- Подумайте над тем, что вы делаете,- читал Фёдор Михайлович. - Не важно при этом, сколько вам за это платят. Не важно даже если, как вам кажется, вы делаете что-то очень нужное людям. Если вы несчастны, значит, делаете что-то не то. А потому и следует остановиться. Лучше это сделать сразу. Не надо тянуть.

    Другое дело, если стоит вопрос, а вам это надо? Нужна ли вам наша технология? Для того, чтобы это понять, следует ответить на ряд вопросов. Вопросы эти вытекают из того, насколько вы честны с собой и с миром, в котором живёте: вы сами, ваша семья, работа, государство.

    1. Честны ли вы сами с собой? Это значит, насколько вы готовы кривить душой в угоду не другим людям, а себе и как вы себя чувствуете при этом. Желание казаться не тем, кто ты есть свойственно многим из нас. Но, это не врождённое, а приобретённое желание. Не хотите обидеть себя? Похвально. Только на деле всё наоборот.

    Признаться в своей неправоте самому себе очень сложно. Но начать следует именно с этого. Хотя оправдать себя очень легко. Оправдывать и оправдываться - самое лёгкое занятие для человека. Этому учиться не надо. Это врождённый талант. Человек не может быть плохим адвокатом, если конечно, он не встал на честный путь. Честный человек не может ни оправдываться, ни оправдывать.

    2. Честны ли вы с вашей семьёй? Здесь всё проще. Ответьте, возникнут ли в вашей семье проблемы, если в ней о вас узнают всю правду? Если да, то вам есть над чем задуматься. Муж и жена, что они знают друг о друге? А что знают дети о своих родителях? Что родители знают о своих детях? Только то знают, что видят и что слышат друг от друга или от посторонних. Если всё хорошо в семье, значит, полученная информация устраивает. Если она - неверная, то последствия, в случае её обнаружения, непредсказуемы.

    3. Честны ли вы на работе? Как сложатся ваши дела у вас на работе, если всем станет известно всё, о том, как вы работаете. Это касается и следования инструкциям, правилам, выполнения приказов и многого другого.

    4. Честны ли вы с государством? Здесь проще всего. Есть закон, нарушение которого наказывается.

    Большинство людей честны с государством. Чуть меньше тех, кто честен на работе. Ещё меньше тех, кто честен в своей семье. И, пожалуй, очень мало тех, кто честен сам с собой.

    Не будем сейчас говорить о честности перед всем человечеством. Это тоже важно и нужно. Но сейчас об этом ещё рано.

    Допустим, что вас всё в вашей жизни устраивает. Семья, работа, страна. Вы полагаете себя достаточно счастливым человеком. Тогда задумайтесь, насколько прочно это счастье. Только не надо после говорить, что мы вас сглазили. Мы здесь не при чём. Надо знать точно, что считать прочным.

    Фёдор Михайлович встал и снова подошёл к подоконнику. Светало. На улице шёл мелкий дождь. Фёдор Михайлович открыл окно и, усевшись поудобнее на подоконнике, продолжил чтение.

    - Уверенным на сто процентов на сегодня никто себя считать не в праве, - читал Фёдор Михайлович. - Сегодня у вас есть всё, а завтра вы позавидуете нищему.

    Здесь, Фёдор Михайлович объявил перерыв. Гости с огромным удовольствием встали из-за стола и разбежались по дому, как тараканы, каждый по своим делам. Сам хозяин по-прежнему сидел на подоконнике и курил. К нему подошёл министр внутренних проблем и попросил прикурить.

    - Времена нынче тяжелые, - сказал министр внутренних проблем, прикуривая

    - И не говорите,- ответил ему Фёдор Михайлович.

    - Директора центральной районной библиотеки сняли с должности, - как бы, между прочим, сказал министр внутренних проблем.

    - Сняли? Директора центральной районной детской библиотеки? - искренно удивился Фёдор Михайлович, глядя на полную луну, что стояла над макушками сосен.

    - Вот именно.

    - Что вы говорите? А за что? Не в курсе?

    - Сняли за то, вернее потому, что её мужа выбрали президентом нашего государства. Глупость страшная. Всё это, мало того, что несправедливо, но и по-человечески больно и обидно, - говорил министр внутренних проблем, искоса поглядывая на управляющего делами президента

    - Так это её мужа выбрали президентом? - удивился Фёдор Михайлович.

    - Её, её мужа выбрали президентом.

    - Что вы говорите... А по ней и не скажешь...

    - Не скажешь чего?

    - Что её мужа выбрали президентом.

    - При чём здесь это. Возмутителен сам факт.

    - Полностью с вами соглашаюсь. Факт действительно возмутительный. Главное, непонятно, а чем, собственно, мотивировали увольнение.

    - В том-то и дело, что ничем. Она вернулась домой вечером, вся в слезах, стала рассказывать ему.

    - А он?

    - Он ничего не понял. Позвонил первому министру, поинтересовался.

    - А тот?

    - А что тот. Ты, как будто, не знаешь нашего первого министра.

    - Ну уж его-то я знаю хорошо. Небось промямлил что-то типа - попытаюсь разобраться и прочее.

    - Совершенно верно. Сказал, что не в курсе дел, но попытается прояснить ситуацию. В общем, обещал помочь.

    - А она-то как? - поинтересовался Дьявол.

    - А чего она. Место уже занято. Надо же понимать, должность-то немалая - директор детской центральной районной библиотеки.

    - Обалдеть.

    - Ни то слово. Вот вспомнить прошлого президента. Его жена тоже, кажется, пострадала.

    - Да, да, да, я тоже что-то припоминаю. Она была, кажется, заведующей поселковой баней, - вспоминал Фёдор Михайлович.

    - Вот именно, что баней, и была. Вытурили в тот же день и без всякого объяснения.

    - Точно. Тогда ещё в газетах писали о крупной недостаче.

    - Ну не то, чтобы уж очень крупной, но пятнадцать шаечек и восемь берёзовых веников точно не досчитались.

    - Да. Тяжёлые времена. Интересно, может в этот раз тоже чего-нибудь недостанет?

    - Не может, уже не достаёт.

    - Да что вы?

    - Вот то и я. Восемь букварей, четыре учебника алгебры за восьмой класс и... - говорил министр внутренних проблем.

    - Что?

    - Вы не поверите.

    - Что, что?

    - Полное собрание сочинений Лекса, - глядя Сатане прямо в глаза, отвечал министр внутренних проблем.

    - Господи. А этот-то ей зачем понадобился?

    - Кто их знает. Зачем, спрашивается, ей восемь букварей? А? А учебники по алгебре. зачем ей?

    - Слушайте. Может быть, она учиться надумала? - спросил Фёдор Михайлович и сплюнул на пол.

    - Учиться чему? Читать или считать?

    - Да, да, что-то я не подумал. Вы правы. Только не читать и не считать.

    - Я о другом сейчас подумал, - загадочно проговорил министр внутренних проблем.

    - А о чём, можно узнать, вы сейчас подумали?

    - Я вот что думаю... А где они жить-то теперь будут?

    - А им что, жить негде?

    - Конечно. Им же комнату дали с её работы.

    - Служебную?

    - Служебную. Сейчас съезжать надо. А у них ещё и двое детишек.

    - Точно, две девочки, пять и восемь лет, - нежным голосом сказал Фёдор Михайлович.

    - Не девочки, а мальчики. И не пять и восемь, а обоим по сорок. Они у них близнецы, - зло говорил министр внутренних проблем.

    - Ах, да. Девочки это у министра потенциальных возможностей, правильно, а у Президента два мальчика - Гриша и Миша – так, кажется.

    - Саша и Паша, а не Гриша и Миша. Гриша и Миша - это министры: сельского хозяйства и тяжёлой металлургии, - уточнял министр внутренних проблем.

    - Слушайте, а куда же они теперь-то?

    - Пока некуда. С жильём сейчас, сами понимаете.

    - Да, понимаю.

    - Наверное, у её родителей поживут пока.

    - Вот уж не приведи Господь с родителями-то жить.

    - Да уж. Врагу не пожелаешь. А здесь, всё же, как никак, какой никакой, а Президент.

    - Как он работать-то собирается?

    - Придумают что-нибудь. Слух ходил, что губернатор из своих запасов им комнату даст, правда не в центре, - сказал министр внутренних проблем, искоса поглядывая на президента, который в то время сидел в углу за карточным столом и сам с собой играл в дурака.

    - Ну уж, до центра ли, когда такое,- соглашался Фёдор Михайлович, вспоминая свою недавнюю встречу с губернатором в лесу.

    - Зато, ванна есть, правда на кухне, - сообщал новые подробности министр внутренних проблем.

    - Большая коммуналка-то? - интересовался Фёдор Михайлович, но не из интереса, а так, более для приличия.

    - Нет. Комнат семь-восемь. Кухня метров тридцать. Прописанных всего человек сорок.

    - Ну, это хорошо, сорок это немного. Кухня большая. А их комната сколько метров?

    - Двадцать четыре, - сказал министр, подглядывая в записную книжку.

    - Немного. Хвати ли на четверых? - поинтересовался Фёдор Михайлович, забирая записную книжку министра и начиная её листать.

    - А они детей у бабушки с дедушкой оставят.

    - Тяжело им с неродными-то внуками сидеть, - говорил Фёдор Михайлович, читая чужую записную книжку.

    - Да уж куда легче. Тем более, что и свои ещё дети живы, - испуганно говорил министр, с тревогой наблюдая за поведением хозяина.

    - Так у них ещё дети есть? - спросил Фёдор Михайлович, возвращая записную книжку.

    - Трое. Три пацана. Хорошие ребята, я их видел, заканчивают десятый, по-моему, - весело защебетал министр внутренних проблем.

    - Так её родители ещё не старые?

    - Какое там. Сорока ещё нет.

    - Как же они с ещё и их детьми-то справляться будут?

    - Да уж справятся, как нибудь. Люди помогут, случись чего.

    - Слушай, - перешёл на серьёзный тон Фёдор Михайлович

    - Чего? - серьёзно спросил министр

    - Может, ну его, с президентом-то, а? Коли тут такие проблемы возникли, - предложил Фёдор Михайлович.

    - Чего предлагаешь? - поинтересовался министр.

    - Так снять его, нового назначить? - предложил Фёдор Михайлович.

    - А этого куда? - поинтересовался министр внутренних проблем.

    - А где он до этого-то был? - спросил Фёдор Михайлович.

    - Мичманом на крейсере служил.

    - На каком крейсере? Сейчас, вроде и крейсеров-то нет.

    - Так служил.

    - Ну, пусть на крейсер возвращается.

    - А кого вместо него?

    - Вот его можно, - показал Фёдор Михайлович на губернатора города.

    - Его? А ты его хорошо знаешь?

    - Я жену его хорошо знаю. Она директор Международного Валютного Фонда.

    - А, ну тогда проблем не будет. Я тоже за.

    - На том и порешили, - сказал в заключении Фёдор Михайлович, достал из кармана свисток и три раза громко в него свистнул. Гости поняли, что перерыв закончен и пора садиться за стол. Весь стол, к тому времени, завалили пирогами разных начинок. Гости с удовольствием брали пироги и смачно их жевали, запивая тёмным пивом.

44.

    - Это не что-то новое, - читал Фёдор Михайлович, - но это то, что многие называют жизнью, добавляя при этом сказку о черных и белых полосах, - уже снова читал Фёдор Михайлович, часто поглядывая в сторону несчастного президента. - Вы можете слушать сказки, если вас это утешает. То, что вы, после падений, находите в себе силы подняться, есть не заслуга других, но только ваша. Мы предлагаем другое. Предлагаем не тратить время на пустые падения. Речь не о том, что неудач можно избежать, нет, речь о том, чтобы не быть калифами на час, и уж тем более не делать непоправимого. Такое тоже случается. Увы, но и наша технология - не панацея от всех бед. Есть вещи, с которыми уже поздно справляться усилиями только людей.

    Возможно, кого-то забавляет рассказ о том, как человек, претерпев множество падений, всё же нашёл в себе силы подняться и встать крепко на ноги. Сколько лет ему? И на что он потратил жизнь свою, жизнь своих близких, своё и их здоровье? Это то, что вы называете успешным человеком? Отсидеть в тюрьме пятнадцать лет, бежать и под чужим именем завладеть чужим богатством? Отомстить врагам? И это вы называете успешным? Это, по-вашему, красиво? По-вашему - это красиво. Человек любит, когда зло наказано. Но это неправда. Зло нельзя наказать. Его можно только прекратить сеять самому.

    Если чувствуете, что делаете что-то не то, делаете что-то, что вас совсем не устраивает, то первое, что надо сделать, остановиться и не делать ничего.

    О чем мечтает человек? Мечтать можно и нужно. Мечтать значит уже ставить цели. Когда человек мечтает о чём-то, он тем самым прорабатывает возможные варианты своей жизни. Это после уже ставятся конкретные цели, но сперва, идут мечты. О чем мечтаете вы? И как ваши мечты соответствуют тому, к чему вы движетесь на самом деле? Если вообще движетесь.

    - Лучше всего мечтать тогда, когда нет никаких проблем, - с места вставил Святозар.

    - Проблем нет у того, кто ничего не делает, - добавил к сказанному министр внутренних проблем.

    - Помечтайте, - продолжал Фёдор Михайлович, не обращая внимания на реплики с мест. - Придумайте себе свою счастливую жизнь. Для вас нет ничего невозможного. И вам в голову не придёт мечтать о чём-то, что невозможно. Вы, скорее, будете осторожничать в своих мечтах, чем завышать градиент.

    Если то, что вы делаете, не доставляет вам удовольствия, или не ведёт вас к вашей цели, то не делайте это.

    Ваши мечты способны многое сказать вам. Например: на каком уровне вы находитесь. Если вы мечтаете о квартире, даче, машине, то вы на первом уровне и ваша цель, цель этого уровня, а именно - финансовая независимость - не достигнута. Если вы мечтаете только о том, чтобы писать картины, не думая при этом об их продаже, а думая только о том, чтобы доставить радость людям и стать тем, кем, как сами полагаете и должны быть, то вы на втором уровне и ваша цель стать тем, кем чувствуете себя, и испытать от того радость души своей.

    Если вы не мечтаете, и не думаете ни о чем, кроме как о смысле жизни. Если никакие проблемы вас более не тревожат. Если понятие Бог для вас выше всего на свете и желание ваше одно - постичь Его и только Его, и тем только вы и живёте, то вы на третьем, самом верхнем уровне и движетесь к конечной цели своей. Достигнув этой цели, вы обретёте полную свободу, ту к какой стремились с рождения своего, и поймёте тогда смысл своего существования и смысл всего вокруг вас происходящего.

    О чем мечты ваши, там и сердце ваше, там и цель ваша. Не уходите от неё, не бойтесь её, идите к ней.

    Почему человек делает то, что его не вполне устраивает? Почему он не стремиться к своим целям? Что и кто его заставляют вести себя нерационально?

    Вести себя рационально, значит вести себя к своей цели, той цели, что выбрана вами в соответствии с вашим, определённым самими вами и для самих себя, смыслом жизни.

    Чувство долга. Перед мужем и женой. Перед детьми. Перед родителями. Человек хочет нравиться другим. Человек боится огорчить других. Человек не любит ссор и ругань. Но лучше посмотреть на всё это более внимательно.

    Начнём с родителей. Это первое, с чего следует искать причину того, что вы делаете и как вы живёте. Это они, с первых ваших дней, всё решали за вас. И кем вам быть и что вам делать. Родители уверены в том, что их дети им чем-то обязаны. Но так ли это? Действительно ли дети в долгу перед своими родителями? Что такого дали родители детям, за что те оказались перед ними в таком долгу, какой не оплатить и за всю жизнь, по крайней мере, до тех пор, пока родители живы? Скажут, что родители дали самое дорогое, а именно жизнь.

    Получается, что если родители полагают детей своих своими должниками, то жизнь они не просто дали, и уж тем более не подарили, а дали в долг, причём дали насильно. Никто их об этом не просил.

    Возможно, что вам покажется странным или диким то, что вы сейчас слышите, но это правда. Нет на нашей Земле более несправедливых людей, чем родители по отношению к своим детям. Все беды начинаются именно с них, с родителей. Уж лучше совсем не иметь детей, чем быть теми, кто калечит жизнь других. С животными обращаются люди лучше, чем человек со своим ребёнком.

    Не надо всё сваливать на материальную сторону. Дело не в деньгах. Чем больше мама с папой дадут в детстве, тем больше спросят потом. Так что ещё не ясно, что лучше. Чем больше вы берёте от своих родителей, тем больше вы должны им. По крайней мере, так полагают сами родители. А вы, в свою очередь, находитесь в психологической зависимости от этого долга. Как так получилось? Очень просто. Родители с детства внушали вам идею о том, что вы обязаны им. Что не будь их, вы бы не смогли прожить. Что всё, что у вас есть, дали вам ваши родители. И вы верите этому.

    Из страха, из жалости, из ложной сыновней и дочерней почтительности вы угождаете вашим родителям и их маразматическим желаниям. Это факт. И это то, что происходит не только с вами, но и со всем человечеством.

    Что дали вам ваши родители? Если они ещё до сих пор не поссорили вас с вашим мужем или женой, то это ещё хорошо. Вы скажете, что родители дали вам вашу жизнь? НО ОНИ БЫЛИ ОБЯЗАНЫ ЭТО СДЕЛАТЬ. Каждый человек, если имеет такую возможность, обязан дать жизнь другому. Почему? Потому, что сам её получил бесплатно. Но это единственный ваш долг перед кем хотите, какой вы получаете с рождением. И уж во всяком случае это долг не перед вашими родителями, а скорее перед Богом. Но Бог не спросит с вас за то, если вы не сможете его отдать. В данном случае - Богу это не нужно. Может раньше, во времена Ноя, этот вопрос и был актуален, но не сегодня. Во всяком случае - это никогда не интересовало Бога, поверьте мне.

    Есть закон, который чётко определяет права и обязанности детей и родителей в их отношениях. Почитайте его и вы поймёте, кто кому и чем был и есть обязан. И делайте только это, большего от вас никто не требует.

    Проблема родителей - это очень интересная проблема. Есть над чем работать психологам. Нет ничего более нелогичного в поведении человека, чем его поведение в качестве родителя. Ни один поступок здесь не поддаётся здравому смыслу. Почему это так? Почему человек, становясь отцом или матерью, сразу сходит с ума? Ещё вчера он был почти нормальным, но уже сегодня с ним опасно иметь дело. Можно только гадать и делать предположения. Но всё сводится к одному. В жизни человека появился кто-то, кто нарушил эту жизнь и тем самым заставил человека идти в другом направлении.

    Всё сразу стало другим. Чёрное стало белым, друзья стали врагами, родные стали чужими, близкие стали посторонними. Но почему? На каком основании? Как так получилось, что это крохотное существо так повлияло на вас, на вашу жизнь, на ваш образ мыслей, на вашу цель, в конце концов. Но самое непонятное - почему он стал вам ближе самых близких людей. Ближе мужа или жены, друзей, тех, кого вы знаете и цените уже много лет.

    Мы подошли ко второму главному врагу человека. Это - его дети. Хуже, чем они, для человека могут быть только его родители. Дети. Те, ради кого вы бросили всё и всех. Эти эгоисты, ничего не понимающие, кроме того, что кто-то должен им бескорыстно служить. Кто для них вы? Почему, как вы думаете, они вас любят? Вы спасли их при пожаре? Вы дали им в долг, когда им грозило банкротство? Вы вытащили их с поля боя? За что им вас любить? И любят ли они вас?

    Никто не спорит, что вы им нужны, но вы нужны и рыбкам в вашем аквариуме, и вашей собаке, и вашему кактусу на подоконнике. Но вы не станете ради кактуса и во имя кактуса портить отношение с людьми. Или нет? Или станете? Для многих кактусы действительно дороже людей. Я не говорю уже о рыбках, кошках и собаках.

    Дети стоят на пути вашем. Они и только они делают вашу жизнь несчастливой, в том случае, конечно, если жизнь ваша ради них. Это трудно признать, но ещё труднее исправить.

    Хватит о детях. У нас впереди ещё много других, заставляющих нас вести себя, мягко говоря, нерационально.

    Наши братья и сёстры. Каины и Авели. Им отводится почётное третье место. Здесь не важно, младший или старший. Гадят друг другу они с одинаковым усердием. Как пример, можно привести, когда старший учит жить, а младший ищет помощи. Жуткие вещи можно наблюдать, когда наружу выходят истинные отношения братьев и сестёр. Сильнейшие драмы разворачиваются именно здесь. Вот где - непаханое поле для писателя. Здесь тебе и детектив, и комедия, и трагедия, и всё из ложного чувства долга. Это чувство долга, не важно перед кем, и приводит к плачевному результату. Но факт в том, что ничего вы не должны и ничем не обязаны вашем братьям и сёстрам. И Боже вас упаси жить ради них или для них.

    Следующая преграда – родственники, близкие и дальние. Это и тёща, и свекор, и племянницы, сёстры двоюродные и прочие, уж совсем, казалось бы, никто, но желающие в свою очередь высказаться по вашему поводу. С этими поступайте просто. Игнорируйте их.

    Далее идут наши лже-друзья. Повторюсь, сказав, что другом своим вы можете назвать только того, кто помогает вам добиваться своих целей, все остальные или никто, или враги.

    Пожалуй, всё. Из всего сказанного можно сделать вывод, что единственный, кто не мешает вам - это посторонний человек, или чужой. Тот, кто не знает вас, и кого не знаете вы. И чем меньше вы его знаете, тем меньше он вам мешает, а чем больше вы узнаёте кого-то, тем больше он начинает вам мешать. Подумайте почему. Всё тоже чувство долга, но в большей или меньшей степени. Чем более знаете кого-то, тем чувство долга больше и наоборот.

    Есть ещё два ваших врага. Одного я назову, а другой пусть пока останется для вас тайной. В конце книги вы сами поймёте - что это за враг. Но пока назову я вас самих. Да, вы сами свой враг. И стали вы им с того момента, когда впервые стали жить для кого-то, но не для себя. У разных людей это происходит по-разному и в разном возрасте.

    Почему, вы сами себе врагом стали? Потому, что никто вас не заставлял это делать, а вы сами взяли на себя этот крест. Но что пользы в том? Кому вы помогли? Тому, ради кого всё это делали? Нет. Никому вы не помогли и не поможете. И бросайте это дело как можно скорее. Иначе впереди вас ждёт катастрофа. Не верите? Спросите об этом тех людей, кто жил ради другого или других. Узнайте у них, чем всё это закончилось. Если вы живёте ради кого-то, то спросите и его, надо ему это или нет.

    Уверен, что их ответ вас разочарует, потому, что человеку не свойственно, чтобы кто-то жил ради него. Это то же, что посягать на свободу человека. "Жизнь человека, его судьба принадлежат только самому человеку и больше никому", - сказал мне Господь, при нашей последней встрече. А желать жить ради кого-то, значит вторгаться в чужую жизнь. Это прямое посягательство на свободу во всех её определениях. Это то же, что красть. Занимайтесь собой. Здесь есть, что делать. И бросьте мешать другим. Никто вас об этом не просит.

    Но человек сегодня упорно стремиться мешать другим. Наша технология и призвана положить этому конец. Наша технология не боится признать себя эгоистичной. Но эгоизм, как философское понятие, настолько искажён в понимании, что требует справедливости. Негативное по отношению к эгоизму берёт своё начало через ложное сравнение эгоизма с равнодушием. Но не надо путать отсутствие желания помочь человеку с эгоизмом. Но помочь, значит быть способным на это и не в ущерб себе, и уж не, тем более, когда об этом не просят.

    Откажитесь от желания жить ради кого-то, кроме себя самого. Берите пример с мастера по пошиву занавесок.

    - Каких занавесок, папа, - спросил Михаил Фёдорович.

    - Эту пусть он сам вам расскажет, - сказал Фёдор Михайлович.

    Все обратили внимание на того, кого Фёдор Михайлович назвал мастером по пошиву занавесок. Им оказался управляющий делами президента.

45.

    - Я сидел на кухне и шил занавески, когда в дверь моей квартиры позвонили три раза, - начал рассказывать управделами. - Странный человек пришёл ко мне. Он стал просить меня поменяться с ним номерами квартир. Я не сразу его понял. Оказывается он - суеверен и мнителен. Всю жизнь он жил под номером тридцать. Теперь, когда он купил новую квартиру, он хочет, чтобы и она была под тридцатым номером.

    - Продайте мне номер вашей квартиры,- просил он меня.

    - Никогда, - гордо отвечал я.- И с какой стати я должен вам продавать свой счастливый номер? А с чем я останусь?

    - Вы возьмёте мой номер.

    - Взять ваш номер?

    - Ну да.

    - Ваш несчастливый номер?

    - Почему несчастливый?

    - Потому, что вы от него отказываетесь, просите мой, а свой мне подсовываете.

    - Я дам вам хорошие деньги.

    - И не просите. И потом... Ну, сколько вы собираетесь дать мне денег? - спросил я.

    - Я дам вам пятьсот долларов, - ответил он.

    - Вы смеётесь?

    - Почему?

    - Нет, вы это - серьёзно?

    - Что вас смущает?

    - Вы хотите сказать, что давая мне пятьсот долларов за номер моей квартиры, вы в том не находите ничего смешного?

    - А вы, что? Находите в этом что-то смешное?

    - Подите прочь,- гневно произнёс я и, захлопнув дверь, пошёл на кухню шить занавески.

    Через час он снова позвонил в дверь.

    - Что на этот раз вы хотите у меня купить? - ехидно поинтересовался я.

    - Вот вы шутите, а я очень серьёзно прошу вас уступить мне номер вашей квартиры.

    - Если, как вы говорите, вы серьёзно хотите, а не шутите, как, по-вашему, я думаю, то...

    - Что?

    - Назовите реальную цену.

    - То есть, пятьсот долларов, если я правильно вас понял, вам мало?

    - Вы меня абсолютно правильно поняли.

    - Странно...

    - Что вам странно?

    - Да, честно говоря, не предполагал, что за это можно предлагать, а не то что требовать, больше.

    - Отчего же, позвольте спросить, за такое и не требовать, да побольше?

    - Да от того, милый вы мой, что и требовать-то, собственно, не за что.

    - Ах, ну коли не за что, как вы выразились, то чего собственно я с вами разговариваю.

    - Хорошо. Давайте оставим это препирательство. Я всё понял. Сколько вы хотите?

    - Хочу восемь тысяч долларов.

    - Вы с ума сошли.

    - Я?

    - Вы. Вы сошли с ума. Требовать за номер квартиры восемь тысяч долларов и это, по-вашему, не сумасшествие?

    - Положим, что требовать сам номер более похоже на сумасшествие, а то, что я прошу за номер восемь тысяч, есть вполне нормальное поведение. На моём бы месте каждый попросил бы с вас восемь тысяч долларов. Вы первый бы попросили у меня восемь тысяч, приди я к вам с такой просьбой.

    - Я бы никогда не попросил бы за номер восемь тысяч. Ну, я понимаю ещё пять тысяч долларов, но восемь.

    - Вы торгуетесь?

    - Поймите. Ваш номер столько не стоит.

    - Всё я прекрасно понимаю. Вот именно мой номер столько и стоит.

    - Нет, ну будь у вас трёхзначный номер, то я, может быть, ещё и подумал. Но платить за двухзначный номер восемь тысяч это помилуйте...

    - Будь у меня, как вы сами изволили сказать, трёхзначный номер, то я бы с вас не восемь, а двадцать восемь тысяч долларов запросил.

    - Я дам вам семь тысяч.

    - Вы дадите мне восемь, я это вижу по вашим глазам.

    - Не знаю. Всё это странно. Восемь тысяч. Один только номер. Глупость какая. Глупость, глупость, глупость.

    - Перестаньте разыгрывать спектакль. Вы берете?

    - Свинчивайте.

    Я отвинтил ему свой номер, он отсчитал мне восемь тысяч.

    - Вы за моим номером сами придёте или мне принести? - поинтересовался он.

    - Оставьте. Обойдусь и так.

    - Ну, всего вам хорошего.

    - И вам того же.

    Я закрыл за ним дверь и пошёл на кухню шить занавески. В кармане моего халата лежали восемь тысяч долларов Соединённых Штатов Америки, - сказал мастер по пошиву занавесок и пригорюнился.

    Всё время рассказа Фёдор Михайлович смотрел не на управделами президента, как это делали все, а на Настасью Филипповну, которая откровенно заигрывала с директором универсама. Фёдор Михайлович даже не заметил, как мастер по занавескам закончил говорить.

    - Фёдор Михайлович, - окликнули его гости, - очнитесь, Бога ради и, либо продолжайте, либо отпустите нас, ради Христа, ведь сил больше никаких нет, честное слово.

    Фёдор Михайлович извинился и продолжил чтение.

46.

    - Группы людей, - читал хозяин. - Человек любит объединяться с другими людьми в группы. Это нормально. Таким образом, человеку легче справляться со своими проблемами. Я не сказал ничего смешного. А то, что вы входите в группу, которая не помогает вам решать ваши проблемы, то это не моя вина. Зачем вы в этой группе? Зачем вы с этими людьми? Решаете, какие цели?

    Что заставляет людей вступать в партию? Что движет ими при этом? ...

Продолжение следует.

Copyright © Михаил Лекс 2003 - 2007 год, Санкт-Петербург