Хотелось расспросить этого немолодого, полного мудрой энергии человека о том, как же можно вводить такие основы воспитания в современном жестоком мире.

      - Есть ли у вас дети? И есть ли различие между воспитанием своего ребенка и чужого?

      - Что значит свой ребенок и чужой? Макаренко не имел собственных детей, но воспитывал беспризорных. Тогда была война, разруха. Он просто из поездов снимал детей и собирал к себе в колонии. Кто были эти деть для него - чужие или свои? У меня не повернется язык сказать, что это были не его дети. Если он дает бывшему рецидивисту и пистолет, и коня, и чек на определенную сумму денег, просит поехать в какой-то город и снять там из счета деньги, так как у них именно тогда не было что поесть... Часто ли кто-то может доверить подобное своему ребенку? Само понятие чужого ребенка для настоящего учителя не существует. Да, у меня есть свои дети, они уже взрослые, имеют свои семьи. Но для меня не существует таких понятий, как мои дети и чужие, хорошие и плохие, умные и глупые. Это неестественно для гуманной психологии. Родительские чувства у красивого преподавателя просыпаются в школе. Даже если у него нет собственных детей. Или наш прекрасный политический деятель Зураб Жвания, которого убили. Конечно же   убили. Он был одноклассником моего сына. Он для меня не чужой ребенок. Он часто бывал у нас, приходил к нам со своей собакой.

      - Ваши основные работы посвящены воспитанию шестилетних детей. Почему вы заинтересовались именно самыми маленькими, может это была тема вашей  диссертации?

      - По образованию я историк. Диссертацию когда-то в самом деле написал, но сейчас мне за нее стыдно и среди своих книжек я ее никогда не называю. А как заинтересовался наиболее молодыми? Я работал со старшими классами, но потом понял, что нечто здесь уже упущено, надо начинать раньше. Так я постепенно опускался к меньшим классам. И просто не успел заглянуть в детский садик.

      - Не мешали ли вам в вашей деятельности администрация школы, проверки?

      - Когда я был простым учителем, я мог закрыть дверь класса и делать то, что мне кажется нужным. Поэтому мои ученики любили историю, любили меня.

      Но когда я начал писать о своих новых взглядах, когда меня начали печатать, тогда и стало тяжело. Меня и моих коллег называли в Грузии буржуазными педагогами. В газетах писали, что мои работы - это буржуазная педагогика. А если это пишет человек с властью, с именем - этот уже прямой донос в ЦК. Я был вынужден писать объяснительные записки, оправдываться, и это происходила почти каждую неделю в 70-80-х годах. Но нас поддерживала такая газета, как "Правда". Как мы все это пережили? Наверное, с помощью веры.

      Было и такое. Когда приходил проверяющий, который очень косо на нас смотрел, я говорил: "Дети, а сейчас мы будем по-другому писать и говорить, так что не удивляйтесь". Проверка спрашивала: "А что здесь нового?" "А это и это есть новое", - отвечали мы. Они тогда отъезжали и писали, что ничего в нашей системе нового нет. Думаю, так делал и Сухомлинский, и другие, так как педагогика - это хрустальная наука.

      - Что вы превыше всего не любите делать?

      - Не люблю? Пакости делать.

      - Есть ли в вашем учении народные грузинские традиции?

      - Конечно, у нас на родине есть специальная линия в программе, которая учитывает наши традиции. А вы должны ваши традиции восстановить. У нас это традиции гостеприимности, когда очень важно осознать себя хозяином; у нас считается, что гость - от Бога. Это традиция. Потом - уважение к взрослым, старшим. Это особая традиция грузинского народа. Уважение к женщине, рыцарское отношение к ней. Если эти ценности пропадут в Грузии, то и Грузия пропадет сама. И мы перестанем быть самобытным народом.

      - Богатые родители сейчас могут оплатить хорошую школу для своего ребенка. Не кажется ли вам, что это несправедливо? Не беспокоит ли вас то, что мы не можем дать хорошее воспитание всем детям?

      - Был Советский Союз, была утверждена партией программа во всех сферах, даже в воспитательной. Мы не были удовлетворены таким стандартным воспитанием, не принимали такую страну, поэтому мы разрушили эту систему и приняли капиталистические правила. А эта система имеет свои ценности: кто-то открыл частную школу для элитных детей. Есть такие школы, за которые платят и по 5, и по 10 тысяч долларов. И это им не во вред, так как они не так, как я или вы, эти деньги зарабатываем. Мы же сами хотели другую жизнь познать, и она пришла, и принесла частные школы, так что принимайте их. Я не хвалю эту систему и не ругаю ее. Элитные школы существуют во всех странах Западной Европы, но и социальные программы у них развитые. Например, в тех же скандинавских странах есть много социальных льгот. Возможно, когда-то Украина разбогатеет, и все школы будут на соответствующем уровне.

      - Ваша система гуманная, но объясните, как же воспитывать ребенка, если его не наказывать, не ругать, все разрешать? Ведь теперь есть такие дети, которым безразлично, удовлетворен ним учитель или нет. Теперь, когда учитель говорит нему выйти из класса, он отвечает: "Ну и что, пойду погуляю".

      - Всегда были такие дети. Дети страдают из-за агрессии взрослых. Это не они такими являются, просто живут в агрессивном мире взрослых. Этот мир ребенок видит на экранах компьютеров, телевизоров, воспринимает жестокость отца, матери, того же учителя, даже сами журналисты пишут агрессивные материалы, стараются смотреть критически. Суть в том, чтобы не наказывать и не ругать ребенка, а главное - на чем строить свое воспитание. Не на похвале и не на наказаниях, а на духовных началах.

      Давайте на конкретных примерах. Вот ты просишь ребенка убрать в квартире или поучить уроки, а она этого не сделал, заигрался, скажем. Значит, у него преобладают такие естественные стремления в это время. А ты помоги ему. Как? Да просто не давай тех задач, которые он сделать не сможет. У него другие желания сейчас, а мы стараемся переломать ребенка, чтобы наше было сверху. Важно, на каких основаниях у нас построена семья, жизнь.

      Можно на духовных и добрых началах. Это от нас зависит - любить жену или бросать ее, воспитывать своего сына или бросать его, чтобы он потерялся среди сложной жизни. Относительно духовного начала, то это любовь, сочувствие, вера. И если эти ценности большей или меньшей мерой являются вашими ценностями, то такой будет и ваша жизнь. И жена такой стала у меня, и мы начали так жить, и ребенок у нас родился, а мы ждали ребенка. И мне не надо тогда бороться с ребенком. Я скажу ему: "Сынок, я знаю, что ты сейчас хочешь играться, но я должен напомнить, что тебе на завтра задано домашнее задание, порадуй, пожалуйста, меня, сделай его".

      - Но иногда тяжело сдержаться, в особенности, когда работаешь на двух работах, надо же и есть приготовить, и чтобы дома было убрано. Нет сил говорить ровно, сдерживаться.

      - И у вас чешется рука, чтобы дать ему подзатыльник? Радуется ли тогда ребенок?

      - Конечно, нет, но он меня обижает, я сама обижаюсь, его обижаю... И все мы обижаемся.

      - Ребенок маленький, а вы взрослая, он вас обижает, и вы тут же его начинаете обижать. Ну кто же умнее? Если ребенок меня обидел, то я буду "дуться", пусть он увидит, что я оскорблен, он же меня любит... Когда-то мой сын обидел мою жену, очень обидел. Нагрубил ей. Я мог бы его побить, принудить его извиниться. Но я переждал, а когда мы пошли в парк, я сказал: "У меня к тебе мужской разговор. Помоги мне, пожалуйста. Когда-то я был один мужчина в семье, а теперь нас может быть двое. Я обещал своей жене, что никому не дам ее обидеть. Если так будет продолжаться, я не знаю, что будет дальше". И он меня понял, и сам извинился. Конечно, перевоспитание это вдвое, втрое труднее. А что вы называете воспитанием?

      - Ну, как по мне, это действительно не система ограничений, которую выстраиваешь для ребенка, а помощь ему - что-то научить, показать, рассказать, как, что принято делать...

      - Это не воспитание. Воспитание - это процесс насыщения духовными образами, поддержания своей духовной оси (с русского "воспитание" - "ось питание"). В ребенке есть внутренний образ, и он может раскрыться. И этот образ ребенок не сам придумал. Я не знаю, почему у меня выпали волосы, это же не я сам выдергивал их у себя, а почему такой нос, а почему у вас такие красивые глаза? Вы не знаете почему? Это же не вы сделали, правда? Значит, нас такими кто-то создал. Во мне есть Божественный образ. Ваша задача воспитателя - это помочь мне сделать все, чтобы этот образ раскрылся. Он добрый, гармоничный, в нем красота, благородство.

      - Набираться образов - это читать книги, смотреть телевизор?

      - Да, и это, и многое другое. Это и улыбаться, и рассказывать, общаться, и приходить в негодование иногда, и "дуться", и приказывать иногда. Лишь бы все это было соразмерно с образом. Приказывать и приходить в негодование надо не потому, что я хочу отомстить, а потому, что я знаю, что если так произойдет, этот образ будет частично отшлифован.

      - То есть быть самим собой, находить свою суть, как советовал Сковорода?

      - Да, Сковорода - это один из найдостойнеших людей и мыслителей. Вот так поток образов раскрывает ваш духовный образ, и это есть насыщение духовной оси. Это и есть воспитание. Мы весьма узко понимаем воспитание: быть таким, а не другим, вести себя так, а не иначе. Мы хотим, чтобы ребенок подчинялся нам, был такой, каким мы ему скажем, а это наибольший грех - давить на волю человека, на его мысли. Даже Бог не имеет на это права, государство не имеет права. Если вы не понимаете меня, отойдите от меня, найдите тех, кто вам близкий по убеждениям. А если я ваш сын, то вы должны любить меня, вы должны видеть во мне того, кого хотите увидеть и любить потом.

      - Так вы выступаете за религиозное воспитание?

      - Нельзя принудить ребенка выбирать религию и принять эту религию. Он сам должен это сделать. Я лично пришел к религии, к ее осознанию лишь в 70-х годах. Хотя меня крестили в детстве. Крещение еще не означает, что появился новый христианин. Быть религиозным - означает прийти к Богу с внутренним зрением. Это не тот, кто вырос в религиозной семье или часто ходит в церковь. Там, в церкви, очень много таких, которые ходят ради жен,ради обмана Бога, руководители любят рядом с патриархом стоять, свечки ставить. Это все не то. А ребенку надо давать представление об основных мировых религиях. Если приводить насильно, то это не вызовет ничего, кроме отвращения. А так как нам нужна вера, так как вера держит государство, держит человека, надо, чтобы ребенок рано или поздно отыскал в себе эту веру. Веру во что? Американцы верят в доллар, а у нас пока еще осталась Вера. И от нас зависит, сохраним мы ее или нет, от родителей, учителей, журналистов. Если мы будем часто писать о похабщине, которая происходит в мире, а она в самом деле происходит, я такое читать не буду. А если вы будете рисовать портреты красивых людей, мудрых, божьих, то это положительно повлияет на мир. От печати очень много чего зависит. То, что будет сделано многими учителями и на протяжении длительного времени, может перечеркнуть одна статья, одна передача.

      - У нас в школах вводят предмет "Основы христианской этики". Как вы считаете, кто должен преподавать этот предмет - представители традиционной  религии или нет?

      - Я скажу, только как сам считаю, хорошо. В христианских государствах, там, где эта религия уже много столетий определяет мировосприятие людей, конечно, дети должны изучать христианскую культуру. В России уже разработана целая программа по изучению христианской культуры. Я не вижу здесь ничего неестественного. Но если вы будете навязывать оценки, требовать: "Садись, учи!", дети не воспримут такое учение. И, заметьте, прежде всего в религиозных училищах люди становятся атеистами. Если принуждать, то эффект будет противоположным. Кто должен вести этот курс,именно курс, а не предмет? Я говорю свою мысль. Я бы сказал, что этим не должен заниматься священник. Он может зайти, поговорить с вами, может освятить школу. Но преподавать желательно светскому, но достойному человеку.

      - Ваша педагогическая система совсем не готовит детей к тем трудностям, которые ждут их в далеком от гуманности мире. Не будет ли такому ребенку тяжело потом?

      - Будет! И будет очень тяжело, но это его жизнь. Если вы хотите, я как учитель из вашего ребенка могу сделать меркантилиста, который будет грабить, присваивать себе чужое, врать, могу сделать первоклассного эгоиста. Вы этого хотите?

      - Конечно, нет.

      - Тогда вы, наверное, хотите, чтобы он был благородным человеком? А таким всегда будет тяжело. Сейчас, в нашу эпоху, искренним, благородным, порядочным людям очень плохо. Что же тогда делать? Больше не воспитывать благородных людей или приумножать их? Нашему народу сейчас - грузинскому, украинскому - не хватает благородных людей. Их очень мало, но в них сила.

      Мне говорят, такой человек умрет. Пусть умрет. У меня был прекрасный мальчик. Из первого по десятый классы - 1964-1984 годы мы воспитывали один класс. Потом еще на протяжении десяти лет я раз в неделю их собирал. И этот прекрасный парень закончил ВУЗ, вступил в брак со своей одноклассницей, стал прорабом. Надо было составить смету. Ему сказали: "Сделай так, чтобы и тебе было хорошо, и нам". Они же строят многоэтажный дом. А дача нужна и мне, и тебе, и министру. Он не сделал этого, его уволили, на втором строительстве то же самое было. Это девяностые года. Я тогда спрашивал своего ученика, как его дела. Да уволили, говорит, меня. А почему? Он мне рассказал. А разве ж ты не знаешь математику, чтобы составить эту смету? Неужели тебе тяжело? Не могу, говорит он. Может, я должен был сказать: "А ты закрой глаза и делай это, у тебя есть семья"? Не могу, говорит он. А кто породил в нем это "не могу"? Моя десятилетняя работа. На третьей строительной площадке, когда пришли с проверкой, когда этого же начали требовать... А тогда везде это было, я не знаю, как  сейчас, может все сейчас очень честно... Он отказался, его оскорбили, а для грузина услышать такое о себе - это просто невозможная вещь, и так как он не может отомстить, то у него не выдержало сердце, и он погиб. Что вы хотите сейчас от меня? Обвинить? Пожать ли руку, что я такого героя воспитал? Такая судьба благородных людей, им очень тяжело, но на них держится мир.

      - Что вы пожелаете нам всем - родителям, педагогам, ученикам?

      - Верьте. Сомнения пожирают все красивые начинания, лелейте в себе веру, хорошие мои.

      ДОСЬЕ "УКРАЇНА МОЛОДА"

Шалва Александрович Амонашвили родился 8 марта 1931 года, доктор психологических наук, профессор, академик. Автор свыше 120 работ, основатель теории гуманно-личностной педагогики. Оказывал содействие открытию больше 80 лабораторий гуманной педагогики в странах бывшего Советского Союза. Проводит ежегодные Педагогические чтения по гуманной  педагогике в Москве (09-11.01.2006 г. будут проводиться уже Пятые Международные Педагогические чтения на тему «Спешите, дети, будем учиться летать!», об этом смотрите первые три выпуска в архиве рассылки, Пр. Вед.). Сейчас в России выходит многотомное издание "Антология гуманной педагогики".

/Анастасия БОГУСЛАВСЬКА/

Оригинал на украинском http://www.umoloda.kiev.ua/number/537/174/19415/

     Еще одно Интернет-интервью Шалвы Александровича Амонашвили от 19.03.2001 г. можно посмотреть и послушать по адресу: http://www.screen.ru/amon/