Театральная Москва. №6

Театральная Москва №6.

Уважаемые подписчики рассылки "Театральная Москва"! Обратная связь осуществляется через почтовый ящик Yan-sosnov@yandex.ru и через форум рассылки: http://teatr-forum.narod.ru.

Сегодня  в выпуске:

1. Около театра. «Практический опыт».
2. Интересно. Драматическое искусство выживания.
3. Неинтересно. Крестный отец дочери Анастасии Волочковой.
4. Юбилей. Марку Захарову - 72 года .
5. Рецензия. Смертельный номер.

1. Около театра. «Практический опыт».

Открытие театра «Практика».

До сих пор театры в Москве удавалось открывать только знаменитым, народным-разнародным актерам – Калягину, например, или Джигарханяну. Случай Эдуарда Боякова – во всех смыслах из ряда вон выходящий: продюсер, один из руководителей и по-прежнему вдохновитель «Золотой маски», вдохновитель и организатор «Новой драмы», пламенный пропагандист Театра.doc и вообще всего нового, что встречаетcя на театральном пути. Именно ему удалось убедить столичный комитет по культуре в том, что Москве во что бы то ни стало нужен еще один муниципальный театр, который заживет по новым продюсерским законам. По законам рынка, которым так умело и не без выгод для себя сопротивляется старый репертуарный театр.

В Трехпрудном переулке, в подвале, где еще недавно располагался Театр Луны, 7 октября открылся театр «Практика». Открылся невиданным 24-часовым марафоном – первое представление началось в полдень и далее, через каждые три часа – новая презентация новых проектов: в три, в шесть, в девять, в полночь, в три часа ночи, в шесть и в девять утра. Такого в Москве еще не было, театральные ночи – то, что нам известно по опыту зарубежных фестивалей, не наших. А в девять вечера 8 октября – уже первый спектакль, «Кислород» Ивана Вырыпаева, который, как и несколько других талантливых и модных, становится лицом и – как принято говорить в этой среде – хедлайнером «Практики». Девять вечера – время тоже не театральное, а клубное. Из клубного в «Практике» обещают постоянные выставки, за проведение которых берется целая кураторская группа. И вообще «Практика» – это не просто театр, а мультикультурный центр.

Художественное решение пространства – дело рук и фантазии Юрия Харикова. Говорят, в галерее, которая проведет от парадного входа в зал, свет будет поставлен таким образом, что никто и ничто не будет отбрасывать тени.

9 октября, в воскресенье, первая премьера – сам Бояков ставит пьесу «Папа, я непременно должна сказать тебе что-то…» Николеты Есиненку, монолог молдавской девушки, чье взросление пришлось на момент распада Советского Союза. Поклонники сравнивают ее с Сарой Кейн, в свою очередь – одной из икон новой европейской драмы.

На сайте театра можно прочесть нечто вроде манифеста и узнать, что у театра, помимо спонсора, имеется свой собственный репертуарный совет, куда вошли Олег и Владимир Пресняковы, Евгений Гришковец, Владимир Сорокин, Кирилл Серебренников, Иван Вырыпаев, Михаил Угаров, Елена Гремина.

После рождения «Практики» с учетом уже имеющегося в том же Трехпрудном Театра.doc и находящихся по соседству двух клубов с театральными проектами – Б-2 и Клуба на Брестской – этот район, примыкающий к Тверской, становится московским офф-Бродвеем. Или офф-офф-Бродвеем – кому что больше нравится.

Григорий Заславский.

Информация взята с сайта:  http://www.ng.ru

http://www.ng.ru/accent/2005-10-07/23_opyt.html

2. Интересно. Драматическое искусство выживания.

Под сенью ФАККа.

Для театрального мира прошлый сезон мог стать последним - именно таким обрисовали его ведущие театральные деятели после того, как Минэкономразвития озвучило проект известной реформы. Суть реформы вкратце сводилась к тому, чтобы перевести театры (и другие культуртрегерские "социальные учреждения") на самоокупаемость, лишив их статуса государственных. Вроде как поддерживать - пожалуйста, но кормить вас мы больше не намерены. Поднялась паника. Театральные деятели принялись обивать пороги кабинетов, писать открытое письмо президенту и требовать аудиенции. В итоге президент открыл двери президентского дворца, пустил театральных деятелей к себе, погладил по голове, самым обиженным дал конфету и обещал больше не обижать. Однако история отношений театра и власти на этом не кончится, и она не завершится, пока есть театр и есть власть.

Реформа действительно, без ложного пафоса, могла бы уничтожить русский театр, который сегодня практически полностью зависит от государственного финансирования. Многие статьи расходов, такие как коммунальные услуги, аренда зала и минимальные зарплаты, в большинстве случаев берет на себя государство. Без этих дотаций за гранью выживания оказались бы все провинциальные и большая часть столичных театров. Кроме того, существует еще и проблема зрителя - по совершенно объективным причинам цены на билеты в провинции не могут быть выше определенной планки, там не получится ставить по две тысячи на билет, как это делается в МХТ им. Чехова или том же Большом. Олег Лоевский, директор фестиваля "Реальный театр" и завлит екатеринбургского ТЮЗа рассказывает, что, даже играя по 400 спектаклей в год, театр не может позволить себе "нормальные" зарплаты по 7-8 тысяч рублей. Театр - дело очень затратное. Огромные суммы требуются для создания декораций, организации нормальной работы театральных цехов, оплаты работы режиссера. Без всего этого нет театра. Когда на фестиваль "Новая драма" приезжают спектакли из-за рубежа, воздвигающие на сцене мультимедийные пространства, нашим театрам остается только облизываться.

Но если театры, вписанные в государственный бюджет и худо-бедно финансируемые местными властями, еще выживают до ближайшей театральной реформы, то с фестивальным движением дело обстоит еще хуже. Угасания отечественных фестивалей не заметит только не смотрящий. Впрочем, этот кризис отразился не только на театре, и крайне неудачный в сравнении с прошлыми годами Московский международный кинофестиваль - лишнее тому подтверждение. Все ощутимее сказывается свертывание меценатских программ, уход из России "Фонда Сороса" и нежелание бизнесменов инвестировать средства в культурную жизнь страны. После цветения 90-х годов, когда едва ли не любой инициативе была практически загодя обеспечена финансовая поддержка со стороны, крупнейшие театральные фестивали снова впали в зависимость от государства. Завершившаяся сейчас в Москве "Новая драма" - лучший тому пример.

Под сенью ФАККа

Модель "деньги ФАККа плюс один главный спонсор" остается самой действенной моделью функционирования современного фестиваля. Эту модель активно эксплуатирует создатель и бывший директор фестиваля "Золотая маска" Эдуард Бояков. По ней работает и "Золотая маска" (ФАКК и Сбербанк), и "Новая драма", и сейчас по той же модели будет существовать открывающийся 7 октября в Москве театр "Практика". На пресс-конференции, посвященной открытию "Новой драмы", Бояков сказал, что для нормальной работы фестиваля необходимо 300 тысяч долларов. Эльвира Боякова, финансовый директор "Новой драмы", называет другие цифры:

Бюджет фестиваля сегодня - 200 тысяч долларов. Причем примерно половину этих денег дает Федеральное агентство по культуре и кинематографии, а вторую половину - Сбербанк, который нам удалось убедить стать главным спонсором фестиваля. Этого, конечно, недостаточно. Помимо этого нам помогают регионы, и минимальную поддержку дают культурные центры, такие как Британский совет или Гете-институт. Но в основном нам приходится справляться своими силами.

Переход на самофинансирование или финансирование за счет спонсоров на порядок увеличит бюджет - помимо статуса культурного события ФАКК дает фестивалю минимальный набор льгот, возможность добиться скидок на проезд или на проживание, в разы сокращающую бюджетные расходы. Благодаря этим льготам зачастую и живы еще провинциальные фестивали. Есть в провинции и плюс, которого в Москве нет, - это заинтересованный зритель. На вопрос о том, как продаются билеты на "Новую драму", Эльвира Боякова только улыбается - билеты, конечно, продаются, но все-таки из дохода от продаж не составить даже отдельной статьи бюджета. И хотя фестиваль собирает полные залы, прибыли он не приносит и ближайшие лет пять приносить не будет.

Хозяин - барин

В Москве источников финансирования немало - что не даст ФАКК, дадут московские власти, а кто понаглее, тот и вовсе будет обивать пороги администрации президента. Чего-нибудь да найдется. Неплохо обстоят дела и в Петербурге - пусть денег там поменьше, зато власти города всегда готовы поддержать имидж "культурной столицы".

В провинции источник один - местные власти. Если губернатор любит футбол, театру можно сказать "до свидания". От отношений с властями во многом зависит состояние провинциального театра.

Примерно так же выглядит и проблема спонсоров. Если в Москве еще остались крупные банки и международные компании, готовые финансово поддерживать культурные инициативы, то в провинции спонсор может быть один - местные предприниматели, и отношения с ними строятся совсем по-другому. Попробуй, объясни ему, зачем городу N необходим театральный фестиваль. Не особо спасают и зарубежные культурные центры, переместившие область приложения своей деятельности с Москвы на оголодавшие регионы, но ждать от них поддержки внутренних проектов по меньшей мере бессмысленно. Остается уповать на чудо и собственные силы.

А из нашего окна площадь Красная видна

Президентские гранты, щедро розданные театрам федерального значения, скорее раззадорили, чем успокоили театральную общественность. Это как одну кость, на которую претендует много голодных дворняг, бросить ухоженной домашней и почти сытой собаке. Театров, которым остро требуется государственная помощь, сейчас в России немало, но все же меньше, чем страниц в театральном справочнике. Другое дело, что эти театры, как иронизирует Олег Лоевский, "из кремлевских окон не разглядеть".

Деятели театра при этом сходятся в главном - из всех возможных альтернатив идеальной моделью является разработанная система грантов, идущих по возможности из центра, чтобы деньги, выделяемые на культуру, не растащили на местах.

Павел Руднев, арт-директор Центра им. Мейерхольда и фестиваля "Новая драма":

Альтернативой театральной реформе должна стать система грантов - причем с постфактическим контролем результатов, с курированием их. Думаю, что это должны быть и федеральные гранты, и местные. А для того, чтобы эта система работала, необходим, прежде всего, контроль за результатами деятельности театра, контроль художественного руководства. Важно отмести безответственную ситуацию отдачи денег, пример тому - фестиваль "Открытая сцена": дали грант и забыли о спектакле.

Я думаю, что в жюри, распределяющее гранты, должны входить представители всех профессий. При этом состав жюри не должен быть постоянным. Кроме того, надо разработать коэффициенты, по которым можно оценивать театральную деятельность. Только так система грантов будет действительно работать на театр.

Олег Лоевский, директор фестиваля "Реальный театр", заведующий литературной частью екатеринбургского ТЮЗа:

Конечно, лучшее из имеющихся на сегодня решений проблемы - это система грантов. Но тут тоже возникает много проблем, и прежде всего - типичная для России проблема "откатов". Гранты ведь разные бывают. Самое главное, чтобы распределял грант человек, который действительно разбирается в театральном искусстве. В идеале это должен быть театральный деятель, заинтересованный человек. Вот я, например, недавно получил президентский грант: там сидела комиссия во главе с Евгением Мироновым, они хорошо знали, что и кому давать. Или еще был грант менеджеров культуры, там тоже был серьезный, обоснованный отбор претендентов. Что же касается грантов "под сукном", то там все одно и то же, ни лучше ни хуже от них не становится.

В России великое множество театров, но каждый знающий человек скажет вам, в каких из них действительно что-то происходит. Можно, например, составить рейтинг этих театров. Конечно, он не будет идеально объективным. Но зато сидящим в Кремле, возможно, будет видно что-то дальше Садового кольца, и с этого уже можно будет начинать разговор.

Лиза Биргер. Русский журнал.

Информация взята с сайта:  http://www.russ.ru

http://www.russ.ru/docs/98849245

3. Неинтересно. Крестный отец дочери Анастасии Волочковой.

Анаставия Волочкова уже определилась с крестным для своей малышки. Волочкова – верующий человек – хочет, чтобы и ее дочка была ближе к богу с самых первых дней своей жизни. Крестным отцом девочки станет балетмейстер Юрий Григорович. Таким образом прима решила отблагодарить нынешнего руководителя Краснодарского театра оперы и балета за то, что он первый приютил ее в трудные времена опалы, когда ее выставили из Большого. В тот тяжелый для Волочковой период Григорович предложил поставить "Лебединое озеро" лишь с тем условием, что Настя там будет танцевать главную партию. С тех самых пор у примы и руководителя Краснодарского театра завязались чрезвычайно теплые отношения. Теперь же Юрий Григорович с удовольствием согласился на предложение Волочковой и уже преподнес ей подарок: роль в "Баядерке". От этого Настя, разумеется, не смогла отказаться и практически сразу приступила к разминкам и тренировкам. И это менее чем через две недели после родов! В истории мирового балета таких случаев не было: обычно балерины восстанавливаются как минимум месяц. Однако Волочкову это ничуть не смущает: она чувствует себя превосходно, а ежедневные упражнения помогают ей войти в тонус и придают силы и энергию.

Информация взята с сайта:  Утро.ру

http://www.utro.ru/articles/2005/10/07/483888.shtml

4. Юбилей. Марку Захарову - 72 года .

Сегодня главному режиссеру «Ленкома» Марку Захарову исполняется 72 года.

Марк Захаров родился 13 октября 1933 года. Окончил ГИТИС, в 1965-1973 годах работал в Театре сатиры, с 1973 года возглавляет «Ленком», который тогда назывался Театром им. Ленинского комсомола.

Кино он снимает редко, но метко: в его режиссерском активе знаменитые «Двенадцать стульев», «Обыкновенное чудо», «Тот самый Мюнхгаузен», «Формула любви», «Убить дракона». Спектакли Марка Захарова гремят так же, как и его фильмы: «Юнона» и «Авось», «Поминальная молитва», «Королевские игры», «Варвар и еретик», «Шут Балакирев». Марк Захаров - народный артист СССР, лауреат Государственных премий СССР и России, профессор.

Корреспонденту «Комсомольской правды» он объяснил, почему так давно не снимал кино: «Кино отнимает слишком много сил и времени. Особенно теперь, при возросших финансовых обязательствах перед продюсерами».

Следующий год тоже юбилейный - 80-й сезон «Ленкома» и 100-летие здания театра. Но сам театр ничего особенного устраивать не будет, говорит Марк Захаров, - «А вот канал «Культура» сейчас снимает наши спектакли на пленку, и уже этой осенью мы увидим целый цикл». Будет отмечаться и 25-летие «Юноны» и «Авось». К этой дате театр откроет выставку совместно с Бахрушинским музеем.

Информация взята с сайта:  http://www.fontanka.ru

http://www.fontanka.ru/150811

5. Рецензия. Смертельный номер.

Евгений Миронов сыграл самую мрачную роль мирового театрального репертуара.

В МХТ модный режиссер Кирилл Серебренников поставил спектакль по роману Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы». Перед началом спектакля голос Олега Табакова просит отключить пейджеры и мобильные телефоны и желает «приятного вечера». Приятный вечер в компании с самым жестоким российским писателем почти оксюморон, но, как ни странно, пожелание исполняется.

Спектакль «Господа Головлевы» на Малой сцене МХТ действительно добротный. Крепко сделанный, на полной режиссерской выкладке, полный «фенечек», шуток, вставных номеров, точно вписанный в камерный формат малого пространства. Художник Николай Симонов выстроил на сцене что-то среднее между домом и загоном: деревянные белые стены, где гордо висит аляповатый ковер с красными маками, кучи белых мешков с припасами, электрические лампочки, изображающие лампадки, деревянный стол, стулья, стеклянная выгородка, вымазанная известкой, которую безуспешно отмывают сенные девки. Из эсхатологической истории о гибели души и мира Кирилл Серебренников вычленяет камерную летопись одного неудачливого семейства. Фантасмагорический мир Салтыкова-Щедрина сужается до комнатных размеров.

Режиссер с юмором и фантазией создает атмосферу семейного дома, где режут хлеб, ставят детей на горох, раздают подзатыльники слугам. Властная хранительница дома – Арина Петровна (Алла Покровская) – одна из лучших актерских работ этого сезона. Вся точно высеченная из одного куска мрамора, ее Арина Петровна искренне не может понять, почему из всех ее хлопот ничего не выходит. Вслушивается в строки письма сыновей и, не выдержав, вскидывается в сердцах.

Честно сохраняя сюжетные линии романа, режиссер пытается «оживить» монотонность историй специальными приемами. Вот на стене вспыхивает надпись-заставка, как в старых мультфильмах: «Головлево. Детство». Три великовозрастных балбеса в шерстяных колготках слушают урок. Степка-шалун (Эдуард Чекмазов), хулиганя, поджигает юбку сенной девке. Юбка вспыхивает, девка визжит (эпизод чудно придуман и сделан!). Сын Павел (Алексей Кравченко) сонно тянет носки колготок и получает от маменьки подзатыльник. А сын Порфиша (Евгений Миронов) умильно слушает Священное писание. И делает неожиданный вывод: тоном христианского мученика он объявляет, что это брат Степан украл с кухни пирог.

Салтыков-Щедрин – автор неблагодарный, и одних честных намерений для него мало. Он требует со-мыслия, со-чувствия, со-творчества. В комнатный формат помещается плохо. Реальный ужас гибнущего мира подменяется эффектными и придуманными «режиссерскими» ужастиками. На Иудушку надевают зеленые крылышки, и он порхает по сцене мухой – жутковатой пародией на ангела. И совсем клюквой смотрятся развеселые упокойнички.

Отсутствие масштабного решения оказалось губительным, прежде всего для центральной роли – роли Иудушки Головлева. Ясный чистый взор, приятный тембр голоса, мягкая ласка интонаций – Иудушка–Миронов точно каждой фразой возвещает о светлом празднике и искренне обижается, почему никто не радуется ни ему, ни празднику. Виртуозный артист Евгений Миронов показывает, как много оттенков можно извлечь, играя на одной струне, как можно сплясать вальс на пятачке режиссерского рисунка. Как он вдруг умеет перейти от злобы к умильности, от искреннейшего недоумения к столь же искреннему возмущению. Кажется, еще чуть-чуть – и распахнутся двери в другие комнаты Иудушкиной души. И развернется во всю свою оглушительную громаду этот тать и кровопивец. Но нет. Где-то уже посередине роль начинает буксовать на месте. Иудушка проходит по спектаклю, не меняясь, он теряет всех родных. И ни разу не дрогнула, не поколебалась интонация апостола. Ни разу даже тень не омрачила лицо. Даже финальную сцену раскаяния он проводит все на той же убеждающей интонации, которая успела за четырехчасовой спектакль потерять и прелесть открытия, и убедительность.

Усиливаясь нагнать жути – режиссер нагоняет скуку, пытаясь подняться на вершины пафоса – оказывается заложником собственных штучек, смерть превращается в аттракцион. И приятный во всех отношениях вечер вдруг заставляет вспомнить классическое: «Скучно жить на этом свете, господа!», – как когда-то вздыхал старший современник Щедрина. И полтора века спустя остается ему только поддакнуть: «скучновато».

Ольга Егошина

Информация взята с сайта: http://www.newizv.ru

http://www.newizv.ru/news/2005-10-10/33157/

Уважаемые читатели!

Вы можете общаться между собой, задавать вопросы и оставлять свои впечатления об увиденных спектаклях на специальном форуме рассылки: http://teatr-forum.narod.ru

Кроме этого, - Вы можете  присылать любую - интересную, - на ваш взгляд, - информацию  о театрах,  актерах,  спектаклях, театральных фестивалях, Театральных Тендерах (Российских и международных),  а так же -  ссылки на любые (!) интернет –порталы, сайты и форумы - имеющие отношения к театру. Ваши  материалы могут быть размещены в рассылке.

С уважением,  Ян.

 Yan-sosnov@yandex.ru  http://teatr-forum.narod.ru