Милый, кажется, я становлюсь...
Милый, кажется, я становлюсь взрослой,
Представляешь, какая метаморфоза,
Обязательно нужно надеть наперсток
Перед тем как брать твою розу.
Нет, определенно, я становлюсь взрослой!
Стала серьезной и деловитой,
И даже завела сотовый...
- Кто говорит? Ах, Виктор!
Можно я буду Вас звать просто Вик?
Ах, с удовольствием, ныне в столице скучно...
Когда? В субботу? Куда? На пикник?
(Пожалуйста, милый, не слушай)...
Милый, ты видишь? Я уже стала взрослой,
Что-то в виски бьюет игольчатой болью...
И я хочу стать маленькой, глупой стрекозкой!
И кружиться сном над тобою.
Любви закрыты двери...
Бьюсь о волны прибоя, крылья сломав,
А ведь ты не заметил потери,
Госпожа-Королева Любовь слишком зла,
Крепко заперты в храм ее двери...
Я стучусь, обдирая костяшки о сталь,
Но не слышит меня Афродита.
Госпожа, я устала... А ей меня жаль?!
Я промокла. Впусти... Я убита!
Но алтарь ее темен, сгорела свеча,
Незаметно мне вдруг стало больно...
Кто впустил, кто впустил моего палача? -
Палача моей трепетной воли...
Он одет в красный шелк той вечерней зари,
Где горит, где горит беспокойство.
И на кромке, на кромке той грешной земли
Я вступаю с ним в единоборство...
Мой возлюбленный враг... Или друг... Или брат...
Я горю, я горю, я погибла
В том огне чародейских, неведомых плах,
Где истлела святая молитва.
Где уже горецвет расцветил небеса,
Где зола зарастает травою...
Мне на плечи упала ночная роса,
А на грудь - плащ, забытый тобою.
Игуменья
Ни кроткою умницей, ни рукодельницей -
я лгуньей, бродяжкой слыла, и бездельницей...
Плясунья разгульная, весна с червоточинкой -
шептала игуменья : "Доченька, доченька.."
То воля невольная, то боль беспричинная,
то в поле с клюкой, то в сарае с лучиною,
то в поисках чуда отчаянно рыскала,
то сладко спала под стеной монастырскою...
Она б не нашла меня - если б не молния...
"Откуда?" - спросила, а я и не помнила,
лампадку зажгла, обрядив меня в белое,
да все причитала : "Ты смелая. смелая..".
Луна притаилась за сгорбленной ивою,
хотелось заснуть и проснуться счастливою.
Но били часы безнадежно и траурно,
как будто бессоницей все здесь отравлено,
как будто я пленница - где и не ведомо...
шептала кудесница: "Бедная, бедная..."
"Кому ты достанешься, чуткое озеро? "-
вздохнула и душу мою заморозила
безвременной смертью, безвременным таинством -
"Покайся, покайся..." Мне незачем каяться.
Она не учила - смотрела и гладила,
как будто бы знала, что ею украдена
дорога моя, полотно мое грубое...
горела лампадка -"Ты глупая, глупая..."
Я помнила раньше - теперь и не верится,
что там, за стеной, было небо и мельница,
в задумчивых травах уснувшая родина,
и путь мой, что так и остался непройденным...
Уход
В ее глазах уходящий вечер
стеклом разбитым звенел нервозно,
храня осколки бессвязной речи,
в оконной раме застряли звезды.
Один есть способ, чтоб стать счастливой!
Ушел тринадцатый день недели,
ночь недоеденным черносливом
валялась возле ее постели...
Минуты мчались, как от погони
и растекались по стенам длинным,
ползли от окон к ее ладоням
кривые пальцы белесых линий...
И жарко хлынуло наводненье
на все предвидевший спящий город,
но живы комнатные растенья,
и сейф не взломан, и сон не тронут,
и так внезапно очнувшись мудрой,
как ожерелье, надев беспечность,
она подумала - это утро,
еще не зная, что это - вечность...
Мой зимний цветок...
Опять обжигаешь... Мне хочется сна и покоя,
А раньше казалось - к великому чуду причастна...
Мой зимний цветок, это ты меня сделал такою -
Безмерно усталой... Несчастной, несчастной, несчастной!
Мой зимний цветок, я боюсь... я боюсь просыпаться -
Опять -столкновенье времен и пространств разобщенность,
Нас нет в этом доме... Снега на постелях дымятся...
Мой зимний цветок, обреченность моя, обреченность...
Мой зимний цветок, я боюсь этой странной свободы -
Ночных пустырей, обрамленных корнями седыми,
Где куклы стеклянные водят свои хороводы,
И я между ними... Ты видишь, и я между ними!
Осколки сознанья... свечей непременно тринадцать,
Древесные духи, живущие в сонном органе,
Твои лепестки и мои обожженные пальцы...
Мой зимний цветок, я на грани, на грани, на грани...
Не дожила до сентября -
отмаялась,
В глазах осенняя заря -
как занавес,
Лгать не умела, но лгала
всем заново,
не дождалась, не дожила
до главного...
цветы бессмертника к плащу
приколоты,
сползает вечер по плющу
к нам в комнаты...
Рукой протерла зеркала -
все в трещинах,
до бед уже не дожила
обещанных.
Крылом взмахнула и сама -
за стаями,
в прогорклых сумерках дома
расстаяли,
и душу поглотила мгла
осенняя -
до твоего не дожила
прощения...
В этом беспамятстве я твоя память -
Соком кленовым - по высохшим венам..
Я -это то, что уже не исправить:
Девочка-деспот. Девочка-демон.
Так обрывается добрая сказка,
Так зарождается Темное время,
Я среди лиц твоих - девочка-маска,
Я среди птиц твоих - девочка-феникс.
Тянутся вниз сквозь драконовы скалы
Ветви аолы пурпурной и синей,
В каждом цветке видишь девочку-жало,
В каждой весне ищешь девочку-иней.
В каждом предательстве - глаз моих прищур -
Девочка-зло, порождение Зверя,
В каждом несчастье мой образ отыщут
Страхи твои и твои суеверья.
Я не желала быть твоим пленом,
Что ж, проклинай! Ведь тебе не известно -
Как одинок неприкаянный демон,
Как беззащитен истерзанный деспот....
Изумрудный Город
Я в город иду Изумрудный,
иду, несмотря на зной.
Оттуда Великий Гудвин
отправит меня домой.
Мой путь, пусть длинною в вечность -
я в Город должна попасть!
От ноши устали плечи,
но лучше идти, чем ждать...
Немногим спешить охота
к тому, чего в мире нет,
но верю - за поворотом
блеснет изумрудный свет.
И нет ни судьбы, ни бога,
ни солнца из-за плеча.
Есть только одна дорога
из желтого кирпича...
