А в чем, собственно,заключаются эти уроки Катастрофы для «русских» евреев (да и неевреев)? Или – в более широком плане – трилемма «Холокост, «еврейский вопрос» и современное общество»? Ведь Катастрофа не уникальна в том смысле, что она применима кпроблеме
тотального уничтожения любого народа или любой нации. Хотя в реальной истории это пока произошло лишь однажды –с евреями.
...Перед эмиграциеймы были евреями. Не верующими, но с обостренной триадой гражданского самоутверждения: от национального самосознания – к национальному достоинству и далее – к человеческому достоинству. Узнавшими грустную историю, традиции и культуру своего племени и для которых, поэтому,оставаться более только еврееями вшумном
и разноязыком окружении галута – вынужденно (по «национальности») или меркантильно (пресловутыми "друзьями еврейской культуры") – представлялось унизительным.
Но, наконец,«перестатьими быть» (по Пастернаку) можно было только в Израиле, слившись, подобно хамелеону, с разноцветным и колючим чертополохом еврейского окружения.
... И, действительно, израильское общество, приняло всех радушно и равнодушно.
Что же, в конце концов, в каждом деле, особенно в таком сложном как «превращение из еврея в человека», главное – это алгоритм. И он прямо вытекает из уроков Дробицкого Яра– уроков Холокоста.
Первый урок - «еврейский этнос (и, по возможности, любой другой) должен жить в собственном национальном государстве»- нами выполнен: мы здесь.
Но теперь, чтобы не застрять навсегда на вполне устраивающеммногих «модус вивенди» – призреваемых «братьев меньших» - следует стремиться к реализации следующего «урока Катастрофы»:«гражданство важнее «национальности».
Для этого трактовка «национальной принадлежности» гражданина Израилядолжна исключить доисторический, племенной институтэтой самой «национальности» -в пользу общепринятой этатической трактовки «израильской политической нации»как совокупности этносов, проживающих
на территории государства. (Это, впрочем, относится и к евреям – как и другим гражданам- еще одного национального «парка юрского периода» - СНГ)
Понятно, однако, что реализация этого «урока»,равно как и третьего- «еврейское (израильское) государство должно быть демократическим» - требует серьезной политической и законодательной модернизации общества.
Его логический алгоритм таков:
- паритетное дополнение партийно-пропорциональной избирательной мы мажоритарно-одномандатной;
- замена в тексте «Закона о возвращении» конфессиональногоопределения
термина «еврей»этническим;
- разделение государственных и религиозных институтов во всехсферах жизнедеятельности общества и
- принятие Основного закона – Конституции (прежде всего, - раздела «Личные права граждан»).
Есть еще и «четвертый урок», весьма и весьма не лишнийдля
архаичного израильского общества, и который крупными буквами должен быть написан над любым просветительным учреждением : «Образование - против предрассудков».
Ведь как писал в своем «Еврейском государстве»«провозвестник» Теодор Герцль, – «религию нужно уважать, но держать в синагоге». Даже заядлый атеист, пожалуй, согласится, что, на худой конец, это все жеполиткорректнее марксова ее определения как «вздоха угнетенной твари, сердца бессердечного
мира... духа бездушных порядков... опиума народа».
И будь так, может быть, лет через пятьдесят, молодежь заходила бы в нее из праздного любопытства – как, сейчас, скажем... в планетарий.
....Ну, а покакаждый, таковский, из нас - просто шабесгой... Нonoris causa.
