Уважаемые подписчики и читатели! Регулярные новостные выпуски рассылки возобновятся с 14 января, когда окончательно закончатся "рождественские" каникулы в экономических средствах массовой информации, откуда мы и черпаем, в основном, информацию для наших выпусков. А сегодня мы предлагаем Вашему вниманию специальный выпуск, посвященный экономическим и социально-политическим проблемам африканских государств. Нижеследующая подборка статей была опубликована в журнале "Международная политика", №11 (ноябрь), 2001 г.
   Пользуясь случаем, хочу напомнить, что мы предлагаем совместно подвести итоги 2001 г. – составить рейтинг "Событие 2001". Итак, напишите нам, какие 5 событий 2001 года, по Вашему мнению, были наиболее значимыми для мировой экономики. Что получится в результате этого импровизированного голосования, мы сообщим Вам 31 января 2002 г. Надеемся на Ваше активное участие и ждем Ваших писем.

Ваши отзывы и замечания, а также материалы, которые Вы хотели бы опубликовать в данной рассылке, присылайте, пожалуйста, по адресу lenny@absolut.ru.
Сайт рассылки расположен по адресу http://scd.centro.ru/rass.htm.
Архив рассылки расположен по адресу http://subscribe.ru/archive/business.globalec.
С уважением, Леонид Ардалионов.

   ***

   Экономические шансы в Южной Африке
   Автор - Эберхард Шульц, старший экономист Deutsche Bank Research Risk Analysis Group, Франкфурт-на-Майне
   Развитие экономики африканского континента за последние два десятилетия породило разочарование. Борьба против бедности, за улучшение условий жизни практически не принесла никаких результатов. От импульсов, приданных глобализацией, Африка выиграла меньше, чем другие регионы мира. Хотя успехи есть, но появились и новые проблемы. До решающего перелома еще далеко.
   Южная Африка не является исключением. Cообщество по вопросам развития стран Юга Африки (в Сообщество по вопросам развития стран Юга Африки (САДК) входят в настоящее время 14 государств-членов: Ангола, Ботсвана, Демократическая Республика Конго, Замбия, Зимбабве, Лесото, Маврикий, Малави, Мозамбик, Намибия, Свазиленд, Сейшельские Острова, Танзания и Южно-Африканская Республика.) подводит отрезвляющие итоги:    -) реальный экономический рост достигал в последние два десятилетия в среднем 2% в год;
   -) в действительности валовой внутренний продукт в расчете на душу населения сокращался ежегодно на 0,8%;
   -) доля государств Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки в глобальном валовом внутреннем продукте уменьшилась с 1,7% в 1980 до 1,2% в 2000 году, т.е. почти на 30%;
   -) их доля во всемирном экспорте снизилась в тот же период с 1,9% до 0,8%; их доля в прямых инвестициях еще меньше (в 2000 году она достигала 0,5%).
   Численность населения государств-членов Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки составляла в прошлом году 200 миллионов человек (столько же, сколько в Бразилии и Аргентине вместе взятых), а их валовой внутренний продукт равнялся 180 миллиардам долларов (это составляет 30% от ВВП Бразилии). 20% населения приходится на Южно-Африканскую Республику, в которой сосредоточено почти 70% экономических мощностей региона. Экономический вес, превосходство в структуре и международный авторитет превращают Южно­Африканскую Республику в главную силу и в самой Южной Африке, и также за ее пределами. Хотя недостаточно динамично развивающаяся Южно-Африканская Республика была до сих пор не в состоянии придать сильные импульсы развитию соседних стран, но в политическом плане и в аспекте экономической политики она играет все более важную роль образца и заводилы.

   Южная Африка: образцовая экономическая политика

   Республике у Мыса Доброй Надежды не только удалось совершить плавный переход к демократии, но и - вопреки распространенным тогда опасениям - взять курс на решительные рыночные преобразования. С тех пор ЮАР поддерживает бюджетную дисциплину и проводит осторожную денежную политику. На независимость Резервного банка никто не покушается. После долгих лет изоляции, вызванной апартеидом и санкциями, произошло масштабное раскрытие республики навстречу миру, которое способствовало устойчивому повышению производительности экономики. Базовые народнохозяйственные показатели по преимуществу благоприятны и еще больше улучшились за последнее время.
   На 2001/02 налоговый год запланирован дефицит бюджета в размере 2,5% от валового внутреннего продукта, и есть хорошие шансы на то, что он, как и в 2000/01 году, окажется ниже намеченного уровня. Международный валютный фонд официально подтверждает большие успехи правительства в бюджетном планировании, налоговой системе и в реструктуризации бюджетных расходов в пользу таких отраслей, как образование, здравоохранение и социальная сфера. Государственный долг, составляющий 47% от ВВП, является по международным меркам умеренным. Доля государственных расходов в валовом внутреннем продукте сокращается. Инфляция за последние десять лет заметно пошла на убыль, чему способствовала ориентированная на достижение стабильности кредитно-денежная и налоговая политика. Если использовать в качестве мерила индекс потребительских цен, то инфляция уменьшилась с 15% в 1991 году до 4,4% соответственно 5,8% (с учетом/без учета процентов по закладным) в сентябре 2001 года. Резервный банк наметил на 2002 год формальную цель ­ снизить инфляцию до уровня 3­6%.
   Баланс по текущим операциям также складывается благоприятно для ЮАР: ежегодное негативное сальдо, составляющее менее одного процента от ВВП, не представляет в настоящее время проблемы. Начиная с четвертого квартала 2000 года и по второй квартал 2001 года, отмечалось даже позитивное сальдо. Внешняя задолженность - как показывает ее отношение к валовому внутреннему продукту (2000: 29%) и экспорту (95%), а также доля бюджетных расходов на обслуживание государственного долга (14%) ­ находится по международным меркам на довольно низком уровне. Сильной стороной страны является, не в последнюю очередь, также солидная банковская система, хорошо развитый рынок капиталов и высокоэффективный предпринимательский сектор. Однако темп экономического развития оставался ниже ожидаемого и необходимого. Начиная с 1994 года, экономический рост составляет в среднем 2,6% в год. Рост ВВП, слегка превысивший в 2000 году 3%, в 2001 и 2002 годах вновь опустится до уровня ниже 3%, что связано с ухудшением мировой экономической конъюнктуры. Ввиду того, что ежегодный прирост населения составляет примерно 2%, увеличение ВВП на душу населения было до сих пор незначительным, что резко ограничивает возможности улучшения условий жизни.
   Накопления и инвестиции в Южно-Африканской Республике, составлявшие в 2000 году соответственно 15,2% и 14,9% от валового внутреннего продукта, оставляют желать лучшего. В особенности это касается прямых иностранных инвестиций. В период с 1994 по 2000 год южноафриканские прямые инвестиции за рубежом превышали прямые иностранные инвестиции в Южно­Африканской Республике. В 2000 году они составляли всего один миллиард долларов или 0,8% от валового внутреннего продукта - неважное свидетельство экономической привлекательности страны у Мыса Доброй Надежды. Продолжающаяся эмиграция квалифицированной рабочей силы также дает пищу для размышления.

   Факторы риска

   Наряду со многими позитивными моментами потенциальные инвесторы видят также и теневые стороны: Южно­Африканская Республика является одной из стран, в которых пролегла пропасть между богатыми и бедными. Что касается преступности, то по этому показателю Южная Африка находится на одном из первых мест в мире (в негативном, разумеется, смысле). Несмотря на высокий уровень безработицы, в стране остро не хватает квалифицированной рабочей силы. Рынок труда недостаточно гибок, реформы затягиваются. Помехи создают, среди прочего, квоты при приеме на работу, установленные в пользу чернокожих претендентов на рабочие места. Несмотря на нехватку квалифицированной рабочей силы, иностранцу довольно трудно получить разрешение на работу. К этому добавляется такой фактор риска, как ВИЧ-инфекция. В настоящее время тень на Южно­Африканскую Республику бросает также кризис в соседней Зимбабве.
   Еще одним негативным моментом является постоянно возникающие затяжки с приватизацией большой государственной собственности в виде предприятий. Профсоюзы недавно вновь сплотились и единым фронтом выступили против политики приватизации. Хотя правительство, представляя в августе 2000 года свою "ускоренную" программу, пообещало принять определенные социальные меры для смягчения последствий приватизации, однако с учетом значения этого процесса для государственных финансов, платежного баланса, инвестиционного климата и конкурентоспособности оно придерживается, в принципе, собственных планов.
   Валютный курс рэнда в последние годы постоянно испытывает существенное давление. С начала 2000 года он снизился по отношению к доллару более чем на треть, по отношению к евро - важнейшей партнерской валюте - рэнд упал более чем на 25%. Резервный банк, с одной стороны, придерживается своей политики и не проводит интервенций с целью поддержания курса отправленной в свободное плавание валюты, с другой стороны, он сокращает свои фьючерсные обязательства, лишая, соответственно, валютный рынок притока долларов. В принципе, негативное влияние на рэнд оказывает поэтапная либерализация обращения капитала. В общем и целом, южноафриканская валюта, несмотря на хорошую базовую ситуацию, по-прежнему уязвима и зависит от смены настроений на рынке.

   Безработица

   В условиях вялого экономического роста и прогрессирующей рационализации производства как на предприятиях, так и в государственных учреждениях продолжается процесс сокращения рабочих мест. Уровень безработицы, составляющий 27% по официальным данным и примерно 35% согласно расширенной методике, чрезвычайно высок. Безработные по большей части не имеют образования и квалификации, при том, что одновременно существует дефицит квалифицированной рабочей силы, подмастерьев и мастеров. Поэтому для снижения безработицы будет недостаточно одного только большого экономического роста. В сложившихся условиях стимулирование экономического роста привело бы, в первую очередь, к дальнейшему увеличению дефицита и удорожанию квалифицированной рабочей силы, подмастерьев и мастеров. Необходимо, скорее, улучшить профессиональное обучение, однако это возможно только в средне- или долгосрочной перспективе.

   Зимбабве: отягощающий ситуацию хаос

   В расположенной на севере от ЮАР соседней стране Зимбабве воцарился политический хаос, ее экономика пришла в упадок. За последние восемнадцать месяцев там фактически полностью перестали действовать право и порядок. Экономика вследствие этого стремительно покатилась по наклонной плоскости. Валовой внутренний продукт в 2001 году сократится, возможно, на 10%. В 2000 году он уже снизился на 4,2%. Инфляция достигла в сентябре 2001 года отметки 86%, уровень безработицы превышает, по оценкам, 50%. Дефицит государственного бюджета составляет 15% от валового внутреннего продукта (или даже больше). Это объясняется, среди прочего, военными действиями Зимбабве в Демократической Республике Конго. Правительство рассорилось с Международным валютным фондом, Всемирным банком и странами­спонсорами, оказывавшими помощь на двусторонней основе: валютные резервы в значительной мере истощены, нарастает задолженность по платежам. Импорт нефти осуществляется с большим трудом, возникла угроза для снабжения населения продуктами питания. Недавно введенный контроль за ценами на основные продукты питания, а также угроза национализировать протестующие против этого предприятия порождают опасения, что экономическая ситуация ухудшится еще больше.
   Зимбабве является крупнейшим торговым партнером Южно­Африканской Республики на континенте, хотя ее значение не очень велико, ибо на нее приходится менее 3% от общей суммы южноафриканского экспорта. Однако проблема Зимбабве оказывает на ЮАР уже не только психологическое воздействие: Южно­Африканская Республика сталкивается с потоком беженцев, который в случае эскалации конфликта может принять угрожающие масштабы. Захват земель в Зимбабве напоминает также о том, что Южно­Африканская Республика допускает проволочки в проведении собственной земельной реформы. В общем и целом, фактор Зимбабве оказывает серьезное негативное воздействие на инвестиционный климат в Южно­Африканской Республике.

   Неоднозначные перспективы

   Не существует никаких сомнений в том, что Африке необходим устойчивый, мощный экономический рост, чтобы эффективно бороться с бедностью, ощутимо улучшить жизненные условия и встать на адекватный путь развития. Организация Объединенных Наций постановила, что для этого нужно добиться экономического роста минимум 6% в год. На саммите Всемирного экономического форума, проводившемся в Южно­Африканской Республике в июне 2001 года, говорилось даже о 7-8% ежегодном экономическом росте. В настоящее время государства-члены Сообщества по вопросам развития стран Юга Африки вынуждены довольствоваться, однако, экономическим ростом, который составляет менее половины намеченного. Нет никаких сомнений в том, что Южная Африка имеет возможности для развития, выходящие далеко за пределы уже достигнутого. Вопрос, скорее, в том, позволят ли глобальная обстановка, помощь со стороны промышленно развитых стран и собственные усилия лучше использовать имеющийся потенциал.
   Что касается ключевой страны - Южно­Африканской Республики - то в отношении нее уместен умеренный оптимизм. Пока считается, что она способна добиться ежегодного экономического роста в 3-4%. Однако, принимая во внимание нынешнее ухудшение исходной ситуации в мировой экономике, экономический рост на таком уровне, пожалуй, вряд ли возможен, по меньшей мере, в 2001-02 годах он недостижим.
   Тем более, что очаги политических кризисов ­ Ангола, Демократическая Республика Конго и Зимбабве - не внушают больших надежд на подъем в народных хозяйствах этих стран. При этом нефтедобывающая Ангола находится в особой ситуации: несмотря на гражданскую войну, в ее оффшорный нефтедобывающий сектор сделаны значительные прямые иностранные инвестиции. Намеченное увеличение мощностей и добычи нефти позволяют надеяться на то, что валовой внутренний продукт этой страны вырастет в 2002 году примерно на 5%. Однако это не должно вводить в заблуждение, ибо в остальных народных хозяйствах по-прежнему сохраняются трудности.
   С другой стороны, среди малых стран Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки развития есть и те, чья экономика развивается успешно, например, Ботсвана или Маврикий, а также Мозамбик и Танзания, которые показывают, что огульный пессимизм не является оправданным.
   Ботсвана относится к развивающимся странам, добившимся наилучших результатов. Страна с динамично развивающейся экономикой имеет, как правило, положительное сальдо баланса по текущим операциям и профицитный бюджет. Ее валютные резервы во много раз превышают внешнюю задолженность. Страна обязана этим исключительным положением своим богатым месторождениям алмазов, но также реалистической экономической политике и эффективному сотрудничеству с иностранными инвесторами;
   Третьей страной Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки, кредитоспособность которой оценивается рейтинговыми агентствами благоприятно, как "investment grade", является наряду с Южно­Африканской Республикой и Ботсваной Маврикий. К сильным сторонам этого островного государства относится его открытая рыночная экономическая позиция, а также прочная политическая стабильность в условиях мультикультурного общества. Однако, чтобы сохранить конкурентоспособность перед лицом угрозы потери торговых преференций, Маврикию необходимо будет приложить усилия для проведения новых реформ;
   Мозамбик с помощью Международного валютного фонда и Всемирного банка добился с середины девяностых годов больших успехов на пути к открытой рыночной экономике. Развитию частного сектора способствовали снижение административных барьеров для торговой и инвестиционной деятельности, обеспечение правовой безопасности за счет реформы законодательства и юрисдикции, а также развития финансовых рынков и инструментов денежной политики. Тем не менее, Мозамбик остается одной из беднейших стран. Несмотря на то, что значительная часть его внешней задолженности была списана, он по-прежнему сильно зависит от помощи развивающимся странам.
   В Танзании - также одной из беднейших стран - отход от социализма и государственной собственности начался уже в середине восьмидесятых годов. В середине девяностых годов была либерализирована валютная система, внешняя торговля и финансовый сектор, произошел отказ от контроля за ценами и началась реализация широкомасштабной программы приватизации. Экономическое развитие было в последние годы преимущественно благоприятным, что объясняется неукоснительно соблюдаемой бюджетной политикой. Несмотря на значительное облегчение долгового бремени, Танзания по-прежнему сильно нуждается в иностранной помощи.
   Четыре государства-члена Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки ­ Мозамбик, Танзания, Малави и Замбия ­ извлекают выгоду из инициативы HIPC (Heavily Indebted Poor Countries), выдвинутой Всемирным банком и Международным валютным фондом. Эта инициатива направлена на то, чтобы облегчить бремя внешней задолженности бедных стран с большими долгами - преимущественно в Африке - и сократить ее до приемлемого уровня, если в ответ эти страны сориентируют свою политику на достижение экономического роста и борьбу с бедностью. Мозамбик стал третьей страной, достигшей в сентябре 2001 года "completion point", т.е. это означает, что он выполнил все намеченные экономической политикой планы, и обещанное ему облегчение долгового бремени стало таким образом полным и окончательным. Три остальные страны миновали "decision point": Танзания - в апреле 2000 года, Малави и Замбия - в декабре 2000 года, т.е. они завершили работу над детальной программой борьбы с бедностью, с одной стороны, и началось облегчение их долгового бремени, с другой.
   Это оказало весьма сильное воздействие: благодаря инициативе HIPC внешняя задолженность, оцениваемая по курсам наличных валют, сократилась у Мозамбика на 72%, у Замбии - на 63%, Танзании - на 54% и Малави - на 44%. Суммы, идущие на обслуживание внешних долгов, постепенно сокращаются и уменьшатся в целом на 12 миллиардов долларов. Соответственно, в тех странах, которых это коснулось, увеличиваются бюджетные статьи расходов на здравоохранение, образование и другие социальные цели. Однако ответственные лица сталкиваются со чрезвычайно большим вызовом - они должны обеспечить, чтобы новые возможности, появившиеся в результате облегчения долгового бремени, действительно использовались в конечном счете для уменьшения бедности.
   Помимо инициативы HIPC президент Южно-Африканской Республики Табо Мбеки, продвигающий программу Millenium Africa Renaissance, которая трансформировалась тем временем в Новую африканскую инициативу, выступает за полное списание долгов самых бедных стран. Африканские страны намереваются вновь внести требование о дальнейшем облегчении долгового бремени в повестку дня предстоящих переговоров о мировой торговле. Однако, прежде всего, они настаивают на дальнейшем открытии рынков промышленно развитых государств для своей продукции. Это справедливое требование, особенно в отношении аграрной продукции. Еще африканские страны напоминают о требовании Организации Объединенных Наций к промышленно развитым государствам предоставлять ежегодно 0,7% своего валового внутреннего продукта в виде помощи развивающимся странам. Этому требованию последовали до сих пор лишь немногие страны-доноры.

   Зона свободной торговли?

   Многие государства-члены Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки слишком малы и слабы, чтобы выстоять экономически, будучи предоставленными сами себе. Поэтому для ускорения экономического и социального развития, а также для повышения глобального значения этих стран необходимо укреплять региональное сотрудничество. После того, как в первые годы своего существования Сообщество сосредоточило усилия на реализации трансграничных инфраструктурных проектов, обеспечении снабжения продуктами питания и вопросах окружающей среды, сегодня оно, используя подписанный в сентябре 2000 года протокол о торговле, предпринимает решительный шаг вперед -приступает к созданию в следующие десять лет зоны свободной торговли.
   Однако к выполнению этого замысла приступили всего лишь 5 государств-членов Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки-Ботсвана, Лесото, Маврикий, Южно-Африканская Республика и Свазиленд. Уже заранее можно предвидеть немалые трудности, касающиеся гармонизации политики валютных курсов, правил определения происхождения товаров, практики выплаты субсидий. Путь к нормально функционирующей зоне свободной торговли, не говоря уже об общем рынке с единой валютой, будет долгим и трудным.
   Инициатива HIPC и углубление сотрудничества в рамках Cообщества по вопросам развития стран Юга Африки означают новые требования к экономической политике и новые импульсы. Облегчение налогового бремени может улучшить участь беднейших стран только при условии, что этот инструмент будет использоваться ответственно и целенаправленно. Планы создания зоны свободной торговли в Южной Африке окажутся успешными только в том случае, если удастся добиться минимальной гармонизации и конвергенции. Уже в макроэкономической повестке дня стоит целый ряд вопросов: подавление инфляции, консолидация государственных бюджетов, дисциплинированная денежная политика, реалистическая валютная политика, раскрытие экономики вовне.
   К этому добавляется необходимость проведения широкомасштабной приватизации, развития гибких рынков труда, создания адекватных налоговых структур, принятия программ профессионального обучения и повышения квалификации, обуздания преступности и выработки стратегий борьбы с ВИЧ-инфекцией/СПИДом. Эта болезнь распространена в Ботсване, Лесото, Замбии, Зимбабве и Свазиленде еще шире, чем в Южно-Африканской Республике. По данным исследования ООН, в этих пяти государствах-членах САДК инфицировано, по меньшей мере, 20% взрослого населения, причем больше всего эпидемия СПИДа затронула Ботсвану.

   Необходима политическая стабилизация

   Экономическая мощь стран Юга Африки сможет проявиться в полной мере лишь в том случае, если установится политическое затишье. Шаги в этом направлении и в самом деле предпринимаются: новый президент Демократической Республики Конго демонстрирует готовность к окончанию гражданской войны. Уже начался вывод войск из Анголы, Намибии и Зимбабве, с одной стороны, а также из Руанды и Уганды, с другой. Мирные переговоры проходят, однако, крайне тяжело. Потребуется еще некоторое время для демилитаризации, создания нормально функционирующей государственной системы, а также оздоровления экономики. В Анголе боевики хотя и ослаблены, но не разгромлены. Давление, оказанное партнерами по Британскому Содружеству Наций на Зимбабве, побудило ее президента Роберта Мугабе пойти на уступки. Однако ситуация выглядит таким образом, что до мая 2002 года, когда должны состояться президентские выборы, он не будет готов и окажется не в состоянии выполнить свои обещания.
   Речь идет не только о восстановлении самих участвующих в конфликтах стран, которые благодаря имеющимся в изобилии природным ресурсам, включая благоприятные условия для развития сельского хозяйства, имеют в принципе хорошие шансы для развития. Речь идет о состоянии и репутации государств Юга Африки, о функциональной способности и достоверности Сообщества по вопросам развития стран Юга Африки. На кон поставлено при этом очень многое.

   Сползание в хаос? Южная Африка на пороге испытаний
   Автор - барон Клаус фон дер Ропп, Southern African Consulting, Потсдам
   Внешний мир уже начиная с середины 90-х годов практически утратил устойчивый интерес к событиям в Южной Африке (имеется в виду ЮАР. Примечание ведущего) и граничащих с ней государствах. С особой очевидностью это проявляется в Германии, где Федеральное правительство и оппозиция хранят молчание по этому поводу. За исключением Великобритании, схожим образом обстоят дела и во всех других государствах Европейского Союза, а также в Соединенных Штатах. Для британцев этот регион, прежде всего, в экономической сфере имеет несравнимо бóльшее значение, чем для всего остального западного мира. Поэтому именно они при поддержке Вашингтона свергали режимы правящего меньшинства в Зимбабве (1979/80), Намибии (1988/90), и в Южной Африке, используя до сих пор мало известные методы тайной дипломатии, а затем приводили к власти избранные правительства (черного) большинства.
   Сколь очевидным ни являлось бы то обстоятельство, что в настоящее время западная внешняя политика и политика в сфере безопасности заняты главным образом "войной против терроризма", тем не менее было бы уместным обратить внимание и на вопрос о том, какие последствия вызовет проводимая президентом страны Р.Мугабе политика разрушения зимбабвийской экономики, правового государства и уцелевших пока элементов демократической системы для соседней Южной Африки (и Намибии).
   Правда, правительство Намибии, возглавляемое президентом Сэмом Нуйомой, несмотря на свои все более авторитарные действия и тем более правительство во главе с Табо Мбеки, находящееся у власти в Претории с середины 1999 года, не намерены следовать такому курсу. Тем не менее, не следует забывать, что многие из членов его партии позитивно относятся к "революции" Мугабе. К тому же вполне можно предположить, что многомиллионный южноафриканский "люмпенский" пролетариат, представители которого после исторических перемен в Претории еще больше обнищали и увеличились в количественном отношении, будет подражать "примеру" Зимбабве.
   Не поддается никаким объяснениям тот факт, почему в Германии, судя по всему, никого не интересует подоплека убийства почти 1.200 белых южно-африканских фермеров - в Зимбабве было зафиксировано "лишь" семь жертв. Конечно, это могли быть случаи проявления свирепствующего сегодня на территории всей Южной Африки преступного насилия. Но вполне может быть и так, что таким образом черные активисты хотят вынудить фермеров отказаться от своих хозяйств, как это произошло в Зимбабве. Однако в отличие от Зимбабве, белые фермеры в Южной Африке представляют собой фактор власти, который не следует недооценивать, да и их количество почти в десять раз больше, чем в Зимбабве. Вооружившись до зубов, они теперь вновь создали свои полувоенные формирования. В своем недовольстве демократической Южной Африкой с ними солидарны также многие из тех белых, кто после ухода со службы в полиции и армии занимают ключевые посты в частных службах безопасности, которые наводнили сегодня всю Южную Африку. В интересах стабилизации новой республики на мысе Африки германская и европейская политика должны заботиться о том, чтобы найти для них место в новых условиях, а не игнорировать их интересы. Здесь имеется в виду, прежде всего, определение перспективы на будущее для этих представителей белой расы и их детей в Южной Африке.
   Многочисленные забастовки в Южной Африке чреваты перерастанием в марши голодных, которые могут привести к незаконным захватам белых пригородов, а также промышленных и сельскохозяйственных предприятий. В этом случае перед государствами ЕС встала бы проблема: как обеспечить защиту от анархии и хаоса в общей сложности более 1,4 млн. своих сограждан, в том числе 70.000 британцев, 50.000 португальцев и приблизительно 100.000 немцев, проживающих в Южной Африке (80.000) и Намибии (20.000). В этой связи следует напомнить о том, что во время обострения кризиса в Зимбабве в апреле 2000 года и летом 2001 года в печать просочились сведения о якобы готовившихся британскими, португальскими и германскими военными планах эвакуации проживавших там почти 30.000 граждан этих стран. Создается впечатление, что сегодня все эти приготовления уже не актуальны, поскольку при поддержке Нигерии и ряда других государств Юга Африки в начале сентября 2001 года британцам удалось достичь договоренности с правительством Мугабе в Абудже/Нигерия. Нужно только дождаться того, будет ли правительство Мугабе следовать данному им обязательству по возвращению к правовому государству и демократии.
   В противном случае пришлось бы эвакуировать иностранцев-граждан стран ЕС с территории радиусом почти в 10.000 км. Правительства Мозамбика, Южной Африки и Ботсваны еще в апреле 2000 года дали согласие на использование своих воздушных и морских портов для этих целей. Особое значение тогда может приобрести крупная, укрытая завесой таинственности военно-воздушная база, сооруженная США еще в 80-е годы в Молепололе, т.е. к западу от Габороне в Ботсване, неподалеку от границы с Южной Африкой.

   Незаинтересованность Германии?

   Разумеется, Германия, как и любое другое государство, располагает планами по эвакуации своих граждан, жизни которых в третьих странах, в том числе в Южной Африке и Намибии, угрожает опасность. Также очевидно, что эти планы не предназначены для публичного обсуждения. Однако остается непонятным, почему практически ни разу не ставился вопрос о том, как можно стабилизировать демократическую систему, прежде всего, в Южной Африке, чтобы вообще отпала необходимость в использовании этих планов. Такое молчание в Германии удивляет еще и по той причине, что только там во времена борьбы против апартеида у двух ведущих политиков хватило мужества публично потребовать - хотя и безуспешно - ведения переговоров с запрещенным тогда в Южной Африке освободительным движением Африканский национальный конгресс (АНК), призывая в то же время вопреки требованию АНК ("Один человек - один голос") к установлению в новой Южной Африке политического строя особого рода.
   Так, например, являвшийся тогда управляющим делами СДПГ Эгон Бар в интересах стабильности новой Южной Африки высказывался в пользу "неизвестной до сих пор модели равноправного сосуществования с предоставлением особой защиты меньшинствам". Продолжая эту мысль, бывший тогда председателем СвДП и президентом Либерального интернационала граф Отто Ламбсдорфф требовал обеспечить методами политической власти право на существование белых меньшинств в демократической Южной Африке. К этим тезисам сегодня нечего добавить; ныне они обоснованны более чем когда-либо прежде.
   Во всех западных столицах свежо воспоминание о том, как в начале переходного процесса в Намибии и затем в Южной Африке британцы сначала заручились поддержкой США, потом, однако, обошли всех своих партнеров по ЕС, в компетентности которых у них были сомнения. Таким образом, становится понятно, что сегодня остальные западноевропейцы и североамериканцы отказались от проведения собственной политики на Юге Африки, предоставив свободу действий британцам. Великобритания будет согласовывать свою политику в отношении Южной Африки и Намибии только со своими африканскими партнерами по Содружеству и среди них, в первую очередь, с Нигерией, что недавно стало очевидным на примере урегулирования кризиса в Зимбабве в Абудже.

   Есть ли основания для уверенности?

   На Западе дискуссия о Южной Африке и Намибии застыла на месте главным образом в 1994 -1995 годах. Почти не уделяется внимания тому обстоятельству, что страны, переданные белыми африканцами в Южной Африке и Намибии своим черным согражданам, пребывали в весьма разрушенном состоянии. Когда в мае 1994 года после проведения демократических выборов и на основе образцовой демократической конституции Нельсон Мандела принял бразды государственного правления из рук последнего белого африканского президента Фредерика Виллема де Клерка, весь мир испытал куда больше эйфории, чем в 1980 году, когда после 15-ти лет освободительной войны Мугабе собрался преобразовывать расистское государство поселенцев Южную Родезию в независимую Зимбабве, ориентированную на принципы демократии, правового государства и терпимости по отношению к другим расам. При этом перед Манделой и сформированным им из АНК, Южно-Африканской коммунистической партии (ЮАКП) и головной организации профобъединения Конгресс южноафриканских профсоюзов (КОСАТУ) правительством "альянса" стояли гораздо более сложные задачи.
   Впоследствии выяснилось, что фатальной ошибкой Манделы было невключение им в состав кабинета ведущих представителей африканеров/буров, в том числе социал-либерального диссидента Фредерика ван Зил Слабберта и достаточно умеренно консервативного бывшего генерала Констанда Л.Вилойена, а также одного скорее консервативного представителя англо-говорящего делового мира. Вместе с ними он предоставил бы новой Южной Африке более широкие возможности для обретения стабильности. Сегодня Лондон стремится исправить эту имевшую катастрофические последствия ошибку, предоставляя соответствующие консультации правительству Мбеки; но пока требуется время, чтобы понять, насколько, британцы смогут в этом преуспеть.
   Те, кто приезжает сегодня в Южную Африку, сразу ощущают огромную пропасть, отделяющую те нередко политкорректные или наивные надежды периода 1994/95 годов, от нынешней реальности. Они повсюду сталкиваются с ослабевшим государственным управлением, упадком важных секторов народного хозяйства в единственной новой индустриальной стране Африки, где уже на протяжении десятилетий отмечаются опасно высокие, и, тем не менее, постоянно увеличивающиеся темпы роста (структурной) безработицы, граничащие с беспределом, нередко кровавые насилие и преступность, а также катастрофа эпидемии СПИДа.

   Отсутствие роста демократии

   Почти никто из иностранцев и белых жителей Южной Африки не берет на себя смелость задаться вопросом о том, способна ли сегодняшняя Южная Африка к демократии. У Южной Африки (и Намибии) нет традиции демократии и правового государства. И до сих пор мало кто способен констатировать вместе с политологом из Гейдельберга Клаусом фон Байме, что (во всем мире) отмечается отказ от демократии, а не ее наличие. По-прежнему прописной истиной остаются слова выдающейся (американской) журналистки Пэтти Волдмайр: "Перед лицом насущной необходимости восстановления стабильности с демократическими любезностями следует повременить". Поэтому ради блага белых меньшинств неизменной остается потребность в чрезвычайно серьезной защите меньшинств. Если их будут продолжать маргинализировать и впредь, то тогда можно будет с полной уверенностью говорить о дальнейшей дестабилизации Южной Африки изнутри, поскольку именно африканеры/буры доминировали и продолжают доминировать, правда, уже с серьезными оговорками, в государственном управлении, а "англичане" - в частично еще высоко развитой экономике. Образованной и профессионально опытной смены для них из среды черного населения, как правило, пока нет. Страна вплоть до сегодняшнего дня еще страдает от того, что - в отличие от Зимбабве - черным здесь на протяжении десятилетий предоставлялось лишь довольно низкое по качеству образование для банту (Bantu Education).
   Демократическому правительству Южной Африки это, однако, до сих пор видится иначе. В особенности в государственном управлении очень многие ведущие посты занимают черные африканцы, не обладающие почти никакой квалификацией. Эта политика "позитивных действий" во всех сферах государственного управления привела к еще большей неэффективности и коррупции. Особенно фатально это проявляется в первую очередь в полиции, органах уголовного преследования и исполнения наказаний. Не менее тяжкие последствия испытали на себе таможенные органы, армия и пограничные службы. Как правило, нелегальный доступ в страну оказался открыт для миллионов беженцев и преступников из соседних государств; более других "прославились" в этом плане нигерийские и конголезские наркоторговцы. Вследствие этого после исторического перелома сотни тысяч главным образом белых специалистов всех областей покинули страну.
   Наряду с недостаточной защищенностью от криминогенных элементов, отсутствие перспективы в профессиональном плане для себя и, тем более, для своих детей побуждает даже пожилых людей пойти на такой шаг. Опасения относительно того, что Южная Африка последует "примеру" Зимбабве, увеличивают в настоящее время поток переселенцев. Параллельно с этим отмечается крупномасштабное бегство капитала из страны - как легальное, так и нелегальное. И это в тот момент, когда правительству Претории для создания срочно необходимых новых рабочих мест - а сейчас главным образом в сельском хозяйстве и на горнодобыче сокращается около 100 тысяч рабочих мест в год - требуются значительные отечественные и зарубежные частные инвестиции. Но с тех пор, как Мугабе вверг Зимбабве в состояние хаоса, все больше потенциальных инвесторов начинают руководствоваться тезисом Давида Роше, ведущего стратегического аналитика лондонской компании "Independent Strategy/Global Investment Consultants", по словам которого из-за низкой внутренней доли накоплений "Южная Африка отличается среди всех развивающихся рынков самой большой потребностью в иностранном капитале и самым низким потенциалом для его привлечения". Следствием всего этого является тот факт, что безработица будет расти и дальше, выходя за рамки своих нынешних показателей на отметках в 40% или даже 50%.

   Возврат к внутренней стабильности?

   Только сильное государство, полную противоположность которому представляет собой сегодня Южная Африка, могло бы справиться с восстановлением республики на мысе африканского континента. И поэтому не только в Великобритании, но и в Южной Африке украдкой задается вопрос о том, является ли столь совершенная демократическая конституция действительно той основой государства, которая позволит справиться с огромными проблемами переходного периода. В этой связи, по меньшей мере, в британских правительственных кругах все чаще обращаются к вопросу о том, следует ли рекомендовать южноафриканцам видоизменять свою конституцию подобно основным законам таких же хрупких республик, как Босния и Македония (а в будущем и Косово). Т.е. имеется в виду создание системы институционального разделения власти (с постоянной "большой коалицией") и самоопределения в интересах этнических меньшинств на территориальной основе или без нее.
   Нередко упускается из виду то обстоятельство, что в конце 1993 года Лондон и Вашингтон после капитуляции де Клерка, к которому на переговорах с АНК о конституции предъявлялись чрезмерно завышенные требования, свели консервативных африканеров под руководством бывшего генерала Вилойена с руководством АНК. Они провели успешные переговоры о закреплении в конституции права на самоопределение африканеров (как и других этнических меньшинств). Соответствующее соглашение было затем включено в конституцию демократической Южной Африки в виде статьи 235; однако впоследствии из-за политической неопытности Вилойена осуществить ее на практике не удалось. Этот, вероятно, лишь умеренно консервативный человек оказался не в состоянии объединить перессорившихся между собой последователей. К тому же он допустил трудно объяснимую ошибку, распустив преданные ему вооруженные силы до того момента, как соглашение было воплощено в жизнь.
   В силу дефицита каких-либо иных вариантов британцы вновь обратятся к этому сценарию, опираясь на поддержку, прежде всего, нигерийского президента Олусегуна Обасаньо, обладающего опытом в южноафриканских делах. Они также будут интенсивно пытаться убедить Мбеки в необходимости того, чтобы он включил в состав своего кабинета представительных, другими словами, консервативных деятелей двух белых меньшинств, передав в их ведение ключевые ведомства. В конце концов, Лондон вместе со своими африканскими соратниками преуспеет на этом поприще, поскольку в долгосрочном плане альтернатива сводится к гибели Южной Африки и ее соседей, в том числе, не в последнюю очередь, Намибии, которая в экономическом отношении полностью зависит от республики на мысе Африки.
   Крушение Южной Африки имело бы исключительно негативные последствия для всех стран континента, расположенных южнее Сахары.

   Бедность и СПИД
   Автор - Ульрих Фогель
   Самое позднее, со времени африканской конференции по проблемам СПИДа, проходившей с 12 по 16 сентября 1999 года в замбийском городе Лусака, правительства различных африканских стран стали называть СПИД национальным или, соответственно, региональным бедствием и препятствием для развития. На многочисленных встречах, последовавших за этой конференцией, - от специальной встречи Организации африканского единства на высшем уровне в Абудже 26-27 апреля 2001 года, посвященной проблеме борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, до специальной сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций по проблемам ВИЧ­инфекции/СПИДа, проходившей с 25 по 27 июня 2001 года, и до саммита глав государств и правительств "большой восьмерки" в Генуе 21 июля 2001 года - эта оценка всякий раз подтверждалась и раздавались призывы принять новые меры. Прежде чем это осознание драматического воздействия эпидемии ВИЧ­инфекции/СПИДа на страны Африки, расположенные южнее Сахары, овладело умами представителей политической элиты и правительств, прошло много времени. В начале XXI-го столетия СПИД стал в Африке фактором, играющим важную роль во всех дискуссиях и стратегиях по преодолению бедности.
   Африка южнее Сахары является сегодня тем регионом мира, который наиболее сильно поразила эпидемия СПИДа. Чаще всего заражение происходит там путем передачи вируса иммунодефицита человека при гетеросексуальных половых контактах. Из 36 миллионов человек во всем мире, носивших в себе в конце 2000 года вирус или болевших СПИДом, 25,3 миллиона, т.е. более 70%, живут в этом регионе, население которого составляет всего 10% от общемирового. Четыре из предполагаемых пяти миллионов новых случаев инфицирования в 2000 году произошли в странах Африки к югу от Сахары. Применительно ко всему региону справедливо предположение, что почти каждый десятый взрослый инфицирован там вирусом иммунодефицита человека.
   Хотя ВИЧ­инфекция/СПИД широко распространился во всех странах Африки, расположенных южнее Сахары, все же между государствами и субрегионами или, соответственно, внутри отдельных стран существуют колоссальные различия относительно скорости и развития эпидемии. Так, например, темпы распространения инфекции в Сенегале и Мадагаскаре с середины/конца восьмидесятых годов не претерпели значительных изменений. Однако в некоторых районах Замбии, Ботсваны или Южно-Африканской Республики развитие эпидемии носило прямо-таки лавинообразный характер. В отдельных частях Танзании и Южно-Африканской Республики темпы распространения инфекции отчасти в пять раз превышают средние. Это позволяет сделать вывод о том, что "африканской эпидемии" не существует, и что даже в отдельно взятой стране эпидемия состоит из различных очагов, существование и разрастание которых определяется локальными условиями.

   Слабая основа

   Африка южнее Сахары и со СПИДом, и без СПИДа была и остается самым бедным регионом мира. В период после семидесятых годов Ботсвана вырвалась из круга самых бедных стран. Некоторые государства, такие как Южно-Африканская Республика, Маврикий, Свазиленд и другие, никогда и не относились к беднейшим. 29 из 35 стран мира, которые занимают последние места по индексу человеческого развития, разработанному в рамках Программы развития Организации Объединенных Наций (ПРООН), находятся в Африке к югу от Сахары. 38 из 49 государств этого региона относятся по классификации Всемирного банка к бедным. Почти половина из предположительно 616 миллионов населяющих их людей причисляется к беднейшим слоям мирового населения, т.е. тем, кто живет менее чем на один доллар в день. Доля стран, расположенных южнее Сахары, в мировой торговле составляет всего-навсего 2%.
   Для большинства народных хозяйств Африки характерны следующие факторы: низкая производительность промышленности и сельского хозяйства, низкий уровень образования, большой удельный вес натурального хозяйства, зависимость от скудных запасов сырья для сельского хозяйства или промышленности, местных рынков и слабой интеграции в мировую экономику.
   Самой большой проблемой Африки является бедность, лишающая отдельных людей, семьи и социальные группы шансов на нормальную жизнь. Бедность обостряет проблему СПИДа, а СПИД усугубляет бедность. Однако и эта взаимозависимость носит комплексный характер и не исключает ситуацию, когда относительно богатые страны Юга Африки, такие как Южно-Африканская Республика или Ботсвана, сталкиваются в отличие от гораздо более бедных (что подтверждается статистическими данными) государств, таких как Мали и Нигер, с массивной эпидемией ВИЧ/СПИДа. Поэтому очень сложно, или даже вообще невозможно более или менее надежно охарактеризовать воздействие СПИДа на экономическое развитие континента, отдельных его стран или регионов, не говоря уже о предприятиях, домашних хозяйствах и семьях.
   Здесь существуют как методологические, так и сущностные проблемы. В связке факторов, определяющих экономическое развитие субъектов хозяйствования, всегда сложно разглядеть влияние отдельно взятого фактора, особенно если имеешь дело с динамичным развитием. Всемирный банк уже многие годы пытается, правда, без особой убедительности, выделить при анализе ситуации в отдельных странах фактор СПИДа и приходит к оценкам типа: из-за последствий СПИДа валовой внутренний продукт стран Юга Африки окажется в период до 2010 года на 17% меньше, чем он мог бы быть, не разразись в этом регионе эпидемия СПИДа (предполагается, что все остальные факторы сохранились бы в неизменном состоянии). Хотя данные подобного рода и показывают колоссальный размах воздействия СПИДа, но они не отличаются надежностью и мало чем могут помочь при анализе. Сокращение мирового экономического производства вследствие "войны против терроризма" или продолжающееся падение курсов ценных бумаг на международных фондовых биржах могут столь радикальным образом изменить всю конфигурацию экономических параметров в государствах Юга Африки, что придется заново определять также влияние фактора СПИДа.

   Демографическое развитие

   Поскольку люди, умирающие от СПИДа, за исключением малых детей, получающих инфекцию от матери, почти повсеместно находятся в экономически продуктивном возрасте, эпидемия оказывает массивное воздействие на фактор рабочей силы. Вследствие этого сильно изменится состав населения. Благодаря улучшению условий жизни и успешной реализации мер по охране здоровья, таких как прививки, в Африке, начиная с шестидесятых годов, также постоянно, хотя и более медленными темпами, чем в других регионах мира, снижалась смертность среди грудных младенцев, детей и взрослых. С появлением СПИДа эта тенденция стала меняться. Смертность нарастает, прежде всего, в странах, особенно сильно затронутых эпидемией: смертность детей и младенцев обусловлена передачей инфекции от матери к ребенку, смертность взрослых - заражением при половых контактах. Даже если международные институты, занимающиеся глобальными проблемами народонаселения, не прогнозируют снижение численности населения Африки, все же во многих случаях уже почти невозможно себе представить, какое воздействие окажет эпидемия СПИДа.
   Эксперты исходят из того, что в странах, где количество инфицированных вирусом иммунодефицита человека граждан превышает 15%, от СПИДа умрут более трети молодых людей, которым сегодня 15 лет. Даже если оптимистически предположить, что в ближайшие годы удастся резко сократить количество новых случаев заражения СПИДом, в Ботсване и Зимбабве исходят из того, что средняя продолжительность жизни рождающихся ныне людей сократится на 25-30 лет и тем самым станет ниже показателей, существовавших в шестидесятые годы. Эти изменения приведут к тому, что все меньше людей в экономически производительном возрасте будут вынуждены содержать все больше детей и стариков. Одной из самых взрывоопасных в социальном плане тенденций, вытекающих из этих перемен, станет обусловленное СПИДом стремительное увеличение количества детей с одним родителем или круглых сирот. Уже сегодня эксперты предполагают, что в странах Африки южнее Сахары насчитывается более десяти миллионов детей-сирот.

   Экономические последствия

   Во многих секторах (системы образования и здравоохранения, управление, вооруженные силы, аппарат безопасности) хорошо образованные специалисты будут рано умирать. Частично их будет трудно или вообще невозможно заменить. Из Замбии, Берега Слоновой Кости и Зимбабве поступают сообщения о том, что значительная часть обучающего персонала умирает в настоящее время от СПИДа, и этим людям невозможно найти замену. О последствиях этого явления для отдельных народных хозяйств можно лишь строить догадки: если крупный сектор натурального сельскохозяйственного производства окажется затронут СПИДом, то это вряд ли отразится на народном хозяйстве в целом. Однако выбывание человеческого капитала, имеющего важное значение для экономического воспроизводства и развития, напротив, особенно негативно сказывается на продуктивных общественных секторах. К этому добавляется то обстоятельство, что в распоряжении семей и домашних хозяйств окажется меньше денег для покупки потребительских товаров, они должны будут больше тратить на оплату социальных и медицинских услуг.

   В предпринимательском секторе необходимо будет принимать в расчет следующие последствия:
   -) учащающееся отсутствие наемных работников на рабочем месте, вызванное болезнью и необходимостью ухаживать за больными членами семьи;
   -) повышение издержек производства, связанное с выплатой больничных и пособий на похороны, оплатой похорон, выплатой пенсий;
   -) повышение издержек на профессиональное обучение, вызванное необходимостью часто заменять высококвалифицированную рабочую силу;
   -) снижение производительности труда из-за физической слабости и пониженной работоспособности наемных работников.
   В этой области также пока, по большей мере, неясно, какими будут среднесрочные и долгосрочные последствия, не в последнюю очередь потому, что нет точных данных об уровнях инфицированности, заболеваемости и смертности. Однако с точки зрения организации управления производством существует очень большая разница в том, кого необходимо будет заменять: необученных работников, стоящих у конвейера, или высококвалифицированных, имеющих определенную специализацию техников или экспертов. Рентабельно ли для такой фирмы, как отделение "ДаймлерКрайслер" в Южной Африке, инвестировать большие деньги в просветительские мероприятия по поводу СПИДа и медицинское обслуживание своих сотрудников, чтобы обеспечить производительность их труда? Или может ли случиться так, что фактор "рабочая сила" станет по причине СПИДа настолько дорогим, что фирмы задумаются об альтернативных стратегиях и свернут свою деятельность в африканских странах?
   Что касается домашних хозяйств, то тут можно констатировать такие последствия:
   -) выбытие одного или нескольких добытчиков, вызванное болезнью или смертью;
   -) увеличение числа домашних хозяйств, ведущихся одним из родителей или вообще детьми, а также рост количества детей-сирот и беспризорных детей;
   -) рост зависимости (на один доход должны ухитриться прожить несколько лиц);
   -) рост расходов (задолженности) из-за болезни, смерти, похорон;
   -) уменьшение средств для обучения детей (девочек); ухудшение шансов на будущее; дальнейшее закрепление "бедняцких династий";
   -) уменьшение возможности делать накопления, отсутствие денег на "черный день";
   -) снижение покупательной способности потребителей.
   Но и в этой сфере существуют еще много факторов, способствующих неопределенности. Как будут развиваться события в такой важной для многих африканских стран в экономическом и социальном плане области, как сельское натуральное хозяйство? Будут ли семьи в состоянии компенсировать потерю одного кормильца за счет еще большего затягивания поясов и временных процессов адаптации? Из Зимбабве, где особенно много домашних хозяйств ведут зачастую только женщины, поступают сообщения об огромных проблемах, вызываемых обеднением. Домашние хозяйства не могут там больше обеспечить даже самое простое семейное производство.

   Взаимоотношения между полами

   В предсказаниях воздействия СПИДа на общество всегда присутствуют некоторые спекулятивные элементы. Совершенно ясно только одно: последствия СПИДа будут тягчайшими. Сексуальная жизнь в Африке в эпоху СПИДа неотделима больше от инфекции, угрозы, страха и преждевременной смерти. И в эту эпоху живет уже целое поколение и будут жить еще несколько поколений африканцев. Сексуальная жизнь будет и дальше обременена коллективной травмой, усложняющей и отягощающей формы половых контактов, которые в условиях культур, сформировавшихся в значительной мере под воздействием иных религий, нежели христианство, сохранили еще элементы "естественной" спонтанности.
   СПИД диктует необходимость заново обсудить отношения между полами. Половая жизнь, в такой изуродованной и урезанной форме как "безопасный секс", не только станет темой школьных уроков, но и женщины в интересах выживания и для обеспечения потомства будут вынуждены отказаться от традиционной роли покорности и подконтрольности, что отчасти приведет к таким драматическим последствиям как изгнание и маргинализация. При определенных обстоятельствах сексуальная самостоятельность и контроль женщин будут, прежде всего, в городской среде, предшествовать их экономической самостоятельности и прямо-таки вынуждать формирование последней. Вопрос о том, что означают эти процессы для сохраняющейся еще по большей части структуры семьи, особенно в сельской местности, остается открытым.
   Долгосрочные общественные, социальные и культурные последствия СПИДа будут зависеть также от того, насколько успешной окажется в будущем борьба с этой пандемией, удастся ли с нею покончить. До сих пор предвестников успеха было маловато. В последние десять лет лишь немногие страны последовали примеру Уганды, демонстрирующей с середины девяностых годов относительные успехи, замедлившей темпы распространения инфекции и даже уменьшившей ее масштабы (как сообщается, в отдельных районах Танзании или Замбии также произошло в последнее время снижение темпов распространения инфекции; другие страны, такие как Сенегал, достаточно убедительно заявляют, что эпидемия у них никогда не принимала драматический характер и объясняют это успешными контрольными мерами). Это является не только выражением полной несостоятельности усилий правительств африканских стран и их международных партнеров, направленных на то, чтобы по меньшей мере частично локализовать эпидемию. Ясно ведь, что все эти меры или, соответственно, факторы, которые называются в связи ситуацией в Уганде, имелись и во всех остальных странах, и их можно было бы осуществить. Одновременно это показывает, насколько трудно даются обществу создание механизмов защиты и адаптация, необходимые для того, чтобы осознать затаившуюся в его недрах "смертельную угрозу" и подняться на борьбу с ней.
   Насколько справедливо то, что борьба со СПИДом, в конечном счете, не может быть выиграна международными организациями или странами-спонсорами (независимо от того, какие суммы им удастся собрать в рамках Фонда борьбы со СПИДом/Фонда здравоохранения или других инициатив) и что успех этой борьбы зависит от самих африканцев, настолько же трудно представить себе этот процесс адаптации (это не должно означать, что выделяемые деньги не играют большой роли: сколь бы отрадной ни была подобная практика предоставления столь необходимых средств, не следует упускать из виду, что эти "специальные средства" лишь в очень малой степени могут компенсировать сохраняющуюся в течение ряда лет тенденцию государств-членов Организации экономического сотрудничества и развития сокращать государственную помощь развивающимся странам и ни в коем случае не могут обратить эту тенденцию вспять). При этом в дискуссиях называются как призрачные меры репрессивного характера (такие как принудительные тесты, изоляция, смертная казнь за распространение инфекции и так далее), так и раздаются призывы к возрождению старинной, хорошо проявившей себя "биополитики", например, введения девственности и контроля за ней. В этом проявляются наряду с отчаянием, прежде всего, беспомощность и практически неприкрытое стремление сохранить в неприкосновенности мужские сексуальные привилегии. Эти меры, если они будут приняты, окажутся столь же малоэффективными, как и инспирированные христианской моралью призывы к воздержанию и супружеской верности. В Африке также не удастся добиться "прогресса" в сексуальных отношениях путем возврата к правилам мнимо добрых старых времен.
   Преодоление кризиса СПИДа будет зависеть от двух основополагающих процессов:
   -)ликвидации массовой бедности (а это предполагает гораздо большие достижения, нежели уменьшение к 2015 году в два раза количества людей, вынужденных жить менее чем на один доллар в день, как это предусмотрено в международных программах действий) и
   -) революция в отношениях между полами, которую стимулирует и к которой подталкивает СПИД, однако ее успех зависит не только от СПИДа.
   Перспективы обоих этих процессов кажутся в начале XXI-го столетия скорее мрачными.

   От ОАЕ к "Африканскому Союзу"
   Автор - профессор Петер Майнс, университет имени Герхарда Меркатора, Дуйсбург
   С 9 по 11 июля 2001 года в Лусаке состоялся последний саммит Организации африканского единства (ОАЕ). В 2002 году главы африканских государств и правительств соберутся на учредительный съезд своей новой организации, "Африканского Союза" (АС). После того как две трети членов ОАЕ сдали ратификационные грамоты на хранение в секретариат ОАЕ, 26 мая 2001 года вступил в силу учредительный акт "Африканского Союза". Под эгидой АС Африка будет пытаться ответить на вызовы нового тысячелетия, положить конец бесчисленным войнам и конфликтам, бороться с бедностью, а также с угрозой маргинализации континента перед лицом продолжающейся глобализации.
   С началом преобразования ОАЕ в "Африканский Союз" на задний план отступают сомнения, с самого начала сопровождавшие инициативу его создания. Эти сомнения питал тот факт, что решающий импульс при этом исходил от вождя ливийской революции Муаммара Эль Кадафи, эгоцентричная и непредсказуемая внешняя политика которого в прошлом уже не раз порождала и обрекала на провал региональные инициативы. Один из наблюдателей облек довольно распространенный скепсис в отношении результатов инициативы Кадафи в следующую формулу: "Африканский Союз или Афро-Джамахирия?" Конкуренция между идеями Кадафи и представлениями других африканских лидеров о будущем ОАЕ действительно оказала большое влияние на формирование "Африканского Союза".

   Подготовка

   "Африканский Союз"о сложился удивительно быстро, этот процесс занял менее двух лет. Отправным пунктом послужил чрезвычайный саммит ОАЕ, состоявшийся 8 и 9 сентября 1999 года в ливийском городе Сирт, на который Кадафи пригласил членов ОАЕ. Согласно официальной повестке дня речь шла о том, как активизировать деятельность ОАЕ и подготовить Африку к тому, чтобы она в контексте глобализации использовала свои возможности для экономического, социального и политического развития. В остальном чрезвычайный саммит проходил в рамках торжеств по поводу 30-летия прихода к власти Кадафи (1 сентября 1969 года) и провозглашения им ливийской революции. Более точной информации о повестке дня встречи ее участники предварительно не получили.

   Соединенные Штаты Африки

   Тем большим сюрпризом стало то, что на чрезвычайном саммите Ливия предложила два проекта: о создании "Соединенных Штатов Африки" и об учреждении "Союза африканских государств". Тем самым Кадафи не только нарушил Устав ОАЕ, в котором записано, что пересмотр Устава возможен на встрече в верхах лишь через год после того, как его проект будет доведен до сведения всех государств-членов. Он также возобновил дискуссию об организационной форме панафриканизма, развернувшуюся в начале 60-х годов перед учреждением ОАЕ. Тогда лидер Ганы Кваме Нкрума активно выступал за наднациональное африканское государство, не сумев, однако, убедить в этом большинство только что завоевавших независимость государств, которые в 1963 году основали ОАЕ как межправительственный союз.
   Внутри ОАЕ уже давно созрело понимание того, что организацию необходимо реформировать. По крайней мере, после создания "Африканского экономического сообщества" (АфЭС), договор которого (Договор Абуйи) вступил в силу в 1994 году и получил статус неотъемлемой составной части ОАЕ, велись консультации о согласовании Устава ОАЕ и Договора Абуйи. Приближение третьего тысячелетия и дискуссия о будущем Африки в связи с продолжающейся глобализацией мира еще более обострили необходимость реформы. Однако предложения Кадафи, сделанные на чрезвычайном саммите, оказались неприемлемыми для государств-членов ОАЕ. Чтобы предотвратить дипломатический конфуз, была создана рабочая группа, в которую вошли представители Алжира, Ливии, Нигерии, Южной Африки и Генеральный секретарь ОАЕ. В течение ночи она разработала на основе консенсуса резолюцию, так называемую "Сиртскую декларацию" от 9 сентября 1999 года.
   В этой декларации подчеркивается значение инициативы Кадафи и, в частности, его идей о сильной и единой Африке, которая смогла бы ответить на глобальные вызовы, и подтверждается необходимость оживить деятельность континентальной организации. В ней, однако, не были упомянуты предложения Кадафи о создании всеафриканского государства. Вместо этого главы государств и правительств ОАЕ решили основать "Африканский Союз", подчеркнув при этом, что его учреждение должно отвечать целям Устава ОАЕ и Договора Абуйи. Сиртская декларация содержала, кроме того, временной план, согласно которому проект учредительного акта "Африканского Союза" должна была рассмотреть уже следующая конференция в верхах, намеченная на 2000 год. Для торжественного провозглашения создания АС после ратификации учредительного акта был предусмотрен еще один чрезвычайный саммит в Сирте. Тем самым еще раз символически подчеркивалась роль Кадафи в этой инициативе.

   Африканское наступление Кадафи

   Активное выступление вождя ливийской революции в пользу африканского единства было в конце 90-х годов довольно неожиданным. Ливия является одним из учредителей ОАЕ. Но ее внешнеполитические инициативы по налаживанию межгосударственной кооперации проявлялись больше всего в контексте арабского единства и Арабской лиги; в региональном плане они были, прежде всего, ориентированы на ближайших соседей в Северной Африке. Когда Кадафи в 1982 году хотел в порядке ротации занять пост председателя в ОАЕ, он потерпел неудачу. Созванная в Триполи (Ливия) встреча в верхах не набрала необходимого кворума и поэтому не могла состояться. Такое случилось единственный раз в истории ОАЕ. Причины того, что многие государства-члены отказались участвовать в конференции, состояли, во-первых, в том, что в ОАЕ было принято правительство Западной Сахары в изгнании, против чего выступали Марокко и другие государства; во-вторых, негативную роль сыграл конфликт в Чаде, в который Ливия активно вмешалась, преследуя собственные интересы. К этому добавились распространенные предубеждения против председательства Ливии в ОАЕ. Внешняя политика Кадафи, на которой лежал отпечаток его собственных властных интересов, непомерного честолюбия и непостоянства, обусловленного ее личностным характером, была направлена на поддержку как стремящихся к сотрудничеству стран, так и повстанческих движений самого разного толка. В 80-е годы она привела к тому, что у Ливии оставалось все меньше друзей, в том числе и в арабском мире.
   Такие террористические акты, как взрыв в берлинской дискотеке "Ла Бель" в 1985 году и, прежде всего, взрыв самолета над Локерби (1988), главными подозреваемыми в организации которых были ливийцы, сделали Ливию объектом американских ударов возмездия и санкций ООН. Чтобы вырваться из обусловленной этими событиями и экономически весьма накладной изоляции, Кадафи был вынужден стремиться к улучшению отношений с арабскими и африканскими соседями. Его первым успехом в этой области стало вступление Ливии в основанный в 1989 году североафриканский "Арабский Магрибский Союз" (УМА). Тот факт, что Кадафи впоследствии стал уделять больше внимания странам, расположенным южнее Сахары, можно объяснить тем, что он нашел там больше, чем в арабском мире, поддержки своему стремлению сбросить с Ливии имидж страны-изгоя и вновь завоевать международное признание.
   Большим успехом Кадафи стало решение саммита ОАЕ в 1998 году поддержать Ливию в ее конфликте с США и Великобританией в связи с делом Локерби. Африканские государства потребовали тогда от обеих западных держав не противодействовать проведению процесса в нейтральной стране, на который согласилась Ливия, заявив, что в противном случае они больше не будут участвовать в санкциях ООН против Ливии. Отмена санкций остается для Ливии главной целью, так как, несмотря на по-прежнему большой объем экспорта нефти, санкции в области импорта стратегических товаров мешают развитию страны.

   COMESSA

   Еще в начале 1998 года Кадафи в рамках своего африканского наступления пополнил обширный список инициатив по расширению сотрудничества на африканском континенте, выступив с инициативой создания "Сообщества государств Сахеля и Сахары" (COMESSA или CEN-SAD). Поначалу в него входили страны, расположенные южнее Сахары, от Сенегала до Джибути, в 2001 году к ним присоединились другие страны Северной Африки, а также Нигерия, так что COMESSA за короткий срок превратилась в одно из крупнейших региональных объединений Африки. Получая солидную материальную поддержку со стороны Ливии, COMESSA стала форумом для риторических упражнений Кадафи и важным лобби его африканской политики. Из первых десяти стран, ратифицировавших учредительный акт "Африканского Союза", восемь были членами COMESSA.
   Как было предусмотрено в "Сиртской декларации", учредительный акт был разработан менее чем за год и принят на саммите ОАЕ в 2000 году. Но ко второму чрезвычайному саммиту в Сирте, намеченному на 1 и 2 марта 2001 года, не удалось собрать 36 необходимых ратификационных грамот. Тем не менее Гнассингбе Эйядема из Того, исполнявший обязанности председателя ОАЕ, предложил собравшимся главам государств и правительств резолюцию, в которой - совершенно в духе Кадафи - торжественно провозглашалось создание "Африканского Союза". Против этого заявили протест Нигерия и другие государства. Лишь после многочасовых прений, на которые ушла основная часть саммита, был выработан компромисс, состоявший в провозглашении создания организации "на основе единой воли государств-членов" с оговоркой о выполнении определенных условий, прежде чем учредительный акт вступит в силу.
   События на втором чрезвычайном саммите в Сирте можно считать симптоматичными, что касается политического стиля ОАЕ, зачастую оторванного от реальности. Кадафи, больше всего олицетворяющий собой этот стиль, прекрасно выразил данную позицию, заявив в своей приветственной речи в адрес Совета министров ОАЕ за несколько дней до саммита, что вступление в силу учредительного акта откладывается "лишь из-за процедурных вопросов, по сути своей административных, а не политических". Речь здесь все-таки идет о ратификации учредительного акта избранными представителями народов, которая воплощает в себе парламентский контроль над государственными решениями. Для Кадафи же политика вершится только на высшем уровне глав государств.
   Пропасть между честолюбивыми целями и суровой реальностью будет сопровождать "Африканский Союз" так же, как она постоянно сопровождала ОАЕ. Салим Ахмед Салим, Генеральный секретарь ОАЕ, вернул участников того же заседания Совета министров на почву реальности, похвалив стремление Кадафи к африканскому единству и указав затем на опасность паралича ОАЕ, так как все меньше ее членов выполняют свои финансовые обязательства. Его пожелание, чтобы будущий "Африканский Союз" не страдал от постоянной нехватки ресурсов, прозвучало не очень убедительно.

   Учредительный акт

   Хотя временной график, определенный "Сиртской декларацией", выдержать не удалось, следует отметить, что разработка, принятие и ратификация учредительного акта заняли совсем не много времени. В этом смысле инициатива Кадафи, несомненно, способствовала усилению панафриканских тенденций на рубеже тысячелетий. В содержательном плане ему, однако, пришлось существенно скорректировать свою концепцию. Оба проекта, предложенные им саммиту в Сирте, предусматривали всеафриканское правительство с федеративной структурой, ориентированной в одном случае больше на модель США, а в другом - больше на модель бывшего СССР. Учредительный акт будущего "Африканского Союза" скорее исходит из модели Европейского Союза, причем в нем явно преобладают межправительственные признаки. Как подчеркнул один из глав государств, велись поиски "системы, которая не ущемляла бы национальный суверенитет".
   При обсуждении проекта учредительного акта Ливия не раз пыталась протащить собственную позицию. После того как первая группа экспертов обсудила в Аддис-Абебе проект в духе Устава ОАЕ, вождь революции Кадафи пригласил к себе экспертов, приехавших в Триполи на вторую встречу, и сообщил им, что в Аддис-Абебе они отошли от мандата "Сиртской декларации" и во время данной встречи должны вести обсуждение на основе ливийских проектов. На последующем заседании председательствующий ливиец указал присутствующим на то, что они должны работать "в соответствии с директивами вождя революции". Отвечая на последовавший за этим вопрос, он, однако, был вынужден признать, что ливийские проекты вовсе не обсуждались на саммите в Сирте. Поскольку он вопреки мнению большинства не был готов к тому, чтобы отклониться от курса, заданного Кадафи, встречу пришлось, в конце концов, закрыть безо всякого результата. Авторитарный стиль Кадафи на этот раз не прошел.

   Равноправие и права человека

   Учредительный акт в принятом варианте, с одной стороны, явно продолжает традицию Устава ОАЕ и Договора Абуйи, а с другой - выходит за ее рамки. На Устав ОАЕ наложили свой отпечаток полное устранение колониализма на континенте и защита завоеванного государственного суверенитета. Что же касается Учредительного акта, то здесь на первый план выходят демократические отношения, защита прав человека, равноправие полов и участие населения в управлении, что должно способствовать "укреплению единства и солидарности" между странами и народами Африки.
   В двух местах Учредительного акта обращает на себя внимание тот факт, что извращения автократического господства не защищены барьерами суверенитета. Следом за подтверждением принципа невмешательства во внутренние дела других государств закрепляется право "Африканского Союза" осуществлять интервенцию в государствах-членах при таких чрезвычайных обстоятельствах, как военные преступления, геноцид и преступления против человечности, а также по решению конференции в верхах. Еще в 1999 году на саммите ОАЕ в Алжире было принято решение не признавать неконституционную смену правительств в Африке. Этот пункт включен в перечень основных принципов Учредительного акта. Правительствам, пришедшим к власти таким путем, грозит отстранение от деятельности "Африканского Союза".
   Расширение сферы задач АС по сравнению с ОАЕ находит свое выражение в количестве предусмотренных организаций. Вокруг институционального ядра, которое, как и прежде, состоит из Конференции в верхах как высшего органа, Исполнительного совета (прежде - Совет министров) и Комиссии (прежде - Секретариат), будет сформировано несколько новых органов. Исполнительному совету будут подчинены распределенные по секторам "Технические комитеты" на уровне министров. Кроме того, будут созданы Панафриканский парламент, Судебная палата, а также финансовые органы: Африканский центральный банк и Африканский инвестиционный банк. Предстоит также учредить совещательный орган гражданского общества: Совет по экономике, социальным вопросам и культуре.
   В процессе учреждения "Африканского Совета" самое пристальное внимание уделялось Панафриканскому парламенту. Создание этого органа было предусмотрено уже в Договоре Абуйи, пока, однако, не реализовано. Упомянутый в Учредительном акте "протокол", в котором должны быть определены задачи и принципы работы Панафриканского парламента, был принят на втором чрезвычайном саммите в Сирте, но до сих пор еще не вступил в силу. Протокол предусматривает, что парламент сначала будет играть лишь совещательную роль. Каждое государство-член делегирует в парламент по пять депутатов, среди них, по крайней мере, одну женщину. Депутаты назначаются из числа членов соответствующего национального парламента и должны отражать спектр его мнений. Некоторые крупные страны - в частности, Нигерия - в ходе обсуждения протокола высказались за большую репрезентативность членов Панафриканского парламента. Дискуссию по этому пункту, а также по центральному вопросу о наделении парламента в будущем законодательными функциями предстоит продолжить через пять лет после вступления протокола в силу. Ливия предложила разместить Панафриканский парламент у себя. Это приглашение и щедрое финансирование многочисленных конференций ОАЕ, проводившихся в последние годы в Ливии, является весомым аргументом для многих слабых в финансовом плане членов ОАЕ. Другим странам размещение Панафриканского парламента в стране, где отсутствуют демократические условия, представляется сомнительным.
   Немаловажное значение для перспектив африканского сотрудничества имеет тот факт, что Учредительный акт "Африканского Союза" теперь является единой основой для развития континента, ведь прежде политический Устав ОАЕ и социально-экономический Договор Абуйи были связаны друг с другом лишь декларативно. Следствием этого был тот факт, что "Африканское экономическое сообщество" (АфЭС) подчинялось саммиту и Генеральному секретарю ОАЕ, не получая от них никаких указаний. Этим объясняется, в частности, незначительный прогресс ОАЕ. Что касается очерченной в Учредительном акте единой институциональной структуры "Африканского Союза", то она представляется весьма тяжеловесной в плане согласования и принятия решений. Концепция интеграции при этом предусматривает поэтапное строительство, реализация которого начинается с "региональных экономических сообществ" в пяти регионах (Северная, Западная, Восточная, Центральная и Южная Африка). На этом уровне имеются многочисленные инициативы, а также проблемы, которые усугубляются перекрестным членством. "Сообщество государств Сахеля и Сахары", созданное по инициативе Кадафи, является в этом плане ярким примером, так как все его члены раньше уже входили в другую региональную инициативу и представляют, кроме того, четыре разных части континента (Северная, Западная, Восточная и Центральная Африка). Преследуя свои собственные узкие интересы, Кадафи усугубляет путаницу в региональных структурах, которая затрудняет поэтапную и стабильную африканскую интеграцию.

   Больше чем смена названия?

   На встрече в верхах, проходившей в июле 2001 года в Лусаке, ОАЕ положила начало своей реорганизации в "Африканский Союз". Инициатива, предложенная Кадафи на чрезвычайном саммите в Сирте, превратилась во всеафриканскую инициативу. Благодаря этой инициативе Кадафи удалось получить от ОАЕ широкое прикрытие для нормализации его отношений с Западом. В свою очередь, государствам Африки удалось направить высокопарные идеи Кадафи в русло, соответствующее их представлениям об африканском единстве. Верно заметил поэтому один из комментаторов, что важно скорее не то, каковы намерения Кадафи, а то, какую выгоду Африка может получить от его инициативы по возобновлению процесса объединения Африки.
   Преодолев первоначальный скепсис, ведущие государства Африки активно включились в этот процесс. Это подчеркивают символические акты, играющие важную роль в африканской политике. Южная Африка и Нигерия оказались 35-м и 36-м государствами, сдавшими на хранение ратификационные грамоты, что позволило Учредительному акту вступить в силу. Следующую конференцию в верхах в 2002 году будет принимать ЮАР, которая первой возьмет на себя председательство в новом "Африканском Союзе". После принятия в Лусаке "Новой африканской инициативы" Южная Африка и Нигерия взяли на себя вместе с Алжиром, Египтом и Сенегалом также роль лидеров в деле разработки плана по преодолению проблем в развитии континента. Но о том, представляет ли собой переход от ОАЕ к "Африканскому Союзу" нечто большее, чем простую смену названия, можно будет судить лишь по результатам реализации принятых планов.

***

РЕКОМЕНДУЕМ:
На сайте "Инвестиционные возможности России" (http://www.ivr.ru) ежедневно публикуется лента новостей по инвестициям, которая является уникальным источником информации, в ней приводятся статистические показатели в области инвестиций, освещаются тенденции экономического развития; публикуются изменения, происходящие в инвестиционном законодательстве, программы поддержки промышленности и привлечения инвестиций; условия финансирования инвестиционных проектов предприятий и опыт их реализации. На сайте создана база данных инвестиционных проектов открытая для инвесторов. Предприятие, желающее привлечь инвестиции, может бесплатно разместить свой инвестиционный проект в базе данных. На новости инвестиций можно подписаться на сайте (http://www.ivr.ru).

***