Финансовые и экономические новости

Мир в кризисе, а Китай богатеет. Как?

Автор: Виктория Гудкова, Екатерина Донских, Татьяна Нетреба
Статья из номера: АИФ №43 от 21 октября 09

Пока все страны боролись с кризисом, Поднебесная строила новую экономическую систему

В итоге государство, уровень жизни которого считался одним из самых низких, может стать мировым финансовым центром. Об этом рассказывает Андрей Островский, замдиректора Института Дальнего Востока Российской академии наук:

Они умнее?

Ещё 15 лет назад поездку в Китай вряд ли можно было назвать приятной. Ужасные дороги, поезда с разваливающимися на ходу вагонами, трущобы. Сегодня по мановению волшебной палочки в виде госвливаний всё изменилось.

В отличие от нас китайское правительство всё сделало по учебнику экономики для первого курса — вложило госсредства в реальный сектор. После падения спроса во всём мире, на который ориентировался Китай, они стали расширять внутренний спрос на свои товары. Для начала в конце прошлого года каждому гражданину дали 200 юаней (около 35 долл.). На эти деньги они могут питаться минимум месяц. Эти деньги население отдало за товары предприятиям, которые потеряли западного покупателя.

Без лишних сантиментов закрыли убыточные производства, при этом создали новые рабочие места (на строительство автомобильных и железных дорог выделили почти 900 млрд юаней — почти 200 млрд долл.). На уменьшение налогов заводам из бюджета выделили 500 млрд юаней (около 100 млрд долл.). 100 млрд юаней (примерно 50 млн долл.) досталось учёным на разработки инновационных технологий. В самом начале кризиса китайцы потратили на себя почти 4 трлн юаней (600 млрд долл.), чего наши госэкономисты боялись как огня — дескать, это увеличит инфляцию (при этом у нас она на сегодняшний момент — около 8%, у Китая — 0%). Мы предпочли «надувать» банки незаработанными бюджетными деньгами — вот уж эти-то вливания действительно вызывали повышение цен.

Вместо нас?

Уровень жизни в Поднебесной растёт (об этом говорит хотя бы тот факт, что продажи автомобилей в сентябре этого года у них были в два раза выше, чем в Америке). Так что вряд ли стоит опасаться, что они займут наши рабочие места. Как бы нам не пришлось проситься к ним на работу (уже сегодня в Китае работают 200 тыс. россиян)...

Китайцам самим через 20-30 лет будет не хватать рабочих рук (население стареет из-за программы ограничения рождаемости «1 семья — 1 ребёнок»). Самой востребованной профессией станет медсестра-сиделка, а олигархами окажутся те, чей бизнес будет связан с техникой, заменяющей живые рабочие руки.

Сегодня зарплаты в Китае вполне сопоставимы с нашими. Неквалифицированный специалист при поступлении на работу получает около 140 долл. в месяц. В России очень много трудяг с подобной зарплатой, но китаец с их уровнем цен может купить в 6 раз больше. Сравнение пенсий — вообще больной вопрос: у них преподаватель вуза после выхода на заслуженный отдых получает столько же, сколько и во время работы.

Так что теперь уже мы должны перенять их модель экономических преобразований. Тем более что наши последние договоры показали, что Россия, к большому сожалению, становится для Китая просто поставщиком сырья, а они для нас — носителями новых технологий.

Кстати

Одна из главных договорённостей, достигнутых в ходе визита В. Путина в Китай, — соглашение об условиях поставок российского природного газа (около 70 млрд кубометров c 2014 г.). До сих пор никак не удавалось договориться о цене.

Два других крупных успеха — многомиллиардный контракт «Росатома» на возведение второй очереди Тянванской атомной электростанции и соглашение «Роснефти» и Китайской национальной нефтяной корпорации CNPC о строительстве нефтеперерабатывающего завода в Тяньцзине. Всего же в ходе визита отечественные и китайские бизнесмены подписали договоров почти на 3,5 млрд долл. В их числе — крупные межбанковские кредиты, договорённости о строительстве в РФ скоростных железных дорог, создании в российских регионах кирпичных, цементных, стекольных заводов, а также предприятий по производству электросберегающих ламп.

М. Хазин: США обречены, через 5-6 лет их ждёт неминуемый распад

Автор: Елена Федотова
Опубликовано: 16 октября 09

Известный экономист и публицист побывал у нас в гостях, ответил на вопросы читателей и рассказал о судьбе мировых валют, сроках конца кризиса и его последствиях

Куда нести «свои кровные»?

Станислав: — Стоит ли сейчас приобретать инвестиционную недвижимость или вложить деньги во что-то другое?

Михаил Хазин: — Вообще, это тема неисчерпаемая. Начнём с того, что у вложения денег есть целая куча целевых функций. Если вы хотите срочно вложить деньги, и не думать о том, что с ними делать дальше — это одно; если вы хотите получать максимальную прибыль — другое; если хотите минимизировать риски — уже третье.

Если ваша цель — получить прибыль, то сейчас вкладываться в инвестиционную недвижимость нельзя. Цены на неё будут падать, потому что это, по сути, финансовый пузырь: реальная стоимость квартир не может быть такой большой. К тому же, теоретически в России может измениться налоговая система. Если вдруг налог на недвижимость будет увеличен, владельцы инвестиционных квартир, которые в них не живут, могут понести значительные убытки.

Станислав: — Посоветуйте тогда, как не потерять сейчас свои накопления.

М. Х.: — Если вы хотите вложить деньги и не думать о них 20 лет, лучше покупать золото. Хотя оно сейчас на максимуме, есть мнение, что оно все равно исторически будет расти. Но такое вложение меньше чем на 3-4 года делать нет смысла.

Денис: — Когда обрушится российский фондовый рынок? Какие признаки будут предшествовать его падению?

М. Х.: — Это вопрос странный. Российский фондовый рынок — специфическая конторка, где есть несколько манипуляторов. Они иногда двигают его вверх, иногда — вниз. Это, во-первых, не рынок в классическом смысле, не свободный рынок, а во-вторых, это очень маленький рынок, поэтому любой крупный игрок, который на него влезет, просто своим фактом появления будет на него очень сильно влиять. Я бы сказал, что никому из людей частных, для которых это не профессия, я бы не рекомендовал выходить на фондовые рынки — российский, западные, любые вообще. Все это надувательство и развод.

Валюта валюте рознь

Михаил: — В последние недели рубль стремительно укрепляется по отношению к доллару. Долго ли, на Ваш взгляд, это продлится?

М. Х.: — Это сегодня определяет Центробанк. Недавно он сильно сократил денежную массу, и в результате образовалась нехватка рублей — отсюда и укрепление. Зачем ЦБ это сделал, я не понимаю; да и логику наших денежных властей нормальный человек вообще иногда понять не может. Андрей Борисович: — Евро положить в банк на 6 месяцев — это большой риск? Менять не хочется на рубли.

М. Х.: — Думаю, за 6 месяцев с евро ничего не будет. Хотя риск, что евро будет падать относительно доллара, есть. Отдавайте себе отчет, что Европа, Китай, Япония живут на американском спросе. Чем сильнее кризис в США, тем сильнее будет падать евро. По мере развития кризиса доллар будет падать, но евро и йена будут падать еще быстрее. Расти, скорее всего, будет золото, но тут тоже есть варианты.

Григорий: — Михаил Леонидович, чему вы больше доверяете, китайскому юаню или евро?

М. Х.: — У юаня есть только один недостаток: это не конвертируемая валюта. Вывоз юаней запрещен. Если вы регулярно ездите в Китай, можете вывозить юани и не боитесь проблем никаких, то вперед. У нас на Дальнем Востоке в некоторых городах юань ходит на равных с рублем. Но есть некие риски, это надо понимать — в Китае тоже есть экономические проблемы. Каждый для себя сам принимает решение.

К вопросам истории

Вохмянин: — Нет ли у Вас ощущения некоторой схожести нашего времени и времени начала горбачевского правления? Много пустых, банальных разговоров при полном отсутствии дел и результатов. Новая компания по борьбе с алкоголизмом, падение мировых цен на энергоресурсы, авария на Шушенской ГЭС. Не случится ли с нашей страной того, что стало с СССР при таком развитии событий?

М. Х.: — Да, время действительно чем-то похоже, но тогда качество управления было куда выше. А качество государственного аппарата — так это вообще ни в какое сравнение с нашим не идёт! Да и меньше он был гораздо, чем сейчас.

Что касается судьбы СССР, да, теоретически мы можем её повторить. Если бы ещё и в мире всё происходило так же, как 20 лет назад, нас бы ждал неминуемый распад. Но в мире ведь тоже происходят неприятные вещи. Те же США напоминают СССР конца 80-х куда больше, чем нынешняя Россия; а Обама — это такая реинкарнация Горбачева, ему даже дали премию за то же. Только Горбачеву дали премию постфактум — за разрушение империи, а Обаме — как аванс. В общем, я склонен считать, что для США ситуация обернется примерно тем же, то есть потерей внешней имперской периферии. Но у них процесс распада идет достаточно долго, и ситуация стала необратимой ещё году в 95-м. Хотя первое время это было для неспециалистов незаметно, сегодня всем понятно, что все будет рушиться — но не завтра. Думаю, это продлится еще лет 5-6 как минимум.

Юрий: — Хотелось бы услышать от Вас о причинах Второй мировой войны с точки зрения экономиста.

М. Х.: — Причина была примерно та же, по которой происходит кризис сегодня. Та модель экономического развития, которую мы называем научно-техническим прогрессом и которая возникла в XVII веке, позволила в своё время резко ускорить технический прогресс; но у нее была и другая сторона — требование непрерывного расширения. То есть, если вы что-то изобрели и потратили на это деньги, окупить изобретение можно только за счёт увеличения количества потребителей, либо если уже существующие клиенты начнут больше потреблять — это и есть расширение. Но ведь расширяться до бесконечности невозможно. Поэтому, начиная с конца XIX века, человечество раз за разом сталкивается с кризисом. В конце XIX — начале XX века в мире было 4 технологические зоны, которые конкурировали за рынки — британская, германская, американская и японская. И вот им надо было искать пути для расширения. В итоге, прямо перед Второй мировой возникла ещё и советская зона и сильно ослабла германская, а по результатам войны вообще осталось только две — американская и советская.

Сегодня та же картина. Только в мире осталась всего одна технологическая зона — США, и им некуда расширяться в принципе. А значит та экономическая модель, которая была у нас с XVII века, закончилась. И в этом смысле мы должны искать новую, только и всего.

Меняем нефть на самолёты

Юрий: — Есть мнение, что, чем раньше цены на нефть упадут до справедливых значений ниже 25 долларов за баррель, тем быстрее Россия начнет слезать с нефтегазовой «иглы», и только тогда начнется плавное и постепенное, но качественное развитие нашей страны. Это будет тяжело, но необходимо. Другим способом Россию не излечить. Вы разделяете эту точку зрения?

М. Х.: — Мысль правильная, но насчет справедливой цены в 25 долларов за баррель у меня нет уверенности. Да, я говорил о том, что цена должна быть 20-25, но в долларах на начало года. А поскольку по доллару тоже есть инфляция, на сегодняшний день цена, соответственно, совершенно другая.

А мысль правильная. Пока мы не изменим радикально экономическую модель, которая сегодня основана на продаже нефти, ничего хорошего не получится. Но пока желания это делать я не вижу. Сейчас много говорят о модернизации, инновации — но я на это задаю встречный вопрос: ну хорошо, вы что-то модернизировали, а кому будете продавать? Например, вы сделаете суперсовременный самолёт, но весь мир уже покупает самолёты у Европы и США. Хотите сказать, что Россия круче, чем они? Нет? Тогда никто не купит ваш самолет, потому что если будут покупать ваш, им Европа и Америка сделают бо-бо. Причём ещё в начале 90-х 40% мирового самолетного парка было произведено в СССР. Если бы мы это сохранили, могли бы заработать на продаже самолетов, на их обслуживании, но у нас отобрали рынки. И ни один самолет мы не можем сделать. Это же безобразие полное.