"Женщина не моих снов" (роман) Часть первая, глава седьмая
Глава 7
Было начало
одиннадцатого, когда мы с Дженни выбрались на волю из душного кинотеатра. Фильм меня не впечатлил, но она сияла от счастья, и я тешил себя мыслью, что иногда следует воздерживаться от критики.
- Хороший фильм, правда, Брайан? – спросила Дженни.
- Не люблю фантастику. На мой взгляд, следует снимать реальную жизнь. Самое интересное всегда происходит в настоящем времени и в нашем мире, а самые эффектные персонажи – это простые люди, которые дышат тем же воздухом, что и мы с тобой. – Дженни поджала губы, и я добавил: - Не принимай близко к сердцу. В конце концов, это всего лишь разница во вкусах. Было бы скучно, если бы все люди были похожи на других и любили одно и то же.
- Да, наверное, ты прав. Может, прокатимся?
- Неплохая мысль. Я покажу тебе одно красивое место. Люблю там гулять.
Ответа на вопрос о том, почему я начал
встречаться с Дженни, у меня не было. Точнее, ответов было много, но ни один из них меня не устраивал. Во-первых, я чувствовал непреодолимое желание вырваться из этого круга – «я – Лиза – отец». Иногда я напоминал сам себе игрока, который раз за разом крутит колесо рулетки и горящими глазами наблюдает за серебристым шариком. И, во-вторых, я просто не хотел выставлять себя дураком и делать вид, что не замечаю намеков Дженни. А ее намеки уже давно перестали быть двусмысленными.
Мы ехали по ночным улицам. Сначала за рулем новой машины я чувствовал себя неуверенно и вел очень осторожно, но со временем освоился, и теперь мог позволить себе даже убрать одну руку с руля. За рулем Бетти я постоянно проделывал это, но в машине отца и думать о таком не смел. За рулем его джипа я вел себя так, как на практическом экзамене по вождению - смотрел только вперед,
лишь изредка поглядывая в зеркала, и держал руль двумя руками, по принципу «без двадцати четыре». И уж конечно не превышал скорость.
Сначала это мне нравилось то, что происходило между мной и Лизой, и я не заметил, как перешел какую-то незримую черту. Иногда я хотел прекратить все, обрубить ненужное и вернуться к тому, что было. Но не мог сделать этого. Я не
понимал, где я и куда я иду, и до какого момента следует отмотать пленку, чтобы вернуть прошлое и поставить какую-то точку на прямой для начала нового отсчета. Какая-то непреодолимая сила тащила меня еще глубже. В ту самую глубину, которой, вероятно, не было. В ту глубину, которую я выдумал сам? Действительно, может, я сам это придумал? Лизу, влюбленность, все остальное? Да, было бы хорошо, если бы все оказалось именно так!
И еще эта Дженни. Я улыбнулся ей, и она ответила вежливой улыбкой. Влюбленное выражение в ее глазах должно было тешить мое самолюбие, но мне было противно. И я сам не понимал, почему. Точнее, понимал, но признаваться в этом было еще противнее.
Пару недель назад мы ужинали у нас дома. На следующий день отец решил
прочитать мне лекцию, которая началась словами:
- Я понимаю, что ты уже не ребенок, Брайан, и тебе прекрасно известны все подробности о том, откуда берутся дети. Но есть вещи, которые ты должен знать.
Во время разговора о мужской чести,
уважении и доверии в отношениях я краснел и бледнел, проклиная себя за опрометчиво принятое решение пригласить Дженни домой. Я сообщил отцу, что человеку, который изменял своей жене направо и налево, об этом говорить не пристало.
- Ты малолетний дурак, Брайан, - закончил разговор отец.
После этого мы объявили друг другу бойкот и не общались неделю.
- У тебя что-то случилось? – спросила Джейн.
- У меня? Нет-нет. Просто задумался. Мы почти на месте.
Я повернул направо и поехал медленнее в поисках места для парковки.
- Какой красивый парк! – восхитилась Дженни, разглядывая рощицы по ту сторону улицы.
- Я часто тут гуляю. Вообще-то, там дальше – с другой стороны – есть стадион, где мы с Беном бегаем почти каждое утро. Но парк, разумеется, представляет особую ценность. Ночью тут красивее, чем днем. Можно пройтись. Подумать о жизни.
Мы оставили машину и отправились любоваться парком.
У парка было две стороны. Одна, как я уже говорил, тот самый стадион, а вторая – так называемые «зеленые легкие». Бесконечные газоны, деревья и кусты.
Именно зеленую часто захотела посмотреть Дженни, и я не удивился. Уж чем-чем, а спортом она не
интересовалась никогда, и до стадионов ей не было дела.
- Тут здорово, - сказала она, не отпуская моей руки. Больше всего на свете я ненавидел держаться за руки, но Дженни видела в этом какой-то тайный смысл, и разочаровывать ее мне не хотелось.
- Да, побольше бы таких мест. Сейчас все только и делают, что строят офисы и заводы.
- И мало осталось тех придурков, которые любят копаться в саду.
- Один из этих придурков – мой отец.
Джейн смутилась.
- Прости, Брайан.
- Ничего страшного. В этих словах есть доля правды.
- Как ты можешь так говорить о своих родителях?
- Прости, Джейн.
Мы присели под развесистым деревом. Я закурил, и Дженни тоже
взяла из моей пачки сигарету. Разумеется, она не курила, как и подобает хорошо воспитанной девушке из семьи преуспевающих адвокатов. Сигарета в ее образ не вписывалась, и курила она забавно.
- Папа говорит, чтобы я не увлекалась, - сообщила мне Дженни.
- Чем? – не понял я. – Сигаретами?
- Тобой. Он говорит, что ты научишь меня плохим вещам.
Я помолчал.
- Это из-за моего отца?
- Да, вероятно. Ты ведь знаешь, что о нем говорят. И эта Лиза. Она плохая. – Дженни посмотрела на меня.
Я повертел в руках ключи от машины. Внезапно мне стало противно. И смешно.
- Что в ней плохого? – спросил я наконец.
- У нее странные глаза.
- Злые? – задал я наводящий
вопрос.
- Нет. – Дженни задумалась. – У нее пошлые глаза.
Я рассмеялся.
- Что же в этом
плохого?
- А ты не понимаешь?
- Постараюсь понять, если ты мне объяснишь.
Дженни посмотрела на меня, и
смеяться мне расхотелось.
- Вы хорошие друзья, - сказала она. - Что вас связывает, Брайан?
- Пороки.
Дженни
замолчала, всем своим видом показывая, что разговор ей противен. Я заметил это даже в тусклом свете уличного фонаря.
- Что это значит? – задала она вопрос.
- Что значит слово «пороки»?
- Нет. О каких пороках ты говоришь?
- О человеческих пороках.
- Но ведь... у всех разные пороки.
- Отнюдь. Просто люди по-разному ими наслаждаются.
Дженни вернула мне вторую сигарету, которую собиралась выкурить.
- У меня
нет пороков, - тихо проговорила она.
- Они есть у всех. Просто ты до сих пор не понимаешь, от чего тебе плохо, а от чего тебе хорошо.
- Уже поздно. Едем домой, Брайан. Папа будет злиться.
Я возвращался домой в состоянии эйфории, которой не видел причин Джейн моей радости не разделяла, и поэтому молчала всю дорогу. Когда мы подъехали к ее дому, она безмолвно кивнула мне на прощание и скрылась за дверьми.
Ничего не может быть скучнее людей, которые являются или стараются казаться идеальными. Наигранность в поведении Джейн раздражала и отталкивала. Казалось, сними она эту прозрачную вуаль притворства – и все встанет на свои места. Пойми она то, что понял я... или я просто подсознательно искал в ней сходство с Лизой и разочаровывался каждый раз, когда не мог его найти? Мне и так было не по себе от подобных размышлений, а
от этой мысли меня передернуло.
Заметив выскочившую на дорогу кошку, я вернулся к реальности, резко нажал на педаль тормоза и инстинктивно посигналил полуночному животному. Кошка в страхе метнулась в кусты. Не надо отвлекаться за рулем, сказал я себе. Не хватало еще попасть в аварию из-за какой-то кошки!
Отец и Лиза не спали - в гостиной горел свет. Я оставил машину, поднялся на крыльцо и, толкнув незапертую дверь, вошел в дом.
Собеседники разговаривали на повышенных
тонах. Точнее, только отец – Лиза говорила спокойно, как и всегда. Только ссор мне не хватало для полного счастья, подумал я и остановился в полумраке гостиной.
- Я не знаю, делаешь ли ты это специально, чтобы меня позлить, или же нет, но знай, что мне это не нравится, - сказал очередную фразу отец.
- Почему я не могу позволить себе потанцевать с мужчиной?
- Черт побери, Лиза, зачем ты делаешь из меня дурака?
Я сделал пару шагов и приблизился к свету.
- Не кричи на нее, - сказал я отцу.
Лиза подняла голову
- Привет, малыш. Ну, как прошло свидание? Надеюсь, ты
соблазнил свою подружку?
- Повтори-ка то, что ты сейчас сказал, Брайан, - сказал мне отец.
- Я сказал, не кричи на нее.
- Я уже много раз говорил тебе, что ты живешь в моем доме. – Отец поднялся и подошел ко мне. – И ты не будешь мне указывать, что говорить и что делать.
- Неужели ты до сих пор не понял, что мне плевать на то, что ты говоришь?
Отец ударил меня по лицу. До этого он ни разу не поднимал на меня руки. Я прижал ладонь к щеке, посмотрел на него и сам не понял, испугался я или же просто очень удивился.
- Прекратите сейчас же! – крикнула нам Лиза.
- И
тебе я тоже советую замолчать. Содержанки говорят только тогда, когда их об этом попросит их мужчина.
- Иди спать, - проговорила она, обращаясь к отцу.
- Я жду тебя.
- Сегодня я буду спать у себя.
Когда мы остались одни, Лиза снова повернула голову и посмотрела на меня.
- Кто тебя просил вмешиваться, Брийян?
- Никто. Просто я счел нужным вмешаться. Что произошло?
- Мы были на вечеринке у одного из его коллег. Он общался, а мне было скучно, и поэтому я пошла танцевать с молодым человеком. Ничего личного.
- Я тебе верю. Но об отце этого сказать нельзя.
Лиза взяла меня за руку.
- Ну да неважно. Лучше поведай мне о твоих успехах, герой-любовник.
Я покачал головой.
- Знаешь, я думал... я должен поговорить с отцом. Я ужасно чувствую себя со всем этим.
-
Тебе решать, малыш. Только тебе.
- А что ты будешь делать, если он выгонит тебя из дома?
На губах Лизы мелькнула улыбка. Дженни назвала бы эту улыбку «плохой».
- Он этого не сделает. – Она поправила полы халата. – Я спрашиваю тебя в третий раз – как прошло свидание?
- Никак. И я этому рад.
Лиза протянула мне руку.
- Поднимемся наверх. Я соскучилась по тебе, мой хороший.
- А как же отец?
- Разумеется, спит мертвецким сном.
Вероятно, даже не снял костюм. Чертов алкоголик. Не мучай меня, малыш. Мне тебя не хватало.