- Так, что ты можешь рассказать о моих родителях?
Очередное таинство приготовления кофе было закончено, ведьмы удобно
расположились в Лукерьиной «кухне», наслаждаясь тонким ароматом имбиря, ещё
витающим где-то под сводами высокого потолка, но иногда, снисходительно,
сливающимся с более плотным запахом кофе.
Лукерья пропустила вопрос мимо ушей, это стало почти традицией в её
общении с Крыськой. Девочка, нетерпеливо ёрзающая на стуле, насупилась, но
вопрос повторять не стала. Из гордости. Лукерья медленно, со вкусом пила кофе,
сосредоточенно смотря куда-то вдаль, мимо девочки, сквозь каменную стену
подвала, сквозь время.
- Ты зря на меня обижаешься, - наконец сказала она, сопровождая
слова мягкой, почти невесомой улыбкой.
- Я и не обижаюсь! – возразила та.
- Обижаешься. И я, наверняка бы обижалась. Но я не от того порой
пропускаю твои вопросы, что считаю тебя недостойной своего внимания, а потому,
что их слишком много, а половина из них и вовсе не нужна, как и ответы на них. Я
уже не говорю о той скорости, с которой они задаются. К чему спешить? Подожди
немного, подумай, и часть вопросов отпадёт сама собой, ещё не оформившись в
слова.
- Но ты же понимаешь, как мне важно узнать о родителях! А мы уже час
сидим, то кофе варим, то молоко котёнку из кладовки носим, то ещё на всякие дела
отвлекаемся.
- Правильно! Потому, что это, в данный момент, наиболее важно.
- Это же как? Мы пришли для чего?
- Ты, вот, двенадцать лет прожила, ничего о своих предках не знала,
и ничего, жива-здорова. А попробовала бы ты всё это время ничего не есть, что бы
получилось? Так, что твоё любопытство, в отличие от желудка, полчаса вполне
могло потерпеть.
- Ну, знаешь! – Крыська не нашлась, что противопоставить такой
убийственной логике. – Ты… Ты, точно как тётка Епистима!
- Да, - Лукерья улыбнулась, - она мудрая женщина.
Крыська опять было насупилась, но передумала, посчитав это
проявлением неразумного, детского и глупого. Встала, налила себе ещё кофе.
- Ты ещё не научилась чувствовать время, - Лукерья протянула девочке
пустую чашку. – Ты пока не умеешь чувствовать поворотные моменты в своей судьбе,
не можешь уходить от тех из них, которые нежелательны, или неудобны. Ты не
чувствуешь запаха перемен.
- Запах перемен? А разве он бывает?
- Конечно! Всё имеет свой запах. А ты не догадывалась?
Крыська
помотала головой.
- Это потому,
что ты слишком спешишь. Но это не страшно, это пройдёт со временем, лет через
двести.
- Сколько?
- Может и
раньше, может и позже, тут точно никто не скажет, а ты у нас вообще, девица
шустрая. А запахи, они даже в Тени есть, ты не замечала?
Девочка
утвердительно кивнула, протягивая ведьме чашку с дымящимся кофе.
- Так, что со
временем, ты сможешь различать даже те запахи, которых, как ты думала, вообще не
бывает. Но пока, нужно хотя бы чувствовать места, где они должны быть.
- Это ты о
чём? – не поняла Крыська.
- Я о
поворотах судьбы, о её узелках. Не чувствуешь? Вот здесь, вокруг тебя?
Девочка села
на пуфик, отставила наполовину пустую чашку. Внимательно прислушалась к своим
ощущениям. Никаких запахов, которых она не смогла бы распознать, поблизости не
было, только сердце чуть учащённее билось в ожидании Лукерьиного рассказа.
- А почему я
должна что-то чувствовать?
- Потому, что
ты ведьма, а возможно, и нечто больше. Потому, что сейчас ты стоишь как раз на
перекрёстке своей судьбы. Поэтому я и говорю, что самое время проверить,
чувствуешь ли ты запах перемен, или нет.
- А почему
моя судьба должна измениться?
- А ты
считаешь, что мой рассказ о твоих родителях пройдёт бесследно? После него, ты
получишь Знание, а всякое знание – это возможность повлиять на судьбу.
- Нет, ничего
я не чувствую, - после некоторой паузы, огорчённо вздохнула девочка.
- Ну, ничего,
возможно, ты просто не можешь отделить то, что необходимо.
- А как это
сделать?
- Нет уж, -
Лукерья хмыкнула, - ищи свои собственные рецепты, тут я тебе не подсказчик.
Просто прочувствуй важность момента, останови время, попробуй его на вкус,
посмотри, как оно течёт мимо тебя. Ощути себя, стоящей на неком рубеже.
Попробуй! Потом, ты будешь это делать не задумываясь. Представь, что через какое
то время наступит миг перехода. Маленький шажок. Крошечная песчинка в стекле
Времени. И мир вокруг тебя изменится, или ты сама, или вы вместе, это не важно,
главное, что ты уже будешь отличаться от той Крыськи, которая была минуту назад.
Лукерья
посмотрела на притихшую Крыську.
- Не спеши.
Настанет день и всё у тебя получится. Просто никогда не упускай возможность
покрутить в руках тугие узелки своей судьбы. Будь внимательна, когда точно
знаешь, что стоишь на пороге новых событий. Всегда наблюдай, запоминай, смотри,
как меняется мир вокруг тебя, это даст тебе бесценный опыт.
Ведьма
отставила пустую чашку.
- Ну что ж, а
теперь, пора приступить и к самому рассказу. Возможно, он будет долгим, возможно
и нет, тут не угадаешь. Что-то, из того, что я скажу, тебе уже известно, что-то
будет новым, что-то вообще шокирующим. Например, то, что у тебя не двое
родителей, как у всех людей, а трое. Удивлена? Именно трое, и от каждого в тебе
есть маленькая частичка, которая делает тебя именно такой, какая ты есть.
Ведьма
посмотрела на открывшую было рот Крыську, и покачала головой.
- Давай все
вопросы потом, пока просто слушай. Началось всё с твоей тётки, вернее с
Епистимы, которую ты считаешь своей тёткой. Родилась она здесь, в барской
усадьбе, ещё до моего появления. Когда я впервые её увидела, она была девчушкой,
чуть постарше тебя. Ведьмой она всегда была сильной, жадной до новых знаний,
стремящейся идти всё время вперёд. Начинала она с самых простых заклинаний, со
сдаивания молока у соседской коровы и скисания теста у бабы-обидчицы, но это ещё
когда девчонкой была, больше из здорового озорства. Потом была травная ворожба,
приручение лесных и речных обитателей, искусство левитации, магия камней. Затем
пришла очередь существ С Той Стороны, к которым она тоже нашла подход. За двести
лет с небольшим, она достигла совершенства во всех известных видах магии, заново
составила многие утерянные древние заклинания, исправила ошибочные, а её Книга
Заклинаний – предмет вожделения любого мага в этом мире. Но настал момент, когда
она поняла, что рождена для того, чтобы идти дальше, а не заниматься рутиной. И
тогда наступила пора инкубов.
Почему
инкубов? Да потому, что сотворение своего мира, своих существ, его населяющих,
это венец жизни любого волшебника, предел его мастерства. Это конечная точка,
рубеж, за которым находятся совсем иные пространства, попасть в которые – задача
неимоверно сложная. Но, видимо, не для Епистимы.
А инкубы –
это очень удачная идея, это практически вечный источник жизни для новых существ.
Потому, что сексуальная энергия движет как наш мир, так и любой другой,
находящийся в непосредственной близости от него.
Епистима
кропотливо выправила все древние заклинания по сотворению инкубов, суккубов, и
големов. Переработала, изменила, дописала. Она смело использовала древние,
полузабытые силы и формы, поэтому её существа обрели привычный вид русалок,
лесовиков, леших и прочих жителей этих мест. Она дала им новые возможности,
помогла освоиться в изменившемся мире, и даже наделила определённой свободой.
Но из пустого
места ничего не сотворишь, где-то нужно было найти первооснову, жизнестойкую
саму по себе. Ведь именно в этом и была причина короткой однодневной жизни тех
же уродливых големов, какая сила у обычной глины? Епистима же нашла простой и
надёжный вариант - она стала повивальной бабкой, быстро прославившейся на всю
округу.
Отовсюду
приходили к ней девки и бабы, избавиться от нежелательного бремени.Никому Епистима не отказывала, уводила в лес, в
свою избу, два дня поила разными травами и отварами, читала заговоры, а на
третий день, после баньки, поила посетительницу снотворным чаем и всё. Утром та
уходила от бабки счастливая и пустая, как ничего и не было. И главное, что
полная тайна и никаких последствий для женского здоровья. Ни у одной бабы,
за столько лет никаких хворей не прикидывалось, всё заживало, да так легко
и быстро, что оставалось только удивляться. А ведь приходили к ней на разных
сроках, и в разном возрасте.