновская армия, бегущая из России. Ты присасываешься к мраморной плитке. Глотаешь кровь, стекающую из носа прямо в горло. И едва успеваешь вызвать по мобильнику "скорую" перед тем, как потерять сознание. ВСТРЕТИМСЯ ПОСЛЕ РЕКЛАМНОЙ ПАУЗЫ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК ЗАХОДИТ В ПРАЧЕЧНУЮ-АВТОМАТ И ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ПЕРЕД ОГРОМНОЙ -ДВА МЕТРА В ВЫСОТУ - МАШИНОЙ. ОН БРОСАЕТ В ЩЕЛЬ НЕСКОЛЬКО МОНЕТ, ВЫНИМАЕТ ИЗ КАРМАНА ПАКЕТИК СТИРАЛЬНОГО ПОРОШКА "АРИЭЛЬ", ОТСЫПАЕТ ПРИГОРШНЮ СЕБЕ В РУКУ И ВДЫХАЕТ ЕГО НОСОМ. ПОТОМ ГОРДО ТРЯСЕТ ГОЛОВОЙ, СЛОВНО ПОРОШОК "АРИЭЛЬ" ПРИДАЛ ЕМУ НОВЫХ СИЛ. ЗАТЕМ ОН ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЦУ МАШИНЫ, ЗАЛЕЗАЕТ ПРЯМО В ОДЕЖДЕ ВНУТРЬ, В БАРАБАН, И САДИТСЯ, ПОДЖАВ НОГИ. ЕДВА ОН ЗАКРЫВАЕТ ДВЕРЦУ, КАК МАШИНА ПРИХОДИТ В ДВИЖЕНИЕ. МОЛОДОГО ЧЕЛОВЕКА КРУТИТ И ШВЫРЯЕТ ВО ВСЕ СТОРОНЫ, ОБДАЕТ ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ. КАМЕРА ВРАЩАЕТСЯ ВМЕСТЕ С БАРАБАНОМ, ЧТОБЫ ПОКАЗАТЬ СКОРОСТЬ ОБОРОТОВ МАШИНЫ. ВНЕЗАПНО МАШИНА ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ. ЧЕЛОВЕК ВИДИТ ИЗНУТРИ, КАК В ПРАЧЕЧНУЮ ВХОДИТ МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА ВЕСЬМА СОБЛАЗНИТЕЛЬНОЙ НАРУЖНОСТИ, В МИНИ-ЮБОЧКЕ. ЖЕНЩИНА ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ГИГАНТСКОЙ МАШИНЕ, ВИДИТ В НЕЙ МОЛОДОГО ЧЕЛОВЕКА И, ОТКРЫВ ДВЕРЦУ, УЛЫБАЕТСЯ ЕМУ. ТОТ ВЫПЛЕВЫВАЕТ СТРУЮ МЫЛЬНОЙ ВОДЫ. ЖЕНЩИНА ЗАМЕЧАЕТ СТОЯЩУЮ НА ПОЛУ КОРОБКУ "АРИЭЛЯ", СНОВА УЛЫБАЕТСЯ, ПРИПОДНИМАЕТ ЮБОЧКУ, СНИМАЕТ ТРУСИКИ И БРОСАЕТ ИХ В БАРАБАН, К МОЛОДОМУ ЧЕЛОВЕКУ, ПОСЛЕ ЧЕГО ЗАХЛОПЫВАЕТ ДВЕРЦУ И ВКЛЮЧАЕТ МАШИНУ НА ДОСТИРЫВА-НИЕ. МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК УМИРАЕТ, ЗАХЛЕБЫВАЯСЬ В ВОДЕ И ПУСКАЯ МЫЛЬНЫЕ ПУЗЫРИ. ТОВАРНЫЙ ЗНАК И PACKSHOT "АРИЭЛЯ". ТИТР: "АРИЕЛЬ УЛЬТРА". УЛЬТРАЧИСТОТА. ДАЖЕ В МАШИНЕ".

Продолжение следует...