Художественное оформление нашего журнала было предметом специальных обсуждений и полемики. Мы обращались даже к признанным знатокам этого дела и получили их резюме: "вполне прилично". Лично я особого значения этой проблеме не придаю. Я считаю (может быть, ошибочно?), что подавляющему большинству регулярных наших читателей, как и мне, например, того, что есть, вполне достаточно. Главное - содержание, а не форма. А читатель, придерживающийся противоположной точки зрения, это, как правило, "не наш" читатель. При этом, я, разумеется, готов - и с радостью! - рассмотреть любые конкретные предложения по поводу оформления, да вот что-то они, конкретные, совсем не поступают.

Уважаемый Борис Натанович. Спасибо большое, за то, что Вы, как правило (кроме одного случая) отвечаете на мои вопросы.
Читая Ваше интервью, я вижу, что Вы страстно (более страстно, чем в других случаях) реагируете на темы, связанные с "русским фашизмом", национализмом и антисемитизмом. Во всех случаях Вы клеймите именно РУССКМЙ национализм и именно РУССКИЙ фашизм и антисемитизм.
Объясните мне, пожалуйста, - откуда вообще взялся такой термин - "русский фашизм"? Уже многие столетия русские лишены идентификации "по крови", т.к. пережили стадию суперэтноса не менее 2-х раз, и уже по этой причине национализм в "немецком" варианте невозможен. Идентификации по вероисповеданию тоже нет как минимум 150 лет, т.ч. итальянский вариант тоже отсекается. Определяющим становится идентификация по языку - но и она не всегда срабатывает. На территории РФ есть народы, которые говорят только по-русски, но русскими себя не считают (и русские тоже не считают их таковыми). Выходя на ! улицу, посещая общественные места (в том числе пивные), я не вижу ни одного признака, который позволил бы говорить о "русском фашизме".
Я не знаю, по каким признакам можно угадать русского, но я русский. И меня, как русского человека, обижает очень модный уже почти 5 лет слоган - "Русский фашизм". Нет такого термина! Дальше московских телепрограмм он не пробился!
Единственные русские экстремисты, которых я видел, периодически появляются в программе "Свобода слова" и (заметно реже) в программе "Времена". Все! И показывают там таких ущербных и редких созданий, что, учитывая население нашей родины (да хотя бы и просто Москвы), можно всех их списать на флуктуацию. Зачем оскорблять людей, прилюдно обсуждая порок, которого нет?

Фашизм есть диктатура националистов. Соответственно, фашистом называется (может быть назван) человек, исповедующий вполне определенные убеждения: он должен быть националистом (то есть, считать, что существует одна нация, во всех отношених превосходящая все другие) и должен быть сторонником "железной руки", "костяной ноги", и "ежовых рукавиц" - то есть, диктатуры и тоталитарного режима вообще. При этом, если "высшей нацией" объявляется немецкая, - перед нами немецкий фашист. Если французская - французский. Если русская - русский. Есть ли в России фашисты? Судя по тому, что пишется в газетах типа "Русская правда", есть. Общество "Память", РНЕ, все организации подобного толка, на мой взгляд, могут называться фашистскими, хотя сами они, разумеется, как правило, этого самоопределения бегут. Что характерно! Идеология фашистская, терминология фашистская, программа фашистская, сами себя называют "русскими националистами, сторонниками жесткого политического курса", день рождения Г! итлера празднуют, но - не фашисты, нет!.. В России, так жестоко пострадавшей от немецкого фашизма, словно "фашист", мягко выражаясь, непопулярно. Но сама идея националистической диктатуры популярна вполне. В чем и состоит главная опасность.

Уважаемый Борис Натанович. Ваша фраза из данного интервью и в связи с ней вопрос.
ФРАЗА: "Я уже неоднократно писал здесь, в этом интервью, как АБС понимали прогрессорство и как они к нему относились. Полистайте страничку. Скажу только, что Ваша идея о том, что ТББ - приговор прогрессорству, недалека от истины. Уже тогда мы хорошо понимали, что всякий эксперимент над народом неизбежно превратится в эксперимент над экспериментаторами".
ВОПРОС: Если ТББ приговор прогрессорству, то как так получилось, что романы, где впервые упоминается и обсуждается прогрессорство, активно проводимое в жизнь человечеством (ЖВМ и ВГВ), появились много ПОСЛЕ ТББ?

Авторам изначально было ясно, что прогрессорская деятельность несет в себе семена горечи и разочарования, она, скорее, бесполезна и регулярно обращается в "эксперимент над экспериментаторами". Но нам было совершенно ясно (в то же время), что в Мире Полудня ВСЕГДА будут существовать люди (тысячи людей), которые не хотят и не могут наслаждаться всеми прелестями существования, пока где-то есть несчастные, забитые, измордованные, с искривленной психикой, обреченные на долгий и мучительный путь к Миру Полудня. И это в то время, когда есть и средства, и силы, и желание умельцев Земли этот скорбный путь сократить или, хотя бы сделать более бескровным. Обязательно будут теоретики, доказывающие теоретическую возможность такого сокращения, и практики, готовые на любые жертвы ради этого дела. Такова динамика процесса, и ничего удивительного нет, что процесс этот, взявши свое начало во времена ТББ, продолжал себя и дальше, и дальше, и дальше.

Уважаемый Борис Натанович,
ведь маринованные миноги - это так специфично! Это Ваше предпочтение или литературный ход? И, если можно, что из Ваших кулинарных вкусов нашло отражение в Ваших произведениях - хочется скулинарить что-то "по АБС". Посоветуйте или расскажите, если это не сильно личное? =)

Ничего такого уж "личного" в наших кулинарных пристрастиях нет. "Маринованные миноги" возникли из того примитивного факта, что они вдруг внезапно появились в меню кафе Ленинградского Союза писателей (где-то в середине 60-х), произвели на АБС огромное впечатление и так же внезапно исчезли пару лет спустя. В следующий раз мы обнаружили их в природе уже только в самом начале перестройки, когда появились кооперативы и невиданное ранее изобилие и разнообразие еды. Среди чисто семейных же кулинарных изысков я бы назвал "пасифунчики" - маленькие бутерброды (белого хлеба) с ломтиком крутого яйца и свернутой в колечко рыбкой роль-мопса. И опять же: роль-мопсы появились в магазинах Питера в самом конце 50-х, как раз в то время, когда мы у мамы раздраконивали "Человек из Пасифиды" - откуда и название, естественно. Потом роль-мопсы из продажи, сами понимаете, исчезли, а название осталось и применялось в дальнейшем к любому маленькому бутерброду с яйцом и соленой рыбкой.

Борис Натанович, как Вы относитесь к творчеству Курта Воннегута? Спасибо.

Один из самых моих любимых писателей. Частенько перечитываю и всегда жадно хватаюсь за все, что появляется у него нового.

Уважаемый Борис Натанович!
Мой вопрос относится не к содержанию, а скорее, к языку Ваших творений. Многие Ваши произведения написаны с изрядной долей юмора. Даже в самых серьезных книгах, типа ТББ или ОО, попадаются фрагменты, от которых я лично хохотал до упаду (про ПНС я и не говорю). Или, например, "Путь на Амальтею" - повесть, которая здесь крайне редко упоминается. Казалось бы, вполне драматическое, почти трагическое произведение, герои еле живы остались. Однако написана так, что смеешься почти над каждой страницей. Вы ее так изначально задумали?

Да, безусловно. Хотя цели такой (заставить читателя "смеяться почти над каждой страницей") у авторов, разумеется, не было. Цели были все-таки несколько иные.

И еще о языке Ваших книг - лично мне в нем чувствуется влияние Михаила Булгакова. А как по-Вашему, у кого вы (я имею в виду Вас и Аркадия) взяли этот стиль?

В начале нашей работы на нас оказывал сильнейшее влияние (если брать русских писателей) Алексей Толстой. Его безукоризненному, прозрачному, блистательному русскому языку мы (и сознательно, и бессознательно) учились и тщились подражать. Думаю, именно это обстоятельство и имеете Вы в виду: ведь языки А.Толстого и Булгакова чрезвычайно схожи, их всего двое у нас таких, во всей русской литературе. Только Булгакова мы тогда практически не знали и познакомились с лучшими его вещами уже только в 70-х годах.

Борис Натанович!
1. Меня всегда интересовали 60-е, в том числе то, что происходило в Ленинграде в это время. Ведь там было такое количество замечательных писателей: ну, Бродский, Кушнер, Горбовский, Рейн, Битов или, допустим, Городницкий... нужно ли продолжать? Вопрос: была ли у Вас тогда одна писательская, что называется, тусовка? И как отношения с этими людьми складываются теперь - с Александром Семеновичем Кушнером, к примеру?

С многими из названных Вами писателей я знаком, но ни с кем не был дружен. У нас, как говорится, "была своя тусовка". С Александром Семеновичем сохраняю самые дружеские отношения и сейчас. В течение многих лет мы оба работали в приемной комиссии и встречались тогда хоть и не часто, но регулярно.

2. А не было идеи издать вот эти интервью (или, как говорится, выбранные места) отдельной книжкой? По-моему, очень оригинальный и современный жанр. Ни у кого, кажется, такого не было.

Такая идея уже высказывалась. Я отношусь к ней довольно прохладно, хотя и представляю себе довольно широкий круг читателей, которых такое издание могло бы заинтересовать. Посмотрим, может быть, и найдется издатель, который доведет эту идею до реализации. Помогать бы ему я не стал, но и препятствовать, - упаси бог! - тоже.

3. Эпиграф ко второму изданию "Поиска предназначений" - из Хайека. А что Вы у него читали? А читали ли Вы другого теоретика либерализма - Исайю Берлина? Кажется, у Вас с ним очень похожие взгляды на жизнь.

Хайека я читал мало, а Берлина и вовсе не знаю. И то, и другое - к стыду своему.

Борис Натанович, неиссякаемой жизненной и творческой силы Вам!
Вопросы у меня гипотетические, но забавные. Много было уже сказано по поводу написанных к произведениям АБС продолжений, Ваше мнение на этот счет понятно. А как бы Вы отнеслись к тому, чтобы автор взял себе псевдоним из одного из произведений? Что явилось бы для Вас критерием этого отношения: талант самого автора, его жизненные и творческие установки, что-то еще? Если предположить, что будет создана организация наподобие современного клуба толкинистов с их играми в эльфов-орков по творчеству АБС (взять хотя бы "Пикник на обочине"), то как бы Вы отнеслись к ее деятельности?

Откровенно говоря, все эти варианты и возможности мало меня интересуют. Все зависит от результатов деятельности названных лиц и организаций. Получится у них что-нибудь толковое - хорошо. Не получится - значит, затея не удалась.

Добрый день, Борис Натанович! Долгих лет жизни Вам и Вашим родным. Спасибо за ответы на мои вопросы. Если можно, то задам еще один.
Представим гипотетическую ситуацию: Вам звонят от... ну, скажем, олигарха какого-нибудь и говорят: "Борис Натанович, мы Вас так любим, так любим, что перевели на Ваш счет 1000000 баксов, но с условием, что Вы бросаете зарабатывать на жизнь редакторством, ну и вообще все бросаете, а только садитесь и пишете новый роман. Про деньги не думайте теперь совсем". Что Вы ответите этому... ну, скажем, олигарху?

Я ответил бы ему примерно так. "Уважаемый господин олигарх! Спасибо Вам за щедрое предложение. Однако Вы, видимо, плохо информированы. На хлеб насущный я зарабатываю отнюдь не редакторством, живу на гонорары от переизданий, и хотя богатым человеком меня считать вряд ли можно, но и бедным тоже никак не назовешь. Потребности мои невелики, и доходов моих мне хватает, чтобы заниматься только теми делами, которыми мне заниматься хочется, и не насиловать себя халтурой любого толка. (Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!) Так что, откровенно говоря, я плохо себе представляю, что бы я стал делать с миллионом, который Вы мне так любезно предлагаете. Боюсь, этот миллион не уменьшил бы, а скорее, увеличил мою головную боль, добавил бы хлопот и не решил бы ни одну из реально стоящих передо мной проблем. Что же касается нового романа, то уверяю Вас: успех-неуспех предприятий такого рода очень слобо зависит от счета в банке. Больше (и, наверное, лучше) всего мы писали, когда были молоды, ! задорны и амбициозны, но довольно-таки бедны. Вот в 70-х мы, действительно, не отказались бы от Вашего предложения, - когда идей и сил было много, а писать приходилось не в стол (как следовало бы), а по заказу. Но эти времена миновали, я надеюсь, безвозвратно, а сейчас главное - иметь возможность выбрать из того, что приходит (все еще приходит!) в голову, то, что кажется интересным и способно вдохновить. С каждым годом такой выбор делать все труднее и труднее. Так что передайте Ваш миллион кому-нибудь помоложе и поэнергичнее, - может быть, из этой затеи и выйдет толк. Хотя-а-а... Не знаю, не знаю. За деньги можно купить покой, не возражаю. Но можно ли за деньги купить Свет? Ох, сомневаюсь..."

Здравствуйте, уважаемый Борис Натанович! Огромное спасибо за Ваши книги, надеюсь прочитать еще много новых, не менее прекрасных вещей!
Очень хочется узнать, как Вы оцениваете перевод своих произведений на другие языки, контролируете ли каким-либо образом качество (или хотя бы точность) переводов. Существуют ли какие-нибудь критерии, по которым Вы определяете работу переводчика?

К сожалению, ни одного языка, кроме русского, я толком не знаю, и поэтому возможности мои в оценке качества переводов совершенно мизерны. АН хорошо знал английский и японский, он говорил, что подавляющее большинство известных ему переводов на английский и японский плохи и очень плохи. За редким исключением. Примерно так же отзывались об этих переводах наши знакомые, знающие другие языки (польский, немецкий и пр.). Увы, как правило, Стругацких воспринимают за рубежом, как обыкновенных фантастов-халтурщиков, подрабатывающих на "приключениях тела". И тут, видимо, ничего не поделаешь.

И еще - многие Ваши произведения я прочитала в первый раз на болгарском, и потом мне почему-то было трудно воспринимать их на русском (родном!). И с книгами на русском языке то же самое - первое прочтение впечатывается в сознание, несмотря на то, что перевод бывает откровенно слабым по сравнению с последующими. Сталкивались ли Вы с подобной проблемой, и если да, то как с ней боролись?

По своему личному опыту могу свидетельствовать, что самым сильным является детское (и вообще первое) впечатление от прочитанной книги. Видимо, это явление чисто психологическое и каким-то образом свзано с понятием импринтинга. Например, самыми любимыми моими переводами Марка Твена, Дюма и Лондона до сих пор остаются те, что причитаны были еще в школе. Хотя сейчас я зачастую обнаруживаю массу чисто переводческих ляпов (теперь мне уже очевидных), но вспоминаю и цитирую все-таки именно эти "детские" любимые варианты текста.

БВИ.