"Женщина не моих снов" (роман) Часть первая, глава восьмая
Глава 8
Неделя прошла
спокойно. Уж не знаю, какие катастрофы, по моему мнению, должны были произойти, но это спокойствие действовало мне на нервы. А нервничал я уже давно. И у меня были на это причины.
Во-первых, я собрал всю волю в кулак и решил, что поговорю с отцом. Не буду приукрашивать, и прощения просить не буду тоже. Хотя бы потому, что виноватым себя не чувствую. Для разговора следовало
выбрать удобный момент. Но вот только как знать, какой момент будет удачным? Я постоянно думал о том, как начать, что сказать, и достиг той стадии, когда от мыслей становится тошно и хочется выплеснуть все наружу.
Вторая вещь, которую я должен был сообщить отцу, была ничуть не лучше первой. Она была связана с моей будущей учебой. Я решил поступать в Гарвардский университет.
Просто в какой-то момент я сказал себе, что уже не ребенок, и сам могу выбирать, где мне учиться. Тем более что экзамены я сдал лучше, чем рассчитывал.
В воскресенье в доме было шумно. Отец должен был лететь в Нью-Йорк, и поэтому
он поднялся рано. Лиза помогала ему собирать вещи. Я проснулся, когда за окном было еще темно. Часы показывали начало четвертого, и мне мучительно хотелось пить.
Я спустился на кухню, налил себе стакан воды и вернулся в спальню. Заснуть мне, разумеется, не удалось, и поэтому я взял с полки первую попавшуюся книгу (это оказался Джек Лондон) и остаток ночи провел за
чтением.
Читал я и теперь, сидя на кухне. Пил кофе, курил сигарету за сигаретой и ждал отца, который никак не хотел появляться.
Сердце мое готово было выскочить из груди – мне не удавалось успокоиться. Мне хотелось хотя бы на пару минут
превратиться в одного из героев Джека Лондона – в одного из мудрых, смелых и сильных духом людей, которые находили достойный выход из любых ситуаций. Хотя в моей ситуации они вряд ли когда-нибудь бывали. Никто из них не опустился бы до того, до чего опустился я.
Отец появился тогда, когда я приготовил себе еще кофе и вернулся за стол.
- Доброе утро, - сказал он мне. - Почему ты встал так рано? У вас с Беном сегодня игра?
- Нет. Мне не спалось.
- Тебе надо
ложиться спать вовремя, Брайан. Так ты не только провоцируешь мигрень, но и вредишь здоровью в целом.
- Пустяки, пап, все хорошо. - Я положил книгу на стол. - Где Лиза?
- Ей срочно понадобилось что-то в городе. Скоро вернется. Ты
завтракал?
- Нет. Я поем позже. У меня нет аппетита.
- Ты плохо спал, а теперь отказываешься от еды. Уж не влюбился ли ты?
- Я хотел с тобой поговорить, пап.
Отец сел за стол.
- Судя по выражению твоего лица, разговор предстоит серьезный. Только не говори, что твоя подруга беременна, и ты, как настоящий мужчина, решил на ней жениться.
Мое сердце этого не выдержит.
- Нет, совсем нет... я подумал и решил, что я хочу учиться в Гарварде.
Отец нахмурился, покачал головой и принялся за еду. Я терпеливо ждал, когда он заговорит.
- Ты решил поступать в Гарвардский университет.
- Да.
- На факультет...
- Востоковедения.
- Что же, все не так ужасно, как я думал.
Как хорошо, что у него сегодня нормальное настроение, подумал я.
- Во-первых, Брайан, эта новость вряд ли меня разочаровала, хотя я бы предпочел, чтобы ты учился здесь. Когда-то я тоже хотел поступать в Гарвардский университет, но существовало много вещей, с которыми мне приходилось считаться. Во-вторых, у меня есть пара вопросов. Ты понимаешь, что не сможешь жить дома?
- Конечно. Для этого есть общежитие. Хотя я надеюсь, что у меня будут деньги на отдельную квартиру.
Отец сделал многозначительную паузу. Он знал, что в общежитии я долго не протяну – уж слишком высоко я ценил личную свободу.
- А теперь – второй вопрос, самый интересный. Откуда ты возьмешь деньги?
- Я буду работать.
- В ущерб учебе?
- Черт возьми, но работают все!
- Последи за языком.
Я замолчал и сердито насупился. Отец оставил недоеденный завтрак и принялся за кофе.
- Я уважаю твое решение, Брайан. И хочу тебя уведомить, что я готов сколько угодно помогать тебе в денежном плане. Ты знаешь, что у меня есть такая возможность. Разумеется, я не буду разубеждать тебя, если ты решишь работать. Но если твоя учеба пострадает из-за работы – пеняй на себя.
- Конечно, пап.
Отец закурил и сделал пару глотков кофе.
- И... я хотел сказать тебе еще кое-что.
- Я внимательно тебя
слушаю.
Отец ни разу не перебил меня. Он сидел вполоборота ко мне, курил и слушал. И мне сейчас меньше всего хотелось, чтобы он молчал.
После того, как я договорил, отец убрал ладонью волосы со лба, вздохнул и отвернулся. Я чувствовал
легкость– будто выпустил из души что-то, что прижимало меня к земле и мешало жить. Нет чувства более приятного и одновременно гадкого, чем такая легкость.
- Я уезжаю вечером, Брайан, - заговорил отец. Голос его был таким спокойным, что мне стало страшно. - И возвращаюсь через неделю. У тебя есть семь дней для того, чтобы собрать вещи и уйти. Меня не
интересует, куда ты пойдешь. Нет, молчи. К сожалению, я слишком мягкосердечный человек. Другой на моем месте поступил иначе – выгнал бы из дома и Лизу, и тебя. Но я люблю эту женщину. И она для меня много значит.
- И для меня тоже.
-
Замолчи, Брайан. Ты достаточно сделал и достаточно сказал. - Отец подвинул пепельницу к себе. - Другой на моем месте сказал, что больше у него нет сына. Но я не могу этого сказать. Наверное, потому, что у меня больше нет детей, и я горжусь тобой вне зависимости от того, что ты делаешь. Но люди делают ошибки, Брайан. За ошибки нужно платить, и ты должен к этому привыкнуть. С этого момента ты становишься самостоятельным человеком. И ты не получишь от меня ни единого цента. Мне страшно даже предположить, что
бы сказала на все это твоя мать.
- Да, думаю, ей было бы неприятно узнать, что через полгода после ее смерти ты привел в дом другую женщину.
- Иди к черту, Брайан, - ответил он и повернулся к окну.
Одежда, книги, портативный компьютер, несколько чистых блокнотов в твердой обложке, ручки и карандаши – все это поместилось в рюкзак и небольшую дорожную сумку (такие называют «охотничьими»), с которой я обычно отправлялся в короткие
путешествия. Туда же я положил ботинки, решив, что отправлюсь в путь в кроссовках – никто не мог предвидеть всего, и я подумал, что лучше будет взять удобную обувь. Рассовал по карманам рюкзака другие вещи – расческу, зубную щетку и пасту, плеер. Потом устало опустился на кровать и задумался. Что-то я забыл, и это было очевидно. Снова поднялся и прошелся по комнате. Достал из шкафа альбом с фотографиями, положил его в рюкзак. После этого подошел к письменному столу и открыл один из ящиков.
Первым делом я достал оттуда серебряное кольцо с тонким изящным рисунком – подарок мамы. Я надел кольцо на безымянный палец правой руки. Затем извлек из тайника крестик на золотой цепочке. Я носил его с самого детства, снял после похорон мамы. И теперь снова держал его в руках.
- Сотовый телефон, - услышал я голос Лизы со стороны двери. Она стояла, скрестив руки на груди, и разглядывала меня.
- Мне он не нужен.
Я думал о том, что день мой был лишен смысла. Я катался на
велосипеде и размышлял о жизни. Я не мог и предположить, что буду делать, куда пойду, где буду жить. Да что там говорить – идти мне было некуда. Вряд ли можно описать чувства человека, которому некуда идти, но уходить нужно, потому что другого выхода нет.
- Что ты будешь делать? - спросила у меня Лиза.
- Не знаю. - Я посмотрел в окно. На улице уже стемнело. - Он говорил с тобой?
- Да. - Лиза улыбнулась. - Он ограничился коротким словом «шлюха».
-
Слава Богу, из дома он выгнал меня, а не тебя.
- По крайней мере, я бы знала, куда идти.
Я с усмешкой посмотрел на нее.
- На поиски очередного любовника?
- Ох, ну и дурак же ты, Брийян. - Она достала мундштук и принялась его чистить. - Я же говорила, что он меня не прогонит. Хотя бы потому, что не считал тебя достойным конкурентом.
- У него на
лице было написано другое.
- Вероятно. Но вряд ли он найдет женщину, которая согласится его терпеть.
- Таких женщин больше, чем ты думаешь.
Лиза закурила и принялась разглядывать ночное небо.
- Меня волнует твоя дальнейшая судьба, малыш, - сказала она.
- Во всяком случае, я поговорил, и у меня на душе поют птички.
- Видимо, они поют невеселые песенки.
- Это вопрос времени. - Я повертел на пальце кольцо – ощущение было новым и непривычным. - Хочешь поехать со мной?
Лиза рассмеялась.
- А ты этого хочешь?
- Пожалуй, нет. Хотя я в этом не уверен. Я ни в чем не уверен. Я тысячу раз спрашивал себя – зачем тебе было надо все это? И ответа у меня нет...
- Со временем ты все поймешь.
У меня покалывало в висках. Я опустил голову на подушку.
- Отдыхай, малыш. - Лиза
поднялась. - Я не буду тебе мешать.
- Прощай, - сказал я. - Удачи.
- И тебе, малыш. Удачи во всем.
Лиза
вышла, заботливо погасив свет.
Я закрыл глаза и подумал, что следовало бы встать и раздеться. «Еще пару минут», сказал я себе. Но через пару минут я уже спал – глубоко и совсем без сновидений.