Жизнь и приключения бессмертного Свидетеля Тонкого Мира, родившегося в один год с Иисусом Христом

Роман «СВИДЕТЕЛЬ ВЕЧНОСТИ - 2»

Глава 2

                                                                                                      ПИРАТЫ, МАГИ, КОРОЛЕВЫ… 

                                                                                                                          эпизод 1 

Первого января 1500 года Афосиаб «вышел на связь» с Иешуа. Пришло время отчитаться за очередные пятьсот лет. Оказавшись вне тела в тонком мире, он быстро нашел знак Посредника, приблизился и почтительно приветствовал его.

–    Он ждет тебя, можешь «говорить», – эту мысль Посредника сознание неподготовленного человека  восприняло бы как голос. Но Афросиаб знал, что голос тут ни при чем.

Он стал докладывать, а посредник передавал его мысли тому, кого в земной жизни называли Иешуа. Афросиаб «говорил» о том что, по его мнению, в различных местах Земли появилось больше людей, в ауре которых свечение добра преобладает над темными сполохами зла. Ему кажется, что развитие сознания людей несколько ускорилось. Едва заметно, но все же ускорилось. Посредник, действуя как «понижающий трансформатор», передал ему ответ Иешуа, снизив вибрации его мысли до безопасной величины.

–    Ты прав и это очень ценное наблюдение, – «сказал» Иешуа. – Мы здесь тоже поняли это. Изменения действительно очень небольшие, но они реально существуют и ты один из немногих свидетелей, которые это заметили. Поздравляю, ты хорошо выполняешь свои обязанности. И все же, должен сказать, что ты превышаешь свои полномочия, вмешиваясь в земные дела. Правда, многие Свидетели делают это более грубо, и кое-кого пришлось отозвать. Нельзя грубо нарушать естественный ход вещей.

–    Так считает Отец? – спросил Афросиаб.

–    Иос, ты ошибаешься, если думаешь, что я могу общаться непосредственно с Отцом. От меня до Него так же далеко как…

Он на мгновение замолк и Афросиаб спросил:

–    Как от меня до Тебя?

–    Гораздо дальше.

–    Даже после того, как ты поднялся на следующую ступень?

–    Впереди еще много ступеней.

–    Отец, наверное, редко обращает свой взор на Землю? У него миллионы галактик, миллиарды звезд и планет.

–    Ему не нужно, как ты говоришь, обращать свой взор куда-либо. Он воспринимает одновременно всю Вселенную и находится в каждой ее точке. Ты стал слишком земным, Иос, и забываешь об этом. Некоторые из Свидетелей так привязались к земной жизни, так погрузились в нее, что забыли о своих обязанностях. Таких тоже приходится отзывать, не забывай об этом. Ты нужен мне на Земле.

Вернувшись в тело, он продолжал выполнять свои обязанности. Где-то около 1520 года Афросиаб шел на своем старом корабле в Лондон. Тогда в Бискайском заливе ему и его команде пришлось пережить страшную ночь. Ветер валил с ног, гроза бушевала, казалось, над самой головой. Чудовищной величины волны бросались на корабль со свирепостью диких зверей. Их пенные, хищно загибающиеся книзу гребни, казались оскаленными клыками, готовыми вцепиться в борта, в надстройки, в мачты корабля и разгрызть, растерзать, его  в щепки. Увидев при вспышке молнии очередную гигантскую волну, нависшую над палубой, промокшие до нитки, выбивавшиеся из сил люди, думали, что это конец. Но корабль каким-то чудом, со скрипом и стоном, выдерживал страшный удар и снова взбирался на кипящий гребень. Двоих матросов тогда смыло за борт, и искать их было бесполезно. Тьма не давала возможности что-либо рассмотреть дальше вытянутой руки, но если бы даже удалось их увидеть при вспышке молнии, спускать шлюпку было равносильно самоубийству. При таком ветре и волнах ее просто раскололо бы о борт.  Корабль был практически неуправляемым. Рулевой с двумя помощниками прилагали все свои силы, чтобы держать судно на относительно безопасном курсе, но фактически кораблем управляли не они, а стихийные силы. Это была невероятно длинная ночь. Казалось, ей никогда не будет конца. Но рассвет все же наступил и ветер, как будто испугавшись солнца, спокойно встающего из бурлящих вод, стал стихать. А через час от урагана не осталось и следа. Море сделалось ласковым и спокойным. Можно было подумать, что эту лазурную равнину никогда не беспокоило ничего, кроме редких белых барашков, появлявшихся то тут, то там на верхушках игрушечных волн. Легкий попутный ветерок слегка  надувал уцелевшую часть парусов, и корабль медленно двигался вперед. Афросиаб отправил всех свободных от вахты переодеваться и отдыхать, отложив всякий ремонт на потом. Собственно говоря, ущерб, нанесенный снастям и рангоуту, можно было ликвидировать только в порту. Чтобы справиться с этим на ходу своими силами, нечего было и думать. Он и сам собрался пойти в каюту, когда впереди заметили нечто похожее на обломок кораблекрушения. Так оно и оказалось. Приблизившись, рассмотрели половину мачты, за которую держался человек. Пришлось вызвать отдыхавших людей и спустить шлюпку. Матросам в шлюпке с трудом удалось оторвать руки потерпевшего кораблекрушение от бревна, за которое он держался мертвой хваткой. Вскоре на борт подняли, находившегося без сознания, молодого человека. После того, как его тело растерли ромом, согрели и влили немного рома  в рот, он пришел в себя. Спасенный оказался маркизом Генрихом Греем. Он возвращался в Англию из Италии на корабле, который ночью попал в шторм. Его кораблю повезло меньше, чем судну Афросиаба. Вернее совсем не повезло. Корабль захлестнуло волной, он накренился, раздался треск ломающихся мачт, и судно легло на бок. К счастью для маркиза он в это время находился на палубе. Те, кто был внутри, вряд ли спаслись. Вода быстро заполнила все внутренние помещения. Генрих упал за борт с накренившейся палубы. В темноте его руки схватились за какое-то толстое бревно и больше не разжимались, до тех пор, пока их силой не разжали матросы Афросиаба. Похоже, что из тех, кто находился на верхней палубе, тоже больше никто не спасся. Афросиаб приказал описывать круги поблизости от предполагаемого места катастрофы но, сколько они не кружили, им не удалось обнаружить больше никого.

 Спасенного молодого маркиза доставили домой, и Афросиаб некоторое время гостил в замке его родителей. Когда он покидал имение, отец молодого человека долго тряс ему руку и сказал что, когда бы он ни появился в Англии, он всегда будет желанным гостем, и если ему понадобится помощь, все, чем владеет древний английский род, будет отдано в его распоряжение. Тогда он не знал, что пройдут годы, и он снова увидится с маркизом в его замке.

В 1529 году Афросиаб, по-прежнему интересовавшийся алхимией, купил небольшой дом в Риме, чтобы иметь возможность работать в папской библиотеке. Наверное, на то время это была самая большая библиотека, в которой были собраны разнообразные знания, накопленные за тысячелетия человечеством. Через несколько дней он обратил внимание на человека выше среднего роста с вьющимися волосами, черной бородой и большими грустными глазами. Этот человек, так же как и он, регулярно приходил в библиотеку и подолгу сидел над древними фолиантами, делая записи. Когда представился случай познакомиться, выяснилось, что его зовут Мишель де Нотрдам. Он был христианином французом иудейского происхождения. Мишель имел степень бакалавра  и занимался медицинской практикой. К тому времени у него уже был немалый опыт в борьбе с чумой, которая возникала то в одном, то в другом уголке Европы.  Кроме медицины, его интересовала магия и  астрология. Мишель стал бывать в доме Афросиаба. Они подолгу беседовали на философские, медицинские темы, а также о древней науке магии. Мишель признался, что с некоторых пор у него стали проявляться озарения, когда он видит будущее. Сначала это его пугало, но потом он стал записывать свои видения и, возможно, когда-нибудь издаст книгу пророчеств. Однажды в библиотеке появилась стройная красивая девочка лет десяти в сопровождении епископа. Потом она приходила еще несколько раз с тем же мужчиной. Когда Афросиаб обратил на нее внимание Мишеля, тот сказал, что эта девочка станет королевой Франции, и будет править страной. Все ее сыновья тоже будут королями. За свою долгую жизнь она совершит много хорошего и много плохого

Вы знаете, кто она? – спросил перс.

–    Нет.

–    Откуда же ваша уверенность?

–    Я так вижу.

Поинтересовавшись у знающих людей, Афросиаб выяснил, что девочку зовут Екатерина, что она круглая сирота, но происходит из знаменитого рода Медичи. Ее мать – французская принцесса Мадлена де Ла Тур д’Овернь умерла вскоре после родов, а отец – герцог Урбинский Лоренцо II не на долго пережил жену. Девочка воспитывалась в нескольких монастырях, а сейчас ее опекает папа Климент VII. Афросиаб подумал что, во-первых, девочка с такой родословной и такой привлекательной внешностью вполне может стать королевой, а во-вторых, как говорится, поживем – увидим.

 Дружба с Мишелем продолжалась около двух месяцев, а затем Афросиаб уехал из Рима. При расставании Мишель сказал, что они встретятся второй раз через пять лет, а третий через двенадцать, и третья встреча, к сожалению, будет самой безрадостной. Вторая встреча действительно произошла через пять лет в городе Ажене на юге Франции. На этот раз  Мишель принимал Афросиаба в своем доме. У него была красивая жена и сын, а сам он к этому времени защитил докторскую диссертацию в знаменитом медицинском центре в городе Монпелье. Семья жила не бедно. Жена обещала, и не без оснований, (это было уже заметно), подарить Мишелю еще одного ребенка и  все в их жизни складывалось как нельзя лучше. Мишель рассказал, что начал писать свою первую книгу пророчеств, которую собирается на латинский манер подписать фамилией Нострадамус. К этому времени Афросиаб продал дом в Риме и купил другой в Марселе. Римский дом ему нужен был лишь  временно, пока он работал в папской библиотеке, а постоянно он предпочитал жить у моря. Уезжая, он оставил Мишелю свой марсельский адрес.

Пророчество Мишеля относительно третьей встречи также в точности оправдалось. Однажды, в 1541 году, возвратившись в Марсель из очередной поездки, Афросиаб был встречен домоправителем, который сообщил, что вот уже неделю у них живет какой-то человек – Мишель из Ажена утверждающий, что он является другом хозяина. Похоже, что он от кого-то прячется, так как выходит из дома только в сумерки. Деньги на покупку продуктов дает регулярно. Домоправитель, зная, что хозяин скоро вернется, решил властям пока ничего не заявлять, но все же присматривает за незнакомцем, чтобы ничего не украл.

Таинственным незнакомцем оказался ни кто иной, как Мишель Нотрдам. Они обнялись, как старые друзья. Афросиаб действительно был рад этой встрече. Пока готовилось угощение, они сидели в гостиной, и Афросиаб выслушал невеселую историю. Оказывается болезнь, о которой Мишелю ничего не было известно, отняла у него жену, сына и дочь. Обидно, что он спасший от чумы сотни людей, не смог помочь своим близким, оказавшись бессильным перед этой неизвестной  болезнью. Видно, так было угодно Богу. В довершение всех бед его разыскивает инквизиция за то, что он, якобы, неуважительно отозвался о Деве Марии. Доказать свою невиновность он вряд ли сможет, поскольку в суде инквизиции его слово будет против слова человека, который на него донес. Других доказательств просто нет.  А если против него будет свидетельство не одного человека, а допустим двоих, то его уж точно осудят. Поэтому он предпочел скрыться. О его дружбе с Афросиабом никто не знает, значит,  искать его здесь не будут.

Но оказалось, что он ошибается. Кто-то все-таки знал об их дружбе, мало того – указал место жительства Афросиаба. Дня через три, под вечер в двери постучали два стража и потребовали впустить их в дом, в котором прячется опасный преступник. Когда слуга доложил о неприятных посетителях Афросиабу, тот мгновенно оценил обстановку, и вышел к стражам, держа в каждой руке по увесистому мешочку золотых монет. Выслушав требование посетителей впустить их в дом для обыска, хозяин сам стал расспрашивать их о том, кто их прислал, откуда стало известно, что он укрывает преступника, задавал  другие вопросы, а тем временем развязал один из мешочков и стал высыпать на ладонь блестящие золотые кружочки. У стражей загорелись глаза при виде золота, а хозяин дома всыпал монеты обратно и, продолжая вежливо разговаривать с «гостями» приподнимал мешочки один в левой, другой в правой руке, как бы определяя их вес. Разогрев аппетит представителей святой инквизиции, Афросиаб сказал:

–    Жаль, что я ничем не могу вам помочь. В доме никого нет, кроме меня и слуги, который вас впустил. Кто-то ввел в заблуждение ваше начальство. Вы ведь сами в этом убедились, осмотрев весь дом и все пристройки. А вот это, может быть, смягчит ваше разочарование от неудачи.

С этими словами он протянул мешочки стражам. Те переглянулись и, видимо, без слов поняв друг друга, схватили золото и направились к выходу.

–    Не забудьте доложить начальству, что никого не обнаружили.

–    Мы так и доложим, – заверили оба в один голос и, поклонившись, удалились.

Афросиаб прошел в комнату, где находился Мишель, которому слуга уже сказал, что за ним пришли.

–    Вам надо немедленно уходить, – сказал он. –  Слуга проводит вас на корабль и передаст мой приказ шкиперу срочно готовиться к отплытию. Утром выйдем в море. Я доставлю вас в Англию. После Реформации[1] туда не дотянутся руки инквизиции. Там живет богатый и знатный человек, который обязан мне жизнью. Поживете у него столько сколько нужно.

Через двадцать минут из дома вышел, человек в восточном халате и в чалме, по всей видимости, иностранец, сопровождаемый слугой Афросиаба. Восточные купцы были нередкими гостями в этом доме, и никого из соседей это не удивило. Да и вообще, в портовом городе можно было встретить людей со всего света. Вернувшись через час, слуга доложил, что гость благополучно доставлен на корабль, и приказ об отплытии  шкипер получил.

На рассвете корабль Афросиаба покинул гавань, а на следующее утро был уже у берегов Корсики. Затем они грузили товары на Сардинии, а через две недели вошли в устье Темзы. Закончив дела по разгрузке, погрузке и оформлению документов, он поручил остальное помощнику. После этого Афросиаб отправился с Мишелем в именье маркиза  Генриха Грея, которого спас около двадцати лет назад. Спасенный им когда-то юноша превратился в солидного мужчину, но Афросиаба он не забыл и принял как родного. Генрих был женат на леди Френсис Брендон, и у них была хорошенькая дочка лет четырех-пяти. Девочку звали Джейн, она была умным общительным и любознательным ребенком. Супруги заверили, что друг Афросиаба это и их друг, и он может жить у них столько, сколько будет нужно. Погостив у них два дня, Афросиаб распрощался с гостеприимными хозяевами. Провожая его, Мишель спросил:

–    Вам нравится дочка маркиза?

–    Джейн очаровательная девочка, – искренне ответил он.

–    Она будет королевой Англии.

Афросиаб невольно рассмеялся, вспомнив аналогичное пророчество по поводу другой девочки, и сказал:

–    Похоже, что согласно вашим пророчествам все хорошенькие девочки, которых вы встречаете, станут королевами. Если об этом станет известно. Девочки будут стремиться попасться вам на глаза.

–    Только не в этом случае, – с грустным вздохом сказал Мишель.

–    Почему?

–    Ее правление будет очень недолгим.

–    Насколько недолгим,  можете сказать?

–    Она будет королевой около недели.

–    Всего одну неделю будет королевой, а что потом? – спросил Афросиаб.

–    Потом ей отрубят голову, – тихо ответил его собеседник.

–    Бог с вами, что вы говорите!

–    Я не виноват. Я так вижу. Порой я и сам бываю не рад этому дару, данному мне свыше. Многое лучше было бы мне не знать.

–    Будем надеяться, что вы ошибаетесь, – беззаботно сказал Афросиаб.

–    Дай-то Бог, чтобы это была ошибка, – проговорил Мишель и  улыбнулся. Но улыбка у него вышла грустной.

Мишель Нотрдам прожив в именье маркиза Генриха Грея около месяца, вернулся в Европу. Его деятельная натура и профессия врача, не позволяли ему жить, ничего не делая, на попечении богатых людей. В течение последующих десяти лет его домом попеременно были Лотарингия, Италия, Нидерланды. Во Францию он вернулся, когда в Провансе разразилась одна из самых страшных эпидемий чумы. Отдав все силы борьбе с эпидемией, он добился таких успехов, что парламент Прованса, в знак благодарности за самоотверженность, назначил ему пожизненную пенсию.

Афросиаба все больше волновал вопрос безопасности его кораблей. Развитие земной техники намного опережало развитие сознания. Корабли пиратов имели теперь на вооружении пушки, а команды были вооружены мушкетами. С помощью «Греческого огня» от них уже было не отделаться. Пираты представляли серьезную угрозу купеческим, а нередко и военным кораблям. Афросиаб, давно увлекавшийся алхимией, знал многих выдающихся специалистов в этой области и сам добился немалых успехов. С некоторых пор он стал размышлять о том нельзя ли эти знания использовать, чтобы создать  новое оружие, которое можно было бы противопоставить пиратским пушкам. Но однажды ему в голову пришла мысль о том, что бороться с пиратами можно не только оружием. Скорость – вот что во многих случаях может победить  пушки.

И, не переставая думать об оружии,  он приступил к другим экспериментам. Скорость судна обратно пропорциональна сопротивлению воды, которое корабль испытывает при движении. Чем меньше сопротивление, тем выше скорость. С другой стороны скорость судна напрямую зависит от площади парусов. Сначала решил разобраться с сопротивлением. Афросиаб нанял хорошего плотника, и они вместе стали изготавливать модели кораблей длиной в полтора-два локтя. Меняли внешние очертания корпуса, соотношение ширины и длины, различные породы дерева, экспериментировали с чистотой обработки поверхности и различными защитными красками.  Изготовив очередной корабль, шли к ручью, который протекал неподалеку. Предварительно, отмерив на берегу определенное расстояние и запуская деревянный шар, он убедился, что шар проходит это расстояние в любое время суток за одно и то же время. Значит, скорость течения постоянна. Они спускали модель на воду носом против течения и измеряли натяжение шнура, привязанного к носу. Второй конец шнура был закреплен на конце пружины, заключенной в трубку, которую держал в руке Афросиаб. Течение пыталось унести кораблик, и натягивало пружину, к которой была приделана стрелочка. По величине перемещения стрелки можно было судить о силе давления воды на модель, т. е. о силе сопротивления движению воды при стоящем корабле. Это было равносильно силе сопротивления при движении корабля в неподвижной воде. Таким образом были определены идеальные размеры и форма корпуса.

Затем начались эксперименты с разными видами и количеством парусов и мачт. Примерно через полгода у Афросиаба сложилось полное представление о том, каким должен быть быстроходный корабль. Все результаты экспериментов и расчеты были тщательно записаны. Оставалось найти толкового кораблестроителя. Он отправился в Геную, славившуюся своими мастерами корабельного дела. Попытался поделиться своими соображениями с несколькими выдающимися специалистами. Но эти люди были столь высокого мнения о своих способностях, что не хотели слушать какого-то купца, который ничего не понимает в их деле, а берется учить их как надо строить корабли. Это не слишком удивило Афросиаба. Он уже не раз сталкивался с людьми, добившимися успехов в чем-либо и считавшими, что лучше них никто не знает, и знать не может, как это надо делать. Это характерная черта и большая ошибка многих выдающихся специалистов. Однажды Афросиабу рассказали о чудаке, который построил всего одно небольшое судно и носится, «как дурак с писаной торбой», со своими бредовыми идеями, на которые никто не дает денег. Он решил встретиться с «чудаком» а, встретившись, очень скоро понял, что его идеи далеко не так глупы, как думают многие корифеи судостроения. Вдвоем они проговорили часа два с половиной, и после этого Афросиаб уже не сомневался в том, что строительство корабля нужно поручить именно этому человеку. Беспокоило только его слабое здоровье. Клаудио – так звали «чудака», постоянно кашлял и был очень худым. Это был верный признак чахотки. Обрадованный тем, что нашелся человек, поверивший ему и готовый вкладывать деньги в его идеи, он говорил полушутя, полусерьезно, что теперь до окончания строительства он уж точно не умрет. Афросиаб  хотел, чтобы до поры до времени его идеями не могли воспользоваться другие кораблестроители, и решил, что корабль будут строить не на общедоступной верфи, а в укромном месте. В качестве такового выбрал один из многочисленных островов у западного побережья Хорватии. На своих кораблях он завез туда необходимые материалы,  рабочую силу и построил временное жилье. Платил он щедро, но не расточительно и не всем подряд. Тем, кто ленился или делал работу плохо, оплата снижалась, зато качественная и быстрая работа приносила исполнителям очень хорошие заработки. Рабочие говорили, что так им еще никто не платил, и старались изо всех сил. С Клаудио, Афросиаб постоянно обсуждал результаты работы Они намечали планы и иногда спорили. Афросиаб никогда не старался показать, что он здесь главный. Если Клаудио убедительно доказывал свою правоту, он с ним соглашался.

 Обшивку корпуса судна сделали из вяза и покрыли до самых фальшбортов [2] медными листами. Во-первых, гладкая медь должна была уменьшить сопротивление движению, во-вторых, практика показывала, что медь не обрастает водорослями и ракушками, из-за которых со временем снижается скорость корабля.

[2] Фальшборт – продолжение боровой обшивки выше верхней палубы.