На влажном берегу, на пенистой волне,
Среди дремучих трав, под градом звёзд падучих,
В бушующей листве, в её шумящих тучах –
В мирах для бытия приемлемых вполне
Живу, незримый груз пытаясь передать,
Неведомо кому шепчу: «Возьмите даром
Мой праздник и Содом, тоску и благодать,
Мороку и мороз, граничащий с пожаром».
Неужто мой удел качать колокола
Во имя слов чудных и нечленораздельных,
Не лучше ли молчать, как глыба, как скала,
О радостях земных и муках беспредельных…
Вот ветер пробежал по чутким деревам,
И сладостно внимать их скрипу и качанью…
О, Боже, научи единственным словам,
А коль не знаешь как, то научи молчанью.
Не книги и слова, а шёпоты и всхлипы –
Не Бог и человек, а хвоя и листва.
И надо мне понять склонившуюся липу,
Не знающую слов, а уж потом – слова.
Чего ж тут понимать? Лишь, голову закинув,
В безмолвии следить, как растрепалась прядь
Листвы, как шелестят и клонятся вершины
Без мысли и без слов… Но я должна понять
Значение ствола, значение и место
Того, что так дрожит и названо листом.
Всех этих – никаких, всех этих бессловесных
Значение и связь, а имена – потом.
А имена потом. Именовать не надо.
Не надо отрывать, ведь веточка – жива.
Есть Древо Знания посередине Сада,
И зреют, как плоды, грядущие слова.
Лишь только эта связь с немой первоосновой.
Лишь – корни в немоте. И вот упасть готов
Плод мудрости немой – Неведомое слово –
В награду за отказ от всех знакомых слов.