← Февраль 2006 → | ||||||
1
|
3
|
4
|
5
|
|||
---|---|---|---|---|---|---|
7
|
8
|
10
|
11
|
12
|
||
14
|
15
|
17
|
18
|
19
|
||
21
|
22
|
24
|
25
|
26
|
||
28
|
За последние 60 дней 6 выпусков (2-3 раза в месяц)
Открыта:
02-06-2003
Адрес
автора: lit.writer.worldliter-owner@subscribe.ru
Статистика
0 за неделю
Росс КИНГ "ДОМИНО"
Литературное чтиво
|
|
Пролог |
|
Припомнить бы, когда мне в последний раз случалось обращать речь к такому
вот миловидному юноше?
Начну с самого начала. Я родился в 1753 году в деревне Аппер-Баклинг,
графство Шропшир. Перед моим рождением цыганка предрекла матери, что из меня
вырастет преуспевающий торговец или выдающийся государственный деятель. К
счастью, мать, будучи женой священника, не придавала значения языческим
суевериям; для той же профессии она предназначила и меня, вопреки пророчествам о
будущем величии. Отец, носитель духовного звания, также отверг безапелляционно
высказанную цыганкой мысль, будто ключ к нашим личным качествам следует искать в
чайной заварке или в линиях ладони; по его мнению, таковые сведения содержались,
скорее, в лице человека: форме головы, расположении глаз, длине носа, ширине
губ, очертании бровей, наклоне челюсти. На доказательство этой теории он
потратил немалую часть жизни и без счета почтовой бумаги, итогом же трудов стал
научный трактат, озаглавленный "Совершенный физиогномист". Что за судьба
проглянулась ему в пятнах и порывистых гримасах юношеской физиономии его
отпрыска, о том он умолчал, но, во всяком случае, планы матери относительно
моего будущего не вызвали у него возражений. Намеченная родителями перспектива
не приводила меня в восторг, тем не менее, как второй сын, я не мог не
подчиниться их желаниям, сколь ни были они противны моим собственным мечтам о
славе литератора или бешеном успехе моих живописных полотен в салонах и
выставочных залах на континенте.
При иных обстоятельствах я пошел бы пешком, ведь от моей квартиры над
лавкой мистера Шарпа было рукой подать до дома лорда У*** на Сент-Джеймской
площади. Но поскольку приглашение исходило от Топпи, он счел себя обязанным
нанять перевозочное средство (свой всем известный не в меру пышный экипаж он
приобрел позднее), и вот в девять часов мы шумно двинулись по Хеймаркет в двух
портшезах, несомых коренастыми потными носильщиками.
- Пожалуйста. - (Темнота.) - Пожалуйста, сэр. - (Свет.)
В году 1770 на Хеймаркет держали лавки два пастижера. На более солидном из
этих двух заведений красовалась вывеска с надписью золотыми буквами: "Jules
Regnault, Perruquier" <"Жюль Реньо, изготовитель париков" (фр.)>; ниже, в
отполированных до блеска витринах, выстроились по ранжиру на кожаных болванках
лучшие образчики искусства месье Реньо - их можно было принять за ряд
запечатленных в мраморе носителей элегантных причесок. Белые пудреные парики с
кошельком из красного шелка в форме розы или с длинной косичкой, перевязанной
атласным бантом; парики в тугих длинных локонах или с тремя рядами буклей;
алонжевые парики для судей, барристеров или олдерменов; парики для верховой
езды, военных походов; парики с веерообразным хвостом, парадные парики с
короткими кудрями; парики, украшенные перьями дикой утки, обсыпанные золотой
пудрой, подкрашенные зеленым или желтым, со сладким запахом фиалкового корня и
помады. Этими изделиями (мода на них менялась каждые две недели за счет местных
или присланных по почте из Парижа новоизобретений) украшали себя, насаживая их
сверху или натягивая сзади, прекраснейшие и благороднейшие головы Лондона.
А еще ниже была добавлена надпись более крупными буквами:
И в самом низу, еще крупнее:
В сомнительной прозрачности витрине был выставлен наличный товар: сероватые
изделия из конского волоса, козьей шерсти и волос покойников. Их уносили из
лавки на своих головах извозчики, рыночные грузчики, аптекари, священники,
бакалейщики, писаки, поэты, мелочные торговцы, трактирщики - в общем, все те,
кому не по карману была более модная и дорогая продукция месье Реньо. Именно
среди этой скромной публики нашел я оригиналы для своих первых лондонских
портретов: пока мистер Шарп обмерял их головы, брил щетину или посыпал парики
щекочущим ноздри облаком пудры из дырчатой пудреницы, я, примостившись в углу, в
кресле с подлокотниками, запечатлевал их шишковатые черепа карандашом на бумаге;
в иных же случаях смешивал в раковинах акварель, дабы отобразить цвет лица,
схожий с очищенным картофелем или вареной свекловицей. Случалось, что тот или
другой посетитель выражал недовольство изображением своего неприкрытого черепа,
и, дабы его умиротворить, мистер Шарп, изменив своему обычному лояльному
настрою, изгонял меня на улицу. При таком повороте событий я слонялся обычно у
двери месье Реньо, откуда, стоило ей приоткрыться, вытекало наружу облако
ароматов: фиалкового корня, жасмина и апельсинового цвета.
Отличный ночной сон вернул мне бодрость. Вскочив с постели, я проворно
запечатал свечным воском письмо к матери (написанное после посещения кофейни),
где признавался в провале дипломатической миссии к лорду Полликсфену, в
неприкаянности, безденежье и горячем желании возвратиться в Аппер-Баклинг. Ибо
после Мэрибоун-стрит я в отчаянии оглядел свою темную каморку и спросил себя,
неужели мне на земле не назначено иного места. Кровать, деревянный стол, два
старых стула с плетеными сиденьями, зеркало в сосновой раме, обтрепанные
занавески, пропускавшие сквозняк, железная печь, кочерга с лопатой, пара щипцов,
железный подсвечник, оловянная кружка вместимостью в пинту - у меня не было
иного скарба, кроме этого жалкого барахла, да и оно, увы, принадлежало не мне.
Заключительную часть своего письма Пинторп посвятил совершенно иной теме:
своему аптекарскому огороду и деревенским котам, все лето - чем дальше, тем чаще
- совершавшим на него набеги; мне, однако, были безразличны его жалобы и
тактические приемы, поскольку у меня не шла из головы идея, которую высказал
Беркли. Меня очень сильно смущала - и вызывала желание поспорить - странная
доктрина, согласно которой (если Пинторп правильно ее изложил) все объекты
внешнего мира, включая, вероятно, и людей, являются продуктом нашего
заблуждающегося мозга. Не сомневаюсь, мой почтенный отец уверенно опроверг бы
его доводы, поскольку "Совершенный физиогномист" повторял вслед за Платоном, что
внешние формы вытекают из внутренних, являясь их знаком. И вот - эта
бессмыслица. По Пинторпу, стало быть, выходит, что если я не вижу сейчас своих
карманных часов (этим утром я их где-то затерял), то их вообще не существует?
Или, подобным же образом, не существует и самого Пинторпа, поскольку и его
сейчас передо мною нет? А если такового человека нет в природе - чушь собачья! -
с какой стати верить тому, что он сочинил?
|
|
|
Уважаемые подписчики!
Продолжение романа Р.Кинг "Домино" читайте в следующий понедельник. Начиная со следующего выпуска рассылки, по четвергам, будет публиковаться роман Валентина Пикуля "Баязет"Ждем ваших предложений.
Подпишитесь:
Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков Другие рассылки этой тематики Другие рассылки этого автора |
Подписан адрес:
Код этой рассылки: lit.writer.worldliter Архив рассылки |
Отписаться
Вебом
Почтой
Вспомнить пароль |
В избранное | ||