Добрый день, Уважаемые Подписчики! Рад представить Вам очередной - уже шестьдесят девятый выпуск - рассылки.

1. Последние материалы, опубликованные на www.nationalsecurity.ru:

Обращаю Ваше внимание, уважаемые читатели, что Вам не обязательно ждать продолжения заинтересовавшей Вас публикации в рассылке - Вы можете прочитать полную версию заинтересовавшей Вас публикации на сайте www.nationalsecurity.ru, перейдя по ссылке >>> ДАЛEE >>> в конце каждого материала:

∙ Досье "Святая Земля - Палестина и Израиль".

∙ Подробная электронная физическая карта Палестины и Израиля.

∙ Подробная электронная карта "Потеря палестинцами территорий с 1946 года по настоящее время".

∙ Подробная электронная карта "Разделительная стена Израиль - Западный берег реки Иордан".

∙ Досье "Советско-Афганская война 1979-1988 годов".

∙ Подробная электронная карта "Советско-Афганская война 1979-1988 годов".

∙ Досье "Совет национальной безопасности при Президенте США".

∙ Косолапов Н.А, Андреева Т.Н, "Ядерное сдерживание в условиях глобализации (политико-психологические аспекты проблемы)".

∙ Джин Шарп "От диктатуры к демократии. Концептуальные основы освобождения".

2. Новые электронные карты и спутниковые фотографии.

Цифровые (электронные) карты, объемные модели местности (3D модели земной поверхности) и спутниковые фотографии высокого разрешения (от 2 метров до 25 сантиметров) позволяют наглядно увидеть наиболее горячие регионы земного шара - районы войн, вооруженных конфликтов, геополитических и этнических противоречий, а также наркотрафика.

Карты и спутниковые фотографии постоянно добавляются, но в рассылке мы будем публиковать только по две или четыре новых карты еженедельно - Вы же не хотите получать мегабайтные выпуски:-) Если Вы хотите посмотреть все карты, опубликованные на сегодняшний день - зайдите в раздел Цифровые (электронные) карты, 3D модели местности и спутниковые фотографии по адресу www.nationalsecurity.ru/maps/.

∙ Подробная цифровая (электронная) карта: Потеря палестинцами территорий с 1946 года по настоящее время. Израиль, Сектор Газа, Западный берег реки Иордан - подробная электронная карта (цифровая карта).

∙ Подробная цифровая (электронная) карта: Подробная цифровая (электронная) карта: Разделительная стена Израиль - Западный берег реки Иордан - подробная электронная карта (цифровая карта).

НОВЫЕ КАРИКАТУРЫ В РАЗДЕЛЕ ЮМОР!!!

НАЖМИТЕ НА КАРТИНКУ

Новый улучшенный набор Джордж Буш Младший - Война с Террором!!!
Десятки аксессуаров, продаваемых индивидуально или в замечательном
наборе, гарантируют Вашему малышу часы увлекательной игры.
Создайте свои собственные сцены ужасов войны, насилия, расчленения
человеческих тел, смерти и разрушения! Какой ребенок устоит перед
такой игрушкой!!!

В рубрике ЮМОР мы публикуем политические анекдоты, карикатуры, шаржи по самым злободневным вопросам современной политической жизни.
>>> ОСТАЛЬНЫЕ КАРИКАТУРЫ >>>

Мы начинаем публикацию в рассылке и на сайте www.nationalsecurity.ru досье Святая Земля - Палестина и Израиль.

Советую перед прочтением досье, ознакомиться с картами Подробная электронная физическая карта Палестины и Израиля; Подробная электронная карта "Потеря палестинцами территорий с 1946 года по настоящее время" и Подробная электронная карта "Разделительная стена Израиль - Западный берег реки Иордан".

Палестина во II тыс. до н.э. Страна и ее население.

Палестина - страна, которая лежит между Египтом и Сирией, в природном отношении делится на несколько областей. У побережья Средиземного моря тянется плодородная низменность, которая открыта влажным морским ветрам. Низменность эта отделена от Финикии, находящейся севернее, горным хребтом Кармел, пересекающим северную часть Палестины наискось и образующим скалистый мыс. На восток от низменности расположено холмистое нагорье, на котором в ранние века стали возможными земледелие и скотоводство. Еще далее на восток страна рассечена глубокой, узкой долиной реки Иордан, которая впадает в соленое и безжизненное Мертвое море. Там же расположены сухие степи, переходящие в Сирийскую пустыню.

С севера в Палестину проникают отроги гор Ливана и Антиливана. Между этими отрогами и поперечным хребтом Кармела расположена Есдраелеонская долина. На крайнем юге Палестина переходит в сухую гористую пустыню, которая тянется в сторону гор Синайского полуострова. Сухая и пустынная полоса низменностей занимает перешеек, отделяющий Палестину от Египта. Вплоть до конца IV тысячелетия до н.э. климат Палестины был более влажным, а часть Западной низменности была заболочена; Заиорданье было занято пышными пастбищами; в долинах реки Иордан и ее притоков росли густые леса. Страна была удобна для земледелия, которое и возникло здесь в древнейшие времена, - еще в период мезолита или раннего неолита.

Гораздо позже климат становится более сухим, постепенно исчезают леса и болота, степи беднеют. Густые леса и кустарники сохраняются только в долине Иордана, однако, эта глубокая впадина не превратилась, как другие речные долины в соседних странах, в жизненно важную артерию страны, а послужила барьером между ее западной и восточной частью.

Уже древние египетские данные, которые датируются III тысячелетием до н.э., свидетельствуют о заселенности Палестины семитами, которые занимались частью скотоводством, частью оседлым земледелием. Жили они на рубеже IV и III тысячелетия до н.э. в укрепленных поселениях, знали медные орудия труда. Случалось, сюда совершали походы египетские войска. В период Среднего царства палестинские племена пастухов и оседлые племена подчинялись египетским фараонам. Очевидно, приток пастушеских племен из степей соседней Аравии происходил периодически, накатами. Новые пришельцы, оседая здесь, переходили к земледелию.

Большие изменения в жизни Палестины произошли во II тысячелетии до н.э. Население Заиорданья переходит к занятиям кочевым скотоводством; с севера проникают новые племена - хурриты, и, скорее всего, в малом количестве также и носители того индоевропейского языка, который около этого же времени имел место в хурритском государстве Северной Месопотамии - Митанни.

Однако же население оставалось, скорее всего, как и прежде, в основном, западно-семитическим по языку.

Образование племенных союзов в Палестине

Племенные передвижения, происходившие в начале II тысячелетия до н.э. были отчасти связаны с использованием лошади как в транспортных целях, так и в военном деле, и привели к созданию в течение XVIII в. до н.э. большого и, возможно, разнородного в этническом плане союза племен, которые называли гиксосами. Конкретные причины создания союза и его история не ясны, но, во всяком случае, известно, что он охватил большую территорию от Северной Сирии до Египта, а центром его, по-видимому, стала именно Палестина. Добыча, награбленная гиксосами в Египте, обогатила племена, участвовавшие в гиксосском союзе, особенно племенную знать. Археологические находки в Палестине указанного периода, особенно богатые погребения, показывают, как росли накопления и имущественное неравенство.

Изгнание гиксосов из Египта и последующее завоевание египтянами Палестины, которое началось в первой половине XVI в. до н.э., привело к разорению страны, что засвидетельствовано археологическими данными. Палестина не была включена в состав египетского государства Нового царства. Египтяне грабили Палестину, которая была лакомой добычей и поставляла рабов. В различных крепостях Палестины, среди которых тогда уже выделялись Иерусалим и Мегиддо в Есдраелеонской долине, продолжали сидеть и собственные царьки, представляя местную знать, от коей они всецело зависели. Общественное и государственное устройство этих микроцарств было подобно устройству аналогичных государств Финикии. Правда, в последних большее значение имело земледелие и в меньшей степени - ремесло и торговля. Что же касается материальной культуры, то Палестина теперь значительно отставала от Финикии. Египет выкачивал из этих царств достаточно, чтобы население Палестины крайне тяготилось египетским владычеством. Только постоянными военными походами и содержанием военных гарнизонов, подчиненных египетским наместникам, Египет поддерживал здесь свою власть.

Кроме оседлого ханаанейско-хурритского населения, к которому, возможно, в период хеттско-египетских войн прибавились и хетты, происходившие с территории Хеттского царства. В Палестине, как и в Сирии, имелось население иного рода, связанное с кочевниками пустыни. Некоторая его часть, видимо, кроме скотоводства, занималась еще и земледелием, постепенно оседая и сохраняя первобытнообщинные порядки. Эти люди, которые в письменных источниках называются хапиру, а по-шумерски сагаз (подрезатели жил, головорезы), появлялись иногда с миром, как наемные сельхозрабочие, иногда же с войной, стараясь захватить землю и крепости оседлого населения. Они представляли достаточно серьезную опасность для египтян и местной ханаанейско-хурритской знати еще и потому, что местное население искало союза с хапиру в борьбе против своих и чужих владык. Особенно значительным центром оседания хапиру были восточные и южные районы Ливанских гор.

Возможно, что среди хапиру, которые происходили из западно-семитических по языку племен, обитавших в Сирийской степи от Палестины до Евфрата и Месопотамской равнины (в известных нам вавилонских источниках под названием суту, амореев), были и предки евреев, в последующем основного населения Палестины I тысячелетия до н.э.

Огромный удар по владычеству Египта в Азии был нанесен нашествием "народов моря" - племен побережья и островов Малой Азии, а также Эгейского моря, начавших движение во второй половине XIII в. до н.э. Эти племена прошли огнем и мечом вдоль восточного побережья Средиземного моря, опустошив южные области Хеттской державы. В конце XIII в. до н.э. в Палестине начинают доминировать новые племена, которые составили еврейский союз под названием Израиль. Впервые он упоминается в одной из египетских надписей (около 1230 г. до н.э.), где назван при перечислении стран, пострадавших от ударов "народов моря". В отличие от других названий Израиль определяется в надписи как народ, племя, а не страна. Поэтому можно предположить, что древние израильтяне еще оставались кочевниками и не оседали в какой-нибудь конкретной области. Но в таком случае Израиль должен был появиться в районе Палестины несколько ранее, однако, незадолго до 1230 г. до н.э. Об этом свидетельствует и отсутствие в более поздних преданиях, собранных в Библии, указаний на владычество египтян в Палестине. Как предполагают отдельные ученые, если бы израильтяне появились на землях Палестины уже во времена так называемой амарнской переписки, то, по всей вероятности, в Библии сохранились бы какие-нибудь сведения или указания на то, что египтяне пребывали в Палестине и вели борьбу с Израилем.

Религия и культура древнейшей Палестины

Культура первых жителей Палестины - ханаанеев - была по своему уровню ниже культуры египтян. Первые палестинцы в условиях первобытного общества не могли создать искусства, которое могло бы сравниться с искусством Египта. Отсюда следует, что художественное творчество ханаанеев, обладая рядом оригинальных черт, в то же самое время испытывало очень сильное влияние Египта. Характерным для этого времени является факт имитации египетских изделий. Сородичи палестинских ханаанеев в Сирии, которые с давних времен контактировали с Двуречьем, несли в Палестину влияния шумеро-аккадской культуры.

Письменность в Палестине появляется во II тысячелетии до н.э. В большинстве своем ханаанеи использовали аккадский язык и клинопись, а также египетскую иероглифику. Однако им была известна и письменность Финикии, приспособленная к ханаанейскому языку. В Палестине было распространено и так называемое синайское письмо, как уже отмечалось, возможно - прототип финикийского алфавита. Ученым известны деловые документы из Ханаана, поэтому вполне вероятно, что существовала и письменная литература, которая до нашего времени почему-то не дошла.

Каждая община, племя, каждый город ханаанеев обычно имели собственного покровителя в лице богов, который чаще всего обозначался именем Ваал, что означает "господин, хозяин". С культом Ваала сочетались культы и других божеств, которые считались его женами, детьми и так далее. Значительное распространение имели культы богинь плодородия - Аштарт (Астарта), Анат, а также дождя, грома и молнии - Хадада. В честь богов строились храмы, но поклонялись и деревянным и каменным столбам, которые носили названия ашеров, массебов.

Женщина, отдающаяся многим мужчинам, тем самым восславляла культ бога плодородия. Широко были распространены человеческие жертвоприношения. При возведении какого-нибудь важного здания или, например, крепости в основание закладывалась человеческая жертва. Часто это был ребенок. Во время военной опасности или природных катаклизмов считалось нужным приносить в жертву собственных детей, рожденных первыми.
>>> ДАЛEE >>>

Мы продолжаем публикацию в рассылке и на сайте www.nationalsecurity.ru досье Советско-Афганская война 1979-1988 годов.

Советую перед прочтением досье, ознакомиться с картой Основые повстанческие группы афганских моджахедов (душманов) в Советско-Афганской войне 1979-1988 годов.

5. Изменения внешнеполитического курса США после событий декабря 1979 года.

После ввода ограниченного контингента в Афганистан "четвертая власть" США развернула кампанию активной критики высшего руководства страны. Признавалось, по крайней мере, странным, что для Президента и его администрации готовность русских пойти на любые необходимые меры для поддержки режима-клиента оказалась полной неожиданностью. Ведь американская разведка должна была знать о предстоящем вторжении, по крайней мере, уже с начала декабря 1979 года! Возможно, администрация была слишком занята экономическим кризисом у себя дома, и о вторжении узнала лишь когда "ограниченный контингент" советских солдат количеством в 50 000 человек оказалось в Афганистане (причем он сразу же получил тенденцию увеличиться вдвое) - слишком большая ошибка президента, по мнению американских журналистов.

В средствах массовой информации, особенно в США, широкую поддержку получило вызванное этим конфликтом наращивание американского военного присутствия в третьем мире и разработанная администрацией США во главе с Президентом Картером так называемая "доктрина Картера", состоящая из ряда мер политического и экономического воздействия на Советский Союз и его внешнюю политику. Во-первых, предлагалось установить эмбарго на поставки зерна в СССР; во-вторых, сокращался находившийся только на стадии становления обмен в культурной, научной и технической областях. В-третьих, большинство западных держав бойкотировали Олимпийские игры в Москве 1980 года. В-четвертых, США оказывали давление на европейские страны и Японию, требуя сократить предоставление кредитов Советскому Союзу. Массовому читателю внушалось, что на Советский Союз и на большинство стран третьего мира действует только силовое воздействие.

"Доктрина Картера" объявляла зону Персидского залива жизненно важной для экономики США, в силу чего американцы готовы были пойти на любые меры вплоть до применения оружия для обеспечения своих интересов в регионе.

Однако, предусмотренные доктриной меры не могли сработать полностью вследствие того, что стабильное положение экономики некоторых европейских держав, в частности Франции и ФРГ, во многом зависела от экспорта продукции тяжелой индустрии в СССР; во всяком случае отказ от торговли с Советским Союзом принес бы ощутимые внутренние экономические потрясения - очень весомый фактор в политике европейских правительств. Эмбарго на поставки зерна нанесло удар по экономике стран Северной Америки - самих США и, особенно, Канады. Олимпийские игры все-таки состоялись, так как основная масса африканских и многие азиатские страны не присоединились к бойкоту. Все эти факторы сорвали применение сильного политического и экономического давления на СССР в полной их степени и сказались на внутреннем положении стран Запада, и Администрация Рейгана вынуждена была отказаться от "доктрины Картера" и выдвинуть свою.

В результате агрессии СССР отношения между США и Пакистаном к большому удовольствию администрации и самого Президента резко улучшились, поднявшись с самого низкого уровня за весь послевоенный период (в ноябре 1979 года толпа, разъяренная сведениями о вторжении американцев в Гренаду, сожгла посольство США в Пакистане, а правительство предприняло лишь слабые попытки остановить беспорядки.) Воспользовавшись новым кризисом, правительство США немедленно пригласило министра иностранных дел Пакистана в Вашингтон и предложило 400 млн. долларов в качестве экономической и военной помощи. Но президент Пакистана заявил, что его стране необходимо 2-3 млрд. долларов для восстановления экономики и вооруженных сил, после отказа в предоставлении помощи в таких размерах назвал 400 млн. смешной суммой, особенно если учесть, что за нее он может поплатиться вторжением русских, выполняющих свой интернациональный долг и защищающих свои южные рубежи от мирового капитала.

Все дороги, по которым вооружение могло попадать к моджахедам в Афганистан, лежали на территории Пакистана, и правительство генерала Зиа неохотно предоставляло услуги по его транзиту, так как боялось за свою собственную безопасность. Со стороны правительства СССР прозвучало несколько предупреждений Пакистану о возможности очищения и этой страны от американских империалистов, и по крайней мере один раз советскими войсками был совершен рейд в северные приграничные территории Пакистана, где были расположены лагеря повстанцев. Если бы Пакистан стал настоящей опорной базой афганских моджахедов, Советский Союз вряд ли бы остановился на Хиберском перевале, что вызвало бы непременно падение шаткого режима генерала Зиа, и без того переживавшего большие экономические и социальные потрясения.

Новая внешнеполитическая концепция США - "неоглобализм", как называли ее многие советские (и не только) журналисты, политики и историки - предусматривала наращивание военного присутствия американцев во всем мире и особенно в зонах, объявленных жизненно важными для интересов США. Активизировалось военное сотрудничество со многими странами третьего мира, совершенствовались силы быстрого развертывания и оснащались крылатыми ракетами и ракетами "Трейдент", наращивались и модернизировались ВВС и ВМС. США постоянно держали в районе Персидского залива 1-2 авианосных соединения.

В целом, являясь ответом на агрессию СССР в Афганистане, новая внешнеполитическая стратегия США вызвала резкое обострение международной обстановки, взвинтила гонку вооружений и на некоторое время затормозила переговоры по сокращению вооружений. В результате такой внешней политики США СССР ввязался в губительную для его экстенсивного хозяйства гонку вооружения, на много лет приблизившую глубочайший экономический и политический кризис, распад Союза и крах коммунистического режима. В конечном итоге этими внешними и внутренними причинами и был вызван вывод советских войск из Афганистана 15 февраля 1989 года.

6. ООН и ситуация вокруг Афганистана.

В начале января 1980 года США взяли на себя инициативу выступления перед Советом Безопасности ООН, который квалифицировал акцию Советского Союза как открытое применение вооруженной силы за пределами своих границ и военную интервенцию. СССР наложил вето на резолюцию Совета Безопасности; его поддержали пять государств-членов Совета из третьего мира. 14 января 1980 года Генеральная Ассамблея ООН на своей Чрезвычайной сессии подтвердила резолюцию Совета Безопасности 108 голосами против 14. Это было свидетельством явного и полного дипломатического поражения СССР. Страну Советов поддержали только полуколониальные и откровенно симпатизирующие ей страны. Образовался почти единый фронт западных держав и государств третьего мира, в том числе арабских и мусульманских, проголосовавших за такую резолюцию. Даже Ирак, долгое время получавший военную и техническую помощь из России, отвернулся от своего бывшего покровителя.

Советско-американское заявление от 13 сентября 1991 года провозгласило право афганского народа определять свою судьбу без вмешательства извне, подчеркнуло необходимость прекращения военных действий, немедленного проведения свободных выборов и создание переходного механизма под эгидой ООН. В тот же день были взаимно прекращены поставки оружия в Афганистан. 15 ноября 1991 на переговорах между делегациями от моджахедов и от СССР и РСФСР представители афганской оппозиции в принятом совместном заявлении заявили о своем согласии с перечисленными в советско-американском документе мерами по урегулированию ситуации в регионе. Но, к сожалению, кровопролитие в стране продолжается.

На путях политического урегулирования афганской проблемы и создания в Афганистане неагрессивного государства в дальнейшем необходимо сосредоточить основные внешнеполитические усилия всех заинтересованных в этом государств во взаимодействии со всем международным сообществом в целом. Видимо, это сотрудничество большей частью будет проходить в рамках ООН, поэтому повышение роли этой международной организации в регионе, несомненно, будет весьма плодотворным для разрешения афганского кризиса.
>>> ДАЛEE >>>

Сегодня мы публикуем в рассылке и на сайте www.nationalsecurity.ru девятую часть досье Совет национальной безопасности США (National Security Council).

Вторжение на Гренаду.

В начале 1980-ых президент Рейган послал более 1000 американских военных в охваченный войной Ливан. Ни одному из военнослужащих не разрешалось использовать оружие. В сущности, американские морские пехотинцы в Бейруте находились в бездействии. В 1983г. 241 американец был убит, когда грузовик, управляемый экстремистами-самоубийцами из "Хизбалла", взорвался у казарм морских пехотинцев. Это событие оказалось одним из наиболее неприятных и разрушительных событий во внешней политике Рейгана.

Чтобы отвести внимание от событий на Ближнем Востоке Рейган двумя днями позже совершил вторжение на маленький остров Гренада, с населением около 110000 человек и площадью 133 кв. миль. Хотя потребовались недели, чтобы полностью захватить Гренаду, результат был положителен для Рейгана - его популярность заметно возросла.

Рейган мотивировал вмешательство несколькими причинами. Сначала он смог убедить некоторые государства карибского бассейна, что Гренада представляет угрозу Западному полушарию. Только шесть карибских стран, которые были членами Организации восточно-карибских стран (ОВКС), осудили гренадского социалистического премьер-министра Мориса Бишопа.Во вторых, администрация Рейгана упорно утверждала, что тысячи кубинцев на этом крошечном острове достраивают взлетно-посадочную полосу длиной 10000 футов для советских бомбардировщиков. Бишоп заявил, что они строили взлетно-посадочную полосу, чтобы позволить приземляться большим коммерческим самолетам, так как Гренада - туристский остров. По словам Бишопа, из 784 кубинцев, работавших в Гренаде, 636 были строителями, 44 докторами и преподавателями и 43 военнослужащих. Слова Р. Рейгана не соответствовали действительности.

По мнению экспертов Пентагона, аэропорт не имел военного значения. В его строительстве участвовали страны ЕЭС и даже одна американская фирма из Флориды, что также говорит о гражданском характере аэродрома в Пойнт-Салинос, не имевшего ни спецоборудования, ни соответствующей охраны. Канада вложила 16 млн долл. в туристический отель в непосредственной близости от аэропорта. Позже был запущен тезис о том, что Гренада готовится стать базой советских атомных подводных лодок. Но он имел меньше популярности, так как морское дно вокруг острова настолько неглубокое, что может быть приспособлено только для пляжей.

В третьих, Рейган заявил, что американские студенты из гренадской медицинской школы Святого Джорджа находятся в опасности. Представители администрации, включая Элвина Снайдера, знали, что студентам на самом деле ничего не угрожало, так как прокубинское правительство предложило вывести их еще задолго до американского вторжения. После вторжения директор школы свидетельствовал, что никто не находился в опасности и что студенты не хотели эвакуироватьcя. Тем временем американцам говорили, что их жизни были в опасности и что они были освобождены американскими военнослужащими.

Хотя М. Бишоп стремился наладить с США добрососедские отношения, администрация Р. Рейгана заняла позицию "дистанцирования" от Гренады. Осенью 1983 г. вопрос о ситуации в Гренаде ежедневно обсуждался на утренних совещаниях Совета национальной безопасности. Эксперты Совета: специалист по Латинской Америке К. Менгес, посол США в организации Американских государств В. Миддендорф, заместитель госсекретаря по межамериканским вопросам Л. Моутли - считали момент кризиса удобным для захвата Гренады и устранения в ней советско-кубинского влияния, хотя госсекретарь Дж. Шульц, вице-президент Дж. Буш, министр обороны К. Уайнбергер и глава комитета начальника штабов генерал Дж. Весси придерживались более умеренных позиций.

Идея захвата Гренады и основные моменты официальной позиции Вашингтона были предложены и разработаны К. Менгесом, пришедшим в Совета национальной безопасности из Центрального разведывательного управления в октябре 1983 г. по рекомендации директора У. Кейси. К. Менгес был известен как правый консерватор и приверженец силовых методов, причем даже больший, чем сам Кейси.

Именно К. Менгес убедил в необходимости решительных действий советника президента по национальной безопасности Р. Макфарлайна и советника вице-президента по международным отношениям Ф. Хьюга, которые готовили документы для участия первых лиц в работе Совета национальной безопасности. Вместе с Ф. Икле (заместитель министра обороны по планированию политики), Т. Моутли (госдепартамент), О. Нортом (Совет национальной безопасности) и Дж. Пойндекстером (советник президента) К. Менгес координировал действия Пентагона, Центрального разведывательного управления и госдепартамента по подготовке операции и готовил черновики официальных меморандумов Р. Рейгана как по линии Совета национальной безопасности, так и для средств массовой информации.

4 октября была подписана директива Совета национальной безопасности за номером 105, по которой К. Менгес получил от президента полномочия на форсирование кампании по дестабилизации режима М. Бишопа экономическими, политическими и военными средствами. Через две недели М. Бишоп был убит в результате разногласий внутри политического руководства Гренады, в стране начался хаос. План вторжения К. Менгеса обсуждался 20 октября на заседании Группы предварительного планирования кризисов (ГППК), ее рекомендации легли в основу дальнейших решений на более высоком уровне - в Группе по особым ситуациям (ГОС). В тот же день Группа по особым ситуациям поручила К. Менгесу подготовить для Р. Рейгана черновик директивы Совета национальной безопасности 110 о санкции на вторжение.

Формальным основанием интервенции США послужил запрос проамериканского премьера Доминиканской Республики, хотя представители двух стран ОВКС воздержались, а четверо соседних государств, членов Карибского общего рынка, были против военного вмешательства. Группа американских военных кораблей во главе с авианосцем "Индепенденс", направлявшихся в Бейрут,получила от Р. Рейгана приказ сменить курс на Гренаду.

На другой же день на заседании Группы по особым ситуациям было утверждено решение о военном вторжении и определены следующие цели: спасение студентов - граждан США; восстановление демократии на Гренаде; устранение советско-кубинского влияния. Официально вопрос об эвакуации ставился на первое место. По оценкам дипломатов, которые позже были подтверждены на слушаниях конгресса, опасность для студентов возникла как раз с началом высадки американского десанта.

Конгресс вообще не участвовал в процессе подготовки решения по вторжению на Гренаду, который проходил в обстановке особой секретности. Лишь за сутки до перации Р. Макфарлайн сообщил об этом пяти лидерам конгресса. Официальное письмо Р. Рейгана конгрессу о вторжении было направлено в день проведения операции. В нем не были упомянуты конкретные пункты Закона о военных полномочиях (ЗВП), что не давало возможности конгрессу вмешаться, поскольку Закон о военных полномочиях не вводился в действие. В послании президент отметил, что войска США находятся на Гренаде по просьбе стран ОВКС и "будут оставаться столько, сколько потребуется" для "восстановления порядка, защиты и эвакуации граждан США". В то же время Закон о военных полномочиях предписывает президенту в подобном докладе четко определить необходимость введения ВС США, представить этому законное обоснование, оценить масштаб и сроки боевых действий.

Вторжение потерпело фиаско, так как морские пехотинцы, армия и морское руководство не смогли координировать действия друг с другом. Солдатам дали устаревшие туристские карты для обследования острова. Потребовалось две недели, чтобы обнаружить последних кубинцев. Американскими самолетами была уничтожена психиатрическая больница, множество гражданских жителей были убиты и ранены.

Часть демократов (П. Костмайер, Г. Уолп, Д. Бонкер) выступила с откровенной критикой действий Р. Рейгана, отметив: o незаконность его действий, поскольку опасность для граждан США не очевидна, как и угроза национальной безопасности; o нарушение США международных норм и отсутствие моральных и иных оправданий вторжения; o нарушение статьи 4 договора Организации американских государств, которая предписывает "воздерживаться от угрозы или использования силы против территориальной целостности или политической независимости любого государства и любых других действий, противоречащих целям ООН".

Идея и инициатива оккупации Гренады созрела в недрах "разведывательного сообщества", которое имело в администрации Р. Рейгана возросшее влияние на внешнюю политику. Оно обеспечивалось участием руководства Центрального разведывательного управления в работе Совета национальной безопасности и его неформальных рабочих групп по планированию политики. Планы интервенции были поддержаны в госдепартаменте и в меньшей степени в МО.

В условиях нарушения со стороны США норм международного права, полного неодобрения оккупации Гренады в СБ ООН, конгресс голосовал за вывод войск, но его позиция, как и мнение мирового сообщества, не влияли на реальную политику Вашингтона. Часть конгрессменов усмотрела в действиях администрации опасный прецедент, когда США взяли на себя миссию силового решения внутренних проблем другого государства. В принятии резолюции о выводе войск свою роль сыграли военный провал в Ливане накануне вторжения на Гренаду, полное игнорирование администрацией мнения конгресса, а также произвольное толкование Р. Рейганом Закона о военных полномочиях, что нашло отражение в докладе конгрессу: информирование Капитолия постфактум вместо "совета и согласия", отсутствие законных обоснований интервенции, указание на неопределенность сроков военных действий.
>>> ДАЛEE >>>

Мы завершаем публикацию в рассылке и на сайте www.nationalsecurity.ru исследования основателя российской политической психологии, сотрудника Института мировой экономики и международных отношений РАН Николая Алексеевича Косолапова и старшего научного сотрудника ИМЭМО РАН Татьяны Николаевны Андреевой Ядерное сдерживание в условиях глобализации (политико-психологические аспекты проблемы).

Выводы.

1) Биполярная ракетно-ядерная конфронтация, с 1960-х годов "упакованная" в научные, политические и пропагандистские одежды концепции ЯС, стала одним из основных "моторов" мирового научно-технического, экономического и политического развития второй половины XX века. Взаимосвязь ядерного сдерживания (как бы оно ни определялось) и военно- и научно-технической революций в доказательствах вряд ли нуждается. По сути, все важнейшие открытия, технологии, продукты, определяющие облик современного мира, изначально создавались в рамках гонки вооружений и ее ядерного компонента. В этом смысле правомерно констатировать, что идея ядерного сдерживания признается на протяжении последнего полувека как основа политики безопасности и развития военно-технического потенциала ведущих государств мира. Это развитие переросло вызвавшие его причины и собственные изначальные формы. Созданы научно-исследовательские, военные и промышленные структуры, в которых заняты многие миллионы человек и которые обладают мощными лоббистскими возможностями. Система стала саморазвивающейся, ее наличие давно подтягивает под себя военное дело, концепции национальной безопасности, теоретические воззрения, структуры и функционирование госаппаратов. При этом система ядерного сдерживании в ее нынешнем виде уникальна тем, что ни разу не применялась, использовалась лишь политически. Ее потенциальные возможности, политические и иные последствия ее применения находятся в сфере чистейшего гипотезирования. В этом смысле идея ядерного сдерживания никак не может быть принята как рациональная и тем более оптимальная для чего бы то ни было. Она одна из многих макросоциальных гипотез, рожденных XX веком, но, в отличие от ряда других, не получившая пока ни подтверждения, ни опровержения.

Подобное положение - не более чем часть, но самая опасная часть нарастающей со второй половины XX в. общей виртуализации всего образа жизни наиболее развитой части мира. В этом случае неизбежная по жизни опора на гипотезу касается сферы, от которой в прямом смысле слова зависит выживание человечества. При этом и подтверждение, и отрицание гипотезы практикой могут оказаться равно трагическими и потому неприемлемы.

(2) Долговременные последствия этого процесса и те военно-политические, финансово-экономические, экологические и иные бифуркации, возникновение которых на базе подобной виртуализации видится неизбежным, могут и должны стать предметом постоянного объективного мониторинга и научного анализа - как в связи с ЯС, так и в более широком социокультурном, историко-философском и практическом контексте. Правомерно предположить, однако, что в интересах безопасности целесообразен и необходим интенсивный поиск альтернатив гипотезе ЯС, который должен был бы вестись в направлении исследования возможностей как отказа от сдерживания в отношениях между ведущими государствами и перевода их на иные, позитивные схемы взаимоотношений; так и постепенного замещения ядерного сдерживания другими, неядерными формами сдерживания (возможно сочетание обоих подходов в определенных пропорциях).

Безусловно, демонтировать материальную базу ядерного сдерживания не менее дорого и сложно, чем создавать ее; в обозримом будущем ни одна из ядерных держав не собирается отказываться от стратегических сил сдерживания полностью. Однако доверие к оборонительному ядерному сдерживанию постепенно подвергается эрозии как под влиянием фактора времени, так и потому, что ни одна из ядерных держав не подкрепила в прошлом действенность своей соответствующей угрозы. В глобальном мире такое подкрепление становится особенно проблематичным как практически, так и политически (особенно если иметь в виду неизбежную при таком сценарии необходимость последующего управления всеми немедленными и долговременными итогами применения ЯО).

(3) ЯО, создававшееся как "сверхоружие" середины прошлого века, впервые в истории дало человеку возможность прикоснуться к энергиям космического масштаба, для которых наша планета слишком мала, уязвима и "неинтересна". Закономерно, что ядерное сдерживание на верхних пределах технически достижимой мощности ядерное и термоядерное оружие породило первую волну глобализации и привело СССР и США к военно-политическому пату. Его осознание, однако, побуждало СССР и США не только принимать меры предосторожности, стабилизируя правила ядерного сдерживания в мирное время, но и направлять развитие военно-технических систем ядерного и термоядерного оружия в сторону создания новых видов и типов ядерных вооружений, применение которых становилось все более рациональным, а потому и вероятным. В свою очередь, у тех государств, которые еще не имеют ядерного и термоядерного оружия, этот процесс вызывал искушение обзавестись ядерным оружием малой и сверхмалой мощности, которое могло бы применяться в целях принуждения и для решения практических военных задач. Характерно, что интерес к обладанию ядерного и термоядерного оружия, а также средств доставки оружия массового поражения (оружие массового уничтожения) проявляют прежде всего те государства, для которых вовлечение в масштабный конфликт с разрушительными для их устройства и образа жизни последствиями наиболее реально или которые уже являются участниками конфликта, способного вызвать последствия подобного рода.

Создание диапазона ядерных боеприпасов, применимых для решения все более широкого круга практических военных задач, а в недалеком будущем - создание и развертывание систем противоракетной обороны в разных вариантах объективно стимулируют процессы, побуждающие военно-политическую мысль все чаще оценивать ядерные вооружения как оружие поля боя, а не исключительно средство сдерживания. Это, в свою очередь, способствует трансформации оборонительного ядерного сдерживания в принуждающее и повышает вероятность применения ЯО, особенно в ситуациях и конфликтах, не завязанных непосредственно на роль, интересы и безопасность ведущих ядерных держав.

(4) Если с 1947 по середину 1960-х годов "холодная война" между СССР и США не перешла в горячую во многом, видимо, в силу сохранявшейся еще тогда практической невозможности поддерживать боевые действия многомиллионных армий на трансконтинентальном удалении от собственной страны, то с возникновением ситуации ВГУ эффект сдерживания в отношениях между СССР и США все более проистекал не из наличия ЯО как такового, но из масштабов и совокупной мощи стратегических арсеналов, применение которых, по всеобщему признанию, ставило бы под вопрос сохранение жизни на Земле [47]. Кроме того, по мере все более тесного переплетения всяческих связей между Северной Америкой и Западной Европой, все большей интернационализации, а затем и глобализации современной жизни судьба Европы, а с ней и сложившейся системы мирового хозяйства в случае полномасштабного конфликта между СССР и США также становилась по отношению к США важным самостоятельным фактором сдерживания.

Иными словами, ядерное сдерживание (в той мере, в какой оно реально существовало) с течением времени все более дополнялось, подкреплялось и, не исключено, перевешивалось совокупной ролью растущего числа других факторов. В свете этого опыта вызывают по меньшей мере серьезные сомнения расчеты на то, что ограниченное число ядерных боеприпасов (от нескольких единиц до нескольких десятков штук) сможет оказывать сдерживающее воздействие на региональном уровне - даже с поправкой на то, что размеры региона и расположенных в нем государств, как правило, невелики. Сдерживает не ядерное оружие, а его количество, распределение между оппонентами, надежность его доставки к целям и его совокупная мощь; сдерживает не само это оружие, но представление о всем том, что может быть разрушено и потеряно в случае его применения.

Жизни людей - важный, но далеко не единственный (а для многих культур даже не приоритетный) пункт в перечне возможных потерь.

(5) Опыт ракетно-ядерной конфронтации СССР и США вкупе с опытом партнерских отношений между Россией и США за период, прошедший после 1992 г., позволяет сделать вывод, что на основе даже самых мягких форм ядерного сдерживания стабильно поддерживаются и воспроизводятся только отношения взаимных недоверия и подозрительности. Ядерное сдерживание "обеспечивает" мир, одновременно постоянно подрывая его необходимостью сохранять на высоком уровне доверие к сдерживающей угрозе. Оно вынуждает балансировать на грани риска ядерной войны, периодически опасно близко подходя к ней в большей степени из соображений доверия к ЯС, чем из каких-либо иных. Необходимость ежедневной готовности страны, всех ее подсистем и инфраструктур к тотальной войне ведет к милитаризации образа жизни, менталитета, экономики.

В то же время инерция ядерного сдерживания становится одним из важнейших и труднопреодолимых препятствий при возникновении задачи и/или стремления надежно и необратимо перейти от конфронтации к конструктивным отношениям. Сохранение дееспособных потенциалов ядерного сдерживания будет на протяжении еще продолжительного времени ставить объективные пределы возможности таких отношений. Для РФ реальна перспектива того, что ее статус как "великой державы" будет все более связываться с наличием у нее соизмеримого с США потенциала стратегического ядерного сдерживания (если, конечно, в ближайшие годы не будет качественных перемен в ее роли и месте в мировой экономике).

Отсюда правомерен вывод, с позиций политкорректности уязвимый, но интеллектуально неизбежный: при прочих равных условиях максимум сдерживания обеспечивает не наиболее разрушительное оружие, но такое, которое способно гарантированно нанести наибольший урон в наиболее ценимых сдерживаемой стороной сферах. Важным фактором сдерживания становится, таким образом, возможно более точное определение того, что именно представляет наибольшую ценность любого рода для данного объекта сдерживания.

(6) Очевидно, здесь в логику сдерживания вмешивается новый для нее фактор культуры, что ставит целый ряд вопросов: к каким культурам безопасности принадлежат взаимодействующие в ядерном сдерживании стороны? сконцентрированы ли усилия ядерного сдерживания главным образом или исключительно в пределах одной и той же социоисторической культуры? Распределены ли они более или менее равномерно между культурами сходными, или рубежи ядерного сдерживания проходят по этнокультурным (включая конфессиональные) водоразделам? Если культура бывшего СССР по ее расовому, конфессиональному и даже идеологическому компонентам была частью европейской культуры и взаимное ядерное сдерживание СССР и США осуществлялось в культурно-историческом поле, отмеченном многими общностями, то в глобальном мире потенциал и возможности ядерного сдерживания распределяются совершенно иначе: они символически (на фоне общей численности накопленного в мире ядерного и термоядерного оружия и средств доставки оружия массового поражения (уничтожения)) присутствуют в Индии, Китае и мусульманском мире (Пакистан) и, возможно, появятся в Японии. Но более 90 процентов средств ядерного сдерживания остаются в пределах евро-атлантической культуры, которая стоит перед выбором: продолжат разные ее части сдерживать друг друга (пусть в самых мягких формах), обратят свой потенциал отчасти или полностью на сдерживание иных культур и сил или используют его как фундамент для выстраивания в мире демократических и правовых межгосударственных и межкультурных отношений, способных придать легитимность политическому облику глобального мира?

В любом случае в перспективе основу сдерживания составят - в целях повышения доверия к сдерживающей угрозе и для реализации мер принуждения - военно-технические и иные системы, обладающие высокими надежностью, точностью, избирательностью действия и сводящие до минимума те последствия своего применения, которые не являются необходимыми с позиций целей использования и применения таких средств сдерживания. Это стало бы революцией в сфере сдерживания и еще дальше разводило бы понятия безопасности и обороноспособности, собственно сдерживания и принуждения.

(7) Видимо, нужно констатировать многомерность явления ядерного сдерживания в современном мире. От относительно простых схем ядерного сдерживания в условиях биполярной конфронтации 1960 - 1980-х годов, основой которых была чудовищная переизбыточность мощи стратегических потенциалов и единичных боеприпасов в нем сравнительно с любыми рациональными целями их возможного применения при отсутствии сколько-нибудь эффективных (т. е. соизмеримых по их возможностям с силами потенциального нападения) средств защиты от этого оружия, мир переходит к взаимосвязям более сложным и неоднозначным, с качественно разными уровнями, со смещением центра тяжести со сдерживания на принуждение, с тотальности и иррационализма целей на их конкретность и рациональность, с многократной избыточности мощности ядерных боеприпасов на необходимую и достаточную, и с постепенным разворотом от "ядерных колоссов" - стратегических динозавров, страдавших патологическим гигантизмом во всех их главных параметрах, к системам внешне неброским, но значительно более функциональным, а потому делающим возможной оборону от них и стимулирующим создание такой обороны.

Эти процессы развиваются в моноцентричном мире, в котором пока нет никакого общепризнанного миропорядка и где его еще только предстоит устанавливать. Конфронтация двух ядерных лидеров - США и России в таком мире технически еще возможна, но политически уже не императивна. Главное, что даже в случае такой конфронтации реакция США и РФ на действия друг друга (за исключением прямой агрессии) и тем более третьих сил и стран не может оказаться и скорее всего не будет ни автоматической, ни легко прогнозируемой. Этот поворот к рациональности ядерных вооружений, их политического использования и возможного применения в политически "размытом" мире, где на первом плане объективно стоит задача международно-политического оформления глобализации, создает новую и очень опасную ситуацию, объективно повышающую шансы на возможность применения ЯО (особенно малой мощности и в локальных конфликтах и силовых взаимодействиях) самыми разными участниками современных международных отношений.

(8) Не доказана возможность использования потенциала оборонительного ядерного сдерживания как принуждающего. Видимо, обоснованы предупреждения, состоящие в том, что в условиях резких разрывов между стратегическими и конвенциональными вооружениями под сенью "ядерных зонтиков" будет распространяться неядерное насилие. При диспропорции военно-экономических потенциалов (a) обороняющейся стороны и (b) глобального военно-политического центра наличие сил ядерного сдерживания у первой начинает объективно провоцировать вторую на совершение шагов, направленных на силовое ядерное разоружение вначале наиболее для нее опасных, а затем и других ядерных и околоядерных государств.

Современная ситуация, связанная с наличием в мире ядерного и термоядерного оружия, в какой-то мере повторяет историю с распространением огнестрельного оружия. Пока европейские державы сохраняли монополию на такое оружие, процесс колонизации продвигался и поддерживался вполне успешно. Но как только оружие - пусть меньше и худшего качества - в достаточном количестве оказалось в колониях у местных элит, сохранять дальше систему зависимости в неизменном виде было уже невозможно. США еще в конце 1940-х годов пытались закрепить за собой монополию на атомное оружие. В ДНЯО по сути та же попытка повторена уже на коллективной основе. Однако обеспечить монополию на ЯО возможно лишь при опоре монополиста, будь то отдельное государство или "ядерный клуб" в целом, на эффективные принуждение и контроль. И то и другое помимо легитимности и институций потребует, скорее всего, и опоры на принуждающее ядерное сдерживание, и наличия для этого соответствующих материально-технических средств.

(9) Эффективность принуждающего ядерного сдерживания будет определяться не только военно-техническими его аспектами, но и мерой и содержанием его взаимосвязей с глобальным миропорядком. Отсутствие такого порядка или дефицит его признания международным сообществом в качестве легитимного, весьма вероятно, повышали бы риск применения МЯБ не только для решения каких-то конкретных задач, но и в качестве средства и способа выражения отношения применяющего государства к основам глобального миропорядка: в одних случаях упор мог бы делаться на необходимость порядка, его определенных форм и институций и т. п., а в других - на неприятие тех его граней и норм, которые не устраивают сторону, пошедшую на боевое применение ЯО, или даже порядка в целом.

На глобальном уровне наличие потенциала ядерного сдерживания и одновременно средств противоракетной обороны (особенно национальных систем противоракетной обороны) станет фактором становления и одной из важнейших гарантий поддержания такого порядка либо ограниченного или полного неприятия порядка, устанавливаемого без участия данной ядерной державы или вопреки ее позициям и интересам. На уровне "глобальный минус один" союзные миропорядку ядерные потенциалы могут оказаться переориентированы (специализированы) на решение региональных задач его поддержания. В этом случае потенциал ядерного сдерживания как символ статуса государства в мире может трансформироваться в статус конкретного государства по отношению к данному порядку и/или процессам его создания и поддержания, обеспечив этому государству место и роль в системе будущего миропорядка. Ставшее на протяжении "холодной войны" привычным отождествление понятий "великие" и "ядерные державы" будет подвергаться эрозии в случае и по мере того, как станет утверждаться глобальный миропорядок, возрождающий в новом качестве ядерную монополию его государств-лидеров. В этих условиях новейшее ЯО малой мощности может и, скорее всего, будет становиться рутинным для решения узкоспециальных задач на региональном уровне при наличии твердых гарантий технической невозможности перенесения их политического и практического эффекта на уровень глобальный.

(10) В той мере, в какой ядерное сдерживание может быть признано реально действенным, область его эффективности оказывается на практике достаточно узкой. В то же время наличие ЯО и тем более угроза и возможность его применения сопряжены с чрезвычайными рисками и опасностями. Переход к глобальному миропорядку будет повышать потребность в таких силах и средствах сдерживания, которые были бы применимы и эффективны в стандартных ситуациях и допускали бы сохранение и поддержание политического диалога, отношений партнерства, достаточно широкого диапазона повседневных связей (человеческих, экономических и др.). Это объективно означает необходимость дополнения, а в перспективе и замещения ядерного сдерживания иными, неядерными средствами сдерживания, особенно сдерживания принуждающего.

По существу, решение этой задачи в первую очередь требует от страны, имеющей возможность создать и длительное время поддерживать на каком-то направлении комплекс средств сдерживания - ядерных и иных, способности гибко координировать их использование и/или применение. Если и когда система гибкого принуждающего сдерживания будет создана и получит "путевку в жизнь" именно как система, она с высокой вероятностью начнет трансформироваться в средство неформального регулирования международных и глобальных отношений в целом или в какой-то их части. Причем такое средство в политическом, пропагандистском и иных отношениях значительно отличалось бы по его параметрам и возможностям от применения силы (не обязательно военной) той же стороной, давая возможность сочетать формальные и неформальные способы и меры воздействия, легитимные и "серые" методы влияния и на протяжении длительного времени формировать регулируемый процесс, открывающий пути к легитимации находимых по ходу этого процесса решений, норм и структур.

(11) Всякое сдерживание есть угроза. Последняя допустима и необходима в отношении тех, с чьей стороны существует хотя бы теоретическая возможность каких-либо враждебных действий и/или агрессии. Но есть и обратная зависимость: сдерживание способно провоцировать агрессию даже со стороны тех, кто изначально и по собственной инициативе не вынашивал подобных планов. В случае распространения ядерного сдерживания и диверсификации его видов и мест приложения последствия такого провоцирования могут оказаться особо тяжкими и в полной мере продемонстрировать цикличность, присущую связке "угроза-реализация-эффект".

В частности, угроза, нацеленная на обеспечение в конечном итоге столь значимых и длительных последствий, как становление и поддержание некоего глобального миропорядка, регулирование его важнейших проявлений и направлений, вряд ли будет эффективна, если станет и впредь опираться исключительно на виртуальные формы и методы ее донесения до объектов воздействия. Отсутствие какого бы то ни было миропорядка, однако, способно еще более актуализировать опасность применения ЯО, поскольку роль силы как регулятора отношений в такой международной среде не может не возрасти. Кроме того, человеческой психике свойственно принимать решения скорее по итогам кризисов, нежели в результате их предвидения и с целью их предотвращения. Все это дает основания предположить, что риск применения ЯО в обозримом будущем, вероятно, заметно возрастет раньше, чем его удастся ввести в ограничивающие его рамки и пределы будущего мира. (12) Особого внимания требует политическое использование проблемы международного терроризма. Неофициально происходящее формирование глобального миропорядка оправдывается необходимостью противостоять глобальной угрозе терроризма. Де-факто достигается пока глобальная координация (нельзя исключать, что и организация) терроризма на исламской основе. Переход в борьбе с таким терроризмом к принуждающему сдерживанию и превентивным операциям позволяет считать возможной и вероятной контролируемую утечку к террористам ограниченного количества ядерных веществ с целью проведения акции глобального устрашения.

Послесловие

Основные положения представленной вниманию читателя работы можно кратко суммировать следующим образом: (1) ядерное сдерживание как способ сохранения мира - в лучшем случае гипотеза, ни разу не подвергавшаяся проверке опытом; (2) следование логике такого сдерживания требует не просто сохранения ядерной угрозы, нопостоянного повышения степени ее реальности; (3) всякое снижение актуальности угрозы, хотя бы только с одной стороны, ведет к повышению риска применения ядерного оружия в локальных конфликтах и ситуациях; (4) динамика глобализации, становление моно-(США-)центричного мира делают более вероятными сценарии превентивного и принуждающего, а не оборонительного использования ядерного оружия; (5) учитывая общий контекст мировой политики начала 2000-х годов, возможно и вероятно проведение акции глобального ядерного устрашения уже в ближайшие годы.

Никак не принижая угрозу международного терроризма, следует тем не менее признать, что постоянно присутствующая в мировых политике и СМИ тема попадания ядерного оружия в руки террористов объективно готовит - хочет этого кто-либо или нет - общественное мнение, во-первых, к непрерывному росту вероятности использования ядерного оружия (гипотетически в одном из центров цивилизации); во-вторых, к априорному примирению с мыслью о том, что перед лицом подобной угрозы терроризма, буде она реально возникнет, приемлемы любые средства ее предотвращения; и, в-третьих, к готовности апостериорно согласиться с тем, что угроза ядерного терроризма все же была, а значит, превентивное использование ЯО против той или иной цитадели терроризма было вынужденным и оправданным. К тому же террор (terror) будет таковым, лишь когда он действительно ужасен; и переход к ЯО после башен-близнецов и Беслана был бы логичен как для террористов, так и для борцов с ними.

Но одновременно ведущие страны НАТО в самые последние годы вносят красноречивые изменения в доктрины использования ЯО. Первой это сделала Франция, сообщения о новой ядерной доктрине которой появились в СМИ еще в конце 2003 г. . Согласно этой информации, удару французских стратегических сил может отныне подвергнуться не только государство, само обладающее ядерным оружием, но и любая страна, которая угрожает безопасности или стратегическим интересам Франции. При этом о предстоящих изменениях во французской стратегии использования сил "ядерного сдерживания" начали говорить еще в 1995 г. (при президенте Ф. Миттеране), когда о международном терроризме в современном смысле этого понятия не было и речи. "Активное переосмысление" доктрины началось с приходом к власти Ж. Ширака в 2002 г. Выступая тогда перед экспертами Министерства обороны, он говорил об угрозе, исходящей от стран, "которые слишком усердствуют в разработке собственных видов оружия массового поражения".

Особо важны здесь четыре момента: (1) суверенным государствам, в принципе имеющим не меньше прав на создание своего ОМП (мы говорим сейчас только о праве; к его использованию лучше, конечно, не прибегать), чем Франция, в этом праве де-факто отказывают; (2) критерий "слишком усердствуют" крайне произволен и может быть приложен когда, к кому и к чему угодно; (3) на место причины-оправдания применения ЯО, ранее отдававшееся лишь ЯО предполагаемого агрессора, подставляется более широкая и неопределенная категория ОМП; (4) ранее концепция стратегического ядерного сдерживания декларировала использование ядерного и термоядерного оружия лишь в качестве крайней меры в ответном ударе против ядерного агрессора (которым мыслился только СССР).

Теперь допускается превентивный удар по базам террористов, местам производства оружия массового поражения (оружие массового уничтожения). Но прежние задачи ядерного и термоядерного оружия и ядерного сдерживания не снимаются. Логично предположить, что количество потенциальных целей для ядерного и термоядерного оружия увеличивается, а значит, потребуется наращивание запасов ядерного и термоядерного оружия и расширение его номенклатуры, в первую очередь, за счет ядерных зарядов (атомных бомб) малой и особо малой мощности.

Осенью 2005 г. мировые СМИ заговорили о разработке новой доктрины ядерных операций в США Проект документа был подготовлен Пентагоном в марте 2005 г. и размещен в Интернете, но не привлек широкого внимания до сообщения в газете Washington Post в начале сентября. После этого его убрали с сайта Министерства обороны США. Иными словами, налицо контролируемая утечка информации. В преамбуле документа, излагающей общие принципы доктрины, цели ядерного сдерживания сформулированы следующим образом: "Стратегическое сдерживание призвано, посредством решающего влияния на процесс принятия решений оппонентами (Соединенных Штатов. - Авт.), убедить их не предпринимать достойных сожаления действий (grievous courses of action)". И далее: "цель сдерживающих усилий Соединенных Штатов заключается в том, чтобы побудить потенциальных оппонентов (adversaries) воздержаться от действий, предназначенных нанести ущерб национальным интересам США".

Такая трактовка сдерживания равнозначна резкому расширению диапазона его потенциальных целей и задач. Национальные интересы США не сводятся только к безопасности, но включают экономические, энергетические, идеологические и иные компоненты, значимость которых для США в обозримом будущем, скорее всего, будет намного существеннее любых гипотетических угроз их национальной безопасности. Акцент сделан на "побуждении воздержаться", т.е. на превентивном, притом "решающем" воздействии на "процесс принятия решений" на том его этапе, когда "потенциальные оппоненты" не только не совершили еще никаких действий (тем более таких, которые оправдывали бы использование против них ЯО), но даже не приняли еще на этот счет никакого решения. Ни международный терроризм, ни ОМП вообще не упоминаются в этой части доктрины; но подчеркивается: "США не делают четких (positive) заявлений, определяющих условия, при которых они могут применить ядерное оружие" . На наш взгляд, это означает, что ЯО может быть применено - и/или угроза его применения может активно использоваться - в ситуациях и проблемах, ничего общего не имеющих с военными, военно-политическими угрозами национальной безопасности США. По оценке лондонской "Таймс", "это резкий поворот после почти полувекового существования принципа ядерного устрашения, в основе которого лежала идея массированного контрудара".

Необходимость операции в Ираке обосновывалась ссылками на якобы имевшееся у Ирака ОМП; ложность этих объяснений признана сегодня и в Вашингтоне, и в Лондоне. Поэтому отсылки к проблеме ОМП в тексте проекта доктрины не впечатляют; а то, что именно тема ОПМ взята английскими и американскими СМИ как главная в материалах о новой доктрине, наводит на вполне определенные размышления. Ключевая фраза документа, пишет "Таймс", появляется в списке возможных сценариев применения упреждающего ядерного удара, первый из которых предполагает, что противник использует или "намеревается использовать" ОМП. Противник, скорее всего, не станет сообщать о своих намерениях, их оценка будет в решающей мере определяться Вашингтоном.

И наконец, 12 сентября министр обороны Великобритании Д. Рейд заявил, что его страна в ближайшие годы (выделено нами. - Авт.) может быть вовлечена в ядерный конфликт, и в связи с этим необходимо обновить арсенал ядерного оружия, которое обеспечивает безопасность государства. По словам министра, решение по этим вопросам необходимо принять в течение ближайших двух-четырех лет.

Таким образом, три ядерные державы - Франция, США и Великобритания - фактически выступили со скоординированной позицией, означающей разрыв с доктриной и риторикой оборонительного ядерного сдерживания эпохи "холодной войны" и переход к доктрине превентивного, по сути, принуждающего использования ядерного и термоядерного оружия. Позиция трех этих держав в данном вопросе определяет и позицию НАТО, даже если в официальную стратегическую доктрину союза не внесено пока соответствующих изменений (или о них еще не сообщается).

Жизнь иногда подтверждает прогнозы. А жаль.
>>> ДАЛEE >>>

Мы продолжаем публикацию в рассылке и на сайте www.nationalsecurity.ru книги политолога Джина Шарпа, основателя Института Альберта Эйнштейна, автора теории ненасильственных акций От диктатуры к демократии. Концептуальные основы освобождения.

6. Необходимость в стратегическом планировании.

Кампании политического неповиновения против диктатуры можно начинать различными способами. В прошлом такая борьба почти всегда была незапланированной и во многом случайной. Конкретные обиды, с которых начинались акции в прошлом, весьма разнообразны, но часто включали новые жестокости, арест или убийство уважаемой личности, новую репрессивную политику или приказ, нехватку продовольствия, неуважение религиозных верований или годовщины связанного с этим события. Иногда определенный акт диктатуры настолько приводил в ярость население, что оно начинало акции, совершенно не представляя, чем они могут закончиться. В других случаях мужественная личность или небольшая группа начинала акцию, которая приводила к поддержке. Конкретная обида может быть воспринята другими как то, что они также испытали на себе, и они также могут присоединиться к борьбе. Иногда отдельный призыв к сопротивлению от небольшой группы или отдельной личности может вызвать неожиданно широкий отклик.

Хотя спонтанность несет в себе некоторые положительные качества, она также имеет и недостатки. Часто участники демократического движения не ожидали жестокости диктатуры, не выдерживали страданий и сопротивление терпело поражение. Временами отсутствие планирования приводило к случайным решениям со стороны демократов, с гибельными результатами. Даже если система угнетения бывала свергнута, отсутствие планирования в организации перехода к демократической системе способствовало возникновению новой диктатуры.

Реалистическое планирование.

Незапланированные народные выступления, несомненно, будут играть большую роль в борьбе против диктатуры в будущем. Однако в настоящем существует возможность определить наиболее эффективные способы свержения диктатуры, определить момент, когда политическая ситуация и настроение народа благоприятны и выбрать метод начала кампании. В таких обстоятельствах для выбора эффективных путей завоевания свободы требуется весьма тщательный анализ, основанный на реалистичной оценке ситуации и возможностей населения.

При наличии желания чего-то достичь, полезно спланировать, как это сделать. Чем важнее цель или чем серьезнее последствия неудачи, тем важнее становится планирование. Стратегическое планирование повышает вероятность того, что будут мобилизованы и эффективно использованы все ресурсы. Это в особенности относится к демократическому движению, которое обладает ограниченными ресурсами и последователи которого подвергаются опасности, но которое при этом пытается свергнуть мощную диктатуру. В отличие от него, диктатура обычно имеет доступ к обширным материальным ресурсам, обладает организационной мощью и способностью предпринимать жестокие действия.

"Планировать стратегию" - означает рассчитать последовательность действий, которые с большой вероятностью приведут от существующего положения к желаемому положению в будущем. Применительно к данной теме, это должно привести от диктатуры к будущей демократической системе. План достижения такой цели обычно состоит из последовательности кампаний и других организованных акций, направленных на поддержку угнетенного населения и общества и ослабление диктатуры. Отметим, что целью является не просто свержение существующей диктатуры, но создание демократической системы. Генеральная стратегия, которая ограничивает свои цели просто свержением существующей диктатуры, рискует создать еще одного тирана.

Трудности планирования.

Некоторые сторонники свободы в различных частях мира не заботятся о том, чтобы тщательно продумать проблему путей завоевания свободы. Лишь иногда такие энтузиасты признают чрезвычайную важность тщательного стратегического планирования еще до начала действий. В результате планирование почти всегда отсутствует.

Почему так происходит, что люди, которые мечтают обеспечить политическую свободу своему народу, так редко готовят всеобъемлющий стратегический план достижения данной цели? К сожалению, часто большинство членов групп демократической оппозиции не понимают необходимости стратегического планирования, не привыкли или не обучены стратегическому мышлению. Это нелегкая задача. Постоянно преследуемые диктатурой, чрезвычайно загруженные текущими делами, лидеры сопротивления часто недостаточно защищены и не имеют времени для выработки навыков стратегического мышления.

Вместо этого распространенной схемой является простая реакция на инициативы диктатуры. Таким образом, оппозиция всегда защищается, стремится сохранить ограниченные свободы или бастионы свободы, в лучшем случая замедляя установление диктаторского контроля или создавая некоторые проблемы для новой политики режима.

Конечно, некоторые личности или группы не видят необходимости в широком долгосрочном планировании освободительного движения. Вместо этого они наивно считают, что если они просто будут настойчиво, твердо и достаточно долго провозглашать свою цель, она каким-то образом осуществится. Другие предполагают, что если они перед лицом существующих проблем просто живут и наблюдают в соответствии со своими принципами и идеалами, то они делают все, что могут, для их осуществления. Поддержка гуманитарных целей и приверженность идеалам - это великолепно, но совершенно недостаточно для свержения диктатуры и достижения свободы.

Другие противники диктатуры могут наивно считать, что если они будут использовать достаточно насилия, то наступит свобода. Но, как отмечалось выше, насилие не дает гарантии успеха. Вместо освобождения оно может привести к поражению, массовым страданиям или к тому и другому. В большинстве случаев диктатура лучше подготовлена к насильственной борьбе, а военные редко сочувствуют демократам, если вообще такое случается.

Существуют активисты, которые "чувствуют", что они должны делать, и на этом основывают свои действия. Такой подход является не только эгоцентричным, он не может дать никакого руководства для создания генеральной стратегии освобождения.

Действия, основанные на "блестящей идее", пришедшей кому-то в голову, также имеют свои недостатки. Вместо этого требуется действие, основанное на тщательном просчете "следующего шага" на пути к свержению диктатуры. Без стратегического анализа лидеры сопротивления часто не могут знать, каков должен быть этот "следующий шаг", так как они не продумали тщательно последовательность конкретных шагов, требуемых для одержания победы. Творчество и блестящие идеи весьма важны, но их необходимо использовать для улучшения стратегического положения демократических сил.

Прекрасно зная о множестве действий, которые можно предпринять против диктатуры, но не представляя, с чего начинать, некоторые советуют: "Делайте все одновременно". Это может оказаться полезным, но, конечно, это невозможно, особенно для сравнительно слабых движений. Более того, такой подход не дает подсказки, с чего начать, на чем сконцентрировать усилия и как использовать ограниченные ресурсы.

Другие личности и группы могут признавать необходимость какого-то планирования, но способны делать это лишь на краткосрочной или тактической основе. Они могут не понимать, что долгосрочное планирование необходимо или возможно. Иногда они не способны мыслить и анализировать стратегически, позволяя себе постоянно отвлекаться на сравнительно мелкие вопросы, часто отвечая на действия противника вместо того, чтобы захватить инициативу в руки демократического движения. Посвящая много усилий краткосрочным действиям, такие руководители часто не продумывают несколько альтернативных путей борьбы, которые бы направляли общие усилия, постоянно приближая их к достижению цели.

Некоторые демократические движения не разрабатывают всеобъемлющую стратегию свержения диктатуры и концентрируют усилия на текущих проблемах по другой важной причине. У них нет внутреннего убеждения в том, что диктатура может быть свергнута их собственными усилиями. Поэтому планирование таких действий рассматривается ими, как романтическая трата времени или занятие бесполезным делом. Люди, ведущие борьбу за свободу против могущественных жестоких диктатур, часто противостоят настолько огромной военной и полицейской мощи, что по их представлениям диктатура способна сделать все по своей воле. Но даже без реальной надежды такие люди противостоят диктатуре по причине своей честности и, возможно, для истории. Хотя они никогда этого не признают и, возможно, даже сами не сознательно не думают об этом, их действия представляются им безнадежными. Поэтому для них долговременное стратегическое планирование не имеет значения.

Результаты такого отсутствия стратегического планирования часто плачевны: силы движения распыляются, действия не эффективны, энергия тратится на мелкие проблемы, преимущества не используются, а жертвы бесполезны. Если демократы не будут разрабатывать стратегических планов, они едва ли добьются своей цели. Плохой план, случайное сочетание акций не продвинут вперед широкое движение сопротивления. Вместо этого вполне вероятно расширение контроля и власти диктатуры.

К сожалению, поскольку всеобъемлющие стратегические планы освобождения редко или никогда не разрабатываются, диктатуры представляются гораздо более стабильными, чем они на деле являются. Они живут годами или десятилетиями дольше, чем необходимо.

Четыре важных термина стратегического планирования.

Для целей стратегического мышления необходимо внести ясность в значение четырех основных терминов.

Генеральная стратегия является концепцией, которая используется для координации и непосредственного применения всех соответствующих и имеющихся ресурсов (экономических, человеческих, моральных, политических, организационных и т.д.) группы, которая стремится достичь своих целей в конфликте.

Генеральная стратегия, обращая главное внимание на цели группы и ресурсы в конфликте, определяет наиболее подходящие методы действий (например, обычные вооруженные действия или ненасильственная борьба), осуществляемых в ходе конфликта. При разработке стратегического плана лидерам движения необходимо оценить и спланировать, какие виды давления и влияния должны быть оказаны на противника. Далее, генеральная стратегия должна включать решения по условиям и временным рамкам, в которых требуется проводить начальную и последующие кампании сопротивления.

Генеральная стратегия создает основные рамки для выбора более узкой стратегии ведения борьбы. Генеральная стратегия также определяет постановку общих задач конкретным группам и распределение ресурсов между ними для использования в борьбе.

Стратегия является концепцией того, как наилучшим образом добиться конкретных целей в конфликте, действуя в рамках генеральной стратегии. Стратегия отвечает на вопрос, вступать ли в борьбу, когда и как ее вести, а также как добиться максимальной эффективности в борьбе за достижение определенных целей. Стратегия иногда сравнивается с замыслом художника, в то время как стратегический план - с архитектурными чертежами .

Стратегия может также включать усилия по созданию настолько благоприятной стратегической ситуации, что противник убедится в своем неизбежном поражении в случае открытого конфликта, и поэтому капитулирует без открытой борьбы. В противном же случае, если не капитулирует, благоприятная стратегическая ситуация обеспечит победу демократов. Стратегия также включает действия по использованию одержанных побед.

Применительно к ходу самой борьбы, стратегический план дает общее представление, как должна развиваться кампания и как ее различные компоненты должны сочетаться, чтобы наиболее способствовать достижению ее целей. Это предполагает умелое использование конкретных боевых групп в операциях более малого масштаба. Планирование мудрой стратегии должно принимать во внимание требования к успешному применению различных избранных форм борьбы в ходе операции. Различные формы борьбы предполагают различные требования. Естественно, просто выполнение "требований" не достаточно для достижения успеха. Могут потребоваться и дополнительные факторы.

При разработке стратегии демократы обязаны четко сформулировать свои цели и определить методы оценки эффективности усилий, предпринимаемых для их достижения. Такое определение и анализ позволяют стратегам составить точные требования для достижения каждой из поставленных целей. Необходимость ясности точно также касается и тактического планирования.

Тактика и методы действий используются для осуществления стратегии. Тактика означает умелое использование имеющихся в наличии сил с наибольшей выгодой в невыгодной ситуации. Тактикой является действие ограниченного масштаба, предпринятое для достижения ограниченной цели. Выбор тактики основывается на концепции того, каким образом на определенной фазе конфликта использовать имеющиеся средства борьбы для проведения в жизнь стратегии. Для повышения эффективности следует с постоянным вниманием выбирать и применять тактику и методы, которые способствуют достижению стратегических целей. Тактические победы, которые не ускоряют достижение стратегических целей, могут в конечном итоге оказаться бесполезной тратой энергии.

Таким образом, тактика занимается действиями ограниченного масштаба, предпринимаемыми в рамках широкой стратегии, точно так же, как стратегия является частью генеральной стратегии. Тактика всегда связана с борьбой, в то время как стратегия предполагает более широкие действия. Конкретная тактика может быть понята лишь как часть общей стратегии битвы или кампании. Тактика применяется в более коротких периодах времени, чем стратегия, в более узких областях (географических, институциональных и др.), более ограниченным числом людей или с более ограниченными целями. При ненасильственных акциях различие между тактической целью и стратегической целью частично зависит от того, является ли цель акции мелкой или важной.

Для достижения стратегических целей выбираются наступательные тактические действия. Тактические бои являются средствами создания условий, благоприятных для нанесения решающего удара по противнику. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы те, кто отвечают за планирование и проведение тактических операций, могли умело оценить ситуацию, используя для этого наиболее подходящие методы. Потенциальные участники должны быть обучены использованию избранных способов и конкретных методов действий.

Метод означает конкретное оружие или средство действия. В рамках способа ненасильственной борьбы такие средства включают десятки определенных форм борьбы (например, многочисленные виды забастовок, бойкотов, отказа от политического сотрудничества и т.п.), перечисленных в главе 5. (См. также Приложение).

Разработка ответственного и эффективного стратегического плана для ненасильственной борьбы зависит от тщательной формулировки и выбора генеральной стратегии, стратегии, тактики и методов.

Основной мыслью данной дискуссии является то, что при тщательном стратегическом планировании свержения диктатуры требуется широко использовать интеллект. Неудача в планировании может привести к катастрофе, в то время как эффективное использование интеллектуальных способностей может создать стратегический курс, в котором будут правильно использоваться имеющиеся ресурсы, продвигая общество вперед к целям свободы и демократии.
>>> ДАЛEE >>>

Подробные цифровые (электронные) карты, объемные модели местности (3D модели) и спутниковые фотографии высокого разрешения (от 2 метров до 25 сантиметров) позволяют наглядно увидеть наиболее горячие регионы земного шара - районы войн, вооруженных конфликтов, геополитических и этнических противоречий, а также наркотрафика.

Согласно требованиями российского законодательства, спутниковые фотографии России даны с разрешением 2 метра. Спутниковые фотографии территории иностранных государств даны с более высоким разрешением - до 25 сантиметров.

Цветовой баланс электронных карт и спутниковых фотографий откалиброван таким образом, что они прекрасно распечатываются на струйных и лазерных принтерах и могут использоваться в качестве приложений к научным трудам, рефератам, курсовым и дипломным работам.

Для того, чтобы узнать, что изображено на цифровой (электронной) карте, не загружая ее - наведите на нее мышку и задержите на секунду - над уменьшенным изображением всплывает краткое описание. Для загрузки карты нажмите на ее уменьшенное изображение. Карты и спутниковые фотографии снабжены подробными комментариями и разъяснениями.

Карты постоянно добавляются, но в рассылке мы будем публиковать только по две новых карты еженедельно - Вы же не хотите получать мегабайтные выпуски:-) Если Вы хотите посмотреть все карты, опубликованные на сегодняшний день - зайдите в раздел Цифровые (электронные) карты, 3D модели местности и спутниковые фотографии по адресу www.nationalsecurity.ru/maps/.
>>> ПЕРЕЙТИ К РАЗДЕЛУ ЭЛЕКТРОННЫЕ КАРТЫ >>>

(нажмите на картинку, чтобы загрузить страницу с электронными картами) Потеря палестинцами территорий с 1946 года по настоящее время. Израиль, Сектор Газа, Западный берег реки Иордан - подробная цифровая (электронная) карта		(нажмите на картинку, чтобы загрузить страницу с электронными картами) Подробная цифровая (электронная) карта: Разделительная стена Израиль - Западный берег реки Иордан - подробная цифровая (электронная) карта