Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Проект "Эффективный человек"

Рассылка закрыта

При закрытии подписчики были переданы в рассылку "Создай источник постоянного дохода" на которую и рекомендуем вам подписаться.

Вы можете найти рассылки сходной тематики в Каталоге рассылок.

←   Декабрь 2009   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
Автор
fotonstep

Статистика

324 подписчиков
+1 за неделю
←   Все выпуски   →

Проект "Эффективный человек": Нейрология общения


Предыдущие статьи:
"Слова-амебы и контркультурный заговор" - о том, как важны точные значения слов в процессе повышения эффективности
"Лингвистическая бессмыслица" - о характеристиках и влиянии “квазинаучных” терминов
"Лестница абстракции" - о многомасштабности безосновного мышления и порождаемых ею проблемах
"А Оруэлл был прав!" - о программировании поведения через искажение смысла слов

К сожалению, эту заметку у меня никак не получается сделать небольшой и читабельной: уж слишком весомая тема заявлена для нее в этом цикле. Поэтому, если вы ожидаете практической применимости «прямо сейчас» — пропустите ее; никаких конкретных «методик укрощения» непокорного мозга я, к сожалению, сейчас предложить не могу.

Однако, если вам интересно, каким именно образом человек связывает слова с предметами и образами, как именно наш мозг «пользуется» «языком», и какие потенциальные проблемы способен породить привычный человеку способ преобразования мыслей в слова — прошу к прочтению.

Введение

«Величайший прогресс, которого достигли люди, состоит в том, что они учатся правильно умозаключать. Это вовсе не есть нечто естественное; это лишь поздно приобретенное и еще теперь не является господствующим».
Ницше


Когда мы говорили о терминах, с помощью которых люди обмениваются информацией и организуют свое мышление, речь шла как бы об «смысловых атомах». Однако в ходе своей биологической и культурной эволюции человек выработал и сложно построенные механизмы управления этими «атомами». Самый полезный из них — рациональное, логичное мышление.

Большинство людей не задумывается над тем, насколько хрупким и деликатным является это недавнее приобретение — умение мыслить логически. А между тем, культурная антропология в 20 веке выявила две разные мыслительные структуры, которые способны сосуществовать в одном и том же обществе и даже в одном и том же индивидуальном сознании: логическое и пралогическое (так называемое «первобытное») мышление.

Суть «первобытного» мышления в том, что оно не выстраивает цепочки причинно-следственных связей и не сопоставляет свои выводы с опытом. Причины явлений носят, при таком видении мира, мистический характер. Для нас здесь важно, что манипуляция сознанием, основанным на пралогическом мышлении, в общем случае невозможна: оно непредсказуемо для технолога, он не может вычислить его «алгоритм».

Напротив, логическое мышление прозрачно, и его структура прекрасно изучена; значит, в него можно вторгнуться и исказить программу, лишив человека возможности делать правильные умозаключения. Уже внеся хаос в логическую цепочку, манипулятор достигает очень многого, а если еще и удаcтся так исказить логическую программу, что человек «сам» придет к нужному умозаключению — тем лучше.

Но все это, хотя и очень интересно, пока что всего лишь наблюдения и некоторая теория; открытым остается важный вопрос — как избежать манипуляций? Не менять же теперь свой способ мышления с конкретно-прагматичного на мистически-абсурдный?

Да, оказывается, можно и не менять. Но для этого нужно провести экскурс в глубины мозга.

Нейрология образа

Задумывались ли вы когда-нибудь, что происходит у нас в голове, когда мы запоминаем языковые обозначения реальных предметов?

Исследования российских физиологов — Ухтомского, Ливанова, Иваницкого — показали, что обработка информации различных типов происходит в разных областях мозга — так называемых «фокусах взаимодействия» (иначе «зонах конвергенции», «ядерных полях»). Гипотетическая структура этих областей — набор «ансамблей нейронов» с различными частотными характеристиками, настроенных на одинаковые с ними по частоте группы нейронов на периферии. Эта идея была впервые высказана Н. П. Бехтеревой в 1980 году и до сих пор не потеряла актуальности.

Практическая ценность этих сведений для нас — понимание механизма работы мышления и памяти.

Есть, грубо говоря, два способа категоризации новой информации: либо по типу объекта, либо по типам параметров. Первый случай — как дела в юридической практике: в отдельной папочке складируется вся разнообразная информация по конкретному делу. Второй случай — как продукты у ресторанного повара: отдельно хранятся головки лука, отдельно куски свиной вырезки. Мозг человека типизирует усвоенную информацию вторым способом.

Предположим, я говорю: «это очки» и показываю очки: что произойдет в мозге? Зрительный образ очков зафиксируется в затылочной доле мозга; произнесенное слово, как смысловой конструкт — в левой височной доле; а если я вдобавок напишу это слово на листочке, надпись сохранится где-то в теменной области. Потом мозг должен суметь соединить все эти образы, протоптать между этими местами дорожки — отсюда туда, оттуда сюда — и периодически возобновлять их. Если же связи не возобновляются, их «удельный вес» среди всех прочих падает, дорожки зарастают — и мы забываем, как пишутся или как выглядят «очки».

Для объединения и оперирования образами в коре мозга плодятся нейроны — всего около 140 млрд нейронов во взрослом мозге, и у каждого более 10 тыс связей-дорожек. Имейте в виду — это больше, чем звезд во Вселенной! И весь этот гигантский массив связей, втиснутый в черепную коробку размером не более 0,01 м3, существует только для того, чтобы уметь связывать сущности реального мира с их комплексными представлениями.

Для чего, черт возьми, нам нужны такие объемы?

Для скорости. Как можно понять из описания выше, «стандартный» способ поиска информации в нейронной сети — вовсе не логический, хотя для нас, как для разумных существ, это выглядит более «правильным». На самом деле «стандартный» способ — ассоциативный поиск, напрямую связывающий некоторые причины с некоторыми, казалось бы, следствиями, руководствуясь в основном статистической частотой наблюдаемых связей.

Именно поэтому у многих людей так сильно развита интуиция, как умение делать мгновенные выводы, пропуская огромное количество промежуточных размышлений — но приходя при этом, как ни странно, к правильным результатам. Этому способствуют «прокачанные» нейронные связи, которые при частом использвании связывают важные для нас образы «напрямую», позволяя экономить время.

Вот таким устройством мозга и объясняется существование двух ключевых типов мышления — рационального и интуитивного. Рациональное познание основано на непосредственном наблюдении за поведением реального мира, в котором, как известно, любое событие является звеном причинно-следственной цепочки, и «запоминании» этих цепочек. Интуитивное познание основано на активном использовании уже наработанного опыта, позволяя применять к неивестным и таинственным явлениям уже существующие в голове цепочки связей — по аналогии.

Множественная трансляция опыта

В многомерной многосвязности нейронов выражается вся сущность человеческого мышления, которая, в свою очередь, находит отражение и поиске «закономерностей» на основе не столько наблюдений, сколько прошлого опыта.

Например, давно замечено, что людям, которые нам визуально «нравятся», мы имеем склонность приписывать положительные черты характера и положительные цели. «Он хороший человек — у него такие добрые глаза!» — восклицают некоторые восприимчивые женщины. И хотя со стороны, да еще и в наше алчное время, такие «выводы» кажутся необоснованными и наивными, нейропсихическая подоплека их статистически верна: характер человека действительно со временем откладывается на лице, позволяя в большинстве случаев наблюдать видимую связь между выражением лица и результатом действий. Это один из тех моментов, когда правильный результат получается эмпирически, без подведения под этот процесс какой-либо осмысленной базы.

Позже, когда такой «неосмысленный» процесс получает выражение в языке, носителями для него становятся очень емкие и одновременно неконкретные слова: вера, надежда, любовь, вселенная, бог... От простой системы сигналов (один крик — внимание, два — опасность, и т.п.) он переходит к выразительной поэтичности («я помню чудное мгновенье — передо мной явилась ты»).

И с одной стороны, это переход совершенно правильный и рациональный: в популяции, члены которой обладают преимущественно ассоциативным мышлением, разумно ожидать появление языка, воплощающего в себе общепринятые ассоциации и не особо акцентирующего внимание на способе их появления. В конце концов, любовь у каждого возникает по-разному, но несмотря на все различия, все мы понимаем под этим словом нечто общеизвестное, всем знакомое: ласку, доверие, заботу... Которые, в свою очередь, тоже — совсем не точные термины.

Но, с другой стороны, появление в языке терминов, смысл которых проистекает не столько из непосредственного наблюдения явлений, сколько из коллективного «принятия смысла», часто приводит к когнитивному диссонансу: мы как бы «знаем», что явление должно быть вот таким и вот таким, но в то же время наблюдаем совершенно другую картину. Чтобы избавиться от диссонанса, необходимо избавиться от привычных укоренившихся воззрений — что, в общем-то, не так просто.

Как это можно сделать?

Ответы на вопросы

Ответ на этот вопрос уже дан выше — надо просто просуммировать полученные знания. Итак, после прочтений заметки, мы знаем, что:
  • существует как минимум два типа мышления, одно из которых является логичным и потому весьма полезным для повседневной жизни, а второе — мистическим, но крайне устойчивым к массовым манипуляциям
  • эти типы мышления основаны на клеточной структуре памяти, которая «по умолчанию» устроена у человека ассоциативно и потому позволяет мозгу тесно связывать объекты, которые в реальности, в общем-то, не связаны
  • итоговое воплощение этих мнимых связей в реальность находит свое выражение во множестве неконкретных слов: подразумевается, что они обозначают не какие-то конкретные вещи, а просто некие «всем понятные» абстракции и обобщения
  • из-за разницы в типах мышления эти «как бы понимаемые» слова приводят к когнитивному диссонансу: один человек подразумевает под ними одно, другой — другое, а в рельности ими может наблюдаться вообще третье и четвертое

Так как же можно избежать манипуляций, не меняя категорически свой тип мышления? Ответ, в общем-то, простой:
  • стараться избегать употребления «общепонятных слов», которые не имеют воплощения в реальности
  • при неизбежности употребления — обязательно вводить их четкое определение, пусть хоть бы и для конкретной ситуации и конкретного разговора

И тогда любой «бизнес-тренер», оперирующий понятиями  «успеха», замнется при вашем вопросе «а какие показатели успеха у вашего собственного бизнеса?». Тогда любой спекулянт, обещающий «фирму» и «качество», замнется при вопросе «кто конкретно и как конкретно будет отвечать за фирму и качество?». И не надо стесняться задавать эти «неудобные» вопросы: если перед вами действительно серьезный человек, он уже задал их себе и нашел на них правильные ответы.

Добивайтесь конкретности — и тогда в вашей голове не будет плодиться каша из случайных ассоциаций, связей и образов.

С уважением, Алексей Глазков.


Следующие статьи:
"Язык, мышление и образ действий" - о психологической значимости правильного выражения собственных мыслей
"Об НЛП, рекламе, тренингах и прочем наебизнесе" - распознавание коммерческого использования изученной информации
В избранное