Оксана кивнула и ударила его в челюсть.
Джузеппе не попытался отклониться. По всей
видимости, благодаря своему подленькому
характеру, он давно привык получать подобные
подарки — как от вышестоящих, так и от равных
себе.
Более того — вечно причиняя другим
неприятности, и получая за это трепку, Ломбарди
потихоньку научился считать себя мучеником,
который смиренно принимает побои, едино из
христианской кротости.
На самом же деле, им двигали другие
мотивы — во-первых, трусость, а во-вторых, мелкая
подленькая хитрость. Он понимал, что, дав ему
тумака и отведя тем самым душу, человек, сам того
не понимая, словно подводит черту под его прошлой
подлостью и готов выкушать новую.
— И сказано в Писании, что ударившему
тебя по одной щеке да подставь вторую, — скорбно
произнес он.
Впрочем, вместо этого поспешно отошел в
сторону.
— Сам Господь предопределил вам
встретиться на моем пути, — сказал инквизитор.
Эту речь он, без сомнения, обращал к
любому несчастному, кому не посчастливилось с
ним столкнуться.
— Если вы на самом деле прибыли из
Московии, — торжественно произнес он, — значит,
вам предстоит послужить Богу и папе.
Оксана кивнула, закусывая нижнюю губу. В
этом движении, однако, не было девичьей робости.
Хорс подозревал, что если девушка откроет рот — с
ее уст, от бешенства, хлынет поток раскаленной
лавы.
— Значит, папочка нас ждет, — произнесла
она, делая шаг к инквизитору.
Тот поспешно отступил назад. В других
обстоятельствах Джузеппе, конечно же, вел бы себя
гордо и надменно, но он собственными глазами
видел, как двое московитов победили коарнов, к
тому же, за плечами инквизитора не было роты его
товарищей.
— Я знаю, вы не лучшего о нас мнения, —
пробормотал он, выставляя вперед руки.
— Я не люблю тех, кто пытает людей на
дыбе, — сказала Оксана. — Говори, что тебе нужно
— пока еще можешь.
Джузеппе поспешно ответил, выплевывая
слова так быстро, словно они жгли ему язык.
Повидав на своем веку немало пыток, он хорошо
знал, как велика может быть боль, причиненная
одному человеку другим — и, привыкнув судить о
всех по себе, не сомневался, что и его ждет такая
же участь.
— Джакомо Кордероне сбежал из Рима в
Московию. Мы знаем, что он стремится подчинить
себе все другие католические Ордена. Священный
трибунал приказал мне разоблачить его, но...
— ...Но ты не знаешь, как, — закончила за
инквизитора девушка, отпуская его. — Хорошо. Мы
поможем тебе — если ты расскажешь нам все, что
тебе известно о северинах.
Джузеппе быстро поклонился — это
движение выходило у него столь легко и
естественно, словно он уже родился с такой
привычкой. Потом инквизитор коротко свистнул, и
из-за поворота дороги появился легкий экипаж.
Вместо лошадей, в него были запряжены
два блазня — серебряная сбруя охватывала их
головы, крепко сковывая полупрозрачные тела.
— Это души грешников, — пояснил
дознаватель. — Им место в Чистилище, но мы наши
способ использовать их с большей пользой. Карета
отвезет нас в монастырь под Лиможем, где
расположена одна из штаб-квартир Инквизиции.
Нахмурившись, Хорс ответил, что
предпочтет иной способ передвижения. Джузеппе
лишь рассмеялся.
— Угрызения совести? Пустое. Люди,
которым принадлежали эти души, заслужили на том
свете самых утонченных пыток. Они должны быть
благодарны, что им позволено вести такую жизнь —
кою можно назвать почти свободной.
Инквизитор вскочил на облучок,
продолжая:
— Того, что справа, звали Серхио. Он убил
шесть человек в родной деревне, прежде, чем его
удалось остановить. Уже связанный, он все
твердил, что ни в чем не виноват. Просто, мол,
папенька раз за разом вставал из гроба, вот и надо
было вернуть старика обратно. Безумец...
Джузеппе указал на второго.
— Этот же, имени его я не помню, совершил
еще более страшный грех — осмелился сам читать и
толковать Библию, что не положено делать простым
людям, кои не несут на себе благодати Церкви. Да
может ли он жаловаться, что в наказание за столь
страшное злодейство всего лишь обращен в
тягловую лошадь? Воистину, безгранична любовь
Господа к людям, и столь же велика их
неблагодарность.
Несмотря на этот рассказ — как искренне
считал Джузеппе, вполне убедительный, — Хорс так
и не согласился сесть в экипаж, запряженный
душами.
Инквизитор лишь пожал плечами и
взмахнул бичом. Карета тронулась с места и,
поднявшись над дорогой, устремилась к далекому
горизонту.
— Эти люди еще страшнее, чем Джакомо, —
заметила Оксана.
— Дело не в людях, а в организации, —
отозвался ее спутник. — Организация не может
быть доброй. Для каких бы благих целей ее ни
создали, рано или поздно она превратится в
безжалостного монстра, знающего только одну цель
— выживание для себя и смерть для других, не
признавая первое без второго.
Чародей поднял руку, и сапфировый
водоворот охватил их, перенося к монастырю возле
Лиможа. На сей раз, не было нужды в особых
предосторожностях, и необходимость в магическом
волчке отпала.
Джузеппе подъехал к воротам монастыря
на несколько минут позже. Увидев, что маг со
спутницей опередили его, он раздавил в зубах и
разжевал неприятную гримасу, поднял хлыст, и
тяжелые ворота начали растворяться.
— Стены здесь сложены не из простых
камней, — пояснил он. — Это страдания и горечь
людей, собранные в церквях по всей стране, и
спрессованные в кирпичи.
Оксана недоуменно взглянула на
инквизитора, тот же пояснил:
— Каждый несет в храм свою боль. Когда
ему хорошо — он о боге не вспомнит, разве только
после того, как горе пришло и отступило. Если же
жизнь у человека светлая и радостная, он этим
счастьем никогда с Господом не поделится. Что же
выходит? Люди все приносят и приносят в святой
храм свои несчастья. Ни одна церковь не выдержит
такого наплыва зла. Мало кто знает, что каждое
воскресенье, пока Господь отдыхает, наши
служители ходят по церквям и собирают Страдания,
что накопились там за прошедшие дни. Потом их
сливают в бочки из барсучьего дерева, перевитые
серебряными обручами и запечатанные синим
сургучом, и отвозят сюда, со всей страны.
— Почему барсучьего? — удивилась
девушка.
Инквизитор поморщился, досадуя на
нелепость вопроса.
— Другие не подходят, — ответил он. —
Разве не ясно.
Оксане ясно не было, но она давно поняла,
что подобный ответ — единственный, какой можно
добиться у служителя церкви.
— Как выглядят страдания? — спросил
Хорс.
— Неприятно, — Джузеппе причмокнул
языком. — Вроде больших гнилых опухолей, что
вырастают под сводами церкви. Вот почему порой в
храме бывает так тягостно, несмотря на
торжественную литургию и лик Христов. Это значит,
что в помещении накопилось гораздо больше
Страданий, чем положено — так время от времени
бывает, если сразу несколько несчастий случается
с разными прихожанами. Простые люди не видят этих
наростов, как, впрочем, и священники. Только нам
доступна великая тайна, и мы несем ее крест с
покорностью и смирением.
Джузеппе поспешил вперед, предупредить
братию о приходе гостей.
«Лучше сказать — с гордыней», —
подумалось Хорсу, который отчего-то сомневался в
правдивости инквизитора.
Захватывающий фэнтезийный
боевик.
Эта книга много недель находилась в списке
бестселлеров Ozon'a.
В настоящее время, ее нет ни в одной из
он-лайновых библиотек.
Все в Москве знают купца
Григория Клыкова.
Да только людям невдомек, что раньше он был
разбойником,
а его помощник, Федотка, — не человек вовсе, а
лесной оборотень-корочун…
Все права на произведения,
опубликованные на сайте и в рассылке, охраняются
в соответствии с законодательством РФ, в том
числе об авторском праве и смежных правах. Любое использование произведения, полностью или частично, без разрешения правообладателя
запрещается.