• Welcome To The Machine: от автора рассылки
• Main Theme: "Fade Into Perfect"

Доброго вам времени суток, уважаемые читатели!

Начинается новый учебный год для кого-то в институтах, для кого-то в школах. Заканчиваются отпуска. Свои дни рождения отмечают города, республики и рассылки на Subscribe.ru. Приближается и день рождения Роджера Уотерса. Постепенно холодает.

А ведущая рассылки возвращается из поездки на Южный Урал, успев побывать в Уфе и Магнитогорске, вдоволь нагуляться по горам и насладиться дивно прекрасной природой, благоприятной погодой и своим двухнедельным отпуском. Уфа произвела несколько смазанное впечатление из-за кратковременности визита и проливного дождя. Зато по местному радио обнаружилась передача "Обратная стороны луны", которая, как выяснилось, не имеет к Pink Floyd ни малейшего отношения. Посещение Магнитогорска оказалось еще более мимолетным, однако не менее памятным.

Мы же с вами по-прежнему говорим о Pink Floyd, обсуждаем Pink Floyd, восхищаемся, критикуем, но, главное, по-прежнему слушаем и любим Pink Floyd.

"Погружаясь в совершенство"

Гитарист, вокалист, автор песен, сольный музыкант и лидер одной из величайших групп планеты Дэвид Гилмор пригласил Classic Rock к себе домой, чтобы побеседовать о том, не пора ли Pink Floyd уйти на покой. Руку на пульсе держал Хью Филдер.

Образ Дэвида Гилмора как человека спокойного, сосредоточенного и невозмутимого за четверть века не претерпел особых изменений. Будь то какофоническое, чрезмерно впечатляющее эффектное шоу Pink Floyd или сольное, интимное акустическое выступление в Royal Festival Hall, он всегда выглядит уверенным и неторопливым мастером своего дела.

Он похож на сантехника, рекомендованного вам кем-то из друзей, который пришел очищать вам трубы: пусть даже он будет долго с ними возиться, результат оправдает ваши ожидания. Иными словами, полная противоположность парню, которого вы выбрали, доверившись рекламе в каком-нибудь журнале, и который заявляется в ослепительно чистой рубашке, узких джинсах, с мобильником, словно приклеенным к уху, и ведет себя так, будто оказывает вам большую любезность, однако выполняет лишь половину работы, и вам приходится доделывать всё самому.

Выступая прошлым летом сольно на London's Meltdown Festival (эти концерты только что появились на DVD под рабочим заголовком "David Gilmour In Concert" [добавлю, что о данном выступлении говорилось в 13 выпуске рассылки - З.Р.] ), Гилмор казался самым невозмутимым человеком во всем Royal Festival Hall. Конечно же, он был спокойнее, нежели зрители, многие из которых не могли сдержать восхищенных криков при одном только намеке на какой-нибудь узнаваемый рифф.

Но за этой спокойной внешностью скрывалось напряжение. "Я могу прокрутить тебе эпизоды, когда нервы давали о себе знать, - говорит он. - В самом начале "Shine On You Crazy Diamond" камера крупным планом показывает, как я играю на акустической гитаре вибрато, которое получилось сильнее, чем было задумано, потому что у меня дрожали пальцы. Я владел собой не настолько, насколько мне бы того хотелось".

Мы сидим наверху, в студии Гилмора, откуда открывается вид на его дом, расположенный в скалистой местности между Лондоном и южным побережьем. Стоит солнечный полдень, и за домом, среди палаток на лужайке, носится детвора. Его жена Полли катает в саду детскую коляску, укачивая их новорожденную дочку. Никаких признаков свойственного знаменитостям образа жизни, пропагандируемого глянцевыми журналами. Даже студия совсем не похожа на резиденцию рок-звезды и свидетельствует лишь о том, что здесь просто работает музыкант. В одном углу стоят микшерский пульт, компьютер и клавишные. Кусочки липкой ленты указывают на то место, где Дэвид Гилмор предположительно сидит, когда ремикширует, например, концертник "Pink Floyd's Pulse" с эффектом "звук вокруг" для DVD-версии.

Именно в этой студии человек, наиболее известный как гитарист и вокалист Pink Floyd, "впал в панику", получив приглашение выступить в 2001 году на фестивале Meltdown, которое исходило от бывшего ударника Soft Machine Роберта Виатта (Robert Wyatt), занимавшегося организацией. "Я пришел сюда и сначала попробовал сыграть многие песни из программы Pink Floyd, - поясняет он. - Таким образом я подстраховывался. У меня был сэмплер струнных, и я попробовал ввести его в уже придуманные мною аранжировки, чтобы послушать, как это в целом будет звучать".

Он решил использовать виолончель, двойной бас [double bass на самом деле переводится с английского просто как контрабас, но большинство переводчиков об этом не знает - А.Б.] , секцию духовых и "госпел" - хор еще до того, как положил трубку после разговора с Виаттом. Необычный выбор, но зато он сразу же делал его сольное выступление непохожим на концерты Pink Floyd. "Мне нравятся оркестры, особенно я люблю виолончель. Звучание госпел-хора меня тоже всегда привлекало. Я не решился использовать настоящий госпел-хор и предпочел пригласить нескольких вокалисток вроде Сэм Браун, которых я хорошо знал и уже много раз работал с ними прежде. Я очень волновался по поводу предстоящего выступления".

Не то чтобы Гилмор до этого никогда не выступал сольно - всем известны его выступления с Полом Маккартни, Питом Тауншендом, Томом Джонсом, Dream Academy и даже Spinal Tap, равно как и сольные выступления на различных благотворительных концертах. Не говоря уже о его сольном турне 1984 года.

- Все те концерты я играл с похожими рок-группами, просто масштабы были поменьше, - говорит он. - На этот раз я смотрел вперед, пытался найти возможность исследовать что-то новое. Необязательно навсегда. В следующий раз, всё, несомненно, будет уже иначе, хотя я пока еще и не знаю как. Но приятно не ограничивать себя какими бы то ни было критическими суждениями.

Он попытался переубедить скептиков, начав свои выступления на Meltdown так же, как в своем последнем турне это неизменно делали Pink Floyd, - с "Shine On You Crazy Diamond". "Некоторое время я раздумывал над тем, стоит ли вводить акустическую гитарную версию длинного вступления на синтезаторе. Наконец я придумал, как это сделать, и получилось не так уж плохо". Решение с использованием устройств задержки, педалей и множества "петель" способствовало созданию новой вариации эпического вступления.

В "Comfortably Numb" он, по его словам, вернулся к раннему демо, чтобы вспомнить, каким был акустический оригинал. (Это была запись, сделанная во время шоу Capital Radio, - пара минут, в течение которых он наигрывал невыразимую мелодию; она, дразня, так и не достигла финального аккорда.) "Я не имел обыкновения впадать в оцепенение, когда Роджер Уотерс вдруг говорил, что хочет вставить в текст такую-то строчку и я должен, соответственно, дописать кусочек там-то и там-то". Он наклоняется, берет со стойки акустическую гитару и начинает наигрывать что-то в той же тональности, что и "Comfortably Numb". "Я написал ее на этой гитаре, она и сейчас звучит так же, как раньше".

Кроме того, Гилмор с удовольствием переработал "Fat Old Sun", которая не исполнялась на концертах уже более тридцати лет, со времен турне "Atom Heart Mother". Об этом его попросили друзья, и он рад был им угодить. "Мне она действительно нравится. Я уже и забыл, что когда-то писал к песням тексты! Мне не позволили включить ее в "Echoes" (позапрошлогодний сборник Pink Floyd), перевес голосов был не в мою пользу".

Перепроверив свою "страховку", которая также включала в себя недавние песни Pink Floyd, написанные уже без Уотерса, Гилмор смог позволить себе быть более безрассудным, когда дело дошло до подбора каверов. Наверно, наиболее смелым выбором стала "Je Crois Entendre Encore" из оперы Бизе "The Pearl Fishers". Чтобы взяться за подобную вещь, нужно было очень сильно верить в успех. "Естественно, - соглашается Дэвид. - Помню, как покраснела моя жена Полли, когда я впервые попробовал ее спеть. Да и сам я покрылся холодным потом: "Посмею ли я?" Но когда сюда приехал хор и мы спели ее вместе, это придало мне огромную уверенность".

Как бы то ни было, он помнит, что чувствовал себя "очень, очень беззащитным", когда дело дошло до исполнения на публике. Хитрость в том, чтобы вжиться в песню. "Чтобы песня звучала искренне, нужно жить ею". Это относится и к двум песням Сида Барретта, на которые Гилмор сделал каверы: "Думаю, "Terrapin" я спел почти так же, как в записи, настолько, насколько смог. "Dominoes" я немного изменил. Я придал этой песне легкий джазовый оттенок". А не пытался ли Гилмор сделать эти песни более доступными для тех, кто находит безумную исполнительскую манеру Сида несколько сложной для восприятия?

- Ты имеешь в виду, что я сделал "облегченный" вариант?

Ну, не то чтобы, но...

- Да нет, все нормально. Все замечательно. Многие из песен Сида слишком личностные. Или же в некотором роде слишком... непонятные. Трудно быть уверенным, что сможешь вжиться в некоторые из них. Я вполне уверен, что знаю, откуда взяла свое начало "Terrapin". Это связано с подводным миром. Хотя, что касается текста, она немного своеобразна.

Всем поклонникам Сида хорошо известно, что бывший фронтмен Floyd записал с группой две песни для так и не появившегося в 1967 году сингла, и песни эти официально ни разу не издавались. И хотя все интересующиеся могут найти "Vegetable Man" и "Scream Thy Last Scream" на бутлегах, странно, что песни эти не были выпущены, особенно если учесть, что они значительно лучше многого из того, что вошло в бокс-сет "Barrett", вышедший несколько лет назад.

- "Vegetable Man" - неплохая вещь - соглашается Гилмор - В "Scream Thy Last Scream" основную вокальную партию исполнял Ник Мэйсон. Мы играли ее несколько раз, когда я только-только пришел в Pink Floyd. Честно говоря, я не помню, была ли она вообще окончательно смикширована. Всё это из той эпохи, когда меня еще не было в группе, поэтому я не знаю, что сталось с теми песнями, какова их история. Мне кажется, ходили разговоры о том, чтобы их выпустить, но, думаю, кое-кто не хотел, чтобы эти песни вышли, - немного уклончиво добавляет он. - Я был бы очень рад, если бы их извлекли на свет божий, ремикшировали и выпустили.

Я высказываю предположение, что дух Сида, похоже, до сих пор не дает покоя Floyd и ее участникам, как бывшим, так и нынешним. Ссылки на него прослеживаются в каждом выступлении Pink Floyd, Гилмора или Уотерса.

- Так и есть. Трудно этого избежать. Можно, конечно, избавиться от этого, если захотеть, но... мне это никоим образом не мешает. Я счастлив. Я хочу сказать, Сид был причиной существования группы. Без Сида ничего бы не было. А его нисхождение в собственный ад очень хорошо отображено в "Wish You Were Here", музыка к которому родилась не без моего участия, чем я очень горжусь".

Может быть, "Wish You Were Here" (1975) и стал самым любимым альбомом фанатов Pink Floyd, однако, что касается объемов продаж и статистических рекордов, его затмевает его предшественник "Dark Side Of The Moon". Но Гилмору все равно больше нравится "Wish You Were Here".

- Я несколько критично отношусь к "Dark Side Of The Moon". Я понимаю, что нелепо критиковать столь удачный альбом, но я высказывал свои замечания и раньше. Мне кажется, что в одном-двух случаях средства воплощения идей оказались слабее, нежели сами идеи. Я считал, что нам стоит попробовать еще поработать над связями между идеями и средствами их выражения, чтобы и те и другие обладали одинаковой магией, что ли. Именно эту мысль я активно пытался "продвинуть", когда мы работали над "Wish You Were Here". Кое-кто недооценивает этот альбом, но только не я. Я считаю его самым цельным нашим альбомом.

Не так давно Роджер Уотерс сказал, что "Wish You Were Here" в той же мере оплакивал гибель группы как товарищества, в какой он оплакивал утрату Сида. Согласен ли с этим Гилмор?

"Может быть, он оплакивал команду, не товарищество, нет, я так не думаю, но, скорее, команду людей ищущих, если хотите. Мы ведь были людьми, нацеленными на поиск, на создание музыки, в которой были бы смысл и душа.

Последовавший за "Dark Side Of The Moon" период работы над "Wish You Were Here" был странным временным отрезком. Мы достигли всего, действительно всего, чего можно было бы желать. В тот момент мы несколько отдалились друг от друга, и Роджер был не единственным, кто заметил эту отчуждённость.

Но отчуждённость стала частью магии альбома. Она помогла его создать. Я точно не знаю, как это вышло. Я нисколько не жалею, что всё тогда складывалось именно так. Не думаю, что всё складывалось так, а не иначе, именно из-за отчуждённости, из-за ощущения пост-эйфории... Я не рассматриваю это как нечто долговременное. Может быть, ты и страдаешь в каком-то смысле, но небольшие страдания нередко вдохновляют на великие свершения. Бессмысленно пытаться понять, как что-то столь хорошее, как этот альбом, смогло родиться среди тех довольно бессодержательных чувств, что мы тогда испытывали".

Почти так же бессмысленно, как и пытаться понять, почему Сид, которого к тому времени никто из группы не встречал уже более четырёх лет, вдруг однажды возник в студии, где они микшировали альбом "Wish You Were Here". Его появление их тогда просто ошеломило. Судя то их комментариям в документальном телефильме о Сиде, который вышел в начале прошлого года, они и по сей день остаются потрясёнными той встречей. Гилмор тогда сказал, что не узнал Сида в том "очень толстом, лысом" человеке. По его словам, "это событие было очень удивительным".

Вы узнали его? А он узнал вас?

- В конце концов. В конце концов мы поздоровались. Когда до нас, наконец, дошло. Мы не сразу осознали, что происходит.

Вы не знаете, почему он туда пришел?

- Не имею об этом ни малейшего представления. Естественно, он неплохо знал эту студию, там он работал над большинством своих записей, включая сольные альбомы. Мы же провели там несколько месяцев, так что, может быть, это было простым совпадением.

А потом вы когда-нибудь ещё встречали его?

- Нет.

Но у него всё в порядке.

- Да, мне об этом говорили. Рядом с ним его родственники. Не думаю, что он и теперь ищет что-то особенное. Мне бы хотелось как-нибудь поехать его навестить.

А не рискуете ли вы тем самым растревожить его, напомнив ему о прошлом?

- Не знаю, насколько это теперь существенно. Лет двадцать назад я обсуждал эту тему с его сестрой. Думаю, теперь он успокоился и счастлив тем, что имеет.

Сам Гилмор доволен жизнью настолько, что планирует выпустить свой сольный альбом.

- Надеюсь, он выйдет в этом году. Я ещё не совсем закончил работу над ним. Кажется, время летит очень быстро.

Ну, одна новая песня для него у вас уже точно готова: "Smile", единственная новая вещь, которую вы исполняли на концертах в Meltdown.

- Да, верно. Это только начало, - усмехается он, направляясь через всю студию к клавишным. Через несколько секунд начинает звучать демо-версия "Smile". Она не утратила простоты, свойственной концертному варианту, но стала более чёткой и законченной. На самом деле, почти готовой. Гилмор согласно кивает: - На концерте она звучала не совсем так, как мне бы хотелось.

Что касается остальных песен к альбому, он говорит, что "есть много музыкальных фрагментов, над которыми нужно серьёзно поработать".

За текстами ему тоже далеко ходить не приходится, достаточно его жены Полли, которая участвовала в создании "The Division Bell", равно как и "Smile": - Удивительно, что у неё не только чутьё к слову (она писатель, и это, соответственно, её сильная сторона), но, кроме того, у неё достаточно много толковых идей в плане саунд-продюсирования. У неё было много маленьких задумок насчёт "The Division Bell", которые не были оценены по достоинству.

А часто ли нынче вам приходится слышать такую новую музыку, которая вам интересна?

- Ну, о том, что творится в мире, я узнаю по радио. Конечно, здесь мы ловим только Virgin Radio. Стоит отметить и другие неплохие станции, которые можно поймать у вас в Лондоне, вроде Xfm, которая мне очень нравится.

Недавно, когда я был в городе, я услышал "Let's Push Things Forward" The Streets, которая произвела на меня впечатление. Их музыка анархична и нацелена в будущее. У них есть собственная индивидуальность, и мне это нравится. И ещё они используют необычные ритмические рисунки, которые мне, например, кажутся непростыми. Может, это как-то повлияет на меня в будущем, не знаю. Но всегда приятно услышать что-то интересное, выходящее за привычные тебе рамки".

Что сулит нам снижение вероятности снова попасть на концерты Pink Floyd. Не успев открыть дверь в студию, Гилмор сразу же заявил, что у него нет никакого желания "снова покорять стадионы".

"Ну, я не хочу сказать, что вообще никогда уже не собираюсь этим заниматься. Но подозреваю, что это почти что так. Никогда не знаешь наперёд, вдруг усталое старое эго оживёт и убедит тебя выйти на новый виток. Я хочу сказать, что мы с Риком и Ником в любое время можем поиграть вместе. Но ощущать на своих плечах всю тяжесть Pink Floyd мне сейчас как-то не особенно хочется.

И тем более мне не хотелось бы этого, не выпустив новую запись. Выходить на сцену только ради того, чтобы заработать, играть всё те же старые песни - меня это не привлекает. В турне стоит ехать только при условии выхода нового альбома Pink Floyd, но сейчас у меня нет настроения идти на подобный компромисс. Думаю, я какое-то время буду заниматься своим любимым лейблом. Просто я считаю, что вырос из всего этого. Наконец-то. Наверно..."

Возвращаясь на станцию в классической машине Гилмора - 1950-х или 1960-х годов - между рассуждениями о хромированном покрытии и кожаных сидениях я спрашиваю Дэвида, говорил ли ему Ник Мэйсон, что собирается выступить на лондонских концертах Роджера Уотерса. Гилмор отвечает, что нет, не говорил, и, как и вся история с Сидом, это его мало тревожит.

Подъезжая к станции, ловим взгляды окружающих. Глазеют они преимущественно на машину, некоторые - на водителя. Я высказываю предположение, что теперь он более узнаваем, нежели когда Pink Floyd были на вершине славы, и все они были известны, но анонимно.

- Верно.

И это вас не беспокоит?

- Не особенно. То, как часто сейчас меня узнают, когда я брожу по Лондону или здесь... Это не особенно докучает.

Он спланировал всё как нельзя лучше.

Прислал: Алексей Баранов