| ← Сентябрь 2015 → | ||||||
|
1
|
2
|
3
|
4
|
5
|
6
|
|
|---|---|---|---|---|---|---|
|
7
|
8
|
9
|
11
|
12
|
13
|
|
|
14
|
15
|
16
|
17
|
18
|
19
|
|
|
21
|
22
|
23
|
24
|
25
|
26
|
27
|
|
28
|
29
|
30
|
||||
За последние 60 дней 5 выпусков (2-3 раза в месяц)
Открыта:
20-04-2006
Адрес
автора: lit.book.news.retzenzya-owner@subscribe.ru
Статистика
0 за неделю
Критический отзыв о прочитанных книгах, вышедших недавно. Джейкобсон, Говард. Время зверинца.
«Иные гордятся каждой написанной книгой, я — любою прочитанной". Хорхе Луис Борхес Джейкобсон, Говард. Время зверинца. Азбука, 2013 Фото писателя.
Об авторе. Го́вард Дже́йкобсон (англ. Howard Jacobson, 1942 г.р.) — британский писатель и журналист. Наиболее известен благодаря написанию юмористических романов на тему проблем британских евреев. Лауреат Букеровской премии 2010 года за роман «Вопрос Финклера». http://my.mail.ru/community/kniga_premij/113B85FB1142DD85.html Жанр. Роман, написан в 2012 году ,416с.
Сюжет. 2010 год, Англия, Чешир, города Уинслоу и Лондон. Гай Эйблман, будучи продавцом в собственном семейном бизнесе (бутик модной одежды), влюбился в покупательниц, зашедших в магазин от нечего делать. Причём сразу в обеих: и в мать, и в дочь. В 24 года женился, передал дела младшему брату и занялся литературой. Причём литературой эротического содержания на грани фола. Первая книга называлась «Мартышкин блуд» и была основана на рассказах его любовницы — работницы зоопарка. Теперь Гаю 42, но вожделения у него всё те же — «подкатить к тёще свои яйца». Кроме этих устремлений, в книге обсуждается вопрос падения интереса к книге, отсутствия авторов и издателей. Впечатление. Взялся за эту книгу, т.к. его букеровский роман «Вопрос Финклера» мне понравился. «Время зверинца» не впечатлил и, несмотря на фривольность содержания, показался скучным. Приведу цитаты из произведения. Они о тех же проблемах, что мы обсуждаем в России.
Цитаты. Когда-то нашу популяцию прореживали войны и эпидемии, а ныне, лишившись читателей, мы вымирали от «словесной гангрены». Нас убивали собственные, никем не прочитанные слова. Но даже перед лицом катастрофы не наблюдалось признаков единения. Мы уклонялись от собраний и вечеринок в своей литературной среде из боязни наткнуться на какого-нибудь счастливчика-коллегу, избежавшего общей участи… Мои дети все время спрашивают, что я имею в виду, говоря то или это. Они хотят, чтобы все было разжевано и положено им в рот. Просят меня рассказать сюжеты книг, которые я издаю. О чем они, па? Объясни в нескольких словах, и тогда нам не придется эти книги читать. А у меня не получаются такие объяснения. О чем, например, «Преступление и наказание»? — О преступлении и наказании, надо полагать.
Генри Джеймс, например, говорил, что ему для создания истории достаточно одного психологического мотива… — А Герберт Уэллс говорил, что на литературном алтаре Джеймса нет ничего, кроме дохлого котенка, яичной скорлупы и… чего-то еще. — …и куска бечевки.
— Нет стыда мучительнее, — сказал мне литературный патриарх, — чем тот, который испытываешь, когда тебя с энтузиазмом хвалит человек, в прошлом разруганный тобою в пух и прах. И это особенно мучительно, если ты не уверен, знает он или нет о твоих злобных и несправедливых нападках на него самого.
Когда-нибудь средний возраст участников литературных фестивалей достигнет ста лет, причем их численность вряд ли уменьшится, а то еще и возрастет. Эти фестивали прочно заняли свою нишу в календарях пенсионеров; осталось только приспособить фестивальную инфраструктуру под массовое применение инвалидных колясок, а также открыть здесь филиалы похоронных бюро.
Как вообще можно определить, когда в книге секса в меру, а когда его слишком много? — Слишком — это когда вам уже не хочется о нем читать, — сказал я.
Литература в ее традиционном виде себя исчерпала; будущее за новыми платформами (он так и сказал: «платформами»), которые нам предстояло освоить. Вот, например, интерактивные рассказы для смартфонов и мобильников. Ныне под чтением уже не подразумевалось пролистывание на сон грядущий нескольких страничек из толстого тома, осилить который до конца вам так и не суждено. Мы получили исторический шанс спасти чтение от привязки к печатному слову. Через год наше издательство должно выбросить на рынок не менее тысячи новых мобильных историй. Назовем это «литературой автобусных остановок» — истории, помогающие скоротать время до прибытия транспорта, до смены цветов светофора или до подхода официанта в кафе. Короче, литература отныне будет заполнять пробелы и паузы, неизбежно возникающие в стремительном течении нашей жизни.
|
| В избранное | ||
