На одной улице жили богач и бедняк. Богача звали Григорий Иванович, а бедняка попросту — Гришка. У Гришки только и было богатства, что пять душ детей, а у Григория Ивановича были и куры, и гуси, и свиньи, и лошадки. Каждую весну ходил Гришка к Григорию Ивановичу хлеб занимать и каждое лето продавался в кабалу — долг отрабатывать. Однажды затеял Григорий Иванович свадьбу. Гришка говорит жене: — Ты побудь, жинка, дома, а я пойду хоть в окно гляну, как они
там веселятся. — Иди, — говорит жена, — только ненадолго, а то дети голодные — плачут. — Ладно. Я сейчас. Пришёл Гришка к окну и стал смотреть, какие там танцы, какое веселье. И стало ему так обидно, что даже слеза на усы выкатилась. Отошёл Гришка от окна, пришёл домой и говорит жене: — Знаешь что, жинка, устроим и мы праздник. Наварим картошки, напьёмся хоть квасу. Я буду на дудочке играть, а дети наши будут танцевать. — Ну что ж, пусть будет так. А квас был такой кислый,
что лица у всех перекривило. Напились квасу, поели картошки. Взял Гришка дудочку и заиграл русскую плясовую. Детишки, услышав весёлую музыку, забыли голод и пустились в пляс. Играл-играл Гришка и вдруг заметил, что в его хате пляшут не пятеро, а шестеро детей. Бросил играть. Пригляделся: шестеро! Протер глаза, всё равно шестеро! Позвал Гришка жену: — Смотри, жинка, сколько детей танцует? Жена начала считать: — Шесть!.. — А разве к нам чьё-нибудь дитя приходило? — Нет. — Так чьё ж оно? — Не знаю. — Давай спросим? — Давай. И стали Гришка с женой отбирать по одному своих детей. — Это наше! — Это наше! — И это наше! — И это наше! — И это наше! — А это чьё? — Не знаю... — Ты никого не впускала? — Никого. — А ну, спроси его, чьё оно? — Слушай, дитятко, чьё ты? — Да я Беда. — Какая такая Беда? — Да ваша! — А что ж ты за Беда? — Да вот такая: как дадите вы своим детям
по куску хлеба, а я возьму поотнимаю да поем, а они бегают голодные и опять есть просят. И ещё: как наденете на них новые сорочки, я возьму да порву, и они опять голые бегают. — А! Раз так... Жинка, неси рыбы, только побольше да посолоней. Начали они кормить Беду рыбой. Она ест, а ей подкладывают. Ела-ела Беда, захотела пить, да как закричит: — Дайте воды! Гришка принёс полную баклагу и говорит: — На! А Беда и спрашивает: — Как же я пить буду без кружки? — Да ты лезь
туда вся и пей, сколько хочешь. Беда изогнулась дугой, сделалась тонкая-тонкая, и влезла в баклагу, как змея. Закрыл Гришка баклагу пробкой, взял лопату, пошёл в степь и закопал между тремя кругами свою Беду. На другой день — что за оказия? — дали детям по куску хлеба: и дети сыты, и куски целы. Надели на детей рубашки — и рубашки целы, и дети не мерзнут. К вечеру смотрят — корова пропавшая во двор заходит. Думали, волки её задрали, а она — вот она! На другой день глядят: свинья
просая приблудилась. С тех пор зажил Гришка сытно-весело. А Григория Ивановича зависть разбирает, терпения нет смотреть на Гришкину сытую жизнь. Пришёл он к Гришке домой, сел за стол и спрашивает: — А скажи, кум, отчего ты так разбогател? — А ты разве не знаешь? Я ведь свою Беду закопал. — Как же так закопал? Гришка рассказал богачу, всё как было. Пошёл Григорий Иванович домой и рассказал жене о том, как бедняк Гришка свою Беду закопал. Та как взъярится: — Пойди и
откопай Гришкину Беду сию же минуту! Ты видишь, они лучше нашего живут. Скоро мы у них занимать будем. Григорий Иванович стал отпираться да отнекиваться. Страшно ему было чужую Беду откапывать. Тогда жена его взяла лопату и пошла сама к трем холмам. Стала рыть, искать Беду. Рыла-рыла, искала-искала. Слышит — лопата о баклагу звякает. Ага, значит, есть! Достала баклагу, открыла пробку — да так и села на землю от испуга. Из баклаги, как выстрел из ружья, вылетела Беда. — Ух! — крикнула она. — Чуть
было я там не задохнулася! Жена Григория Ивановича очнулась и стала просить Беду: — Голубушка, ступай к Гришке, к окаянному, гляди, как он теперь живёт, чище нашего! Покажи ему, Беда, его прежнее место. — Ну, нет, — сказала Беда, — будь он трижды неладный. Лучше всего сквозь землю провалиться, чем обратно к Гришке идти. Он опять меня в баклагу упрячет. Лучше я к вам пойду... И пошла Беда к богатею Григорию Ивановичу и показала ему, как бедняков надувать. А Гришка жил не тужил, пахал,
сеял, косил и забыл даже, на что Беда с виду похожа.