Даниил Андреев, "Роза Мира"

Отрывок. 
Полностью текст книги можно найти по адресу: http://litlab.narod.ru/0001.htm
 
 
 
 

Вторая история, рассказанная Евой
 

Полутемная комната, свет падает грязно-желтым пятном, от настольной дампы, на переполненную 
окурками пепельницу и сгорбленную фигуру мужчины, сидящего на стуле за рабочим столом. В 
воздухе висит сизая пелена сигаретного дыма, он медленно вытекает в приоткрытое окно, за которым 
крупными каплями барабанит ночной дождь. По стенам комнаты, развешаны медальоны с головами 
животных, оскалившиеся пасти щук и сомов, чучела нахохлившихся птиц, распластавших крылья 
орлов, на полу меховой ковер серого волка, с белоснежными клыками. В комнате больше ничего нет, 
лишь стол, заваленный красками, набросками, книгами, фотографиями, и стул, на котором сидит 
таксидермист. Стены пропитаны запахом уксуса, лака и масляных красок, в пожелтевшие обои, въелся 
смрад табачного дыма. Мужчина держит в руке стеклянный кругляш, а в правой тонкую беличью 
кисточку, глядя красными, воспаленными глазами, он с ювелирной точностью и осторожностью, 
воспроизводит глаз совы, нанося яркую оранжевую краску, на скользкую поверхность
отшлифованного оргстекла. Само чучело стоит рядом, оно почти готово, осталось вставить глаза, и 
птица оживет, даря миру, блестящие блики искусственных очей. На покрытых щетиной, щеках 
чучельника, играют желваки, он закусывает губу, и делает последний мазок. Затем осторожно 
откладывает глаз в сторону, кисточку на вымазанную краской тряпку, распрямляет затекшую спину, и 
с глубоким вздохом закрывает руками глаза. Ему ужасно хочется спать, последнее чучело принесло не 
мало хлопот из-за своего раздробленного правого крыла, с которым пришлось изрядно повозиться, 
прежде чем был восстановлен прежний вид плечевой и лучевой кости. Но срок исполнения заказа
неумолимо приближается и нужно торопиться. Эта работа приносит деньги на существование и если 
он лишится и без того немногих заказчиков, то попросту сдохнет с голоду. Мужчина достал сигарету 
из пачки и прикурил от зажженной спички, выпуская клубы дыма в луч света настольной лампы. 
Вокруг стоит мертвая тишина. Кажется, что слышно как ползут тени по стенам. Его глаза начинают 
смыкаться, серый столбик табачного пепла упал на пол, разбившись в невесомую пыль сонного 
порошка - нектара, склеивающего веки, сладкого молочка, переплетающего ресницы. В голове стало 
тепло и приятно, мягкая тяжесть в затылке и щекочущая пустота во лбу. Легкую и гладкую ткань 
тишины разорвал звук надрывно звенящего телефона. Он вздрогнул, часто моргая воспаленными 
веками и не понимающе глядя в окно, провожая обрывки снов. Звонок повторился. Чучельщик затушил в 
пепельнице практически догоревшую сигарету, бросил взгляд на часы - половина третьего ночи - и, 
встав, медленно поплелся в прихожую к телефону. Огрубевшая от химикатов рука с выдубленной 
кожей на пальцах, взяла грязно-белую телефонную трубку:
- Да. - Устало ответил он, протирая глаза.
На другом конце провода было молчание, "живая" шипящая немота.
- Я слушаю. - Повторил он.
Через секунду, в трубке раздался совершенно четкий и ясный мужской голос:
- Мне рекомендовали вас как хорошего таксидермиста.
- Кто это?
- Вы принимаете заказы? - Произнес тот же спокойный и ровный голос.
- Да, я принимаю заказы, - с ноткой раздражения, произнес мастер, потом, спохватившись что, 
может отпугнуть потенциального клиента, более мягко добавил, - сегодня уже поздно, давайте 
созвонимся завтра.
В трубке была тишина. Таксидермисту показалось, что он слышит, где-то вдалеке детский смех, 
переплетенный с многоголосым шепотом, и ему стало не по себе:
- Алло! - Произнес он, дуя в трубку.
- Это срочный заказ. - Наконец произнес знакомый мужской голос.
- Хорошо, - сдался мастер, прикуривая сигарету и смерившись с той мыслью, что сегодня он уже 
не поспит, - что у вас? Рыба, птица, зверь?
- Скорее последнее. - Отчетливо донеслось из трубки.
- Земноводное, пресмыкающееся? Хотя какая разница, приносите, на месте разберемся.
- Такой подход мне нравиться больше, - ответили там, - через полчаса я буду у вас со своим 
экземпляром.
- Запишите мой адрес.
- Я его знаю. До встречи. - И в трубке стало тихо, ни щелчков, ни гудков. 
Мастер медленно положил ее на аппарат. Было что-то странное в этом полуночном звонке, и он 
уже пожалел, что на него ответил, но, немного подумав, все же решил, что лишние деньги ему не 
помешают и если какому-то придурку посреди ночи загорелось сделать себе чучело, так это его 
личные проблемы. Единственное что его угнетало, так это мысль о том, что придется провести еще 
одну бессонную ночь. Ничего... Он решил, что будет спать в перерывах между работой.
Чучельщик вышел на кухню, взял высокий стакан, насыпал в него три ложки золотисто-коричневого растворимого кофе, пару ложек сахара, и залил все это холодной водой. 
Забросив в стакан, несколько кусочков льда, он сделал не большой глоток и потушив свет на кухне, 
вернулся в рабочую комнату. К тому времени как было выкурено две сигареты и выпит ледяной кофе, 
краска на разрисованных глазах, успела высохнуть. Чучельник взял чистую кисть и окунув ее в 
солевой раствор, принялся размачивать засохшие веки птицы. Затем он вставил глаза на свои места, 
еще немного поколдовал над ними пинцетом и ватным тампоном. Закончив работу, встал со стула и 
отошел на два шага назад. Теперь чучело совы выглядело как настоящее. Оставшись довольным своей 
работой, мастер взглянул на часы, они показывали пятнадцать минут четвертого, и в это время 
раздался дверной звонок. Он вышел в коридор и подойдя к входной двери, посмотрел в дверной 
глазок. Ничего не было видно, только темнота. Наверное, опять лампочка перегорела, подумал он.
- Кто там? - Спросил мастер.
- Я вам звонил по поводу заказа. - Послышался мужской голос из-за двери.
Таксидермист открыл дверь и отошел в сторону, пропуская в квартиру ночного гостя. Из темноты 
лестничной клетки, в полумрак коридора, шагнул высокий и плотный мужчина в черном длинном, 
пальто, влажным от дождя, и черной широкополой шляпе. Из-под пальто выглядывали серые брюки, с 
начищенными до блеска черными ботинками, на одном из которых, красовалась тонкая грязевая капля. 
С его появлением, комната наполнилась еле уловимым, знакомым запахом.
- Это я вам звонил. - Произнес мужчина, снимая перчатку, и протягивая руку для пожатия.
- Извините, но у меня не совсем чистые руки. - Таксидермист, как бы в оправдание показал свои 
вымазанные в краске ладони.
Мужчина опустил руку, и произнес:
- Мне говорили, что вы лучший таксидермист из всех существующих.
- Я думаю, что это слегка преувеличено. - Ответил мастер.
- Ничуть. Глядя на ваши работы, в этом убеждаешься, они даже лучше живых.
- Я просто пытаюсь дать животным вторую жизнь после их смерти.
Мужчина кивнул:
- И у вас это хорошо получается.
Повисла небольшая пауза.
- Так чем, собственно, обязан? - Спросил мастер.
- Ах, да, - мужчина повернулся к открытой двери, затем посмотрел на таксидермиста, - вы 
позволите?
- Да, конечно. - Немного смутившись, ответил тот.
Мужчина сделал приглашающий жест рукой, и в комнату вошли еще двое, волоча большой и 
по-видимому, тяжелый черный мешок. Эти двое выглядели почти, так же как и их спутник, вошедший 
первым, разве что были чуть поменьше ростом и поуже в плечах. Положив мешок на пол, они кивнули 
и вышли опять в темноту. По их лакейскому поведению, таксидермист понял, что они были всего 
лишь слугами. У всех у них, включая и самого ночного гостя, было что-то странное в лицах, но что 
именно он не мог понять. Мастер стоял в стороне и, покусывая губу, смотрел на сваленный, на пол 
черный мешок.
- Довольно крупный экземпляр. - Наконец произнес он.
- Но я уверен, что для вас это не проблема? - Спросил визитер.
- Нет, просто больше работы и более высокая цена.
Мужчина кивнул в знак согласия.
- Вы говорили, что это животное, - уточнил мастер, - тигр, рысь? Хочу сразу предупредить, что 
чучела из запрещенных к добыче зверей, стоят в три раза дороже. Риск, сами понимаете.
Мужчина вновь кивнул.
- Так кто это?
- А вы посмотрите сами. - Предложил ночной гость, отступая в сторону.
Мастер наклонился над мешком и расстегнул молнию, закрывавшую его ровно на одну треть. 
Вначале ему показалось, что он видит дурной сон или его обманывают уставшие глаза - из черной 
бездны мешка, на него смотрело лицо молодой девушки. Он отшатнулся в сторону и заикаясь
произнес:
- Но… но… но ведь это же человек!
Мужчина кивнул:
- Женщина. - Уточнил он.
- И вы хотите, чтобы я…
- Именно. - Совершенно спокойно ответил мужчина.
Мастер судорожно сглотнул:
- Извините, я должен отказаться. Произошла какая-то ошибка, по-видимому, вам нужен специалист 
по бальзамированию, а не таксидермист.
Мужчина стоял молча, никаких эмоций не отражалось на его лице, он смотрел как чучельщик 
нервно перебирает складки на своей мятой рубахе, как бегают его глаза и не произнес ни слова.
- Если хотите, я могу сделать посмертную маску или даже муляж, - прервал молчание 
таксидермист, - но чучело… Нет… нет…
- Вы сделаете чучело. - Спокойным голосом произнес визитер.
Чучельщик замотал головой.
- Сделаете, - повторил мужчина, - по доброй воле или нет, но сделаете. В первом случае, вам 
больше никогда не придется задумываться о хлебе насущном и весь мир будет лежать у ваших ног, а 
во втором…. Я не думаю, что вы хотите знать того, что будет с вами, если вы не согласитесь.
- Но это невозможно. - Произнес таксидермист.
- Нет ничего невозможного, в конце концов, человек это тоже животное.
- Но будут видны швы на коже, их нечем прикрыть, ни шерсти, ни перьев, ни даже чешуи. - 
Выставил свой последний довод чучельщик.
- Для этого существует грим, - мужчина достал из внутреннего кармана коробочку и положил ее 
рядом с мешком, - все, что понадобиться для работы, мы принесли.
В коридор вновь вошли двое, таща большую сумку. 
- Здесь вы найдете еду и сигареты. Мои двое людей будут все время за входной дверью, если 
что-нибудь понадобиться передадите им, а также они позаботятся о том, чтобы вам никто не мешал и 
об останках этой юной леди. Телефон мы отключим, чтобы он не мешал вашей работе. И еще, не 
вздумайте бежать. Чучело должно быть готово через неделю. Если вы сделаете это, то будете одним из 
избранных мира сего, если нет…
Мужчина посмотрел на таксидермиста в упор:
- У вас мало времени, не теряйте его понапрасну.
Чучельщик весь осунулся, и надломленным голосом спросил:
- Вы меня убьете?
- Если выполните заказ, то обещаю, что вы нас больше не увидите.
- Хорошо, - ответил он, - я согласен, но мне нужно знать давно ли она умерла.
- И, да и нет, - ответил мужчина, - она вполне пригодна для таксидермии, если это вас интересует, 
материал свежий. И помните, не позже чем через неделю, чучело должно быть готово. Всего хорошего.
После произнесенных слов, мужчина и двое сопровождавших его, бесшумно вышли, затворив за 
собой дверь и оставив таксидермиста наедине с покойной.
Съехав спиной по стене, он сел на корточки и закрыл лицо рукам. Его мозг отказывался 
воспринимать произошедшее но тело, лежащее рядом, указывало на то, что все это было на самом 
деле. Медленно поднявшись, он открыл вторую сумку. В ней оказались блок дорогих сигарет, 
консервы, несколько бутылок безалкогольного вина, фотоаппарат с кассетой для моментальных 
снимков. Отдельно были упакованы - хирургический инструмент, гипс, кусок стеарина, керосин, уксус, 
соль и прочие химикаты. Казалось, что они предусмотрели все до мелочей, даже резиновая шапочка 
для волос и пять пар одноразовых перчаток. В этой сумке было все необходимое.
Таксидермист, взяв за края мешок с телом покойной, оттащил его в комнату. Он отшвырнул ногой, 
лежащий на полу меховой ковер и положил мешок точно по середине. Затем полностью его открыл
и вытащил тело. Девушка была голой, невысокого роста, с правильными чертами лица и хорошей 
фигурой. Чучельник надел перчатки, взял в руки фотоаппарат и принялся ее фотографировать. Он 
сделал несколько снимков в полный рост, затем снял лицо, глаза, нос, губы, уши, грудь, живот, 
гениталии, бедро, голень, ступни, плечи, предплечья, кисти. Перевернув тело лицом вниз, он отснял 
те же части тела со спины. Сложив все фотографии отдельно, он вновь перевернул тело на спину, и 
открыл окно (по комнате начал распространяться трупный запах), взял большой шприц, и обколол все 
тело формалином. Когда делал последний укол в области живота, под грудной хрящ, почувствовал 
головокружение и опустившись на пол, прислонился к стене. Во рту стоял неприятный привкус, 
противно сосало под ложечкой, давали о себе знать две бессонные ночи. Он не заметил как уснул, 
прямо на полу, со шприцом в руке.
Проснулся он, резко открыв глаза. Ему снились хрустальные горы, где каждая трещинка поет под 
палящими солнечными лучами и стонет в холодном свете безликой луны. На их сияющих пиках
остались кровавые пятна тех, кто упал с небес, а подножье устлано, мягчайшим пухом сов. Откуда-то 
издалека доносился плачь. Плакала женщина. Но не смотря на все попытки разыскать ее, ему это не 
удалось. Так он и проснулся со звучащим в ушах плачем.
Таксидермист посмотрел на лежащее на полу тело - легкий ветерок, через открытое окно, пробегал 
по золотисто-рыжим волосам покойной, заставляя их трепетать и плавно покачиваться, словно 
водоросли влекомые течением. Ее кожа поменяла свой цвет с молочной на восковую, над верхней 
губой появилось синее пятно. Посмотрев на часы, чучельник понял, что проспал почти двенадцать 
часов. Поднявшись, он взял из сумки резиновую шапочку и подойдя к усопшей, натянул ее ей на 
голову, осторожно подобрав под нее все волосы. Затем одел себе на руки резиновые перчатки, и 
принялся разминать все члены покойной, для того чтобы быстрее прошло трупное окоченение. Ноги 
сгибались с бьющим по нервам хрустом и скрипом, а когда он перевернул ее на живот, заметил то, на 
что не обратил внимания ночью - две раны, сантиметров по десять каждая, под левой и правой 
лопаткой. По-видимому, ее убили ударом ножа в сердце, хотя разрез был слишком велик для ножевого, 
но зачем был нанесен второй удар под правую лопатку? Он погрузил свой указательный палец в рану, 
пытаясь измерить глубину, но палец уперся в ребра. Это ему показалось странным, впрочем, как и то, 
что с ним сейчас происходит. Но как следует все обдумать, ему не хватало времени, поэтому он решил 
поразмыслить об этом потом, а сейчас он принялся покрывать тело стеариновой смазкой. Кисть 
скользила по позвоночнику, оставляя за собой песочный след, застывающего жира, по ягодицам 
бедрам, голени. Со стороны он мог показаться сумасшедшим художником или заканчивающим 
произведение, гениальным скульптором. Замешав гипс, чучельник принялся заформовывать тело. 
Сначала он сделал это со спины, затем, когда гипс с кусками арматуры внутри, которые торчали 
словно сломанные кости из раны при открытом переломе, затвердел, он заформовал переднюю часть 
тела. Отдельно, сделал кусковую форму с лица, кистей рук, ступней и груди. Все тело превратилось в 
грязно-белый кокон, на подобии домика, который строит себе ручейник. Этот гипсовый саркофаг мог 
бы стать прекрасным местом для успокоения бренного тела. Ожидая пока гипс окончательно 
затвердеет, таксидермист сидел на полу, выкуривая свою третью сигарету и размышляя о том, кем 
были вчерашние гости. Он никак не мог понять, что так привлекло его внимание в их лицах пока, в 
конце концов, не поймал себя на мысли, что в том то и дело что в них не было ничего 
запоминающегося, они были безликие словно карнавальные маски, как пластмассовые куклы, 
выставленные на продажу в магазине, слишком все правильно, ни единого изъяна.
Куски формы, были сняты и лежали грудой в углу. Теперь ему необходимо снять кожу. 
Таксидермист взял скальпель и подойдя к телу, задумался. Он решил снять кожу так, как это делают 
при изготовлении чучел обезьян, разрез по спине, тыльной стороне рук и ног. Перевернув покойную 
на живот, он провел скальпелем по позвоночнику. Скальпель прошел ровно и мягко, рассекая нежную 
кожу, оставляя за собой темный, бескровный разрез. Комната сразу же наполнилась сильнейшим 
запахом разлагающегося тела и мастеру пришлось вставить себе в нос тампоны, пропитанные 
жидкостью, перебивающей запах. Сделав все необходимые разрезы, он отложил скальпель в сторону и 
принялся осторожно отделять пальцами кожу от мышц. Когда работа была закончена, на полу лежало 
тело без кожи, а рядом, бесформенной массой, его недавняя оболочка. Останки тела он упаковал в 
мешок, затем вышел в коридор и открыл входную дверь. За ней, облокотившись спинами о стену, 
стояли двое в черном. Они выжидающе на него посмотрели.
- Останки, - произнес чучельник, - их нужно убрать.
Они молча вошли в квартиру и взяв указанный мешок, вынесли его вон.
- Что-нибудь еще? - Спросил один из них.
Чучельщик отрицательно покачал головой и медленно закрыл дверь.
Наполняя ванну пикелем, он пытался воспроизвести в своем мозгу лица тех двоих, но ничего 
не получалось. Они расплывались смутными неясными образами. Погрузив кожу в пикель, чучельщик 
направился делать искусственное тело по снятым формам. 
Все формы уже были залиты эпоксидной смолой, вперемешку с крупными опилками и 
мешковиной. Пока оттиск затвердевал, а кожа консервировалась, чучельщик наскоро перекусил и
вымывшись, лег спать. Спал он долго и без сновидений. Проснувшись, достал кожу и развесил ее в 
сушилке. Необычно было смотреть на длинные лоскуты человеческой кожи, висящие на вешалах. К 
шкурам животных он уже привык и воспринимал их только как материал для работы. Другое дело 
человек, с его личной судьбой и когда-то прожитой жизнью. Отогнав от себя посторонние мысли, 
мастер принялся склеивать тело из отлитых кусков. Склеенная им форма в точности повторяла 
мертвую девушку, вплоть до мельчайших деталей. Чучельщик установил его на рабочий подиум и 
принеся кожу из сушилки, взялся за самую сложную работу - одевание ее на манекен. Укрепляя 
мелкими гвоздиками, подкладывая в нужные места валики лепной мастики, чтобы предать телу 
правдоподобную рельефность и стежок за стежком, изогнутой хирургической иглой, с суровой, 
пропитанной специальным составом нитью, он "вживлял" кожу на искусственного болвана. Ему 
приходилось сверяться со сделанными ране снимками, чтобы не пропустить ничего, что было в 
теле или лице запечатленного на них человека. Последний стежок был сделан в области большого 
пальца на ноге. Чучельщик выпрямился, поправил волосы на своей работе и отойдя в сторону, 
осмотрел оценивающим взглядом свое творение. Она могла стать венцом всей его практики
изготовления чучел, финальной точкой… При мысли о финальной точке его прошиб озноб и он, 
быстро прикурив сигарету, вышел на кухню. Оставалось сделать глаза и зашить два разреза под 
лопатками, после чего можно было приступать к обработке ядом. Выточив на миниатюрном станке
два кругляша под нужный размер глаз, он принялся искать фотографию, по которой смог бы 
воспроизвести радужную оболочку. Найдя ее, он замер в нерешительности. По-видимому, что-то 
случилось с фотоаппаратом, потому что на фотографии глаза были цвета белого стекла. Он знал что, 
глаза были другого цвета, все что угодно, но не белые, иначе бы он запомнил это, но вот какие на 
самом деле?.. Тогда он решил положиться на волю судьбы и сделал их зелеными. Вставив 
разрисованные стекла под веки, он стал зашивать разрезы под лопатками. На удивление, здесь была 
очень тонкая кожа и она в каждую секунду норовила лопнуть. С большим трудом ему удалось 
стянуть две раны самыми тонкими и непрочными нитями. Работа была закончена, в ней мастер 
превзошел самого себя, справившись всего за четыре дня. Он хотел поскорее закончить со всем этим
и выйдя на лестничную клетку, произнес стоящим двум охранникам:
- Работа закончена.
Один из них кивнул и ушел.
- Что теперь? - Спросил чучельщик.
- Ждать. - Коротко ответил оставшийся охранник.
Ждать пришлось не долго. Примерно через четверть часа все тот же мужчина в длинном пальто и в 
сопровождении своих телохранителей вошел в комнату где находился таксидермист со своей 
работой. Он даже не поздоровался, а прямиком направился к чучелу девушки. Обойдя вокруг, он 
остановился за ее спиной и произнес:
- Работа выполнена прекрасно, только это…
Таксидермист подошел к мужчине и посмотрел на то, что тот ему указывал.
- Ах, это, - произнес он, наблюдая как прямо на глазах, лопаются нитки на обоих разрезах под 
лопатками, - здесь очень тонкая кожа и я не смог…
- Не нужно было их зашивать, - произнес мужчина в черном, - они предназначены совсем для 
другого.
С этими словами он буквально из неоткуда выхватил два огромных крыла и приставил 
их к разрезам под лопатками чучела. Появилось тусклое свечение и крылья срослись с кожей 
девушки. Таксидермист стоял рядом, ошарашено глядя на произошедшее.
- Прекрасно выполненная работа, - произнес мужчина в черном, - прекрасно!
Он сел на стул, закинув ногу за ногу и посмотрел на чучельщика:
- По-видимому, я должен объясниться.
- Нет. - Поспешно ответил таксидермист.
Мужчина остановил его движением руки:
- Видишь ли, - он указал на девушку с крыльями, - это не что иное, как твой собственный 
ангел-хранитель из которого ты сделал своими руками прекрасное чучело.
Таксидермист медленно опустился на пол.
- Оно будет прекрасным дополнением моей коллекции, ну а что касается оплаты, то вот…
С этими словами он извлек из кармана три девятидюймовых гвоздя и швырнул их на пол.
Когда таксидермиста распинали на кресте, дьявол произнес:
- Ты будешь висеть на нем, пока не истлеет твоя работа, а так как она сделана на совесть, то 
произойдет это не скоро. Не раньше, чем через тысячелетие.
Крест с распятым чучельщиком, вознесся высоко в небеса, за пределы стратосферы, пока земля не 
стала размером с теннисный мяч.
- Как я тебе и обещал, - произнес все тот же голос, - тебе теперь не нужно заботится о хлебе 
насущном, и вся земля лежит у твоих ног…