Закрытая история РУСИ - информационная война против России!

Выпуск № 172

Всем, кто только подписался,

настоятельно рекомендую читать архив рассылки http://subscribe.ru/archive/country.ru.vedy/2006.html

3450

подписчиков

Здравствуйте, друзья!

А сейчас , как и обещал …

Олег Верещагин

Детки в клетке
или Приговор будущему (продолжение)

       Сергей Великосельский из Кемеровской  области погиб от пули в сердце

Жуткая история произошла ночью. Четверо местных пацанов неслись на мотоцикле «ИЖ-Планета». Конечно, без номеров, что в деревне явление обычное. И вдруг — милицейский «уазик»!

«Остановитесь!» — просигналили служивые. Но Женя Якимов, управлявший «ИЖем», попытался оторваться — у него не было документов на мотоцикл. Милиционеры тоже газанули. А потом случилось непонятное и жуткое.

Старший группы — опер уголовного розыска Максим Ядыкин — вдруг решил пальнуть из автомата. И выстрелил дважды. Вроде как для предупреждения. Но то ли «УАЗик» трясло, то ли рука у опера дрогнула...

Одна из пуль угодила в 9-классника Сергея Великосельского — он сидел в люльке мотоцикла. Пуля пробила сердце, и мальчишка тут же умер. «Скорая» выехала уже к мёртвому подростку...

— Я просто в шоке! Сергей хорошим парнем был, спортом занимался, в учёбе успевал, — рассказал директор школы N 36 Евгений Марченко. — Он у нас общественником считался. Приходит и спрашивает: «Чем я могу школе помочь?» Уже и два экзамена выпускных сдал, хотел поступить в железнодорожный техникум. Осталось ещё два экзамена. И вдруг — весь этот ужас.

В ту роковую ночь, как выяснилось, Сергей с приятелями ехал в село Кайла, к подружкам. Кто мог подумать, что невинное развлечение так закончится?

«Смерть этого мальчика — трагическая, но всё-таки случайность. У нашего сотрудника, конечно, не было умысла стрелять в ребёнка, а, тем более, убить его. Разумеется, оперативник не знал, кто скрывается на мотоцикле: обычные подростки или преступники.

Ребятам в любом случае надо было остановиться, как должны делать законопослушные граждане (что случается, когда ведёшь себя, как законопослушный гражданин и останавливаешься — мы увидим ниже, в других случаях). И трагедии бы не случилось. Милиция, кстати, взяла на себя расходы по погребению мальчика (непередаваемое благородство!!!).

Это — не первый случай. Собственно, и не десятый. Вообще, наша милиция отличается редкостным умением стрелять не в тех, в кого нужно, не тогда, когда нужно и не думая вообще никогда.

И, кстати, если бы убитый был не русский, вой и визг стояли бы на всю страну и на весь мир. А так — спустят дело на тормозах, и всё. Подумаешь, какой-то Серёжка с дурацкой фамилией Великосельский. Ну и что? Вот если бы Аслан-Кугуш Кирдибаев-заде или Ли-Вянь-Хун...

А ведь это нужно ещё додуматься — палить из автомата в селе по неизвестному мотоциклу! Ну, конечно, террористы удирают, кто же ещё... Вот, хоть убейте, а не вызывают у меня «менты», как класс, симпатии ни в кино, ни в жизни.

И это притом, что многих «в отдельности» возьмёшь — нормальные люди... Организация на них влияет, что ли?..

Жаль мальчишку. Да всех наших мальчишек и девчонок жаль — повезло им с властью, что сказать...

А помните вот эту историю?

Басманный суд Москвы... приговорил к трём годам лишения свободы каждого из трёх милиционеров, обвиняемых в избиении 12-летнего московского школьника Никиты Гладышева при его незаконном задержании.

По данным следствия, 6 апреля 2006 года в 15:30 сотрудники управления вневедомственной охраны при УВД ЦАО старшие сержанты Рашид Старков и Сергей Рябов и рядовой Дмитрий Первушин по сигналу тревоги с охраняемого объекта прибыли в смежный дом 30/32 по Новорязанской улице.

Вызов не подтвердился. В одном из подъездов милиционеры увидели 12-летнего Никиту Гладышева, проживающего в указанном доме.

Милиционеры остановили его и стали спрашивать о том, что он делает в подъезде, есть ли у него ключи от квартиры, и задавать прочие вопросы, которые «вызвали у ребенка подозрение, что перед ним переодетые преступники» (а это и были преступники, только не переодетые, а вполне официальные).

Когда подросток попытался убежать, милиционеры быстро объяснили, как себя вести. Его задержали, надели на ребёнка наручники, и доставили в ОВД «Басманное».

«При этом стражи порядка применили физическую силу, причинив Гладышеву телесные повреждения — травму гортани (по горлу бьют, чтобы не кричал!), множественные ушибы головы и туловища. Тем самым, они нарушили федеральный закон о милиции», — считает следствие. Вечером того же дня Никита был госпитализирован, а затем находился дома на амбулаторном лечении.

Версия Никиты

Вот, что рассказал Никита Гладышев о том, что с ним произошло. «Я ехал на лифте, собирался погулять с друзьями, которые ждали на улице. Выйдя из лифта, увидел на первом этаже двух милиционеров, — рассказал подросток. — Они начали спрашивать, что я здесь делаю.

Я ответил, что живу в этом доме, — тогда милиционеры стали спрашивать, в какой именно квартире, есть ли дома взрослые и есть ли у меня при себе ключи от квартиры» (а ключи им были нужны скорее всего вот зачем — они сами «обнесли» бы квартиру, а мальчишку могли и убить. А потом «искали» бы преступников).

Странные вопросы людей в форме и с автоматами насторожили Никиту. «Я попятился назад, но один из них вцепился в меня. В этот момент я даже подумал, что это переодетые в милицейскую форму бандиты — о таких случаях не раз говорили по телевизору», — сказал школьник.

После этого, по словам Никиты, его начали бить кулаками и ногами по голове, по корпусу, перемежая экзекуцию отборным матом. Он сопротивлялся, как мог (от этого и озверели больше всего, наверное — как посмел, гадёныш?!).

Никита серьёзно занимается конькобежным спортом и, по мнению тренера, подаёт большие надежды. «Один из них начал меня душить локтевым хватом за шею, а другой заломил руки за спину и защёлкнул наручники, — продолжает рассказ Никита Гладышев.

— Во время борьбы с меня стащили спортивную куртку-олимпийку, в карманах которой лежали пейнтбольные шарики с краской. Обнаружив их, милиционеры заявили, что такие используют наркоманы и что я сам наркоман» (контузия упавшей на голову милицейской фуражкой парализовала и так невеликие мозги правоохранителей).

В перерывах между избиениями мальчику всё же объяснили, в чём дело: в одной из квартир сработала охранная сигнализация, и милиционеры решили проверить подъезд на предмет наличия в нём бомжей.

Позднее выяснится, что милиционеры слукавили, — они действительно приехали на сигнализацию, но сработала она не в квартире, а в детском саду N6, расположенном в том же доме, но в соседнем подъезде (ещё одно доказательство, что они просто искали, где бы чего положить себе в карманы).

Избитого ребёнка на глазах у двух его одноклассников усадили в патрульную машину и повезли в ОВД Басманного района.

По словам Никиты, в машине стражи порядка пригрозили придушить его и закопать на свалке у стадиона «Локомотив», если он не прекратит кричать о своей невиновности.

Друзья Никиты, при виде всей этой странной картины, не бросились врассыпную, а проследили, куда милицейская машина отвезла их товарища (молодцы).

В УВД мальчик целый час сидел на стуле в наручниках, порванной одежде, вытирал слёзы, и без конца повторял, что ему всего 12 лет, и он ничего не сделал. В тот момент из здания ОВД выходила пенсионерка Регина Ермолаева.

Женщина увидела, как милиционеры тащат мальчишку с заломленными за спину руками и закованного в наручники. «Он кричал: — вы не имеете права, мне всего 12 лет! и я ничего не сделал!» — рассказала она. Увиденное шокировало Ермолаеву, и она вернулась в отдел.

По её словам, Никита сидел на стуле в изодранной одежде и прерывисто дышал. «Он попросил меня позвонить папе и назвал номер, — рассказала женщина. — Я набрала, но номер не отвечал. Тогда мальчик изловчился, достал из заднего кармана свой мобильник и попросил найти в записной книжке номер его мамы».

«Наручники с него сняли за несколько минут до приезда родителей, — отметила Ермолаева. Только когда в отделение за Никитой приехала его мама, удалось вызвать Скорую помощь.

Когда в ОВД приехали родители Никиты, милиционеры заявили, что тот сам напал на них (о, как! А «зиг хайль!» он при этом не кричал и двустволкой с нацарапанной свастикой не размахивал? Странно...).

Мама Никиты Кира Гладышева является судебным приставом-исполнителем Федеральной службы судебных приставов по ЦАО (повезло парню!).

«Примчавшись в ОВД, я увидела своего сына еле сидящим на стуле, избитого, плачущего, в изодранных лохмотьях вместо одежды, — рассказала она. — Я попросила вызвать «скорую», но в «дежурке» моих слов будто не слышали. Я также потребовала у сотрудников, забравших моего сына, предъявить служебные удостоверения, но безуспешно».

Выяснить личности стражей порядка, задержавших Никиту, удалось лишь тогда, когда на подмогу шокированной женщине в ОВД подъехали двое её коллег по работе (оба в прошлом сотрудники органов внутренних дел) и разгневанный отец мальчика.

От начальника ОВД Валерия Иванова потребовали, чтобы он отправил своих подчиненных на освидетельствование к наркологу — по их красным лицам можно было предположить, что Рябов и Старков пьяны. Но этого сделано не было.

Между тем, по словам Гладышевой, ей было предложено уладить вопрос денежной компенсацией, но семья предпочла обратиться с заявлением в прокуратуру Центрального округа столицы и департамент собственной безопасности МВД России.

Версия милиционеров

«Милицейская» версия происшествия радикально отличается от версии потерпевшего школьника. Милиционеры в ходе следствия утверждали, что не били 12-летнего Никиту Гладышева.

«Мы мальчика не били. По тревожному сигналу выехали на охраняемый объект. Оказалось, ложная тревога. Следов вскрытия квартиры не обнаружили. Но по должностной инструкции мы обязаны были зайти в соседний подъезд. Там-то навстречу и выскочил парень.

Подросток среднего роста, спортивного телосложения. Поверьте, он не выглядел, как ребёнок», — заявил один из милиционеров (а на фотографиях, которые я видел, он выглядит именно, как ребёнок. Причём, ребёнок, зверски избитый).

«Мы его остановили, спросили, где живёшь, как зовут. Все официально: мы в форме, с автоматами (точь-в-точь гитлеровцы — тоже официально, в форме, с автоматами...) Парень нервничал, двух слов связать не мог. Потом оттолкнул нас и побежал.

Как, по-вашему, должна реагировать милиция? Может быть, он ограбил квартиру и сейчас скрывается с места преступления? (А может, он агент Бен Ладена...)

Когда мы его задержали, он начал молотить руками-ногами, водителю ударил ногой в пах (жаль — мало...), схватился за ремень автомата (жаль — не отобрал), упал на пол и стал кричать истеричным голосом: «Меня убивают!» (А каким голосом надо было кричать, если убивают?).

Даже когда с большим трудом мы усадили его в милицейскую машину, он попытался выбить лобовое стекло. Поэтому мы вынуждены были применить спецсредства, то есть наручники. Мы не знали возраста мальчика», — рассказали милиционеры о задержании 12-летнего мальчика.

Адвокат милиционеров Алексей Евсюнин настаивал на том, что ссадины и ушибы на теле Никиты Гладышева — старые и, более того, мальчик «не получил ни травмы головы, ни сотрясения мозга, а только психологическую травму».

Диагноз врачей оказался обширным: травма хрящевой гортани, множественные ссадины и ушибы головы и тела. «Вёл бы себя спокойнее, и ничего бы не было», — объясняли в ходе слушаний подсудимые (см. ниже другие случаи).

По их словам, мальчик сам спровоцировал ситуацию, пытался убежать, оторвал карманы бушлатов милиционерам и даже пытался выхватить автомат.

Ну, чистый террорист.

Могу сказать — мальчишка молодец. Как мог, сопротивлялся фашистским гадам (без малейшей насмешки). Молодцы его друзья, молодец Регина Ермолаева. Мы, русские, вообще лучше, чем иногда сами о себе думаем. Но всё-таки, терзает мысль, что может вообще быть такое.

Или такое...

В Ульяновске судят милиционера, проводившего «зачистку» среди подростков: десятки детей и подростков в возрасте от 12 до 20 лет были арестованы.

Сам 22-летний старший лейтенант милиции Александр Кузнецов утверждает, что всего лишь руководил операцией «Квадрат», которая проводилась с целью профилактики уличных преступлений. На деле же «профилактика» превратилась в массовое избиение подростков.

Инцидент произошёл вечером 23 декабря во дворе городской школы номер 70. Сотрудники милиции задержали больше двух десятков подростков.

Как рассказывают потерпевшие, милиционеры подъехали на нескольких автомобилях в полной амуниции и при оружии. Ни слова не говоря, подростков повалили лицом в грязь, а затем избили и незаконно увезли на допросы

На вопрос одного из задержанных «По какому праву?», милиционер наставил пистолет ему в глаз и ответил: «Вот моё право» (наверное, обожает боевики смотреть...).

18-летний Олег Чижаковский с неохотой вспоминает тот злополучный день. Вечером вместе с друзьями он стоял во дворе школы, что на проспекте Хо Ши Мина в Ульяновске.

Неожиданно за своей спиной он услышал крик «Всем лежать!», после чего почувствовал сразу несколько ударов по спине и по голове. Олега повалили лицом в снег. Рядом с ним повалили и его приятелей — Дениса Максимова и Вячеслава Гусева.

«При любой попытке поднять голову мужчина в коричневой дублёнке бил ногами по различным частям тела», — говорит Олег.

Вячеславу Гусеву повезло ещё меньше. Очевидцы происходящего утверждают, что борец с уличной преступностью старший лейтенант Александр Кузнецов несколько раз прыгнул на голову лежащего на снегу парня, в результате чего тот получил серьёзную травму.

Пятнадцатилетний Артём Сабитов, который также имел несчастье оказаться в тот вечер на школьном дворе, рассказал, как свирепствовал милиционер.

«Стоило мне приподнять голову, как он сразу же ударил мне ногой в правый глаз. После этого закружилась голова, — говорит Артем. — Когда приказали встать, увидел рядом парня, у него всё лицо было в крови».

«Таким жутким образом сотрудники милиции проводили операцию “Квадрат”, — пояснил старший помощник прокурора Ульяновской области Василий Зима. — Милиционеры утверждали, что решили проверить собравшихся на школьном дворе подростков на причастность к молодёжным группировкам». (Заставь дурака Богу молиться...)

Как сообщили в прокуратуре, после «зачистки» во дворе школы десятерых подростков увезли в отдел по делам несовершеннолетних, где стали расспрашивать, не знают ли они кого-либо из своей среды, кто занимается уличными грабежами и разбоями.

Ближе к ночи подростков отпустили по домам. Никаких обвинений им предъявлено не было. Однако, родители пострадавших утверждают, что всё было ещё страшней, чем говорят официальные лица. Сами они до сих пор находятся в шоке от происшедшего.

В общении с прессой родственники боятся называть свои фамилии, тем более, что одной из матерей по телефону уже угрожали, требуя забрать заявление из прокуратуры.

«Мой сын, — рассказывает одна из матерей школьников, — гулял с другом. Там двор проходной, все ходят через этот школьный двор. Вокруг мальчишки по 10-12 лет играли в хоккей. Вдруг он видит — кто-то бежит и размахивает чем-то похожим на пистолет. Ещё показалось, что очень пьяный», — рассказывает мать пострадавшего.

— Сын отвернулся и тут почувствовал сильный удар в спину, потом — пинок сбоку в живот и крик: «Лежать, пристрелю!». Уложил его на землю и стал бить этим пистолетом», — рассказывает мать школьника. — Проходящего мимо молодого человека тоже зацепили, схватили.

Детей с площадки стали пинками заталкивать в машину. Они и рта открыть не успели — напугались этого пистолета (а надо было сопротивляться, скопом завалить козла, отобрать пистолет и пристрелить — я не шучу!).

Потом подбежал второй милиционер — уже в форме, стал помогать первому, вынимать из карманов вещи, документы.

Этот человек — в дублёнке с пистолетом, который потом представился старшим лейтенантом К., бил сильнее всех. Сын пытался спросить, в чём дело, но тот в ответ стукнул ногой по лицу, сломал ему нос, а потом подпрыгнул и ногами — прямо на голову...»

По словам очевидцев, среди пострадавших, в частности, оказалась 13-летняя девочка.

«Очень сильно побили одну девочку, лет тринадцати, у неё на лице теперь шрамы, вся в синяках, а родители боятся куда-нибудь обращаться», — рассказывают потерпевшие. По последним данным, в больницах находятся трое избитых подростков.

У 20-летнего Олега Максимова зафиксировано сотрясение мозга, ушибы тканей головы и гематомы.

Ещё один пострадавший, 21-летний Вячеслав Гусев, получил сотрясение мозга и перелом носа. У 18-летнего Олега Тихонова сотрясение мозга, кровоподтёки.

«Сильней всех пострадал 18-летний Тихонов, ему так разбили лицо, что он был весь в крови. Он уже самостоятельно двигаться не мог.

Мы даже машину пока не отмываем от этой крови, пока идут следственные действия. Он сейчас в больнице — врачи беспокоятся, что глаз не удастся спасти», — рассказывают пострадавшие.

По словам родственников, трое молодых людей, попавших в больницы, вообще не имели отношения к группе подростков, которую приехали забирать милиционеры.

«Этот старший лейтенант избитого Олега тащил в РУВД за шнурок от сотового телефона — как на удавке. У парня до сих пор следы на шее от этого шнурка», — говорят родственники.

В обвинительном заключении зафиксированы показания всех потерпевших и самого обвиняемого Кузнецова. Жертвы милиционера утверждают, что после экзекуций на школьном дворе их доставили в РУВД Засвияжского района Ульяновска.

Но и в РУВД пытки не закончились. Вот лишь одна цитата из показаний Артёма Сабитова:

«...Мужчина в дублёнке привёл в коридор парня (Олега Чижаковского). Мужчина с размаху ударил Чижаковского головой о стену, после чего ударил его раза три правым коленом по спине. После чего мужчина нанёс каждому из парней, кому было больше 18 лет, по одному удару правой ногой в спину».

Больше всех пострадал Денис Тиханович, получивший закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, закрытый перелом костей носа.

Поразительно, что после этого у властей язык поворачивается говорить о «неправильном поведении эстонской полиции» в начале мая 2007 года. Эстонские фашисты били врагов — русских ребят. Их можно понять (не простить и не перестать ненавидеть!).

Но наши-то, с кем так лихо воюют?!.

* * *

...Диме ещё не исполнилось шестнадцати. Он учится в гимназии, собирается в институт. Любит технику и лыжи. Неразговорчив. Серьёзен. Говорит, что бывают только две оценки: пятерка и двойка, которую надо исправить на пятерку. Так его воспитал отец.

Отец и сын едут в машине по городу. Сын видит гаишников на обочине и произносит сквозь зубы: «Смотри — козлы стоят!». Отец не любит, когда сын ругается. Но эту фразу оставляет без комментариев.

У Димы Тужилкина давнее хобби — техника. Его папа — Владислав Николаевич — с детства брал Диму с собой в гараж покопаться в машине. Дима вырос и стал просить купить ему «хоть что-нибудь, хоть мотоцикл».

Краснокамск Пермской области — город маленький. Все друг друга знают. Полковник Тужилкин не последний человек в городе — начальник управления ГО ЧС, заместитель мэра по гражданской обороне.

Были «полезные» знакомые. Удалось по дешёвке приобрести мотоцикл с коляской на «задержанной» стоянке через начальника ГИБДД.

Через год именно с этого мотоцикла двое сержантов ГИБДД скинут четырнадцатилетнего Диму Тужилкина на землю, изобьют до полусмерти. А ещё через полтора месяца в кабинете начальника ГИБДД состоялся разговор.

Владислав Тужилкин:

— Игорь Львович, давай мы это дело мирным путём разрешим. У меня такое предложение: ты вызовешь своих сержантов, они купят конфеты, поставят чай и извинятся передо мной, перед сыном. И я забираю заявление.

— Знаешь, Владислав, а у меня другое предложение. Я вызываю сержантов, ты приглашаешь сына. Ты публично извиняешься перед сержантами, что ты такой плохой отец: до того довёл, что сын у тебя на чём хочет, на том ездит...

Владислав хлопнул дверью. Приятельство закончилось — началась вражда.

Первый сын Владислава Николаевича Тужилкина погиб в трёхлетнем возрасте — утонул. Через несколько лет родился Димка.

В Димке души не чаяли. Но его не воспитывали маменькиным сынком. Учили не ныть. Не позволять себя обидеть. Бить, если бьют. Помогать, если просят помощи. В строгой семье военных растили настоящего мужчину.

Вырастили. Владислав Тужилкин гордится сыном: «Он всегда сам разбирался со своими проблемами. Сам на “стрелки” мальчишеские ходил, сам за себя отвечал. Ни разу не пожаловался». Но однажды Владиславу Николаевичу пришлось постоять за Диму.

...В тот майский вечер Дима просил у отца разрешения покататься с друзьями около дома на мотоцикле. До этого все передвижения ограничивались ездой из гаража в гараж за запчастями. Владислав Николаевич к затее отнёсся настороженно: «У тебя же нет прав. Поймают — что делать будешь?».

У Димы был ответ — достал из кармана сотню и показал отцу: «У нас тут знакомые пацаны уже катались, так их гаишники остановили, а потом отпустили. Научили, как надо: мол, имейте всегда сотню в кармане — и катайтесь сколько влезет»...

Усадив в коляску «Ижа» своих друзей, Дима отъехал от гаража. По безлюдной улице Чапаева ехала патрульная машина ГИБДД. Не включая предупредительных сигналов, машина подрезала мотоцикл, выехав на встречную полосу.

Только чудом мотоцикл не перевернулся. Съехал в кювет. Милиционеры Гусев и Сажин, не представившись и ничего не спросив у мальчишек, скинули с мотоцикла Диму и начали его жестоко избивать.

Затем, посадив подростка в машину, доставили его в дежурную часть ГОВД г. Краснокамска. Родителям ничего не сообщили.

Через час после происшедшего на работу Владиславу Тужилкину позвонила 11-летняя дочь и сквозь слёзы сообщила, что брата избили и забрали в милицию.

Позже «хороший» знакомый Владислава Тужилкина — начальник милиции подполковник Евгений Мозихин — объяснил действия сержантов ГИБДД:

— Действия милиционеров были правомерные. Они просто применили несколько приёмов самбо по отношению к твоему сыну. (Мальчику надо было иметь пистолет и тоже применить его.) На тот момент твой сын представлял угрозу сержантам.

Владислав возмутился:

— Слушай! Твои милиционеры, во-первых, приёмами самбо не владеют. Во-вторых, о какой угрозе идёт речь? Мальчишка сорок килограммов весит, а один только Гусев — под 120 кг. К тому же, я выяснил, что они пьяны были!

Первая судмедэкспертиза назвала происхождение травм на теле подростка — «от тупого предмета». Это так кулаки называются.

...После звонка дочери Владислав Николаевич сразу же поехал в Краснокамское ГОВД. Встретила его мёртвая тишина. Никого нет — ни офицеров, ни следователя. Отделением заправляет зевающий дежурный — прапорщик Баламут. Прапорщик не разрешил Владиславу войти в помещение дежурной части.

С избитым сыном он разговаривал через решётку. Прошло сорок минут. Появилась следователь Смирнова. С ходу — в бой: «Что же вы, папаша, так плохо сына-то воспитываете?» (ещё одна хорошо знакомая манера — вариант базарной хабалки, которая тем громче кричит первой, чем больше она виновата сама!).

Составила протокол в комиссию по делам несовершеннолетних. Стала снимать показания с Димы. Когда она попросила подписать показания, Владислав потребовал их сначала прочитать. Очень удивился. Не подписал...

По поводу избиения сказала, что это не их дело. Предложила написать заявление в прокуратуру. После 23.00 отец с сыном вернулись домой.

На следующий день Владислав Тужилкин повёл Диму в больницу и к судмедэксперту.

Через три дня, в понедельник, полковник Тужилкин обратился в прокуратуру Краснокамска с просьбой о возбуждении уголовного дела в отношении сержантов ГИБДД. С городским прокурором Тужилкин тогда тоже был в хороших отношениях.

Прокуратура отказала в возбуждении за «отсутствием состава преступления». Следователь лично сообщил об этом Владиславу Николаевичу. Показал ему материалы проверки. Дело обросло кипой бумаг — показаниями «свидетелей».

Все шесть свидетелей — настоящие или бывшие милиционеры. В тот день они случайно оказались на улице Чапаева. Одна милиционерша с дочкой совершала променад в районе бараков, другой собаку у гаражей выгуливал, третий мимо шёл...

А район тот — не самое лучшее место для прогулок: кроме бараков и гаражей, ничего и нет. Хотя милиционеры — люди специфические, конечно...

Владислав Николаевич начал собственное расследование. Поехал в тот район. Нашёл свидетелей. Люди помнили, как «два здоровенных мента одного мальчишечку так пинали, что он, бедный, извивался, закрывался руками и кричал: «Дяденьки, не бейте! Дайте папе позвонить!» (Наверное, было очень больно, а ещё больше — страшно и непонятно: за что?!).

Личные связи Владиславу Тужилкину не помогли. Не помогли и служебное положение, и работа у главы города. Мэр Краснокамска занял позицию невмешательства, так как слишком зависел от городского прокурора.

Городская пресса ни словом не обмолвилась о беспределе гаишников. Тужилкин обратился к депутату Похмелкину. Тот помог устроить эфир на областном телеканале.

После эфира Владиславу позвонили из Правозащитного центра г. Краснокамска и предложили помощь. Послали жалобу в областную прокуратуру. Прокуратура ответила, что претензий к проведённому расследованию не имеет.

Результат расследования УСБ тот же — «нет состава преступления». Ближе к осени Владислав Тужилкин пожаловался в городской суд на прокуратуру Краснокамска. 5 ноября 2003 г. судья признал постановление прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным.

Проходят ноябрь, декабрь, январь, февраль — никаких официальных сообщений из Краснокамской прокуратуры Тужилкину не поступило. Были неофициальные сообщения от прокурора:

— Владислав, ты стал главным городским жалобщиком. Обиваешь пороги всех инстанций. Ну, не годится полковнику жаловаться!..

После этого заявления у Владислава Тужилкина начались неприятности на работе: на адрес мэра посыпались «письма от коллектива ГО ЧС». В письмах указывалось, что полковник Тужилкин подозревается в финансовых махинациях и манкирует служебными обязанностями. Владиславу Николаевичу пришлось готовить свой перевод в другое ведомство и переезд в другой город.

В мае этого года Владиславу Николаевичу удалось добиться перевода в Минобороны. Он с семьёй переехал в Подольск. Когда семья уезжала, дело было открыто. За полтора года сменились три следователя.

Недавно Тужилкиных вызвали в Подольскую прокуратуру по запросу прокуратуры Краснокамской.

На допросе следователь напирал на то, что сейчас свидетели со стороны потерпевшего отказываются от своих показаний. Владислав Николаевич этому не верит. Его свидетели в течение почти двух лет подвергались нападкам со стороны прессы и давлению со стороны чиновников. Однако свои позиции не сдали.

Дело открыто. Милиционеры Гусев и Сажин продолжают работать в звании сержантов. Правозащитный центр Краснокамска собирается подавать жалобу в Страсбургский суд. Владислав Тужилкин уверен, что и сейчас они уже немало сделали: «Люди в городе мне много раз говорили «спасибо».

После того как я поднял весь этот вопрос о беспределе, не было ни одного случая в Краснокамске, чтобы милиционеры избивали мальчишек» (до этого, очевидно, были)

Указанием прокурора города Краснокамска от 21 октября 2004 года следователю Гаврилову необходимо провести экспертизу о психическом состоянии свидетелей со стороны потерпевшего Тужилкина.

Данные действия могут быть направлены на то, чтобы поставить под сомнение показания свидетелей. Странно, что экспертиза потребовалась спустя полтора года (!) после начала расследования. (О! Что-то слышится родное...)

* * *

Следующий случай дик до такой степени, что я специально уточнял: правда ли?!

Ведь не секрет, что в некоторых криминальных изданиях журналисты выдумывают до 70% «происшествий», особенно тех, что пострашнее — мещане любят смаковать «ужастики». Оказалось — правда!!!

Вечером 7 января семнадцатилетний Евгений Билан вместе со своими друзьями возвращался домой из кафе. Будучи уже недалеко от дома, друзья заметили возле подъезда дома на улице Геологов знакомых ребят, остановились поболтать. Потом молодёжь зашла в подъезд.

— Мы стояли на лестничной площадке между вторым и третьим этажами. Я бы не сказал, что мы разговаривали громко, да и час был не поздний, — вспоминает Женя, — никто из жильцов дома не был в претензии.

Но вдруг на лестничной площадке появилась женщина и стала истерично кричать, а потом обзывать нас матерщинными словами.

— Какое вы имеете право нас оскорблять? — не выдержал Женя.

Женщина сорвалась на крик.

— Идите-ка вы лучше домой, — сказал подросток, взял женщину за локти и развернул в сторону квартиры. Тогда Женя даже не мог подумать, что этим поступком обрёк себя на долгие истязания.

— Вы ещё узнаете, твари, кто я такая. Вы у меня все в СИЗО сядете, — прошипела напоследок обиженная и скрылась в квартире.

Как-то вечером Маргарита, мама Жени Билана, вышла на улицу погулять с собакой. Через 20 минут она вернулась домой. Вставила ключ в замочную скважину, но повернуть его не смогла — дверь была не заперта. Вторая дверь в квартиру была распахнута настежь.

От страшного предчувствия у Маргариты подкосились ноги. Жени в квартире не было. На вешалке отсутствовала его дублёнка, но зимние ботинки стояли на месте. Это ещё больше встревожило Маргариту. Куда мог уйти Женя зимой в тапочках, не закрыв дверь?

Перепуганная мать обзвонила всех друзей своего сына, но они ничего не знали. Несколько страшных часов провела Маргарита в ожидании сына. Наконец, около полуночи в дверь постучали.

— Женя зашёл с надетым на голову капюшоном, но когда он его снял, я отпрянула в ужасе: вместо лица у него была одна большая красно-синяя опухоль, — вспоминает Маргарита, — на плече и на голове большие волдыри от ожога.

В руках Женя держал пропитанную насквозь кровью футболку. На моём сыне было совершенно мокрое трико и домашние тапочки. В них он шел домой по морозу.

Женя рассказал матери, что пока она гуляла с собакой, в их квартиру ворвались милиционеры, среди них была та самая женщина, которую Женя тогда обидел в подъезде. Женщина оказалась следователем из ОМ-1 Свердловского РУВД.

Её коллеги вычислили, где живёт подросток, и приехали мстить. По словам подростка, избивать его начали уже дома. Затем за спиной стянули руки ремнём, вывели из квартиры, даже не дав закрыть дверь, и посадили в уазик.

Когда парня привезли в отделение, его начали избивать в комнате для допросов. В это время туда заглянул дежурный, поморщился: «Отведите его лучше в тир, кровью же здесь всё заляпаете».

Женю отвели в подвал, который, судя по всему, служит в отделении не только тиром, но и комнатой пыток. Подросток вспоминает, что избивали его сразу двое, на их смену приходили другие сотрудники.

Отрабатывали на нём приёмы карате. Один из милиционеров разбегался и ногой ударял парня в грудь. Били по лицу и голове. Поставив к стенке, Евгения использовали как живую мишень, стреляли в него из револьвера.

Женщина, посчитавшая себя обиженной в том нелепом инциденте в подъезде, тоже участвовала в бойне. Во время того, как её коллега придавил Женю к полу, она пинала подростка ногами.

— Пол в тире был залит моей кровью, да и сам я был весь окровавленный, — говорит Женя, — они отвели меня в ванну. В ванной комнате мне стало плохо, и чтобы удержать равновесие, я вцепился руками за край ванны. На белом фоне остались кровавые следы.

И тогда меня кто-то пнул. Я упал в ванну. Один из милиционеров включил воду. Это был кипяток. Он ошпарил мне спину и голову. Тогда я выскочил из ванны так быстро, что, наверное, никто бы не смог меня удержать. Потом меня опять били. После этого отдали дублёнку и отпустили домой.

Женщина-следователь на прощание ехидно спросила: «Ну, как? Ты всё понял?», потом пригрозила: «Передай своим друзьям, что с ними будет то же самое».

Ещё Евгению сказали, что за оскорбление представителя милиции он должен им 30 тысяч рублей, (м? это что, официальная такса?) но так и быть, его прощают.

На следующее утро мать уговорила Женю пойти в травмпункт. Там его тут же направили в Кировскую больницу номер N 3, где госпитализировали с диагнозом «черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга и ожог 1-2-й степени».

Через два дня у Евгения были сняты побои в судебно-медицинской экспертизе. Маргарита написала заявление в прокуратуру.

— У нас была очная ставка, — рассказывает Маргарита, — на которой Женя опознал своих мучителей. Помню, как один из них цинично ухмылялся: «Да врёт он всё, я мастер спорта по боксу, если бы я участвовал, я б этого пацана вообще убил» (адо было учесть и проверить — помогает ли бокс от ломика по башке вечером в подъезде...).

Решительная женщина не ограничилась подачей заявления в прокуратуру, а решила провести собственное расследование. Оказывается, целых две недели милиционеры искали именно её сына. Вызвали в отделение девушку, к которой в тот вечер приходили мальчишки, угрожали ей:

«Не скажешь имена, мы тебя через строй пропустим».

Видимо, испугавшись, девушка назвала кого-то, потому что вызывали и других ребят. Но жестоко отомстить милиционеры решили именно Жене.

Когда дело было уже заведено, Женю Билана подкараулила на улице иномарка. В её водителе мальчик узнал одного из своих истязателей. Водитель сказал Жене: «Передай матери: пойдёт ещё жаловаться, мы тебя в СИЗО закроем».

Однако Маргариту было не так-то просто испугать. Она наняла адвоката, ежедневно звонила в прокуратуру и узнавала о ходе дела, обратилась в ФСБ и даже пыталась попасть на приём к начальнику ГУВД области, генералу Алексею Антонову.

Тогда сотрудники отделения придумали способ, как остановить отважную женщину. В начале апреля из Свердловского ОМ-1 поступил звонок. Маргарите и её сыну предлагали прийти в отделение — на подростка было заведено уголовное дело.

Маргарита вызвала адвоката и только тогда решилась вместе с сыном ехать в это страшное место. В отделении ей рассказали, что 1 апреля Женя участвовал в разбойном грабеже на остановке «Помяловского».

Но у мальчика оказалось железное алиби, в тот день он сдавал государственные экзамены в лицее и пробыл там до вечера. Сфабриковать липовое обвинение не удалось (видно птицу по полёту — а добра молодца по соплям; излюбленный приём!).

Сейчас следователь, занимающийся делом Билана, ушёл в отпуск. Заместитель прокурора Свердловского района пообещал Маргарите, что назначит нового следователя и в скором времени материалы дела будут переданы в суд.

Тем временем, Женя Билан, которому только-только исполнилось восемнадцать, собирается идти в армию. Несмотря ни на что, он продолжает оставаться настоящим патриотом.

Тут надо поправить автора исходного материала. Несмотря на что — «ни на что»? И почему он должен был перестать быть патриотом?

Он пострадал от наёмников оккупационной власти, от полицаев, которые вели себя, как обычные полицаи времён 41-44-го годов. Абсолютно под копирку. Таким патриот может и гордиться...

* * *

Следующий случай запоминается тем, что в принципе надо было поднять крик: «Мент-кавказец пытал русского подростка!!! Россия под прицелом кавказского фашизма!!!»

Но это оставим для идиотов. Тут не в национальностях дело, а в том, что «герой» этого сюжета — сволочь. А вот сволочи (в отличие от террористов) национальностей действительно не имеют.

...Октябрьский вечер Антон коротал с приятелями. Их собралось человек шесть — мальчишки болтали о том, о сём, стоя на самом оживлённом месте окраинного жилмассива: возле продуктового магазина, окружённого торговыми палатками.

И в этот момент мимо стайки пацанов проходила «строгая и суровая власть» — в лице 23-летнего Рустама Абдульменова, уже пару месяцев носившего погоны младшего лейтенанта милиции и бдительно следившего за соблюдением прав несовершеннолетних во 2-м отделе РУВД Ленинского района Новосибирска.

«Власть» шла не вполне ровной походкой — инспектор по делам несовершеннолетних к восьми вечера уже успел «расслабиться» после трудного дня. Однако, при виде мальчишек в душе младшего лейтенанта взыграл трудовой энтузиазм.

Выхватив из группы подростков Антона — самого маленького из всех — инспектор потащил ребенка в отдел. Благо возвращаться было недалеко — здание милиции буквально в двух шагах от гастронома.

Мальчик не сопротивлялся — воспитанный в благополучной семье, он не привык опасаться людей в погонах (большая ошибка — как говорят герои американских фильмов...). Тем более, что и вины никакой за ним не было.

Друзья Антона растерянно потянулись следом... Заведя мальчишку в служебный кабинет и заперев дверь, Абдульменов приступил к «следственным действиям». А именно — начал избивать жертву руками и ногами, требуя подписать признание.

На беду Антона оказалось, что пару дней назад в соседней школе кто-то побил стёкла, — разыскать хулиганов Рустаму не удалось, и ретивого милиционера это очень расстраивало. Поэтому он и бил ребёнка, что называется, от души — в живот и по голове.

Крики пацана неслись через открытое окно, их слышали приятели Антона, которые топтались на улице, не зная, как выручить товарища (да очень просто — забросать отделение оружием пролетариата).

Неизвестно, сколько бы это продолжалось (в конце концов, Антон Суринский скорее всего взял бы на себя вину во всех преступлениях, совершённых в районе) (кто бы сомневался; следователи гестапо сладострастно потирают в гробах костлявые руки), но ребёнка спас счастливый случай.

Мальчишки увидели на улице старшего брата Антона Илью — он возвращался с работы. «Там Антон! Его бьют!» — налетели на него ребята. Илья зашел к дежурному, тот сбегал наверх, в кабинет Абдульменова, и посоветовал тому отпустить ребёнка — мол, брат пришёл, как бы чего не вышло...

В тот же вечер избитого мальчика, у которого началась рвота, на «скорой» отвезли в больницу с сотрясением мозга. Мать Антона Люся Суринская, проплакав всю ночь, наутро принесла в милицию заявление — в тот же самый райотдел.

Начальство дало заявлению «законный» ход: поручило разобраться с материалом... самому Абдульменову. А как же иначе? Обидели ребёнка — кто же его защитит, если не инспектор по делам несовершеннолетних?

Забегая вперёд, скажем, что никакой ответственности, даже административной, начальство Абдульменова за этот удивительный шаг не понесло. Рустам Абдульменов, дождавшись, когда Антон выпишется из больницы, навестил семью Суринских.

— Первым делом он начал... жаловаться мне на свою жизнь! — рассказывает мама Антона. — Мол, я такой бедный-несчастный, только начал работать, а тут такое... Пожалейте меня, заберите заявление по-хорошему.

Когда я отказалась, милиционер начал угрожать: у вас двое несовершеннолетних детей, мало ли что с ними может случиться! Вы за них не боитесь?! И тут я по-настоящему испугалась. В конце концов, я и Антон подписали чистые листы протокола — как требовал Абдульменов...

Затем младший лейтенант уничтожил изобличающее его заявление и заполнил чистые листы, подписанные пострадавшими, — теперь выходило, что Антона избили неизвестные. Которых, естественно, так и не нашли.

Чтобы избавиться от страха перед блюстителем закона, Люсе Суринской понадобился почти год. Но всё это время женщину мучило желание наказать обидчика родного сына. «Я не могла смотреть в глаза моему мальчику, — после скажет она. — Все время представляла, как его избивает этот изверг, от которого я не смогла его защитить...»

Только в августе 2002 года Люся Суринская обратилась в районную прокуратуру. Началось следствие, и в результате Абдульменову, который давно уволился из органов, предъявили обвинение в злоупотреблении (за фальсификацию протоколов) и превышении должностных полномочий с применением насилия.

«Мы с особым вниманием относимся к подобным делам, — говорит гособвинитель Елена Деркач. (Видно, нередко они бывают...) — Сотрудники милиции, допускающие в своей работе такой беспредел, не должны оставаться безнаказанными».

На суде бывший инспектор свою вину так и не признал. Его адвокат, настаивая на оправдательном приговоре, всё же предлагала матери Антона недурную денежную компенсацию.

Но брать деньги за слёзы сына Люся Суринская категорически отказалась, попросив суд отправить Абдульменова за решетку: «Мне не нужны деньги, я хочу, чтобы этот человек сидел». На бывшего стража порядка надели наручники прямо в зале суда.

Это хорошо. Это даже где-то хэппи-енд.

Но сплошь и рядом наручники надевают на другие запястья — и потуже защёлкивают. Дело в том, что несформировавшаяся кисть подростка может выскользнуть из «браслета», оставив на нём часть кожи...

По данным независимых экспертов, восемь из каждых десяти «отбывающих срок» подростков получили наказания, несоизмеримые с виной. А каждый пятый сидит за преступление, которого не совершал.

Это вдвое больше, чем среди взрослых — там сидит «за того парня» каждый десятый. И это объяснимо: мальчишку легче «поломать» болью или обманом.

«Мне показалось, что наш мир сошёл с ума, — пишет один из немногих действительно болеющих душой за страну журналистов. — Борьба с преступностью борьбой, но не детей же в тюрьмы сажать!

Вспомнились нашумевшие дела — мальчик украл хомячка в магазине, ну захотелось ему такого беленького и пушистого — и получил два года тюрьмы. Так и хочется крикнуть — о чём вы думаете, граждане судьи?

Сможете представить своего сына в карцере с мокрыми холодными стенами (а зимой, между прочим, стены в карцере покрываются ледяной коркой!) и крысами? А если ваш сын окажется слаб духом, и его «опустят»?

По тюремным понятиям, если человека «опустили», назад пути нет. Его место будет у параши, и его будут насиловать за пачку сигарет. Представили?..

Но ведь есть и другой известный факт — побывавший в тюрьме перестаёт её бояться. Всего лишь за год подростки «вживаются» в тюремную жизнь, усваивают сложную тюремную культуру.

В старые советские времена ответственность за угон машины, например, наступала с 16 лет. Но сейчас идёт война с преступностью.

Разгорячённые этой войной взрослые принимают законы, по которым любой мальчишка может в любой момент оказаться за решёткой.

По новому уголовному кодексу ответственность за большинство преступлений наступает с 14 лет.

В тюрьмы закрывают за украденное пирожное, за игрушку!

Когда ребёнок что-нибудь отнимает у сверстника, это уже грабёж, ст. 161 УК, уже до 7 лет!

...Психика ребёнка, побывавшего в тюрьме, реабилитации не подлежит — из отсидевших на малолетке получаются самые жестокие и дерзкие преступники.

Мне довелось говорить с такими, это люди со сломанной психикой и сломанной жизнью, не способные существовать вне криминального мира. Но они гордятся тем, что побывали в тюрьме.

Когда они ненадолго возвращаются в школу, получив условный срок, они уже носители тюремной культуры. Они будут чувствовать себя настоящими мужчинами — ещё бы, прошли через настоящую взрослую жизнь!

Друзья в школе будут смотреть на них, открыв рот, девочки влюбляться, мальчишки-сверстники бояться и уважать. И, скорее всего, не пройдёт и года, как они снова окажутся за тюремными стенами, и сроки уже будут не условные и не маленькие.

Весной 2006 года в Марийской республике покончили с собой трое четырнадцатилетних мальчишек.

Постоянно недоедавшие, из неблагополучных семей, они украли нескольких кроликов и съели их.

Естественно, что милиция тут же «села на хвост» и, хотя уже сам хозяин кроликов решил забрать заявление, принялись интенсивно «разрабатывать тему», надеясь заодно закрыть ещё несколько дел о кражах, списав их на так удачно подвернувшихся пацанов.

Мальчики не выдержали ежедневных — в течение недели! — вызовов в милицию, сопровождавшихся побоями, издевательствами, угрозами и, понимая, что на них всё равно «повесят» все кражи в районе... сами повесились на заброшенной ферме.

Все трое висели на балке, взявшись за руки.

Чтобы не так страшно было уходить из страшного мира.

Ах, если бы я всё это выдумал...

Не выдумал я и вышедшей через два месяца телепрограммы, в которой молодой чиновник из прокуратуры, сделав честное и негодующее лицо, нагло врал в телекамеру, что мальчишки были пьяные в дым, когда вешались, что у них была плохая наследственность (кто-то уже когда-то кончал с собой из их родни), а в милиции их и пальцем не тронули, никто на них не кричал даже.

Из чистой подлости трое негодяев, после благопристойнейшего допроса, насосались портвешку и удавились, чтобы «подставить» наши доблестные органы...

И видно было, что он врёт, и ясно было, что он врёт, но он врал, а зал ток-шоу обсуждал, что же происходит с нашей молодёжью...

А мне хотелось привести всех этих людей в морг, показать им вскрытые во время экспертизы и небрежно зашитые тела мальчишек на холодных столах под белыми простынями и сказать: «А вот это — трупы. Когда умирают живые люди, то остаются только трупы».

Но я думаю, что и тогда зал не перестал бы болтать, а чиновник — врать.

Ах, если бы я всё это выдумал... Если бы, если бы, если бы...

...предприняли облаву на мальчиков хутора. Они врывались в хаты, силой брали мальчиков и избивали их палками, нагайками, резиной и ногами. Затем выбрасывали детей на улицу и, издеваясь, требовали, чтобы каждый из детей оговаривал кого-либо из своих товарищей. Избив детей до потери сознания... бросили их в крытую холодную автомашину... взяли 17 мальчиков.

Нет, читатель, это уже не наши дни, хотя вы и могли так подумать. И это не действия наших «органов». У этого отрывка из книги «Босоногий гарнизон», присланной мне читателем «Советской России» Леонидом Ивановичем Раткевичем, есть и начало, и продолжение...

Начало — вот. ...4 ноября 1942 года... немцы, запуганные действиями неизвестных партизан в районе хутора Вербовки, Ляпичево, Аверинский, заподозрили в этих действиях ребят, бывших школьников...

А вот — продолжение. После трёхдневного издевательства над детьми в автомашине были оставлены 10 мальчиков, приговорённых к расстрелу... измученных после пыток детей начали выводить связанными по 5 человек на расстрел к силосной яме...

Были расстреляны: Аксён Тимонин (14 лет), Тимофей Тимонин (12 лет), Василий Егоров (13 лет), Николай Егоров (12 лет), Семён Манжин (9 лет), Константин Головлёв (13 лет), Никифор Назаркин (12 лет), Емельян Сафонов (12 лет), Василий Горин (13 лет) и Иван Махин (11 лет)...

А вот — опять продолжение. Я просто повторяюсь. Не грех и повторить, потому что

это — уже наши дни...

...проводившего «зачистку» среди подростков: десятки детей и подростков в возрасте от 12 до 20 лет были арестованы...

«...Вёл бы себя спокойнее, и ничего бы не было...»

...руки у него были совсем чёрные. Видно, топтали его... А горло перевязано. Почему? Видно, следы какие-то скрыть хотели. Нос был перебит. А глаза... Впечатление такое, что глаз... вообще нет, а просто прикрыты веками...

...он бил ребёнка, что называется, от души — в живот и по голове...

...Мой сын Юра получил четыре ранения: два в ногу, одна пуля со смещённым центром в живот и одна в спину. Наших детей расстреляли, причём зверски, посреди белого дня, в любимом городе, по указу президента...

Я сам перечитываю эти строчки и сам ужасаюсь: как же такое может быть в моей стране?! Через три поколения после той войны, где мы победили, в официально мирное время?!

Или — не было, и нет никакого мира?!

Наверное, так. Не может быть мира между мною и вот этим: ...Одна из пуль угодила в 9-классника Сергея Великосельского — он сидел в люльке мотоцикла. Пуля пробила сердце, и мальчишка тут же умер...

Как не могло быть мира у моего деда с этим: Немцы... врывались в автомашину по несколько раз в день, снова избивали детей, грозили им расстрелом и виселицей...

Предвижу: мне опять скажут, что я «очерняю» и «передёргиваю», тогда, как «множество выполняют свой долг, проявляя мужество и героизм...»

Вот только, гитлеровцы в массе своей тоже выполняли свой долг, проявляя мужество и героизм. Но гитлеровцами от этого быть не перестали.

А я хочу спросить: и как после этого верить нашей власти? Хотя бы в мелочах?

Оболгут, изоврутся, очернят и вывернут наизнанку любое дело. Вот я и не верю.

А какой ещё реакции можно ожидать от нормального человека, до 17 лет жившего в СССР, где милиционер, ударивший ребёнка... да нет, я что-то не то говорю.

Советскому милиционеру такое и в голову не пришло бы.

* * *

...Они уходили из зала суда в тюремный коридор. А мне почему-то казалось, что за дверями парней ждёт не машина с решётками на окнах, а — двор, лай овчарок, широкая деревянная буква «П» и свисающие с неё верёвки. И четыре таблички со словом «БАНДИТ», которые им повесят на шеи перед казнью.

Ну, что ж. Быть в одной компании с людьми, которым оккупанты вешали подобные таблички на грудь, даже почётно.

А верить власти — сложно. Почти невозможно — особенно после дела Хуршеды Султановой, таджикской девочки, убитой не скинхедами, как об этом голосили на всех углах, а... конкурентами её отца-дворника, по совместительству — мелкого наркоторговца.

Теперь-то это доказано, а ведь тогда тоже хватали мальчишек, судили, пытались посадить...

Так с чего я должен верить сейчас?..

...В фильме «Иди и смотри» молчаливый и даже свирепый командир партизанского отряда объясняет своим бойцам политику гитлеровцев: «Главное их оружие — страх. Превратить тебя в раба. В насекомое. И раздавить».

Это, как нельзя лучше характеризует и кое чью сегодняшнюю политику тоже. И давить начинают с детей. Твёрдо зная: раздавишь их — у русских патриотов, как бы мужественны и бескомпромиссны они не были, не станет будущего.

Не с преступностью воюет государство, нет. Ошибался искренне сочувствовавший сидящим в зонах мальчишкам журналист. Государство сражается — свирепо и без правил, как со смертельным врагом! — с будущим России.

Потому, что оно знает: настанет момент — и это будущее откажется подчиняться государству воров и лжецов. Неизбежно откажется. Стихийно.

Ведь все дети рождаются смелыми...

                    http://zhurnal.lib.ru/w/wereshagin_o_n/detki.shtml

Все письма жду по адресу:

mirnyi@front.ru

   Если Вы не хотите, чтобы письмо попало в рассылку, укажите это явно в письме. Оставляю за собой право публиковать письма без запрета на опубликование.

С уважением, Александр.

Родственные рассылки:

Закрытая история РУСИ - информационная война против России!

http://subscribe.ru/catalog/country.ru.vedy

РУССКАЯ И СЛАВЯНСКАЯ МИФОЛОГИЯ

http://koi.subscribe.ru/catalog/religion.666

Ведический образ жизни сегодня

http://www.content.mail.ru/pages/p_18736.html

Решая пить или не пить?.. выбираем - БЫТЬ или НЕ БЫТЬ!!!

http://subscribe.ru/catalog/culture.people.alconon

Родители выращивают детей, дети воспитывают взрослых

http://subscribe.ru/catalog/home.child.garmony2010

Будущее за малолитражкой - как купить хороший автомобиль

http://subscribe.ru/catalog/tech.auto.car

ЖЖ

http://geniusnestar.livejournal.com/

Если Вы считаете, что дело, которое мы делаем, даёт реальную пользу, пригласите знакомых подписаться на эту рассылку.
Пожалуйста, вышлите им эту ссылку: http://subscribe.ru/catalog/country.ru.vedy