Не упустите уникальный шанс получить блестящее образование в самой "горячей" области - финансовом интернет-трейдинге, тем более, что период экономического кризиса - лучшее время для начала биржевых инвестиций. Практически все состояния мира созидались именно в такое - кризисное - время! Мы ждем вас в vCollege!

Искренне ваш,

Сергей Голубицкий

Приветствую вас, коллеги!

Продолжаем публикации эссе из серии "Чужие уроки". Сегодня - история "Монсанто" - одного из главных хтониеских чудовищ современного мира.

* * *

Сергей Голубицкий

«Чужие уроки»

Кормящая рука Зверя

«И тогда я осознал обе стороны своей души: идеалиста-крестоносеца и
хладнокровного апологета закона джунглей»
Эдгар Куини, председатель правления «Монсанто» (1943 – 1963 г.г.)

Дистиллят Зла

Писать о «Монсанто» трудно в силу уникальной репутации этой компании. В мире нет другой транснациональной корпорации, которая бы притягивала к себе флюиды столь  всепоглощающей и столь испепеляющей ненависти со стороны общественного мнения всех пяти континентов. «Монсанто» - бесспорный дистиллят Зла, мировой чемпион среди козлов отпущения, избранный для поглощения всех без разбора негативных эмоций, поступающих в адрес Нового мирового порядка.
Данное обстоятельство хоть и определило желание восстановить справедливость и отвести от «Монсанто» по меньшей мере незаслуженные обвинения (как, например, причастность компании к крупнейшей в истории США техногенной катастрофе в порту Техас Сити), однако отнюдь не явилось главным поводом для раскрытии темы в «Чужих уроках». В равной мере не стану преувеличивать и роль сенсационных откровений, всплывших на поверхность в результате изучения последних по времени экспериментов «Монсанто» в области продовольственной генной инженерии. Не буду, впрочем,  и утаивать от читателя то обстоятельство, что, осознав масштабы опасности, поджидающей род человеческий, о которой раньше даже не догадывался, в прямом смысле слова содрогнулся. Как бы там ни было, основной посыл нашего исследования связан с неким парадоксальным выводом, сделанным не в силу, а вопреки плероме ужастиков, сопровождающих каждый шаг «Монсанто» в истории. Не будем, однако, опережать события, и перейдем к традиционному для наших исследований хронологическому изложению.

Пара беллум

«Si vis pacem, para bellum»
Джон Фрэнсис Куини разменял тридцать лет жизни на безропотное служение могучей лекарственной конторе братьев Мееров (Meyer Brothers Drug Company). Кризис сорокалетних аптекарь-самоучка встретил доскональным знанием рынка и удручающей неудовлетворенностью материальным положением – оно понятно: если бы контора Кристиана Меера не ужималась на зарплатах сотрудников, не бывать бы ей сегодня крупнейшим в Америке оптовым продавцом фармы!
В 1901 году Джон Куини пошел ва-банк: одолжил деньги у чикагского производителя прохладительных напитков и наладил производство сахарина, чью формулу то ли заимствовал у бывшего работодателя, то ли выносил самостоятельно. Так родилась компания, носящая благозвучное родовое имя супруги Джона - Ольги Мендес Монсанто.
В полном соответствии с предрассудками мистического идеализма, культивируемыми нами в «Чужих уроках», рискну предположить, что изначальный импульс, заложенный в «Монсанто», а именно – чувство чудовищной материальной неудовлетворенности отца-основателя – задал корпоративную мотивацию на последующие 106 лет жизни. «Деньги любой ценой!» -  вот сублимированный девиз «Монсанто», в котором компания черпает энергию для беспрецедентной агрессии и экспансии. Девиз этот объясняет  и удивительную легкость, с которой «Монсанто» без малейших колебаний и раздумываний легко подписывается на самые, казалось бы, сомнительные в морально-этическом  и нравственном отношении, проекты: полихлорированные бифенилы – в 30-ые, урановые исследования для Манхэттенского проекта - в 40-ые, диоксиновые удобрения – в 50-ые, Агент Оранж – в 60-ые, и далее – со всеми остановками: бычий гормон роста, аспартам, генетически модифицированные соя и хлопчатник, система Roundup Ready, терминаторные сорта пшеницы, беспощадная война с мелкими независимыми фермерами и кампания по дискредитации органической пищи.
В 1904 году к сахарину, который «Монсанто» поставляла производителям прохладительных напитков (в первую очередь – «Кока-Коле»), добавились кофеин с ванилином, а в 1917 - аспирин. К этому времени годовой оборот «Монсанто» перевалил хорошо за миллион долларов, что позволило с места в карьер захватить доминирующее положение в производстве самого модного лекарства 20 века. Компания оставалась крупнейшим в США изготовителем аспирина до самой середины 80-ых годов.
Закоренелые монсантоборцы любят напоминать возбужденной публике о том, что первый судебный иск «Монсанто» был вчинен уже на заре ее корпоративной истории: в 1917 году правительство США обратилось в суд с требованием провести расследования безопасности сахарина для здоровья человека. Существуют, однако, весомые основания полагать, что данный факт иллюстрирует лишь помянутый шлейф ложных наветов, повсеместно преследующий компанию: информируя о судебном разбирательстве почему-то забывают помянуть то обстоятельство, что иск был подан правительством по инициативе … самой «Монсанто», которая пыталась таким образом создать юридический прецедент для прекращения повсеместных слухов о канцерогенности сахарозаменителя. Пикантность судилища усугубляется еще и тем, что городская легенда о сахарине воспаляла воображение американцев аккурат в эпоху, когда ежедневное нюхание кокаина считалось непременным атрибутом принадлежности к прогрессивным и творческим слоям общества.
«Дело о сахарине» было закрыто в 1925 году за отсутствием доказательств, однако впоследствии неоднократно возобновлялось: самое обстоятельное разбирательство с привлечением лучших ученых умов  Америки прошло в 1981 году, однако и оно завершилось безрезультатно. В 2001 году со всех этикеток было удалено предупреждение о том, что сахарин может вызывать раковые заболевания.
В начале 30-ых годов компания, перешедшая к тому времени в руки Эдгара Куини, сына основателя, наладила производство – прости господи! – полихлорированных бифенилов (т.н. PCB), которые широко применялись для изготовления смазочных материалов, гидравлических жидкостей, охлаждающих смазок, водостойких покрытий и жидких герметиков. Вот уж канцероген так канцероген, отягощенный к тому же еще разрушительным действием на иммунную систему, умственное развитие и репродуктивную функцию человеческого организма!
«Монсанто» отважно производила PCB почти до самого объявления этой заразы вне закона (в 1979 году), успев перетравить миллионы жителей не только Иллинойса, где располагался крупнейший в мире завод по изготовлению PCB (пригороды Восточного Сент-Луиса), но и сопредельных штатов. В 1982 году экологические замеры в поселке Таймз Бич, штат Миссури, продемонстрировали столь высокий уровень отравления диоксином, побочным продуктом производства PCB, что власти штата распорядились об экстренной эвакуации населения.
Сублимированный девиз («Деньги любой ценой!») обернулся «Монсанто» аверсом лишь в начале нашего века, когда судебные инстанции удовлетворили серию коллективных исков к компании, поступивших от жителей города Аннистон, штат Алабама. Вердикт суда под стать масштабам отравления: 700 миллионов долларов материальной компенсации пострадавшим!
40-ые годы «Монсанто», уже входившая к тому времени в десятку крупнейших химических производителей Америки, активно подключилась к работам по изготовлению атомной бомбы. Компании доверили ведение «Дейтоновского проекта», а сотрудник «Монсанто» Чарльз Аллен Томас непосредственно возглавил лабораторию по созданию нейтронного генератора, запускающего процесс ядерной детонации. Помимо этого «Монсанто» получила в управление правительственную «Лабораторию Маунд», в которой вплоть до 1989 года занималась секретными разработками в области изготовления, наблюдения и оценки ядерных компонентов, находящихся на вооружении армии США.
16 апреля 1947 года в порту города Техас Сити произошла крупнейшая в истории Америки экологическая катастрофа, которую излишне экзальтированные американцы любят сравнивать с Нагасаки. Нам, испорченным европейцам, трудно понять логику, по которой 74 тысячи убиенных японцев приравниваются к 581 американцу, расставшемуся с жизнью в результате взрыва стоявшего на рейде корабля, напичканного до отвала нитратом аммония, который предназначался  для отправки во Францию то ли в качестве удобрения, то ли в виде исходного материала для изготовления взрывчатых веществ, тем не менее, факт остается фактом – подобного ужаса Америка еще не знала. Очевидцы рассказывали, что взрывной волной отрывало крылья у самолетиков, на которых туристы облетали достопримечательности города, в соседнем Галвестоне, расположенном в 16 километрах от Техас Сити, прохожих на улице сбивало с ног, а в столице штата Хьюстоне (60 км от эпицентра взрыва) в окнах вылетали стекла.
Практически сразу после катастрофы  молва прочно увязало взрыв в Техас Сити с именем «Монсанто». Тому способствовали два обстоятельства: во-первых, «Монсанто» являлась крупнейшим производителем аммиачной селитры в Америке, во-вторых, по соседству с портом находился один из ее заводов, который также взлетел в воздух – то ли за компанию, то ли в роли детонатора. Историческая справедливость требует, однако, помянуть результаты федерального расследования, согласно которым селитра, загруженная в трюмы судна «Грандкамп», была произведена не «Монсанто» и не по соседству, а доставлена по железной дороге из штатов Небраска и Айова.
В конце концов, не так уж и важно, что явилось причиной взрыва – акция спланированного саботажа, самовозгорание или непотушенная сигарета – главное, что у обывателей появилась наглядная иллюстрация «безопасности» игр, разыгрываемых химическими корпорациями. Что же до экологической биографии «Монсанто», то катастрофа в Техас Сити мало что меняет в ее общем радиационном фоне: по сведениям федерального агентства по охране окружающей среды компания является «потенциально ответственной стороной» в загрязнении как минимум 93 объектов на территории Соединенных Штатов.

Оранжевое небо

50-ые годы в биографии «Монсанто» выдались более ли менее мирными и прошли без скандалов. Компания продолжила энергичные эксперименты с ядохимикатами, которые успешно превращала в гербициды («2,4,5-T»), расширяла рынок пластиков (полистирен, затем полиуретан) и делала первые робкие шаги на пути к мировой экспансии («Мобэй», учрежденный совместно с немецким химгигантом «Байер»). 
Словно испугавшись нехарактерного затишья, «Монсанто» с лихвой отыгралось в следующем десятилетии: с именем компании связан чудовищный геноцид времен вьетнамской войны, вошедший в историю как «Агент Оранж».
В русскоязычной Википедии этим жутким событиям посвящена лишь одна бесцветная строка: «В 1960-е годы «Монсанто» была лидирующим производителем Агента Оранж, применявшегося для дефолиации растительности во время войны во Вьетнаме. За это компании пришлось выплатить компенсации ветеранам Вьетнамской войны в 1984 г.».
Душераздирающие детали, тактично выведенные за рамки статьи о «Монсанто», мы добираем в специализированной статье, посвященной смертоносному гербициду: «Агент Оранж из-за упрощённой технологии синтеза содержал значительные концентрации диоксинов, вызывающих рак и генетические мутации у людей, соприкасавшихся с ними. В общей сложности около 14 % территории Вьетнама было подвергнуто воздействию этого яда. С 1980 года принимаются попытки добиться компенсации с помощью судебных разбирательств, в том числе и с фирмами производящими эти вещества (Dow Chemical и Monsanto). Ветераны США, Новой Зеландии, Австралии и Канады получили компенсацию в 1984 году. Вьетнамским и южнокорейским жертвам в выплатах было отказано. По данным министерства обороны США, с 1961 по 1971 год американцы распылили на 10% территории Южного Вьетнама 72 миллиона литров дефолианта «Agent Orange», в том числе 44 миллиона литров, содержащих диоксин. По данным Вьетнамского общества пострадавших от диоксина, из трех миллионов вьетнамцев - жертв химиката к настоящему времени свыше миллиона человек в возрасте до 18 лет стали инвалидами, страдающими наследственными заболеваниями».
От себя добавим небольшой, но показательный факт: оказывается, дядя Сэм и «Монсанто» не только эффектно отразили злостные инсинуации вражеской стороны, но и – большинство наветов собственных соотечественников. Из 9170 заявок на материальную компенсацию в связи с инвалидностью, вызванной воздействием Агента Оранж, поступивших от ветеранов армии США, 7709 были отклонены на том основании, что единственным документированным проявлением дефолианта служит, якобы,  «сыпь на лице». Бесчисленные попытки увязать на законодательном уровне диоксин с раковыми новоборазованиям и последующими генетическими отклонениями, уверенно нейтрализуются политическим лобби «Монсанто» со товарищи (из числа химических гигантов).
Раз уж мы заговорили о политике, то, позволим себе слегка нарушить стройность хронологии и, забежав вперед, отметить: «Монсанто» является едва ли не самой влиятельной компанией в республиканской администрации Белого Дома, уступая разве что «Бекталу» и «Халибертону». Характерно, что «Монсанто» не ограничивается косвенным лоббированием своего дела, а добивается прямого внедрения сотрудников на ключевые посты федеральной администрации. Вот лишь самое начало списка:
- юрист «Монсанто» Кларенс Томас был назначен Джорджем Бушем-старшим на пожизненную должность верховного судьи;
- Дональд Рамсфельд, до недавнего времени – министр обороны, в свое время возглавлял Searle Pharmaceuticals, которую «Монсанто» поглотила в 1985 году;
- Анн Венеман, до недавнего времени – министр сельского хозяйства США (US Secretary of Agriculture), а ныне – исполнительный директор ЮНИСЕФ, в свое время входила в совет директоров Calgene Pharmaceuticals, подразделения «Монсанто»;
- О Линде Фишер, первом заместителе директора федерального агентства по защите окружающей среды, на правительственном сайте www.state.gov скромно говорится, что она «провела 17 лет на государственной службе и в частном секторе, занимаясь вопросами здравоохранения американского народа». Поскольку эвфемизм «частный сектор» не раскрывается,  спешим сообщить, что Линда Фишер пришла во власть с должности вице-президента «Монсанто» по связям с правительством и общественностью и в период с 1995 по 2000 годы  координировала  в Вашингтоне всю лоббистскую деятельность родной компании.      
 В списке корпоративной агентуры числится еще добрая дюжина имен, однако и без них понятно: «Монсанто» – компания не просто влиятельная, а архивлиятельная, поэтому есть все основания относиться к ее инициативам не как к частному бизнесу, а как к фактору мировой политики. Обстоятельство это тем более важно, что без правильно расставленных акцентов невозможно оценить и масштаб грядущих перемен, задуманных «Монсанто» на благо несмышленого человечества.

Кормящая рука Зверя

В середине 70-ых годов «Монсанто» приступила к реализации грандиозной программы, направленной на кардинальное изменение пищевой цепи планеты. В основе программы лежит концепция глобального перехода от органической пищевой продукции к генетически модифицированным ее формам, который, в свою очередь, достигается повсеместным внедрением Roundup Ready System, системы многоуровневой адаптации зерновых культур к «Раундапу» - гербициду, используемому для борьбы с многолетними сорняками.
«Раундап» -  торговое название глифосата,  чьи гербицидные свойства были обнаружены в 1970 году сотрудником «Монсанто» Джоном Францем. Сегодня этот самый популярный в мире гербицид  производится в неимоверных количествах во многих странах, поскольку срок патента  «Монсанто» на молекулу глифосата истек в 2000 году. Обстоятельство это нисколько «Монсанто» не беспокоит, поскольку компания давно сместила акценты с удобрения на генетически модифицированные (далее по тексту – ГМ) зерновые культуры.
Без лишних сельскохозяйственных подробностей схему Roundup Ready System можно представить следующим образом: ГМ зерно (сначала «Монсанто» генетически модифицировала сою и рапс, а сегодня добралась уже и до пшеницы) можно засевать без предварительного вспахивания земли, поскольку борьба с сорняками целиком переносится на «Раундап», к которому ГМ зерно проявляет более ли менее устойчивую невосприимчивость. Приманка Roundup Ready System кроется в обещании существенного сокращения фермерских расходов за счет экономии на предварительной подготовке почвы. Цитата из рекламной брошюры «Монсанто»: «Соевые зерна с нулевой обработкой почвы, засеваемые узкими рядами, позволяют получать с каждого акра на 16 долларов дохода больше, чем при использовании обычных соевых зерен. На 1000-акровом поле вы экономите 450 часов затратного времени и 3500 галлонов дизельного топлива ежегодно».
Распространение Roundup Ready System по планете лучше всего проиллюстрировать на примере Индии, в которой экспансия «Монсанто» обрела монументальные масштабы. В 1998 году наш добрый старый знакомый - Международный валютный фонд – навязал Индии SAP (программу структурных преобразований), которая среди прочих прелестей содержала требование об открытии для транснациональных корпораций зернового рынка страны. «Монсанто» пришла в Индию первой, провела массированную рекламную компанию и десятки тысяч индийских фермеров доверчиво засеяли свои поля ГМ зерном, адаптированным для Roundup Ready System.
Последствия обернулись эпической катастрофой, поскольку экономия на нулевой обработке почвы быстро компенсировалась расходами на орошение и закупку дополнительных гербицидов: сорняки, как и предсказывали скептики от экологии, адаптировались к «Раундапу» и требовали либо повышения концентрации обработки, либо применения более эффективных и (разумеется!) более токсичных химикатов (типа Atrazine, Paraquat и  Metsulphuron Methyl).
Все это, однако, оказалось цветочками в сравнении со скрытым звеном «эксперимента», поставленного «Монсанто» в Индии. Речь идет о применении так называемого зерна «терминаторного типа», которое в результате генетических модификаций теряет способность повторного плодоношения. На практике это означает, что, собранный урожай совершенно непригоден для использования в следующей посевной, и единственным выходом служат дополнительные закупки зерна у «Монсанто».
С Roundup Ready System и программой «Монсанто» по глобальной перестройке пищевой цепи планеты  связано и еще одно обстоятельство – то самое, что явилось для меня «сенсационным откровением», помянутым в начале статьи. Непосвященные обыватели наивно полагают, что при желании могут отказаться от потребления генетически модифицированных продуктов и в любой момент вернуться к традиционной органике, которая произрастает у фермеров по соседству. Как бы не так! Оказывается, ГМ зерна постоянно переносятся ветром и естественными распылителями (пчелами, птицами и т.д.) на соседние поля, смешиваются на них с органическими культурами и со временем полностью их вытесняют!
Скажу больше: процесс контаминации носит универсальный характер и, судя по всему, давно вышел из-под контроля. Ситуация не удивляет с учетом того, что даже в Соединенных Штатах (не говоря уж о странах третьего мира, в которых «Монсанто» давно ведет себя по-хозяйски) расширение генетически модифицированных посевов идет колоссальными темпами. Карл Касейл, вице-президент «Монсанто»: «Объем земель, отведенных в США для использования ГМ зерна, выросли с 3 миллионов акров в 1996 году до 97 миллионов – в 2002 году».
Соединив воедино все элементы Roundup Ready System, мы закономерно выходим на конечную цель сверхпрограммы «Монсанто»: полную замену органической пищи генетически модифицированными продуктами терминаторного типа, способными обеспечить компании, и, разумеется, стоящим за ней группам и интересам, абсолютную монополию и контроль над жизненным циклом всего населения планеты! Кормящая рука Зверя любезно распахивает перед нами двери в будущее - добро пожаловать в Новый мировой порядок!

Монсантодицея

Как и обещано, заключительным аккордом исследования станет щепотка антиномичной соли, добавленная в сваренный нами конспирологический суп. Ставим вопрос ребром: «Что если ужасы, связанные с именем «Монсанто», надуманы? Что если ее инфернально-глобалистские амбиции – не более, чем плод воспаленного воображения?»
Реабилитацию общественного имиджа «Монсанто» ограничу хоть и единственным, но весьма убедительным контрагрументом: допустим, что зерна терминаторного типа производятся не ради окончательного закабаления фермеров, а для предотвращения  бесконтрольной контаминации расположенных по соседству полей и распространения генетически модифицированных культур!
Резонно? Вполне! Хотя на мой взгляд гипотеза несколько противоречит самопровозглашенной установке компании: «Монсанто» не должна беспокоить безопасность биотехнологических продуктов питания. Наша задача – продавать этих продуктов как можно больше, а обеспечение безопасности – прямая обязанность Управления по контролю за продуктами и медикаментами» (Фил Энджелл, директор «Монсанто» по корпоративным коммуникациям).
Предоставляю читателю самостоятельно определиться с мерой вовлеченности «Монсанто» в строительство Нового мирового порядка, сам же использую приведенное высказывание Фила Энджелла для обоснования собственного взгляда на место этой неоднозначной компании в истории. 
Суть моего подхода такова: «Бессмысленно и – главное – нерационально требовать от вампира навыков вегетарианства!» Корпорации должны заниматься в своей жизни тем, ради чего они появляются на свет - зарабатывать деньги любым доступным им способом - и в этом отношении трижды прав Эдгар Куини, провозгласивший свою приверженность закону джунглей (см. эпиграф к статье).
«Монсанто» крутится как может и делает это, признаемся, весьма и весьма эффективно – достаточно взглянуть на биржевые показатели компании и позавидовать: 37 миллиардов капитализации, стабильнейшие дивиденды, беспрецедентный аптренд на протяжении последних пяти лет.
Иными словами, «Монсанто» поступает так, как и должна поступать образцово-показательная корпорация. А теперь вторая часть уравнения: «Вопрос: как должны поступать мы, рядовые обитатели планеты Земля, не связанные корпоративными обязательствами и не вовлеченные в интимные планы «Монсанто»? Ответ: рядовые обитатели должны «Монсанто» (как, впрочем, и все остальные корпорации мира) удавливать по мере сил и возможностей! Бороться со злоупотреблениями, судиться, не поддаваться на провокации и не впадать в искушения генетически модифицированного прогресса».
Наконец,  самое главное: лишь такая диалектика взаимоотношений корпораций и общественности способна обеспечить конструктивное движение и развитие нашей цивилизации. Любой перекос (монопольный диктат «Монсанто» - с одной стороны, либо полный отказ от генной инженерии – с другой)  приведет лишь к энтропии и гибели.