Сегодня хочу
предложить вам для семейного чтения замечательный рассказ христианской писательницы
Патриции Сент-Джон. Давайте прочитаем и обнаружим ложь и намек в этой правдивой
истории.
Белый
платок
Возле дороги, рядом с автобусной остановкой,
сидел человек и пристально глядел на камни мостовой. Его небритое лицо,
поникшие плечи и разбитые ботинки привлекали внимание толпившихся на остановке
людей, но человек, казалось, не замечал направленных на него удивленных
взглядов: он думал о себе и своей жизни.
Этот оборванный и голодный бродяга, устраивавшийся на ночлег под
железнодорожным мостом, вновь чувствовал себя маленьким мальчиком, что жил в
домике из красного кирпича на соседней улице. С тех пор прошло более двадцати
лет! Может быть, дом уже снесли… Интересно цветут ли еще анютины глазки? Просто
удивительно, как живо он помнит анютины глазки и качели, которые смастерил для
него отец, и дорожку, где он учился кататься на велосипеде…Родители откладывали
деньги несколько месяцев, прежде чем смогли купить ему велосипед.
Бродяга нетерпеливо передернулся: воспоминания были так живы, что причиняли ему
боль. Память перенесла его в другое время – десять лет спустя. В ту пору он
сменил свой старый велосипед на мотоцикл и стал реже бывать дома. У него были
работа и множество друзей. Мама и отец казались ему старыми и скучными, а в
пивных было так весело! Но…откровенно говоря, не хотелось вспоминать те годы и
особенно тот день, когда накопившиеся долги заставили его вернуться в
родительский дом. Он собрался попросить у родителей денег, но, сидя в семейном
кругу за чаем, так не хотелось начинать разговор о цели своего прихода! Выход
был найден простой: он прекрасно знал, где отец хранит деньги, и, улучив
момент, когда родители вышли в сад, прибрал к рукам отцовский сбережения.
То был последний раз, когда он видел родителей: после содеянного он не мог и не
хотел возвращаться домой. Вскоре он уехал за границу.
Родители ничего не знали о сыне, о его долгих скитаниях, о годах, проведенных в
тюрьме. Но он, лежа по ночам в своей камере, много думал о них. Порой ворочался
на постели всю ночь, не смыкая глаз, и тоска подступала к сердцу…Как ему
хотелось бы, выйдя на свободу, вновь встретится с отцом и матерью, если они еще
живы и если захотят его увидеть!
Отбыв срок заключения, он вышел на волю, и устроился на работу. Но душу его
снедало беспокойство всякий раз, когда он выходил прогуляться и видел по дороге
клумбу анютиных глазок или мальчишку на велосипеде, домик из красного кирпича.
Он не хотел вернуться домой без гроша в кармане и потому большую часть пути
прошел пешком. Может быть, он добрался бы и раньше, но на расстоянии
двадцати миль от родного городка его внезапно охватили сомнения. Какое право он
имеет вот так, вдруг, явиться к родителям? Да и смогут ли они признать в этом
оборванце того мальчика, которого когда-то любили и который так жестоко обманул
их надежды?
Он купил себе немного воды и целый день просидел под деревом. Вечером отправил
родителям письмо – совсем коротенькое, хотя оно и стоило ему немалых мучений.
Письмо заканчивалось такими словами: «Я знаю,
что у меня почти нет надежды на то, что вы захотите меня увидеть…Что ж вам решать. Я буду ждать в конце улицы в
четверг рано утром, если вы хотите, чтобы я пришел домой, повесьте белый
носовой платок на окошко моей спальни. Если я увижу его там, то приду; если нет
– скажу «прощай» старому дому и пойду своей дорогой».
И вот наступил четверг. Блудный сын отправился в назначенное место. Вот она его
старая улица! Внезапно лихорадочное терпение покинуло его. И тогда он сел у
дороги и уставился взглядом на камни мостовой.
Надо
было решаться. Нельзя же откладывать это до бесконечности. В конце концов, они
могли переехать… Если он не увидит на окне платка, то наведет справки, прежде
чем покинет город… Так он уговаривал сам себя, не осмеливаясь подумать о том,
что с ним будет, если родители по-прежнему здесь и просто не захотят его увидеть.
Он с трудом поднялся на ноги: после ночи, проведенной под мостом, все тело
ныло. Вздрагивая от холода, бродяга медленно направился к старому платану,
откуда дом был виден как на ладони. Он решил, что не взглянет на него прежде,
чем подойдет к дереву. С минуту он стоял под ветвями платана, крепко
зажмурившись. Наконец сделал глубокий вздох и открыл глаза. Взгляд его жадно
устремился вперед.
Солнце уже вставало над маленьким домиком из красного кирпича. Но что это?
Казалось, стены его расшиты белыми фестонами. Каждое окно было увешано
простынями, наволочками, полотенцами, скатертями, носовыми платочками и
столовыми салфетками. Через всю крышу, словно снег, тянулись белые занавески,
сверкающие в утренних лучах солнца.
Родители сделали все, чтобы избежать случайной ошибки!
И сын, увидев свой сияющий белизной дом, закинул голову, и радостный крик
облегчения вырвался из его груди. Сорвавшись с места, он помчался по улице –
туда, к дому, к его настежь распахнутой парадной двери…
Ложь этой
истории такова: Я знаю, что у меня почти нет
надежды на то, что вы захотите меня увидеть…
Намек этой
истории таков: Если наши дети вырастут, сделают
ошибку, нужен ли им будет белый платок на окне, как веское доказательство
нашей родительской любви? Или они смогут просто посмотреть в небо и сказать:
«Поскольку, вечно существуют белые облака… Это и есть важное
свидетельство того, что любовь моих родителей ко мне не
прекратится!»
Этот рассказ хороший пример безусловной любви. Если вам интересно узнать
больше о любви без условий, вы можете прочитать второй выпуск моей
рассылки «Фактор матери», которая находиться по адресу: