Юбилей. 8 марта Андрею Миронову исполнилось бы 65 лет.
Афиша. Ближайшие акции Центра им. Вс. Мейерхольда.
1. Премьера. «Носороги».
В "Мастерской Петра Фоменко" поставили пьесу Эжена Ионеско.
Внезапно посерьезнел и забился напряженной философско-социальной мыслью московский театр. Сейчас уже с полной ответственностью можно говорить о том, что темой нынешнего сезона станут социальные неврозы и мутации массового сознания, проблема свободы как таковой. Должно было пройти тридцать с лишним лет, чтобы этот сюжет вернулся в отечественный театр.
В конце года в театре "У Никитских ворот" его режиссер Марк Розовский поставил "Носорогов" Ионеско, философскую притчу о фашизме, массовом отуплении и личной свободе. Вслед за ним "Ленком" и Александр Морфов показали премьеру спектакля по мотивам культового романа Кена Кизи "Полет над гнездом кукушки"
и назвали его "Затмение", обозначив свою тему как затмение разума, презревшего свободу, поддавшегося "норме", усредненности, анонимной власти белых воротничков. Морфов с Абдуловым рассказали простую и негероическую историю о тех, кто смертельно устал, кто в череде обретений и утрат успел наиграться и больше не знает, чего хотеть. О тех, в ком не осталось никакого желания революций и бунтов, но лишь простейшее, элементарное чувство справедливости и презрения к насилию. О
тех, кто беззаботно забыл, что их деды уже проходили такую историю, а когда вспомнил, было слишком поздно.
Только что - с разницей в две недели - Юрий Погребничко в театре "Около" рассказал историю самоубийства Кириллова из "Бесов" ("Русский студент..."), а Кама Гинкас представил свои фантазии на темы "Легенды о Великом Инквизиторе" из "Братьев Карамазовых" ("Нелепая поэмка"). И там, и там
- мысль о свободе, о том, что она - не дешевый идеологический фетиш, а тяжелая духовная задача взрослого человека.
"Мне нужно было показать, почему в коллективном сознании возможна мутация и как она происходит"
Во всех этих спектаклях острота общественного высказывания - почти критическая. Их режиссеры, так или иначе, пережили оттепель, затем - новые холода и новые потепления. Но трудно было предположить, что Иван Поповски, со времен знаменитого "Приключения" - безусловный "эстет", "специалист" по поэтическому театру русских символистов, автор тонких оперных, музыкальных
спектаклей, тоже станет режиссировать давнюю философско-социальную притчу Эжена Ионеско. Что и он обнаружит ее вновь набухшую злободневность.
Ионеско написал пьесу, в которой все начинается как фарс, а затем разворачивается как психологическая и философская драма. Сегодня, быть может, как никогда раньше, в герое "Носорогов" Беранже - пьянице и хранителе здравого смысла - видят Беранже-философа из последней и уж точно самой безысходной драмы Ионеско "Король умирает".
У Ивана Поповски Беранже играет Кирилл Пирогов - главный неврастеник фоменковской труппы. Начав спектакль как беззаботный весельчак из эксцентрически-фантастического фарса на темы превращения людей в носорогов, его Беранже приобретает к финалу совсем иные интонации - романтического героя-одиночки и истерзанного рефлексией интеллигента. Вариации героической, романтической драмы, драмы экзистенциальной
и психологической волнами накатывают одна за другой на протяжении всего второго акта. Его достойной, огненно-темпераментной и героической партнершей становится его возлюбленная Дэзи (Наталью Вдовину специально на эту роль пригласили из "Сатирикона", где она давно ничего подобного по масштабу не играла). Она до последней минуты ведет себя как персонаж героико-романтический. Не просто красивое, но и по-настоящему крупное, яркое, как того требует стиль, лицо Натальи Вдовиной - Дэзи исполнено отчаянной
решимости.
Кажется, что Поповски более всего волнует именно это смещение жанровых регистров. Он начинает спектакль среди белых французских фасадов (художник - Ангелина Атлагич), на фоне ясного синего неба, в яркой, комической оркестровке. Здесь ему и Галина Тюнина (Домашняя хозяйка, Мадам Беф) в помощь, и брат ее Никита Тюнин (мсье Папийон), только что пришедший в "Мастерскую"
из лаборатории Анатолия Васильева, и Андрей Козаков (Ботар), и Карен Бадалов (Логик), и Алексей Колубков (Дюдар), и Олег Любимов (Жан, Лавочник). История про носорогов, в которых постепенно - один за другим - превращаются жители города, похожа поначалу на беззаботную французскую комедию. Но вот эпидемия становится все опаснее, и вместе с нашествием носорожьего "гриппа" в спектакль приходит подробность
психологического диалога, оркестрованного в отчетливых романтических интонациях. Беранже-Пирогов нервничает все больше, и вот мы неожиданно узнаем в нем Мак Мерфи, героя Александра Абдулова в ленкомовском спектакле. Неврастеничный, пьющий паренек, лишенный героического, он просто не может, не успевает поддаться массовой истерии.
Пространство белых фасадов и безоблачного неба сужается до двух стен, в которых заперты Беранже-Пирогов и Дэзи-Вдовина. Последние люди в носорожьей стае, они готовы претерпеть свое одиночество и здравомыслие до конца. Но вот и Дэзи побеждена, и, охваченная эпидемией птичьего - простите - носорожьего гриппа, она бежит к "своим", оставляя Беранже стенать по поводу своей нерасторопности. "Поздно, раньше надо было
думать!" - восклицает он, пока мимо его стен величественно, точно божество, проплывает носорог. (Кстати, спектакль Поповски так и называется "Носорог", в единственном числе). Как и Мак Мерфи в "Ленкоме" он органически не принял "вирус", не успел инфицироваться, настаивая на своем человеческом, то есть индивидуальном, немассовидном, облике.
Программка цитирует слова Ионеско: "Меня за эту пьесу ругали. [...] Потому, что не предложил выхода. Но мне и не нужно было предлагать выход. Мне нужно было показать, почему в коллективном сознании возможна мутация и как она происходит. Я просто описывал - феноменологически - процесс коллективного перерождения". Поповски именно эту феноменологию и реализует в своем новом спектакле.
В нынешнем году крупнейший российский театральный фестиваль "Золотая маска", учрежденный в 1994 году, пройдет на 23 московских театральных площадках с 29 марта по 16 апреля. 17 апреля на Новой сцене Большого театра победители конкурсной программы – лучшие музыкальные и драматические спектакли, лучшие режиссеры и актеры драмы, оперы и балета - получат свои премии. Эти премии будут присуждать
два профессиональных жюри – драматического театра и театра кукол (председатель жюри – худрук Российского академического Молодежного театра, народный артист РФ Алексей Бородин) и музыкального театра (председатель – балетмейстер, народный артист СССР и носитель множества иных громких титулов и званий Владимир Васильев). В жюри входят композитор Максим Дунаевский, режиссер театра имени Пушкина Алла Сигалова, народные артиста РФ Игорь Костолевский, Андрей Смоляков и Людмила Максакова, а также влиятельные театроведы
и театральные критики.
Несколько "Золотых масок"-2006 уже нашли своих обладателей. Премии "За честь и достоинство" удостоены Людмила Макарова и Наталья Терентьева, "За поддержку театрального искусства России" – президент Башкортостана Муртаза Рахимов и Сбербанк РФ. "Золотую маску" за лучший
зарубежный спектакль получила постановка Дойчес Театр Берлин "Эмилия Галотти", режиссер – Михаэль Тальхаймер.
Два спектакля-участника конкурса – "Путешествие в Реймс" Мариинского театра и "Анна Каренина" Бориса Эйфмана – уже показаны московским зрителям (NewsInfo подробно рассказывал об этих событиях).
В рамках "Золотой маски"-2006 по традиции запланировано несколько спецпроектов. Наиболее интересным для меломанов обещает стать "Goldenmask.club". Этот музыкальный проект в нынешнем году представит слушателям серию концертов отечественных и иностранных исполнителей – Tony Levin (США), Ольга Арефьева (Россия), "Warsaw Villge Band" (Польша), "Triband" (Германия),
англо-пакистаская группа "Fun-Da-Mental" и другие. Программу проекта подготовили руководитель театра "Практика" Эдуард Бояков и глава продюсерской компании Greenwawe Александр Чепарухин.
25 и 26 марта под эгидой проекта "Легендарные спектакли ХХ века" зрители увидят спекстакль "Бесы" Малого драматического театра – театра Европы. Режиссер этой постановки, отмечающей в нынешнем году свой 15-летний юбилей – Лев Додин. 8 и 9 апреля в Центре им. Мейерхольда пройдет выставка "PRO-Театр-2006" – все российские театры получили возможность
кратко рассказать о себе всем желающим и заинтересованным лицам, и 56 театров воспользовались этой возможностью.
Еще один спецпроект "Золотой маски" – программа Russian Case-2006, представляющая зарубежным продюсерам гастрольных спектаклей российских театров. Афиша Russian Case-2006 сформирована обозревателем "Известий" Мариной Давыдовой. В нее, в числе прочих, входят спектакли: "Смерть Полифема" московского театра "Тень"; "Бытие №2"
театра "Практика" и Театра.doc (Москва) и Theater der Weit (Германия); "Лес" МХТ (Москва) и другие постановки.
Александр Соколов, министр культуры и массовых коммуникаций РФ.
Александр Сергеевич, может, вы сумеете ответить на вопрос: что же такое театральная реформа и почему к ней такое неоднозначное отношение?
– То, что называют театральной реформой, на самом деле является прогнозами на проецирование в сфере театра изменений, которые относятся к бюджетной сфере как таковой. В бюджетных преобразованиях не было нацеленности именно на театр. Но театралы в них усмотрели больший для себя
риск в силу того, что возникла внутренняя дискуссия по поводу дальнейшей судьбы театра. Среди руководителей театров нет единой позиции. Некоторые стремятся броситься в волны рынка и хотят приватизировать свой театр…
– Это возможно? У них есть для этого законные основания?
– Да, формально для этого сейчас достаточно оснований. В то же время целый ряд театров занимает выжидательную позицию – хотят посмотреть, как другие поплавают, не утонут ли. А некоторые категорически отказываются оторваться
от государственного, так сказать, костыля и хотят хромать на нем дальше. Позиция театральных деятелей, объявленная как альтернативная заключалась в праве выбора. Чтобы именно театры для себя определили конкретную форму управления. Дальше спор развернулся относительно попечительского совета. Были опасения, вполне обоснованные, что за этим может последовать воздействие на репертуарную политику. Поскольку, если спектакль недоходный, попечительский совет вполне может поставить вопрос о том, что ему не надо дальше
существовать.
– Как продюсер в кино, по той же схеме…
– Конечно. Теперь острота связана с тем, что ждали закон об автономных учреждениях, а он задерживается. Но жизнь-то продолжается. Поэтому Александр Александрович Калягин опять выступил с открытым письмом председателю правительства Михаилу Фрадкову. В нем он в очередной раз, с несколько другими акцентами, ставит те же самые вопросы. Я возвращаюсь к тому, что театральной-то реформы нет как таковой. Есть адаптация театра к тем условиям,
которые еще недостаточно прояснены. Но полемика полезна. Мне кажется, что лучше так, чем молча. И поэтому я поддерживаю в данном случае Калягина.
– Ваше отношение к самой системе репертуарных театров? Насколько она себя оправдывает в новое время?
– Сейчас от центра к субъектам Федерации передаются многие полномочия, которые определяют судьбу репертуарных театров. Губернатор и его команда принимают решение либо о поддержке, либо о прекращении деятельности коллектива. Желательно только,
чтобы это было с участием зрителей. Вопрос в том, где гарантия государства, что опять не «выплеснут ребенка»? Потому что репертуарный театр – это великая традиция. Она пульсирует. Она имеет право на подъем, но и на спад. Это надо очень четко понимать. Если по внешним признакам принимать решение, то можно много дров наломать. Мне кажется, что есть такие цитадели репертуарного театра, которые всегда должны оставаться, как некоторый эталон и как некоторый питомник. МХАТ, Малый, Александринка.
– Жизнь
российской театральной провинции очень оторвана от жизни в крупных городах, поскольку система гастролей скончалась. Существуют ли реальные механизмы для возобновления гастрольных традиций?
– Сейчас предложили программу в одном из экспертных советов – совет по частно-государственному партнерству – по целевой поддержке периферийных театров. Независимо от того, что эти театры являются не федеральными, а муниципальными. То есть обычная финансовая поддержка – это прерогатива местных властей. А адресная
– вывезти на гастроли, показать столицу, пригласить на фестиваль – это возможности меценатской поддержки, которую мы через наш экспертный совет стараемся активизировать.
– На ваш взгляд, нужны худсоветы в театрах?
– Обязательно.
– Для чего?
– Худсовет в настоящем театре – один из непрерывно показываемых спектаклей. Он обогащает всех участников. Там всяк себе режиссер и всяк себе актер, и я всячески за то, чтобы это не исчезло. Традиция. Другой вопрос – полномочия
худсовета. Ведь он должен фактически определять курс корабля. То есть это оттачивание позиций художественного руководителя в споре с его оппонентами. Культура этого спора сама по себе – немаловажное дело.
– По каким критериям оценивать художественное произведение? Вам ведь что-то нравится, что-то раздражает… Вот «Детей Розенталя» в Большом наши депутаты вообще требовали запретить…
– Я не оригинален. Меня возмущает то же, что и всех. Штампы, то есть рутина, смерть. Вы вот говорите о «Детях
Розенталя», а тут ведь чистейший штамп. Обидно, что это штамп, который к нам, как запоздалая мода, дошел с Запада. Там он уже испаряется, а мы с придыханием эти проценты с капитала стараемся внедрить в сознание современников. Это, конечно, обидно и меня, действительно, раздражает.
– Вас не смущает, что государственные театры вынуждены сейчас играть так называемый антрепризный репертуар для того, чтобы выжить?
– Знаете, смотря в какой пропорции. Потому что я вспоминаю, допустим, во МХАТе
был спектакль «Скамейка» с Дорониной…
– Гельмана. С Табаковым они играли.
– Совершенно верно. Они этот «антрепризный» спектакль возили по городам, и это было замечательно. Не от хорошей жизни возили, это была нужда, возведенная в добродетель. Когда возникает хороший репертуар, некоторая альтернатива репертуарному театру, почему не совместить эти разные идеи? Тем более что на всеизвестной фигуре может быть гарантирован и финансовый результат. Но когда это начинает выталкивать основную традицию
театра, тогда это тревожно.
– У вас есть любимые театры?
– Есть. Я на разных этапах жизни эту любовь довольно решительно переносил с одного театра на другой. Когда-то любил «Современник», потом театр Сатиры, потом пересмотрел весь репертуар театра Маяковского, еще при Гончарове. Кстати, очень рад, что сейчас у Арцыбашева очень хорошо подхвачена эта традиция. Новые постановки театра Маяковского мне нравятся. Сейчас я не пропускаю ни одного спектакля Льва Додина – это очень интересное явление.
В театральном центре «На Страстном» прошла церемония вручения премии «Гвоздь сезона». Награда существует еще совсем недолго и присуждается от имени Союза театральных деятелей (СТД) самым достойным московским спектаклям. Так повелось, что на этих церемониях не отмечают ни лучшего актера, ни лучшего режиссера, а только самые яркие постановки прошлого сезона.
Идея учредить собственную награду родилась в секретариате СТД четыре года назад, и еще тогда председатель Союза театральных деятелей Александр Калягин заявлял, что ему не хочется помпезности и премия должна стать сугубо профессиональной, рабочей. Поэтому на церемониях вручения «Гвоздей» никто особо не шикует и все представление сводится к домашнему капустнику. В этом году в стремлении сделать
самый забавный капустный номер соревновались артисты московских театров, студенты Школы-студии МХАТ (курс Игоря Золотовицкого) и РАТИ-ГИТИСа (курсы Марка Захарова и Дмитрия Бертмана), а вели церемонию актеры Российского молодежного театра Алексей Веселкин и Алексей Мясников.
Всего «Гвоздей сезона» в этом году оказалось пять, причем в одну кучу, как и в прошлые годы, смешались драматические и музыкальные спектакли, что, конечно, всегда смотрится странновато. Помимо оперы Прокофьева «Упавший с неба» в режиссуре Дмитрия Бертмана (театр «Геликон-опера») в фавориты прошлого сезона попали два спектакля театра «Современник» («Шинель» в
постановке Валерия Фокина и «Голая пионерка» Кирилла Серебренникова), «Мальчики» Сергея Женовача (Студия театрального искусства) и «Три сестры» в "Мастерской Петра Фоменко".
Хотя «Гвоздей» вручается и несколько, но первого среди равных, согласно положению о премии, выбирает на своем заседании секретариат СТД, и в этот раз таковым по итогам голосования стал спектакль Петра Фоменко по пьесе Чехова. Сам Петр Наумович, впрочем, на церемонию прийти не сумел, и главный «Гвоздь сезона» получали его актеры, сыгравшие в «Трех сестрах».
По правилам за председателем СТД Калягиным оставлено право присудить собственную премию, и в этот раз он по своему хотению выбрал худрука театра «Современник» Галину Борисовну Волчек. Почетная премия «Легенда театра» досталась 91-летнему Владимиру Зельдину, который до сих пор с успехом играет в спектаклях Театра Российской армии. Владимир Михайлович произнес растроганную благодарственную
речь, а потом читал собравшимся стихи Набокова.
5. Юбилей. 8 марта Андрею Миронову исполнилось бы 65 лет.
Восьмого марта любимому миллионами актеру Андрею Миронову исполнилось бы 65 лет. Своими воспоминаниями об одном из самых популярных людей Советского Союза с «Новыми Известиями» поделился близкий друг Миронова актер театра «Современник» Игорь КВАША.
– Игорь Владимирович, какие моменты вашей дружбы с Андреем Мироновым вы чаще вспоминаете?
– Вспоминаются
все годы нашей дружбы. Мы познакомились в 1964 году и как-то сразу подружились. Виделись ежедневно, а если не встречались, обязательно перезванивались. Помню, как он уговаривал меня сняться в «Достоянии республики» и «Человеке с бульвара Капуцинов», чтобы еще хоть какое-то время побыть вместе во время съемок. Когда наши отпуска в театре совпадали, мы проводили их часто вместе.
– Каким он был в обычной жизни?
– Он никогда не был скучным. Андрей был очень остроумен, и даже если за столом
оказывались такие записные остряки, как Горин, его все равно нельзя было перебить – настолько он фонтанировал шутками. Я думаю, что эта фееричность была от папы, у него вообще очень много было от отца. В том числе и любовь к музыке, к песням. Я часто бывал в доме Мироновых и помню, как Александр Семенович Менакер любил садиться за рояль и петь старые куплеты. Именно с отцом у Андрея были особо доверительные отношения. Мы всегда отмечали Новый год вместе с Андреем, но он всегда сначала встречал его с родителями
и только потом приезжал в нашу компанию.
Смерть отца повлияла на него очень тяжело, после нее он стал больше беспокоиться о маме, хотя и раньше всегда звонил ей, если где-нибудь задерживался. После смерти Менакера распался замечательный дуэт, и Мария Владимировна осталась одна и без работы.
Для нее все это было страшной трагедией. Тогда Андрей стал брать маму на свои концерты, где они работали вместе. К концертам он относился очень серьезно, не как к халтуре. Когда Андрей приезжал в город
на гастроли, обязательно шел туда, где будет концерт. Ставил свет, проверял всякую мелочь и обязательно проводил небольшую репетицию. Он очень серьезно относился к своему имиджу.
– Самой скандальной книгой об Андрее Миронове стал бестселлер Татьяны Егоровой «Андрей Миронов и я» об их личных отношениях. Можно ли серьезно относиться к тому, что там изложено?
– У Егоровой в книжке такое количество вранья, что даже смешно об этом говорить.
– Андрея Миронова можно назвать «человек-праздник». Как он относился к тому, что окружающие ждали от него шуток и веселья?
– Очень часто он делал это сознательно. Но он не был эдаким весельчаком, как может показаться на первый взгляд. Особенно в последний период его жизни, когда стал заниматься режиссурой и очень много думал о будущем. Очень любил моего сына Володю и был свидетелем на его свадьбе. Когда мы приехали
в ЗАГС, произошел забавный эпизод. Сотрудница ЗАГСа, видимо, не сразу узнала Андрея и с какой-то претензией сказала ему: «А вы, кажется, у нас не в первый раз». Она подумала, что это он пришел расписываться.
В начале застолья в ресторане была напряженная атмосфера, и я попросил Андрея как-то разрядить ее. Он стал говорить, что у него болит голова и нет настроения. «Ну, ты понимаешь, что у Володьки останется ощущение, что свадьба была скучная», – сказал я ему. «Ах, да… Все понял», – ответил он и через
минуту уже стоял на ушах, и все хохотали. Да, он мог это сделать специально.
А сколько людей обращались к нему с просьбами помочь! Он был популярным актером и мог пойти в Моссовет, в любое учреждение похлопотать за кого-нибудь или в магазин, чтобы что-то «достать» для кого-то. И он ходил и хлопотал. Может быть, им часто пользовались в таких случаях: он признавался, что устал ходить куда-то и просить. Но все равно ходил, потому что не мог отказать помочь человеку.
– Он интересовался политикой?
– В самом начале, в юности, был аполитичный, но постепенно стал приходить к пониманию, что нельзя проходить мимо этого, хотя не скажу, что был ярким политическим деятелем. Не знаю, звали ли его вступить в партию. Наверное, звали, как и многих, но он не был членом КПСС. Мы не часто, но говорили на какие-то политические темы. Помню, как он переживал ввод наших войск в Чехословакию.
– Алексей Герман удивлялся, что при своем весе Миронов был легок и пластичен. У него были какие-то специальные
упражнения?
– Эта легкость была у него от природы, но не все так просто и легко давалось ему – он работал над собой. Помню, как он учил степ для роли в «Трехгрошовой опере». Как легко и шикарно он делал это! Но всю жизнь боялся поправиться, так как склонность к лишнему весу у него была. Когда мы с ним отдыхали в Сочи, он тащил меня на теннисный корт, и мы играли как сумасшедшие в самый солнцепек с 11 утра. При этом он еще надевал на себя спортивный костюм.
– Миронов успел поставить в
Театре сатиры несколько спектаклей, как режиссер. По-вашему, он был способным режиссером?
– Понимаете, как режиссер он начинал, это было начало, и я сказал бы – удачное начало. Но ему было довольно трудно, потому что Плучек ревниво относился к его режиссуре. Его спектакли были удачные, имели успех. Он очень серьезно репетировал и, насколько я знаю из своих разговоров с Ширвиндтом, Державиным и другими артистами, они любили с ним работать. Он очень хотел заняться режиссурой и к ней относился не как
к пробе.
– Многие популярные актеры признаются в своем одиночестве. Можно ли сказать, что и Андрей Миронов был в чем-то одиноким человеком?
– Нет. У него были друзья и Ларочка (Лариса Голубкина. – «НИ»), которая его очень любила. Она очень много делала для него – держала дом, освобождала от домашних хлопот. Кроме того, у Андрея был брат Кирилл Ласкари, которого он очень любил. Кирилл жил в Ленинграде, и поэтому виделись они не так часто. В первое время после смерти Андрея, когда мне звонил
Кирилл, я вздрагивал – настолько у них была похожей манера говорить.
– Как вы думаете, насколько удобно он чувствовал бы себя сегодня?
– Думаю, наше время было бы как раз его временем. Сейчас он мог бы зарабатывать хорошие деньги, ведь в те времена платили копейки, и на своих вечерах он зарабатывал гроши. Он обожал хорошие машины и помню, как через УПДК купил подержанную BMW. Тогда иномарок вообще не было, и можно только представить, чего стоило ему это! Когда же мы с ним ехали на ней,
меня удивила скорость – он ехал очень осторожно. «Что случилось? Стоило ради этого покупать такую машину, чтобы вот так на ней ездить?» – спросил я у него. А он ответил: «Ты понимаешь, сколько нам еще осталось? А так хочется поездить на хорошей машине.»
6. Афиша. Ближайшие акции Центра им. Вс. Мейерхольда.
Чт 23 марта (в 20.00, белый зал)
Видеопоказ
ЛЕСОПОЛОСА
фильм Андрея Стемпковского
В ролях:
Юрий Клавдиев, драматург (Тольятти, Санкт-Петербург, Москва)
Сергей Епишев, актер (Театр им. Евг. Вахтангова)
23 марта в Центре им. Вс. Мейерхольда состоится еще один специальный показ ставшего уже культовым среди киноманов фильма «Лесополоса». Демонстрацию одного из самых противоречивых, обсуждаемых, спорных фильмов современного андерграунда предварит ролик следующего фильма от режиссера «Лесополосы». В январе фильм «Лесополоса» был представлен Франсуа Озоном в рамках своего мастер-класса
в Лондонской киношколе. Помимо этого фильм взят в свою видеоколлекцию другим французским режиссером Леосом Караксом. Известные перипетии, сопутствовавшие созданию и выходу фильма, не позволили авторам должным образом презентовать его в конце 2005 года. Отзывы критиков, успевших посмотреть фильм, колеблются от полного неприятия до славословия и объявления началом нового течения в отечественном кинематографе. Одни считают его грубым розыгрышем зрителя, другие – первым российским инди-хоррором. Объективно можно
сказать лишь, что «Лесополоса» - уникальный эксперимент, вторжение в область, не представленную раньше в российском кино.
Вход свободный, по приглашениям. Заказ приглашений: 363-10-79 или rudnev@meyerhold.ru
28 марта (вторник).
Издательство «Запасный Выход» представляет:
«Театр развлекательной литературы»
Презентация серии «Фейерверк»
Премьера:
Роман «Актриса» (мюзикл по роману «Актриса»)
Музыкальный видеоклип «Чайка» (Екатерина Волкова)
Роман «Дневник грязной Евы»
Музыкальный антиспектакль (Елена Морозова)
Роман «Варенька» (мистический триллер)
Театральная постановка из романа
Книга «Муравьи и инъекции» (Максим Суханов «У меня зазвонил телефон»)
А также презентация других проектов издательства «Запасный Выход»: «Хармс 100» (Андрей Бильжо), «Полуписьменные сочинения» (Андрей Битов), «Папа курил трубку» (Лев Рубинштейн).
Пятую часть жизни человек мегаполиса проводит в метро
ФОРМАТ Репортаж из метро. Гремучее сочетание «квази-verbatim» и поэтического авторского текста Сергея Бабкина (актера и музыканта), на фоне психоактивного саундтрека в постановке Антона Коваленко (мастерская Камы Гинкаса). При участии битбоксеров Вахтанга & Ивана Трауре (вокальная перкуссия в стиле хип-хоп).
Вы можете общаться между собой, задавать вопросы и оставлять свои впечатления об увиденных спектаклях на специальном форуме рассылки: http://teatr-forum.narod.ru.
Кроме этого, - Вы можете присылать любую - интересную, - на ваш взгляд, - информацию о театрах, актерах, спектаклях, театральных фестивалях, Театральных Тендерах (Российских и международных), а так же - ссылки на любые (!) интернет –порталы, сайты и форумы - имеющие отношения к театру. Ваши материалы могут быть размещены в рассылке.
