Не упустите уникальный шанс получить блестящее образование в самой "горячей" области - финансовом интернет-трейдинге, тем более, что период экономического кризиса - лучшее время для начала биржевых инвестиций. Практически все состояния мира созидались именно в такое - кризисное - время! Мы ждем вас в vCollege!

Искренне ваш,

Сергей Голубицкий

Приветствую вас, коллеги!

Продолжаем публикации эссе из серии "Чужие уроки". Сегодня - история схватки Wells Fargo с Citigroup за Wachovia.

* * *

Чужие уроки

Сергей Голубицкий

Любовный треугольник

«Убежден, что рано или поздно эта экономика возродится!»

Джордж Буш, 15 октября 2008 гда

Кошмар свободного падения

Историческую летопись коллапса мировой экономики мы прервали на трагических событиях сентября: национализации столпов американского бизнеса Fannie Mae и Freddy Mac, банкротстве и распродаже по частям Lehman Brothers, разорении крупнейшего сберегательного банка страны Washington Mutual и крахе главного страховщика страны AIG, сумевшего перед смертью выцарапать из правительства 85 миллиардов долларов.

Кульминацией Первого Акта трагедии стала мелкая возня в Конгрессе вокруг утверждения т.н. «плана Полсона», предусматривавшего выделение из бюджета (несуществующих) 700 миллиардов долларов на выкуп у гибнущих банков полностью обесценившихся CDO (многоуровневых долговых обязательств, обеспеченных залогом) и непосредственно - низкокачественных ипотечных закладных sub-prime и alt-Ai. Конгресс провалил «плана Полсона» на первом голосовании, использовав таймаут для выторговывания мелких уступок, приятных, как казалось депутатам, их избирателям. Затем, спустя пять дней и после яростного окрика из Сената, утвердил спасительный план правительства.

Рынку все эти телодвижения, однако, пришлись как мертвому припарки: на утверждение «плана Полсона» он отреагировал невиданным в истории затяжным обвалом: 2 октября – минус 348 пунктов, 3 октября – минус 157 пунктов, 4 октября – минус 379 пунктов, 7 октября – минус 508 пунктов, 8 октября – минус 189 пунктов, 9 октября – минус 679 пунктов и 10 октября – минус 128 пунктов. Семь дней чудовищного беспросвета вымыли из индекса Доу Джонса около четверти всей стоимости, нажитой за десятилетие.

Причина столь пессимистичной реакции рынка на вполне себе разумные меры правительства по спасению экономики кроется в последовательности событий. В том смысле, что добрые дела американских властей постоянно запаздывают и оказываются – как бы невзначай - на шаг позади очередного акта крушения финансово-экономической системы, которая разваливается по принципу домино.

Так, национализация Fannie Mae и Freddy Mac пришлась аккурат на момент, когда лавинообразный поток неплатежей по кредитам sub prime и alt-A уже не только развалил рынок производных ценных бумаг, завязанных на ипотечных накладных, но и парализовал рынок краткосрочных корпоративных кредитов. Обескровленные банки прекратили выдачу предприятиям живых денег в обмен на т.н. commercial papers (оборотные кредитно-денежные документы), а именно эти деньги предприятия традиционно использовали для всей текучки – от закупки сырья до выплаты зарплат.

Стоило правительству спохватиться и заявить о предоставлении краткосрочных кредитов гибнущим предприятиям напрямую - в обход банков, как повалились на бок оптовая и розничная торговля, продемонстрировавшие в сентябре худшие показатели за 12 лет. Оно понятно: банки заморозили кредиты, предприятия стали, люди, в предвкушении грядущего ужаса, свели покупки к прожиточному минимуму. Не трудно догадаться: когда правительство займется торговлей, уже в самом разгаре будут сокращение штатов и массовые увольнения. А тогда – здравствуй, Великая Депрессия!

На момент написания нашего эссе (16 октября 2008 года) Белый Дом окончательно утратил контроль над ситуацией и перешел к эмоциональным телодвижениям: взялся за поименный отлов виновных в банкротстве Lehman Brothers и Washington Mutual, заявил о скупке привилегированных акций крупнейших банков страны на сумму в 250 миллиардов долларов. Театральность первого демарша очевидна, второй же просто обескураживает, поскольку позиционируется, как, якобы, начало действия «плана Полсона». Это при том, что изначально 700 миллиардов долларов планировалось использовать для выкупа у банков низкокачественного ипотечного кредита, а не для увеличения доли государства в акционерном капитале финансовых учреждений. Короче, окончательный абгемахт.

Впрочем, действия правительства уже не имеют значения. Очевидно, что механизм мирового финансового и экономического кризиса запущен на полную мощность, и остановить его под силу лишь Его Величеству Времени. Удивительную житейскую мудрость проявил в данном контексте Джордж Буш, заявивший на днях, что экономика непременно возродится - in the long run. Словарный перевод этой хитрой фразы – «когда-нибудь», «в конечном итоге», «в конце концов» - не соответствует глубокой политической подоплеке столько замечательной проговорки (у Буша каждая вторая фраза – проговорка!). «Рано или поздно» - единственно точный русский эквивалент, приоткрывающий завесу тайны как над постоянно запаздывающими действиями правительства по противоборству кризису, так и над глубинными причинами самого кризиса.

О том, что финансово-экономический катаклизм несет на себе отпечаток подозрительной рукотворности, догадываются многие. Меня лично весьма позабавил комментарий, оставленный читателем USA Today по поводу исторической фразы Джорджа Буша: «Предпринятые нами меры необходимы и я убежден, что рано или поздно эта экономика возродится, сказал он. Разумеется возродится... через 24 часа после принятия присяги новым правительством. Какой же все-таки поц!».

Ну да бог с ними, с обидами американцев на давно нелюбимого президента. Главное – не политическая привязка кризиса к избирательной компании, а сама идея рукотворности этого кризиса, его инсценированная природа. Вывод этот представляется закономерным развитием цепочки: виртуализация денег – виртуализация экономических отношений – мистификация этих отношений. Историю виртуализации американских денег я подробно описал в серии статей осенью 2007 года («Майя мулы», «Финт Никербокер», «Мула и президенты», «Freigeld»). Догадка о виртуализации экономических отношений возникла при анализе крушения Bear Stearns («Крамерика - репортаж с петлей на шее»), а окончательное подтверждение обрела в «плане Полсона», предусматривающем выделение 700 миллиардов долларов, несуществующих, как известно, в природе, а потому проведенных в форме изменения размера национального долга: было 10 триллионов, затерли ластиком и написали 11.3 триллиона. Подумаешь – большое дело: в мире виртуальных экономических отношений можно безболезненно дорисовать хоть один триллион долларов, хоть 1001!

Мысль о мистификации экономических отношений пришла мне в голову при анализе самого удивительного события октября 2008 года – истории поглощения банка Wachovia. Именно эту историю я и собираюсь рассказать сегодня читателям.

Бодался теленок с дубом

Wachovia, четвертый по размеру активов банк Америки, обладающий самой разветвленной сетью филиалов розничных услуг на восточном побережье, умудрился обанкротиться в годовщину своего столетия. Для рядовых потребителей финансовых услуг от штата Мэн до Флориды Ваковия символизировала примерно то же самое, что Сбербанк для наших соотечественников. Этот символизм Ваковию и сгубил: ориентация бизнеса на «маленького человека», помноженная на либеральное отношение к кредитованию, отправила банк на самое дно болота ипотечного кризиса.

В пятницу 26 сентября, когда акции Ваковии еще стоили 10 долларов, весь Уолл-стрит знал наверняка: уикенд страдальцы из Шарлоттыii не переживут. Так оно и вышло: в субботу Федеральный резерв при непосредственном участии Федеральной корпорации страхования депозитов (ФКСД) отдал Ваковию на откуп всем желающим. Таковых оказалось немного – хорошо знакомый читателям «Чужих уроков» калифорнийский банк Wells Fargo («Кудесник симбиоза») и нью-йоркский гигант Citigroup (третий банк Америки по размеру активов – после Bank of America и JP Morgan Chase).

Wells Fargo, бегло ознакомившись с текущим состоянием бухгалтерии Ваковии, выразил готовность приобрести банк по цене закрытия биржевых торгов накануне в пятницу (10 долларов за акцию), однако попросил отсрочку на несколько дней для окончательной оценки ситуации. И тут случилось невероятное: Федеральный резерв Wells Fargo отказал, сославшись на якобы авральную ситуацию Wachovia – банк, мол, понедельник не переживет!

Почему не переживет – неясно, ибо 10 долларов за акцию, как вы понимаете - еще далеко не трагедия, а низкокачественным ипотечным кредитам еще только предстояло уйти в дефолт. Причем неизвестно, когда это случится и – главное! – в каком объеме. По предварительным оценкам в кредитном портфеле Wachovia на сумму 312 миллиардов долларов дефолту подлежало 42 миллиарда - именно эти цифры и пытался уточнить Wells Fargo.

Получив отказ Федерального резерва в отсрочке, Wells Fargo устранился от переговоров, а на тут же сцену подсуетился Citigroup – великий флагман Старых Европейских Денег, возглавляемый подданным Великобритании сэром Винфредом Францем Вильгеном Бишоффом (председатель правления банка) и благородным индусом Викрамом Пандитом (генеральный директор). Знаете, сколько предложил Citigroup за Wachovia? Не поверите: 1 доллар за акцию!

Услышав оскорбительное предложение, Роберт Стил, генеральный директор Wachovia, сначала потерял дар речи, а затем эмоционально попытался выразить несогласие. И сразу же схлопотал ушат холодной воды от государственных чиновников: если Wachovia не примет условия Citigroup, в понедельник все активы банка будут арестованы Федеральной корпорацией страхования депозитов под предлогом создания Ваковией «системного риска» для национальной экономики!

Шантаж и сам по себе неслыханный, однако волосы становятся дыбом, когда узнаешь подробности сделки: Citigroup не только получает Wachovia по цене, меньшей, чем стоимость только одной недвижимости, находящейся на балансе банка, но еще и делегирует ФКСД (то есть государству, а, в конечном счете, налогоплательщикам) большую часть рисков по грядущим дефолтам ипотечных кредитов Ваковии! Из портфеля в 312 миллиардов долларов Citigroup великодушно соглашается взять на себя 42 миллиарда возможных убытков, тогда как остальные потери обязуется покрыть ФКСД - в обмен на привилегированные акции Citigroup на сумму в 12 миллиардов долларов! Но и это еще не все: Citigroup выкупает Ваковию не целиком, а лишь интересующие его банковские подразделения, оставляя за бортом брокерский бизнес и управление активами. Короче, удивительное нахальство, только и возможное, что в смутное время.

В понедельник, 29 сентября, как и следовало ожидать после анонса сделки, акции Ваковии открылись по цене 1 доллар 26 центов, а в процессе торгов опустились вообще до ... 1 цента за штуку! Для того, чтобы представить весь этот кошмар в лицах, поставим себя на место акционера Wachovia – нет, не биржевого трейдера, а рядового счетовода, проработавшего в банке всю жизнь и накопившего к старости аж миллион долларов. Не живыми деньгами, а в акциях родной компании, разумеется. И вот за один день, этот миллион долларов превращается ... в одну тысячу!

За разговорами о благородном «спасении» Wachovia Citigroup (нью-йоркский банк на каждом углу пиарил жертвенность и бескорыстность, с которой он, якобы, протянул руку помощи погибающей компании!) все как-то забыли о поводе, давшем основание Федеральному резерву отказать Wells Fargo в отсрочке для окончательного оформления заявки на покупку банка по 10 долларов за акцию: у банка, мол, нет даже свободных средств на то, чтобы открыть двери офисов в понедельник. Между тем, даже после десятикратного сокращения капитализации в понедельник, Ваковия продолжала прекрасно функционировать.

Дальнейшие события развивались как в первоклассном детективе. Заключительное соглашение между Wachovia и Citigroup планировалось к подписанию в пятницу 3 октября, однако накануне – в четверг вечером, уже после закрытия биржевой сессии, мир облетело сенсационное известие: Wells Fargo вернулся за стол переговоров, причем с удивительным предложением: покупка Ваковии из расчета 7 долларов за акцию, сохранение целостности компании, отказ от субсидий правительства!

Самое важное в предложении Wells Fargo – не столько семикратная перебивка цены Citigroup, сколько добровольное принятие на себя всех долгов Wachovia по ипотечным кредитам. Между прочим, дополнительный анализ ситуации, предпринятый Wells Fargo в начале неделе подтвердил опасения: оценка общего объема кредитов выросла с 312 до 498 миллиардов, а потенциально убыточными были признаны кредиты на сумму в 74 миллиарда, а не 42 – цифра, фигурировавшая в сделке Citigroup. Можно предположить, что Citigroup всегда был прекрасно осведомлен о реальном положении дел в Wachovia, с которой нью-йоркский банк связывало очень тесное взаимодействие именно в сфере ипотечных производных ценных бумаг, однако предпочел не поднимать раньше времени шумиху, тем более, что все убытки сверх заявленных 42 миллиардов перекладывались на плечи налогоплательщиков (руками ФКСД).

Залитая слезами радости Ваковия молниеносно приняла условия Wells Fargo и тут же – в четверг – подписала окончательное соглашение о продаже – аналогичное тому, что планировалось к подписанию в пятницу с Citigroup. Казалось бы, справедливость восторжествовала, а значит - вздох облегчения на рынке и биржевой спурт на волне национального оптимизма: сохранились таки белые рыцари в гибнущем королевстве! Не тут-то было: в пятницу Citigroup сотряс горизонты истошным воплем о вероломном нарушении некоего «договора о намерении», который резервировал за Citigroup эксклюзивное право на заключение сделки, и пригрозил Wachovia и Wells Fargo страшными карами небесными, правда, по доброй американской традиции - в форме судебного разбирательства.

А что же правительство? Вроде бы надлежит радоваться: Wells Fargo спасает Wachovia целиком за свой счет, а значит деньги налогоплательщиков освобождаются для использования на другие благородные нужды. И снова ушат на голову: «Федеральная корпорация страхования депозитов поддерживает ранее объявленное соглашение с Citigroup», - заявила в пятницу Шейла Беир, председатель ФКСД.

Чисто внешне подобная позиция выглядела кошмарным абсурдом: правительство, мол, не одобряет продажу Ваковии за 7 долларов, зато поддерживает сделку за 1 доллар, к том уже еще и за счет налогоплательщиков». В реальности интрига оказалась гораздо изысканней.

В субботу юристы Citigroup вытащили из постели районного нью-йоркского судью Чарльза Рамоса, который наложил временный запрет на сделку между Ваковией и Wells Fargo до окончательного выяснения обстоятельств, связанных с пунктов об эксклюзивности в договоре о намерении, подписанным Citigroup. В воскресенье, последовал ответный удар: суд вышестоящей инстанции отменил постановление Рамоса, а в Северной Каролине и Нью-Йорке было зарегистрировано сразу два встречных иска против Citigroup федеральными судьями. Сенсация, однако, таилась в аффидевите, переданном суду гендиректором Ваковии Бобом Стилом, в котором он признавался, что сделку с Wells Fargo ему рекомендовала никто иная как Шейла Беир, председатель ФКСД!

Несмотря на то, что вся последующая неделя прошла в формальных переговорах между Wells Fargo и Citigroup, которые, якобы, пытались достичь компромисса (вроде раздела активов Wachovia: 20 % - Citigroup и 80 % - Wells Fargo), было очевидно, что нью-йоркский банк отступит, поскольку после публичной засветки его сделка смотрелась тем, чем и являлась на самом деле – подковерным гешефтом.

Точка в этой детективной истории была поставлена в четверг 9 октября: Citigroup официально отказался от сделки с Ваковией и обещал не чинить препятствий Wells Fargo. Сохранению лица способствовало обещание Citigroup выбить через суд из обоих предателей моральную неустойку в размере 60 миллиардов долларов.

Искусство возможного

История поглощения Wachovia неожиданным образом позволяет избавиться от прямолинейного восприятия реальности. Раньше наиболее весомым аргументом в пользу рукотворности финансово-экономического кризиса служило чисто техническое обстоятельство: неожиданное введение осенью 2007 года так называемого FAS 157 – специального положения, разработанного Советом по стандартам финансового учета (Financial Accounting Standards Board, FASB) и предписывающего банкам производить учет производных финансовых активов на балансе по их рыночной стоимости (т.н marking-to-the-market, о котором я расскажу в одной из ближайших колонок). История противостояния Wells Fargo и Citigroup вывела события на совершенно иной уровень, придав техническому демаршу высокое содержание Quo bono: создается впечатление, что массовое - и искусственное! – обесценивание CDO и прочих форм производных ценных бумаг, обеспеченных ипотечными кредитами проводилось с единственной целью – перераспределить собственность! Не случись калифорнийскому хранителю традиционных ценностей Wells Fargo встать на пути сделки Citigroup, мы бы стали свидетелями еще одной тихой кулуарной продажи за символический бесценок лакомых активов - как это уже случилось ранее с Bear Stearns и Lehman Brothers.

Государство в данном случае играет роль откровенного посредника между Старыми Европейскими деньгами, которые под эгидой Федерального резерва выступают главными агентами, улучшающими свое финансовое положение за счет инсинуированного кризиса, и традиционными американскими компаниями, которые волею судьбы были избраны на роль ритуальной жертвы. Факт того, что Шейла Беир в последний момент нарушила сценарий и нашептала на ухо Бобу Стилу несопоставимо более выгодную сделку с Wells Fargo, представляется нам частным исключением, лишь подтверждающим общие правила игры.

Меру справедливости нашей гипотезы мы сможем оценить не только по дальнейшему развитию событий, но и по такому простому признаку, как время, отмерянное Шейле Беир в кресле председателя Федеральной корпорации страхования депозитов!