Они пересекли пролив ночью, и дул сильный норд-ост. Когда рассвело, он
увидел нефтеналивное судно, идущее из залива, и в лучах холодного утреннего
солнца оно было таким высоким и белым, что ему показалось, будто это
многоэтажный дом, поднимающийся прямо из моря, и он сказал негру:
- Что за черт, где мы?
Негр приподнялся, чтобы взглянуть.
- Ничего такого нет по эту сторону Майами.
- Ты отлично знаешь, что мы вовсе не шли на Майами, - ответил он
негру.
- Я и говорю, таких домов нет на Флоридских островах.
- Мы все время держали на Сэнд-Ки.
- Так он уже должен быть виден. Или хотя бы Американская отмель.
Потом, немного спустя, он разглядел, что это не дом, а танкер, и не
прошло и часу, как он увидел Сэнд-Ки, легкий, узкий, прямой и темный,
поднимающийся из моря там, где ему и следует быть.
- Когда правишь, нужно, чтобы была уверенность, - сказал он негру.
- У меня была уверенность, - сказал негр. - Но после того, что вышло
из этого рейса, у меня никакой уверенности нет.
- Как твоя нога?
- Все время болит.
- Это ничего, - сказал тот, что правил. - Будешь перевязывать ее и
держать в чистоте, так она заживет сама собой.
Он теперь правил на запад, чтобы переждать день в зарослях манглий на
Вуман-Ки, где их никто не увидит и куда навстречу им должна прийти лодка.
- Все у тебя пройдет.
- Не знаю, - сказал негр. - Болит очень сильно.
- Когда мы доберемся до места, я сделаю все, что нужно, - сказал он
ему. - Ты не опасно ранен. Нечего тебе расстраиваться.
- Я ранен, - сказал негр. - Я никогда еще не был ранен. Как я ни
ранен, все равно это опасно.
- Ты просто испугался.
- Нет, сэр. Я ранен. И мне очень больно. Меня всю ночь трясло.
Негр продолжал ворчать и наконец, не утерпев, снял повязку, чтобы
посмотреть на рану.
- Оставь в покое, - сказал ему тот, что правил. Негр лежал в кокпите
на полу, а вокруг были повсюду навалены похожие на окорока мешки с ящиками
вина. Он расчистил себе среди них место, чтобы лечь. При каждом его движении
в мешках звенело разбитое стекло и разносился запах спиртного. Вокруг все
было залито вином. Тот, что правил, теперь держал прямо на Вуман-Ки. Теперь
он все ясно видел.
- Болит, - сказал негр. - Болит все сильнее и сильнее.
- Мне тебя очень жаль, Уэсли, - сказал тот, что правил. - Но я не
могу отойти от штурвала.
- Для вас что человек, что собака, все равно, - сказал негр. Он
начинал злиться. Но тому все еще было жаль его.
- Я сделаю так, что тебе станет легче, Уэсли, - сказал он. - Полежи
пока спокойно.
- Вам все равно, что бы с человеком ни случилось, - сказал негр. - В
вас ничего человеческого нет.
- Я сделаю все, что нужно, - сказал тот, что правил. - Ты только
лежи спокойно.
- Ничего вы мне не сделаете, - сказал негр. Тот, что правил, - его
звали Гарри Морган, - ничего не ответил потому, что ему нравился этот негр,
а тут только и можно было, что ударить его, а ударить его он не мог. Негр
продолжал болтать.
- Почему мы не остановились, когда те начали стрелять?
Гарри не отвечал.
- Разве человеческая жизнь не дороже груза спиртного?
Гарри сосредоточенно смотрел на штурвал.
- Нам нужно было сразу остановиться, и пусть бы они забрали груз.
- Нет, - сказал Гарри. - Они бы забрали и груз и лодку, а мы бы сели
в тюрьму.
- Я тюрьмы не боюсь, - сказал негр. - А вот ранили меня зачем?
Теперь он уже раздражал Гарри, и Гарри устал слушать его болтовню.
- Черт подери, кто из нас тяжелее ранен? - спросил он, - Ты или я?
- Вы ранены тяжелее, - сказал негр. - Но я еще никогда не был ранен.
Я не собирался быть раненным. Я не нанимался быть раненным. Я не хочу быть
раненным.
- Успокойся, Уэсли,-ответил ему Гарри.-Тебе только хуже станет, если
ты будешь столько болтать.
Они уже приближались к острову. Они шли в кольце отмелей, и вода так
сверкала на солнце, что слепила глаза. Негр не то слегка помешался от боли,
не то на него просто стих нашел; во всяком случае, он не переставал болтать.
- Зачем теперь возить спиртное? - говорил он. - Сухой закон отменен.
Кому нужна вся эта контрабанда? Почему не возят вино пароходом?
Гарри, сидя у штурвала, не отрываясь смотрел вперед.
- Почему люди не могут жить прилично и честно и зарабатывать приличным
и честным трудом?
Гарри видел блестящую рябь у берега, хотя самый берег ему мешало видеть
солнце, и он вовремя направил лодку в пролив. Он круто повернул штурвал
одной рукой, и берег раздался в обе стороны, и он медленно подвел лодку к
зарослям манглий. Он дал задний ход и выключил оба мотора.
- Бросить якорь я могу,-сказал он. - Но я не смогу поднять якорь.
- Я даже шевельнуться не могу, - сказал негр.
- Да, черт подери, ты совсем плох, - ответил ему Гарри.
Нелегким делом было для него вытащить, поднять и бросить в воду
небольшой якорь, но он справился с этим и довольно долго травил канат, и
наконец лодка закачалась среди манглий, так что ветки лезли прямо в кокпит.
Тогда он снова спустился в кокпит. Черт знает что здесь творится, подумал
он.
Всю ночь, после того как он перевязал рану негру, а негр забинтовал ему
руку, он сидел у штурвала, следя за компасом, а когда рассвело, он увидел,
что негр лежит на полу среди мешков, но тогда он следил за волной и за
компасом и искал впереди маяк Сэнд-Ки и не приглядывался к тому, как обстоит
дело. А дело обстояло плохо.
Негр лежал посреди груды мешков, вытянув вверх ногу. В корпусе было
восемь пробоин от пуль, расщепивших доски. Стекло щитка было разбито. Он не
знал, много ли товара погибло, и там, куда не натекла кровь негра, натекла
его собственная кровь. Но что было для него хуже всего в эту минуту, это
запах спиртного. Все кругом было пропитано им. Лодка теперь спокойно стояла
среди манглий, но Гарри не мог отделаться от ощущения качки, всю ночь
трепавшей их в заливе.
- Я пойду сварю кофе, - сказал он негру. - Потом я сделаю все, что
нужно.
- Не хочу я кофе.
- А я хочу, - ответил ему Гарри. Но в каюте у него закружилась
голова, так что он должен был выйти на палубу.
- Придется нам обойтись без кофе, - сказал он.
- Я хочу воды.
- Сейчас.
Он налил негру кружку воды из оплетенной бутыли.
- Зачем вам понадобилось мчаться вперед, когда
они начали стрелять?
- Зачем им понадобилось стрелять? - ответил Гарри.
- Я хочу доктора, - сказал негр.
- Доктор не поможет тебе больше, чем я.
- Доктор меня вылечит.
- Будет тебе доктор - вечером, когда придет лодка.
- Не хочу я дожидаться никакой лодки.
- Ладно, - сказал Гарри. - Сейчас мы спустим все эти мешки на дно.
Он начал выбрасывать мешки, и с одной рукой это было очень нелегко.
Мешок с грузом вина весит не больше сорока фунтов, но не успел он выбросить
и нескольких мешков, как у него опять закружилась голова. Он сел на пол и
потом лег.
- Вы убьете себя, - сказал негр.
Гарри лежал неподвижно, положив голову на один из мешков. Ветви манглий
лезли в лодку, и то место, где он лежал, было в тени. Он слышал свист ветра
над манглиями и, глядя в высокое холодное небо, видел несущиеся с севера
редкие облака.
Лодка не придет в такой ветер, подумал он. Никто не подумает, что мы
вышли в море в такую бурю.
- Вы думаете, лодка придет? - спросил негр,
- Конечно, - сказал Гарри. - А как же.
- Буря очень сильная.
- Нас ждут.
- Не в такую погоду. Зачем вы меня обманываете? - Негр говорил, почти
вплотную прижав губы к мешку.
- Успокойся, Уэсли, - ответил ему Гарри.
- Он хочет, чтобы я успокоился, - продолжал негр. - Успокоился! С
чего бы это мне успокоиться? Вот издохну, как собака, тогда успокоюсь! Вы
меня сюда затащили. Теперь вытащите меня отсюда.
- Успокойся, - Сказал Гарри кротко.
- Лодка не придет, - сказал негр. - Я знаю, что она не придет. Мне
холодно, слышите? Не могу я больше терпеть и боль и холод, слышите?
Гарри сел, чувствуя слабость и пустоту внутри. Глаза негра следили за
тем, как он приподнялся на одно колено, взял в левую руку кисть безжизненно
висевшей правой руки и зажал ее между коленями и потом, ухватившись за
доску, прибитую к планширу, подтягивался, пока не встал на ноги, глядя вниз,
на негра, и по-прежнему зажимая правую руку между коленями. Он думал о том,
что до сих пор никогда по-настоящему не испытывал боли.
- Если она у меня распрямлена, вытянута, мне не так больно, - сказал
он.
- Давайте я ее вам подвяжу, - сказал негр.
- Я не могу согнуть локтя, - сказал Гарри. - Она одеревенела в таком
положении.
- Что мы будем делать?
- Спускать груз на дно, - ответил ему Гарри. - Ты бы попробовал
перекинуть через борт те мешки, до которых сможешь дотянуться, Уэсли.
Негр попытался дотянуться до ближайшего мешка, потом застонал и
откинулся назад.
- Очень больно, Уэсли?
- О, господи, - сказал негр.
- Может быть, если ты попробуешь двигаться, тебе будет не так больно?
- Я ранен, - сказал негр. - Я не желаю двигаться. Он хочет, чтобы я
спускал груз на дно, когда я ранен.
- Успокойся.
- Еще раз скажите это, и я сойду с ума.
- Успокойся, - повторил Гарри. Негр протяжно взвыл и, пошарив руками
по палубе, достал из-под комингса точильный камень.
- Я вас убью, - сказал он. - Я из вас сердце вырежу.
- Но не точильным же камнем, - сказал Гарри. - Не горячись, Уэсли.
Негр заплакал, уткнувшись в мешок лицом. Гарри продолжал медленно
поднимать мешки с вином и переваливать их за борт.
