Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay
  Все выпуски  

Пресс-релизы Фонда "Право Матери" о семьях погибших солдат: ГЛАВНАЯ ВОЕННАЯ ТАЙНА / Что происходило в зале суда:


Здравствуйте!
Благодарим Вас за внимание к нашей работе.


(C) ФОНД "ПРАВО МАТЕРИ" (495) 606-05-81, mright@rosmail.ru
================================================================
Пресс-релиз N 31/1032
26 марта 2008 г.

ГЛАВНАЯ ВОЕННАЯ ТАЙНА

СЕГОДНЯ, 26 марта 101-й гарнизонный военный суд (г. Оренбург) на выездном
заседании в помещении Нижнетагильского гарнизонного военного суда (г. Нижний
Тагил Свердловской области) начал рассмотрение уголовного дела по факту
гибели в армии Николая Ишимова (1986 г. р. ) из Челябинской области,
погибшего в в/ч 58612 (ракетные войска). По данным следствия, 20 августа
2007 года на глазах у товарищей Колю застрелил пьяный прапорщик Владимир
Базелев. Это чудо, что в тот вечер не пострадал никто из других ребят,
стоявших в строю рядом с Колей (в шеренге стояло 47 человек). Жертв,
вероятно, было бы больше, если бы причиненное Николаю Ишимову смертельное
ранение оказалось не слепым, а сквозным... (см. пресс-релиз Фонда "Право
Матери" N 30/1031 от 24 марта 2007 г.).

Однако начался суд совсем с другого.

Весь день 26 марта сотрудники Нижнетагильского гарнизонный военного суда
пытались делать вид, что никакого заседания в их помещении по этому делу не
происходит! На входе нашего юриста Зарему Юсупову остановил сотрудник суда и
спросил, куда она идет. Зарема Юсупова сказала, что идет на судебный процесс
по обвинению Базелева. "Такого процесса у нас нет", - сказал сотрудник суда,
преграждая ей доступ. Ее пропустили лишь после того, как удостоверились, что
она - представитель потерпевших по доверенности. Никто из желающих
присутствовать в суде журналистов не смог попасть в зал суда. СМИ,
пытавшиеся аккредитоваться в 101-м гарнизонном военном суде в г. Оренбурге
накануне процесса 25 марта, получили от сотрудников суда информацию о том,
что процесс - закрытый, и присутствие журналистов не разрешается. Между тем,
в материалах дела есть постановление о назначении дела к слушанию, в котором
судебный процесс объявлен открытым. Более того, в УПК перечислены
определенные основания, по которым судебный процесс можно "закрыть", и
данное дело не попадает ни под одно из этих оснований. В середине дня 26
марта, когда мы от своего юриста уже получили информацию, о том, что
заседание началось и свидетели дают показания, нам позвонил журналист,
сообщивший о том, что сотрудницы канцелярии Нижнетагильского гарнизонного
военного суда говорят всем звонящим им журналистам, что "такого заседания" у
них нет, процесс не состоялся. Мы решили эту информацию проверить. У
пресс-секретаря Фонда "Право Матери" Анны Каширцевой состоялся разговор с
сотрудницей канцелярии, которая сказала:

- У нас такого дела нет.
- Дело слушается 101-м гарнизонном военным судом, но в вашем помещении.
- А их у нас сегодня не было никого.
- То есть заседания не было?
- Не было.
- Это очень странно, потому что юрист Фонда "Право Матери" говорит, что
заседание происходит в данный момент,суд допрашивает свидетелей... А Вы
говорите, что заседания не было.

На это сотрудница Нижнетагильского гарнизонного военного суда стала звать к
телефону кого-то: "Это опять по этому делу!"

Трубку берет сотрудница N 2, и все начинается заново от: "Такого дела у нас
нет" до спасительной формулы: "Все вопросы к председателю 101-го
Оренбургского суда, звоните в Оренбург".

Затем пресс-секретарь Фонда попыталась таким же образом выяснить информацию
в 101-м Оренбургском военном суде. Там с нею очень подробно побеседовал
зампредседателя Рушан Мелисович Рачапов. Он сказал: "Доступ представителей
СМИ в этот процесс не допустим". На вопрос, почему доступ не допустим, он
сказал, что суд заботится о безопасности свидетелей.
- А что, кому-то из свидетелей по делу угрожали? Они написали
соответствующие заявления?
- Давайте оставим это без комментариев. Суд принял решение, что доступ не
допустим.
- Суд вынес соответствующее постановление? Есть документ о том, что процесс
объявлен закрытым?
- А я не говорю, что процесс - закрытый. Процесс - открытый. Просто доступ
журналистов не допустим.
- Председательствующий по делу вынес постановление о том, что журналисты не
допускаются в этот открытый процесс?
- Это я оставлю без комментариев.

Далее господин Рачапов отметил, что не лишает журналистов права на получение
информации и может сам все рассказать. Вот тезисы по мотивам его рассказа:

1) Дело о гибели в армии Коли Ишимова - "Не настолько уж это громкое дело".
2) Лишний ажиотаж - ни к чему. Присутствие СМИ "вносит нервозность".
3) В Нижнем Тагиле происходит нормальный рабочий судебный процесс, и в зале
суда никто не кричит: "Свободу Юрию Деточкину!".
4) СМИ пишут для обывателя, которому не интересно, что происходит в зале
суда. Обыватель хочет знать лишь одно: "Виновен Базелев, или не виновен". А
как происходит процесс доказывания вины - никому не интересно. Поэтому
журналисты в зале не нужны. Тем более, что в судебном процессе все-таки
"решается судьба человека".

Короче, наш открытый процесс по делу о гибели Коли Ишимова организован так,
что представители СМИ при всем желании попасть на него не могут.
Поэтому по многочисленным просьбам журналистов рассказываем, что происходило
в зале суда.

Прокурор заявил ходатайство о допросе некоторых свидетелей, затем - юриста
Фонда "Право Матери" (!!!), а затем - подсудимого.

Юрист Фонда возражала против собственного допроса в роли свидетеля, так как
искренне не понимала, свидетелем чего, по мнению прокурора, она должна была
быть: она не продавала Базелеву водку и не распивала ее с ним, не бегала с
подсудимым по лесам и болотам двое суток с оружием, и даже вообще не служила
в в/ч 58612. Суд принял возражения юриста Фонда.

Далее были допрошены свидетели. Некоторые из них рассказали о том, что
заметили, что Базелев пьян, что испугались. Некоторые говорили о том, что
когда Базелев навел пистолет на рядового Ленеца и, придерживая курок нажал
на спусковой крючок (выстрела не последовало) - испытали шок, понимая, что
Базелев может выстрелить и убить.

Отметим также, что самые важные свидетели, давшие наиболее полные показания
на предварительном следствии, в сегодняшнее заседание не явились. По
странному стечению обстоятельств, именно они находятся сейчас на лечении в
госпитале. Не удалось услышать и показания ст. лейтенанта Николенко,
проводившего поверку в тот день и оставившего пьяного вооруженного
пистолетом Базелева с личным составом: обстоятельства сложились так, что
он - именно сегодня в карауле и в суд явиться не может.

Фонд "Право Матери" настаивает на вызове всех свидетелей по делу, завтра 27
марта суд должен рассмотреть соответствующее ходатайство Фонда "Право
Матери".
Следите за пресс-релизами Фонда! =

==================================================================
Телефон/ факс Фонда "Право Матери": (495) 606-05-81 с 10.00 до 18.00.
Адрес: 101000 г. Москва, Лучников пер., д. 4, под. 3, комн. 4.
Е-mail: mright@rosmail.ru
Наш сайт в Интернете: http://mright.hro.org

Фонд "Право Матери" с 1990 г. защищает права и интересы родителей, чьи
сыновья погибли в армии в мирное время на территории России и СНГ в
результате уголовных преступлений, антисанитарных условий жизни,
ненормального психологического климата, на необъявленной войне в Чечне, и по
другим причинам.

Направления деятельности Фонда:
1. Бесплатные юридические консультации для родителей погибших; бесплатное
представление их интересов в судах всех инстанций,
2. Законотворческая деятельность,
3. Издание Книги Памяти погибших, серии брошюр "Советы юриста" и др.
литературы;
4. Информационная работа со СМИ,
5. Социологические исследования проблемы и т.д.

================================================================
Председатель Правления Фонда "Право Матери" Вероника МАРЧЕНКО.
================================================================
Ссылка на Фонд "Право Матери" обязательна! (С)


При упоминании или ином использовании сообщенных нами сведений журналистами (СМИ), ссылка на Фонд "Право Матери" © обязательна!
Фонд "Право матери"

В избранное