Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Дар слова. Еженедельный лексикон Михаила Эпштейна.


Рассылка 'ДАР СЛОВА. Еженедельный лексикон Михаила Эпштейна.'
  ДАР СЛОВА 210 (280)
Проективный лексикон русского языка
                                                             27 апреля 2008


                                      Политикон в "Новой газете"

"Новая газета" продолжает публиковать "Политикон. Словарь новейших понятий". В первом выпуске было представлено понятиe "тотальгия" - ностальгия по тотальности. Во втором выпуске  - самое длинное слово русского языка, прилагательное
"противогосударственнопредпринимательский" (41 буква). Большой сдвиг (или "раздвиг") по сравнению со словом "частнопредпринимательский" (25 букв), которое ранее считалось длиннейшим в русском языке.  "Политикон"  еженедельно выходит в цветном, пятничном выпуске "Новой газеты".

А вот другому моему тексту - "Мыслить по-русски" - повезло меньше. Он опубликован в последнем номере "Независимой газеты" (приложении "Экслибрис"), сокращенный почти на треть, причем совершенно произвольно, без спроса и без ведома автора. Полный и аутентичный текст статьи - здесь.
 


ДАРУ - 8 ЛЕТ.
 Логика и лирика проективной работы в языке (1)

Подводя восьмилетние итоги "Дара", хотелось бы поделиться "мыслями о главном", которые пока остаются набросками на полях этого проекта.

                                             Что такое сверхъязык?

Сверхъязык  - это  язык не в его превосходстве над другими  языками, а в его превосходстве над самим собой.  Это совокупность всех возможностей данного языка, высшая степень его лексического богатства, грамматической гибкости, концептуальной разработки. Внутри русского языка есть русский сверхъязык, внутри английского - английский сверхъязык, и т.д.  Сверхъязык пребывает внутри данного языка как зрелое растение пребывает в семени, как сверхчеловек пребывает в человеке. Я соотношу свое понятие сверхъязыка с ницшевским сверхчеловеком, но радикальное различие в том, что для меня сверхчеловек - не особая раса, выведенная биологически или технически, а данный человек в полноте его возможностей и невозможностей, подвигов и самопреодолений. Сверхличность как метаморфоза данной личности. Сверх-Иван в данном Иване. И точно так же - сверхъязык в данном языке. В каждом языке кроется возможность сверхъязыка, которая реализуется совместными усилиями говорящих на нем. Сверхъязык - это понятие динамическое, это не "идеальный", "совершенный" язык, а  вектор движения языка за границы его речевых  норм. Сверхъязык - то,  к чему способен язык при величайшем напряжении своих творческих сил и системных ресурсов.

Современный русский (и любой) язык  - это только один срез языкового континуума, который распространяется в прошлое и будущее, и в нем виртуально присутствуют тысячи слов, еще не опознанных, не выговоренных, но призываемых в речь по мере того, как расширяется историческое сознание народа, и в свою очередь его расширяющих. Сверхъязык -  это и есть тот  надвременной континуум, один текущий срез которого представляет язык.  Путь от языка к сверхъязыку - это и есть проективная, порождающая деятельность в языке.

Среди языковедов одним из первых эту сверхъязыковую перспективу языка и необходимость проективной деятельности осознал Г. О. Винокур:

"Культура языка - это не только организация, как указывалось выше, но вместе с тем и изобретение. Первая предваряет второе, но второе в определенный момент неизбежно заявляет свои права. Пора покончить с представлением о языке как о неприкосновенной святыне, знающей лишь свои внутренние законы и ими одними регулирующей свою жизнь. Вопрос о возможности сознательного воздействия на язык со стороны говорящего коллектива наукой в очередь, правда, еще не поставлен. Некоторые отдельные симптомы, однако, позволяют утверждать, что в более или менее ближайшем будущем вопрос этот станет актуальным. Поскольку учение о языке как о социальном факте, а не индивидуальном высказывании за последнее время стало уже прочным достоянием лингвистического мышления - постольку неизбежной представляется фиксация научного внимания на проблеме социального воздействия на язык, проблеме языковой политики. Надо признать, наконец, что в нашей воле - не только учиться языку, но и делать язык, не только организовывать элементы языка, но и изобретать новые связи между этими элементами. Но изобретение - это высшая ступень культуры языка, о которой, в массовом масштабе, мы можем пока только мечтать".
"Футуристы - строители языка" (1923) [1]
В стиле, понятном для революционной эпохи, Винокур говорит о "языковой политике", тогда как сегодня мы говорили бы о языковом перформансе или о проективном, деятельном подходе к языку. "Делать язык" - этим  все сказано.  Название статьи не должно сбивать нас с толку. Статья не столько о поэзии, о  футуризме, сколько о делании языка вообще, о путях к сверхъязыку. Не поэтическая речь интересует Винокура, а поэтический язык как возможность сверхъязыка, прорастающего через привычный язык. Футуризм - как будущность всего языка, его "футуризация". Это не какая-то конкретная эпоха, которую можно прогнозировать или планировать (через двадцать лет...   в 22-ом веке...), а  сверхъязык как абсолютное будущее языка, потенция его потенций.

Следует отличать сверхъязык от сверхречи. Сверхречь - это лучшая из возможных речей на данном языке, это его литературная классика, совокупность шедевров. Русская сверхречь - это Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, ранний Маяковский, Мандельштам, Платонов, Набоков, это все гении и шедевры русской словесности. Русский сверхъязык, как и всякий язык, в отличие от речи, может быть представлен не в романах и стихах, но лишь через систематическое описание своей сверхлексики и сверхграмматики, т.е. через проективный Словарь, как порождающую модель сверхъязыка.
 

                                 Воскрешение языка: энергий, а не субстанций

 Язык - как айсберг, главная часть которого находится под водой. Нам видна только надводная часть языка-айсберга, то, что успело реализоваться в речи. Но язык живет лишь в непрерывном переходе своих невидимых возможностей в актуальность речевых практик. Пробуждать язык, выводить его из оцепенения, из режима воспроизводимости - это значит и пробуждать сознание языкового сообщества, выводить его из автоматизма.  Когда язык спит, то и сознание сообщества усыпляется в нем.

Смерть  происходит со всеми вещами и именами - прижизненная смерть, застывание,
омертвение, опривычение, автоматизация. Любовь к языку - любовь  воскресительная.
Слово  умирает в массовом обиходе, в усреднении коммуникации и общепонятности, но задача филологии, как деятельной любви к Логосу, - воскрешать значения известных слов и находить еще неизвестные слова. Этим двойным смыслотворчеством и словотворчеством живет язык.

Первая брошюра Виктора Шкловского, пролог к его теории искусства как остранения, так и
называлась, - "Воскресение слова" (1914).

"Древнейшим поэтическим творчеством человека было творчество слов. Сейчас слова мертвы, и язык подобен кладбищу, но только что рожденное слово было живо, образно.  Всякое слово в основе -  троп. Например, месяц: первоначальное значение этого слова - "меритель"; горе и печаль -  это то, что жжет и палит; слово "enfant" (также, как и древнерусское  - "отрок") в подстрочном переводе значит "неговорящий". Таких примеров можно привести столько же, сколько слов в языке".  В.  Шкловский. Воскрешение слова.  [2]
Движение слова можно описать так: от тропа к трупу. Отсюда и задача воскрешения мертвого слова.  Но ошибочно понимать воскресение как возвращение прежней жизни. Воскресение не есть повтор, не есть возвращение досмертного бытия, это рождение к новой жизни, жизни вдвойне, "пакибытию". Не только в религиозном, но и в культурном смысле воскрешение есть полное обновление. Ренессанс, задуманный как возрождение античности, стал началом новой европейской культуры, "Нового времени". Так и воскресительная работа в языке не сводится к восстановлению забытых, утраченных слов и их значений (как в "Словаре русского языкового расширения" А. Солженицына). Воскрешать нужно не столько ветхие слова (типа "обозерье" или "натюрить"), сколько корни, чтобы они вновь задвигались в почве языка, чтобы из них росли новые слова. Чтобы, например, корень "люб" воскресал, оживлялся, остранялся, расчудеснивался - в таких словах, как "любь", "люболь", "залюбь", "недолюбок", "любитва", "разлюбчивый"...  Воскрешать нужно  и некорневые морфемы,  приставки и суффиксы, чтобы они не слипались намертво с привычными им корнями, но шевелились, расцеплялись, инако сочетались и производили новые, нужные сознанию слова, такие как "особытить", "остоличить", "ожутить", "обуютить".  Воскрешать нужно падежи, наклонения и другие грамматические формы, чтобы они  приобретали новый смысл, выходили из берегов своего застойного, автоматического употребления. Например, предложный падеж с предлогом "о": "о чем была твоя жизнь?"  "о чем будет твое путешествие?" (я отсылаю к уже вышедшим выпускам "Дара").

В этом суть проективной деятельности в языке: воскрешение не субстанций (старинных слов, выражений и т.п.), а языковых энергий,  способных создавать себе новые лексические тела.  Бессмысленно воскрешать тело (слово), уже однажды умершее, по своей сути ветхое,  обреченное умиранию; воскрешения достойно то, что его породило, привело в жизнь, его энергийный зачаток, его порождающая форма, модель, мать-матрица. Об этом великая мысль В. Гумбольдта: язык есть не продукт деятельности (ergon), а сама деятельность (energeia). Этим проективная деятельность в языке отличается от ретроактивной, архивной, (с)охранительной: она воскрешает морфопоэтическую энергию, а не лексическую материю языка.
 

                             Новое слово - это целое предложение

Словотворчество - это особый род деятельности, который не с чем сравнить ни в языке, ни в искусстве. Новое, только что созданное слово  глубоко антиномично, оно обладает свойствами и слова, и предложения. Поясню, что имею в виду. Слово - это неделимая смысловая единица языка, главное свойство которой - цельность, выделимость и воспроизводимость. Мы получаем слова готовыми из языка, мы обучаемся им, мы их не производим, а воспроизводим, как цельные единицы, предзаданные нашей речи и нашему языковому сознанию. Из этих смысловых первоэлементов языка мы уже составляем предложения, т.е. развернутые высказывания, которые содержат некоторое сообщение, выражают определенную мысль. В отличие от слова, предложение свободно производится говорящим, самостоятельно составляется им (по определенным законам грамматики) из известных ему слов.  Предложение именно производится, а не воспроизводится, за исключением тех сравнительно редких случаев, когда оно является цитатой или крылатым выражением и заключается в кавычки.

Когда мы производим новое слово, мы совершаем акт, по сути равнозначный производству целого предложения. При этом  составляющими нового слова являются морфемы, т.е. они играют в словопроизводстве ту же роль, какую в предложении играют его составляющие единицы - слова.  Мы свободно соединяем морфемы, как если бы они являлись словами, в новые слова, как если бы они являлись предложениями. Акт творчества, т.е. свободного сочетания значимых единиц языка, переносится из предложения внутрь слова. Поскольку его элементы, морфемы, свободно сочетаются в нем, т.е. впервые производят некий смысл, то новое слово выступает как выражение мысли, оно содержит в себе не просто наименование (предмета, признака или действия), но целое сообщение. "Солночь" - это целое предложение, это сообщение о том, что ночь сияет, как солнце, или солнце излучает из себя тьму. "Отравоядные" - это сообщение о том, что для некоторых существ отравляющие вещества стали привычным источником питания.

Такое новосотворенное слово - это коммуникативная единица, т.е. оно не служит готовым элементом сообщения, но само является сообщением, оно выражает  самостоятельную мысль. И вместе с тем это предложение заключено в пределы слова, т.е., раз произведенное, оно заключает в себе возможность воспроизводимости, узнаваемости,  как и другие слова. Таким образом, новое слово сочетает в себе антиномично свойство номинативной и коммуникативной единицы языка.  Слово раздвигается до предложения, вмещает в себя свободу сочетания значимых единиц, - и одновременно предложение сжимается до слова, т.е. целое сообщение укладывается в номинативную единицу, которая может воспроизводиться в речи множества людей без признака чуждости, цитатности, поскольку входит в лексическую систему языка.

Ясный намек на эту возможность "опредложенить" слово, т.е. свободно его творить из морфем,  как предложения творятся из слов, - в следующем замечании А. Ф. Лосева:  "Знаешь, что меня в словообразовании подчинило? Теория [Витольда] Дорошевского. Он мучился: какая логическая основа словообразования? - и пришел к выводу: аффиксы строятся
по типу простого предложения. Если я скажу: "производство" - как эти аффиксы соотносятся?
Как сказуемое, подлежащее, определение и так далее. Поразительная идея! Сразу получается
же единство всей языковой структуры. На всех уровнях одна структура. Если логически
продумать подлежащее, сказуемое, - то значит будет продумана вся структура языка." [3]

                                                (продолжение следует)

----------------

1. Г. О. Винокур. Футуристы - строители языка, в его кн. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1990. С. 17.

2. Шкловский В. Б. Гамбургский счет: Статьи - воспоминания - эссе (1914-1933). M.: Советский писатель, 1990, С. 36.

3. Запись В. Бибихина 23.6. 1974, в кн.  А. Ф. Лосев. Имя. СПб., Алетейя, 1997, С. 525.

_________________________________________________________________
Сетевой проект "Дар слова" выходит с апреля 2000.  Каждую  неделю  подписчикам  высылается несколько новых слов, с определениями  и примерами  употребления. Этих слов нет ни в одном  словаре, а между тем они обозначают существенные явления и понятия, для которых  в общественном сознании еще не нашлось места. "Дар"  проводит также дискуссии о русском языке, обсуждает письма и предложения читателей. "Дар слова" может служить пособием по словотворчеству  и мыслетворчеству, введением в лингвосферу и концептосферу 21-го века.  Все предыдущие выпуски.

Подписывайте на "Дар" ваших друзей по адресу: http://subscribe.ru/catalog/linguistics.lexicon

Языковод -  сайт Центра творческого развития русского языка.

PreDictionary  -  английскиe неологизы М. Эпштейна.

Ассоциация Искателей Слов и Терминов (АИСТ) - лингвистическое сообщество в Живом Журнале. Открытая площадка для обсуждения новых слов и идей.

Новые публикации  М. Эпштейна (с линками)

Гуманитарная  библиотека (философия, культурология, религиеведение, литературоведение, лингвистика, эссеистика)
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

© Михаил Эпштейн
russmne@emory.edu


Не хотите ли подписаться на рассылки?
ДАР СЛОВА. Еженедельный лексикон Михаила Эпштейна.
Новости компьютерной литбиблиотеки Б.Бердичевского
Кто-то ищет тебя... (Розыск людей)

(не забудьте вписать свой E-майл)

Вниманию авторов рассылок на ГорКоте! Если Вы хотите обменяться со мной формами подписки на Вашу рассылку, просто пришлите мне Ваши код и название. Я вставлю их в этот список и буду рассчитывать, что и Вы сделаете то же самое у себя!


В избранное