Выпуск №30

Содержание:

Несколько слов подписчикам нашей рассылки.

события

1. Александровский монитор Prestigio

статьи

3. ЧТО ТАКОЕ СТОЛИЧНЫЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ СТИЛЬ?  Автор: Ю. Лужков

4. Котельное оборудование для автономного отопления домов и коттеджей

Сделай сам

1. Переплет и реставрация книг. Часть 2: ХРАНЕНИЕ КНИГ И УХОД ЗА НИМИ

А это на общетрепещущие темы:

5. КТО ТАКОЙ ААРОН ЛЕРБЕРГ, ИЛИ АКАДЕМИЯ НАУК ПРОТИВ «ФАБРИКИ ЗВЕЗД»

Анонс тридцать первого выпуска рассылки "Стройка - как много в этом звуке" (27.05.2004)

Несколько слов подписчикам нашей рассылки.

       Уважаемые подписчики рассылки "Стройка - как много в этом звуке" !

        Нам (интернет-проект "Новый дом") очень приятно, что Вы до сих пор читаете нашу рассылку. Но для того чтобы сделать нашу рассылку более интересной для интересующихся строительством и улучшить подбор статей и тем, интересных Вам, мы просим Вас

отправить на наш E-mail ( office@noviy-dom.com  ) ответы на следующие вопросы:

1. Ваши ФИО.

2. Название организации.

3. Адрес организации.

4. Должность.

5. Сфера деятельности.

6. Ваше образование.

7. Город.

8. Интересующие Вас темы и события.

9. Ваш E-mail.

  вверх страницы

 Александровский монитор Prestigio

       Компания Prestigio объявила о прибавлении к линейке своих ЖК-мониторов 17-дюймовой модели — P₁₇₅, производство которой будет осуществляться на заводе «Арсенал» в Александрове Владимирской области. По словам представителей компании, эта модель была специально разработана для производства в России и приспособлена к условиям работы при значительных колебаниях в электросети. Задняя часть корпуса сделана из металла, что, как утверждается, уменьшает помехи, положительно влияя на качество изображения. На заводе, имеющем сертификаты ИСО 9001, производятся как детали корпуса, так и платы управления, импортируется для использования в производстве данной модели лишь ЖК-панель. Монитор имеет TFT-экран, выполнен на основе матрицы AU Optronics M₁₇₀EN_o5 с минимальным временем отклика 16 мс. Весит модель 4,2 кг. Угол обзора в 140° позволяет просматривать изображение практически из любого положения по отношению к дисплею. Поставки P₁₇₅ на рынок начинаются в текущем году.


      вверх страницы

ЧТО ТАКОЕ СТОЛИЧНЫЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ СТИЛЬ?

       18 мая, Москва отмечала день культурного наследия. Накануне даты на выставке «Арх-Москва» были выставлены три могильные плиты: памяти Манежа. Военторга и гостиницы «Москва», которые мы и наши потомки потеряли в минувшем году. А еще месяцем раньше (15 апреля 2004 года) «Известия» опубликовали открытое письмо президенту и мэру столицы, подписанное десятками уважаемых в России и мире людей, в котором, в частности, говорилось: «За последнее десятилетие историческому облику столицы России был нанесен непоправимый ущерб. Утрачено множество зданий, являющихся памятниками архитектуры... Этот процесс приобретает лавинообразный характер... Практикуемая сегодня в Москве строительная политика по своей сути является преступной, антисоциальной и антигосударственной, лишающей будущие поколения граждан России исторической памяти». Публикация задела за живое многих — на свет появилось еще одно письмо интеллигенции («Известия» от 12 мая 2004 года), где не менее уважаемые подписан™ протестовали против огульных обвинений всего того, что делается в Москве «на поприще сохранения памятников старины», где «за последние десять лет власти столицы добились значительных успехов». «Известия» решили продолжить эту горячую дискуссию на своих страницах. Сегодня ее начинает мэр столицы, завтра на полосе «Москва» продолжат архитекторы, политики и сами москвичи.

       «Москва разрушается!» — один из наиболее громких лозунгов сегодняшнего дня. Но есть в нем некое лукавство. Чтобы так сказать о Москве, нужно иметь весьма причудливый и специфический взгляд и на прошлое города, и на его будущее. Архитектурная история Москвы неоднозначна, изобилует крутыми поворотами, нереализованными возможностями и, напротив, «случайностями» обстоятельств, предопределявшими направления развития столицы на многие годы. Но именно в этом — неповторимое «лицо» Москвы, ее судьба, ее «генетика». И прежде чем обсуждать вопрос о том, разрушается столица или нет, как она будет развиваться дальше, нужно остановиться и попытаться разглядеть, уяснить парадоксальность московской «истории в камне». Ведь наша задача не просто в том, чтобы сохранить для истории и потомков отдельные здания, «объекты» городской культуры и архитектуры. Гораздо важнее не нарушить тот «культурный код», ту цивилизационную модель, которая на протяжении веков определяла развитие Москвы.

«КТО ЗНАЕТ, КАКОВЫ БЫЛИ ПОМЫСЛЫ ИСТОРИИ, КОГДА ЗАГОРАЛСЯ МАНЕЖ?»

        Может быть, это прозвучит непривычно, но Москва в архитектурном смысле — город очень молодой. Пятисотлетний Кремль едва ли не самый старинный архитектурный комплекс города А «старая», историческая Москва — лишь малая часть нынешнего огромного мегаполиса. На протяжении веков едва ли не каждый новый дом столицы сооружался на месте чего-нибудь уже существовавшего. И снесенные здания были зачастую достаточно интересны. Мир сегодня восторгается силуэтами Московского Кремля работы Аристотеля Фьора-ванти. Но для его возведения пришлось снести известняковую крепость, заложенную при Дмитрии Донском. А ведь именно по ней вся Москва и доселе зовется белокаменной. Да и позже: вспомните храм Христа Спасителя, строительство которого потребовало сноса старинного намеленного женского монастыря.
         В архитектурной истории Москвы всегда, постоянно шла борьба «плана» и стихии жизни, столкновение «человеческой воли» и хода истории. В конце XV века со строительством Кремля и Китай-города начал воплощаться в жизнь первый «генеральный план» развития Москвы. Как свидетельствуют археологи, многие процессы, которые происходили тогда и в самом строительстве, и в массовом сознании, очень напоминают день сегодняшний. «Строительный бум», приглашение лучших архитекторов из-за границы, вывод «промышленности» из центра города, протесты общественности (тогда прежде всего духовенства) — это не про сегодняшний день, а про Москву XVI века.
          Одновременно история Москвы — это еще и история нереализованных проектов. Что было бы, если бы в конце XVIII века Баженов реализовал свой проект практически полной перестройки Кремля? Точно мы не знаем. Но это уже была бы совершенно другая Москва. И другая Россия — ведь не будет преувеличением сказать, что воплощение этого замысла могло бы существенно повлиять на всю историю нашего государства.
          Что было бы, вознесись на месте старого московского Зарядья, где нынче распласталась бетонной лужей гостиница «Россия», самая масштабная из всех сталинских высоток — Наркомат тяжелой промышленности? Случись это, и сегодняшние горячие дискуссии об архитектуре столицы показались бы нам игрой детей в песочнице.
            А с другой стороны, «случился» же Калининский проспект, зовущийся москвичами Новым Арбатом только из потаенного чувства вины за порушенное предками. За Собачью площадку и Молчановку. За переулки Булата Окуджавы. И следовало бы задаться вопросом, а почему судьбе было угодно, чтобы это случилось. Кто знает, каковы были помыслы Истории, когда загорался Манеж? Может быть, восстановленные фермы Бетанкура, которые не будут больше стыдливо подпираться уродливыми металлическими колоннами и завешиваться пыльной тряпкой фальшпотолка, — это и есть тот долг, который мы должны отдать потомкам?
          Диалектика явного и подспудного, архитектурного плана и «духа города» — вот это и есть подлинный «московский стиль».

«В МОСКОВСКОЙ КУЛЬТУРЕ ПОНЯТИЕ КОПИИ ИНОГДА ИМЕЕТ НЕ МЕНЬШИЙ СМЫСЛ, ЧЕМ ОРИГИНАЛА»

        Архитектурные вопросы у нас в Москве всегда очень политизированы и подвержены субъективным вкусам и архитекторов, и журналистов. Одни призывают «законсервировать город» навечно, другие, наоборот, — радикально перестроить, чтоб побольше «стекла и бетона»... Вопрос профессионального и эстетического самоопределения затмил все, а целью споров уже давно является самовыражение, а не поиск истины.
       Я же предлагаю говорить по существу. Например, можно было бы серьезно обсудить тот феномен, что в московской культуре понятие копии иногда имеет не меньший смысл, чем оригинала. Потому что смысловая, историческая и культурная «нагрузка», которую несет в себе такая «копия», часто может быть и богаче, и глубже первоначального архитектурного решения. В том числе и поэтому пренебрежительное отношение к так называемым «новоделам» является весьма и весьма поверхностным.

        Если кто-то считает, что дискуссии вокруг реконструкции памятников и так далее — это только современное, только московское явление, то это не так. Вопрос имеет тысячелетнюю историю. В Японии, например, через каждые 200 лет разбирают старые храмы и на их месте строят совершенно такие же, которые тоже существуют еще два столетия. Это — традиция поддержания исторической архитектуры.
         Вообще, разговор о памятниках стал возможен только в XX веке. Когда в связи с развитием качественно новых систем городского транспорта город стал безудержно разрастаться во все стороны. Появилась возможность строить основную массу зданий на новых местах. Тогда и возникла идея массовой охраны архитектурных памятников, ранее технически невозможная.

«ЧТО СЧИТАТЬ ПАМЯТНИКАМИ? «РОССИЮ»? «МОСКВУ»?»

       Большинство великих зданий классической традиции, которыми сейчас восхищаются миллионы, в свое время были очень революционны. Если бы высота новых зданий всегда соответствовала высоте окружающей «исторической» застройки, великие готические соборы никогда бы не появились на свет. Кто-то в истории всегда был первым, придумавшим и создавшим эти отсутствовавшие прежде формы, чтобы потом они стали составной частью культуры. И кто-то был первым, чтобы их отринуть.
        Москва в этом смысле ничуть не хуже, а вомногом гораздо лучше других городов мира! Посмотрите, например, на соседство Шуховской башни на Шаболовке и памятника московского барокко—церкви Ризположения на Донской. Почти все знаменательные проекты архитектуры XX века ломали сложившуюся традицию, демонстративно не обращали внимания на эстетические каноны, упирая на функциональность. «Русский авангард» 20-х не имеет корней в предшествующих этапах. Конструктивист Мельников в каждом своем творении находил форму, идеально отвечающую в первую очередь назначению здания. По работам мастера будут учиться этому искусству еще многие поколения архитекторов. С другой стороны, классицист Жолтовский показал: новое содержание вполне можно вписать даже в самые старые формы. Такое умение очень полезно в нынешних динамичных условиях, когда назначение одного и того же здания меняется чуть ли не ежегодно.
           Что считать памятниками? Нельзя считать таковыми «хрущевки» или «сталинки». Конечно, можно оставить их музейными экспонатами, однако против выступят все жители Москвы. А что касается «инфраструктурных» зданий (а именно такую роль играло большинство объектов — гостиницы, магазины и т.д., защищаемых ныне «культурной общественностью»)... Они также олицетворяют собой тот же «социально-исторический» срез и были призваны играть вполне определенные функциональные роли. Сейчас же им искусственно присваивается несвойственное им значение.
          Та же гостиница «Россия» никогда не пользовалась уважением архитектурной общественности. В какой-то мере заслуженно. Ее автор Дмитрий Чечулин всегда принципиально отрицал само понятие архитектурного ансамбля. И «Россия» буквально выламывается из окружения, возникшего по большей части еще в средневековье. Что бы ни возникло на ее месте—хуже не станет. А может быть, даже восстановится нарушенная гармония.
           Да и с гостиницей «Москва» все заметно сложнее, чем в возмущенных статьях по поводу ее сноса. Щусевские интерьеры и декор, стилизованные под классику, плохо гармонируют с конструктивистской основой Савельева и Стапрана. Вторая очередь гостиницы (А. Борецкий, Д. Солопов, И. Рожин), построенная в 1976—78 годах, вообще лишь в самых общих чертах согласуется с первой.
            Впрочем, эти архитектурные подробности меркнут на фоне подробностей исторических. «Москва» стоит на месте снесенного Охотного ряда, чьи каменные торговые палаты более века—срок, заслуживающий уважения! — были главным продовольственным рынком Москвы. Московская «архитектурная эклектика» — история вечного «подстраивания» и «притирки» одного к другому. Слияние старого и нового. «Диалог эпох» и их тест на совместимость...

«НУЖНО СОХРАНЯТЬ ТАМ, ГДЕ МОЖНО СОХРАНИТЬ. НУЖНО СТРОИТЬ ТАМ, ГДЕ НЕЛЬЗЯ НЕ СТРОИТЬ»

          Есть у проблемы и экономический аспект. Поднять здание из руин, как у нас, к сожалению, сегодня часто бывает, — это стоит очень много. У государства таких денег нет. Значит, нужно искать какой-то разумный способ и разумный компромисс. Не нужно увлекаться лозунгами, надо смотреть по существу.
           Прежде всего, нужно ясно представлять, что мы хотим получить в результате реконструкции разрушающегося памятника. Если только музейный экспонат, то на ближайшие десятилетия это бесперспективное вложение денег. Нужно ставить четкие цели, а далее можно находить инвесторов и жестко контролировать их.
            Кстати, добрая половина зданий, о чьем состоянии стоит сегодня беспокоиться, находится под федеральной охраной. Вспомните хотя бы Дом Пашкова: единственное сохранившееся в столице творение Баженова разрушается уже добрых два десятка лет—ни былое союзное, ни нынешнее федеральное Министерство культуры все никак не найдет денег на заботу о нем.
             Мы все эти годы памятниками занимались, в том числе и федеральными. Но федеральные— не значит, что они принадлежат Минкультуры. Это значит, что они всеобщего, национального значения. И если памятник всероссийского значения, то это говорит только о том, что о нем мы заботиться должны особо. Если он находится в Москве, то мы не можем оставаться в стороне. Столичное правительство ухитряется оплачивать сохранение, восстановление даже тех сооружений, от которых, по сути, остался только внешний контур. Городская политика в этом вопросе заключается в том, что нужно сохранять там, где можно сохранить. Нужно реконструировать там, где нельзя не реконструировать. Нужно строить там, где нельзя не строить. И в отдельных случаях — лучше не строить совсем, чем портить город.
            Руководство города всегда с большим вниманием относится к мнению любых представителей общественности и различных ветвей власти (именно это и происходило, пока пытались урегулировать и отношения собственности вокруг Манежа, и предложения по его реконструкции). Город не мог не учесть множество точек зрения в этом случае, и поэтому процесс согласований занял довольно много времени. К огромному со жалению, подобное промедление роковым образом повлияло на судьбу крупнейшею исторического памятника, находившегося в далеко не блестящем инженерно-техническом состоянии. А ведь подобная ситуация складывается со многими архитектурными шедеврами, расположенными в Москве!      Пока идут жаркие споры с общественностью, с представителями коммерческих и некоммерческих организаций, все здания подвергаются воздействию не только времени, но и техногенных факторов, гораздо более разрушительных.

«НЕЛЬЗЯ ЗАБАЛЬЗАМИРОВАТЬ ЖИВОГО ЧЕЛОВЕКА. ЭТО ВСЕ РАВНО ЧТО ЕГО УБИТЬ»

          Многие маститые архитекторы считают, что Москва не терпит никаких архитектурных новшеств, что это особый мир с особой архитектурной средой, которую нельзя нарушать. Некоторые сторонники этой точки зрения доходят в своей логике до полного абсурда и готовы настаивать на том, чтобы оставить все как есть даже в том случае, если памятники начнут рушиться. Но жить — значит меняться в потоке времени. Нельзя законсервировать, оставить без изменения пространство, в котором протекает действительная жизнь. Нельзя делать Москву городом одной эпохи, а тем более одного поколения.
           Например, гораздо более важным и практическим вопросом, нежели решение архитектурных проблем, является решение задач инженерной реконструкции. Особую значимость имеет обеспечение гарантированной несущей способности основных элементов здания. Ведь не секрет, что фундамент, перекрытия этажей и стропильные конструкции множества памятников находятся в плачевном состоянии, а без решения этой проблемы, как правило, требующей значительного вмешательства в архитектуру здания, зачастую невозможно сохранить памятник.
            Естественно, что погоня за функциональностью и экономической целесообразностью приводит ко множеству конфликтных ситуаций. Они известны и всем достаточно очевидны: нехватка стоянок для автомобилей; резкое сокращение пропускной способности магистралей в часы пик; ущемление прав пешеходов, вынужденных уступать жизненное пространство машинам; неустроенность мест времяпрепровождения молодежи и т.д...
         Легко критиковать градостроительную политику города, направленную в первую очередь на решение проблем социального и экономического развития (катастрофической нехватки жилья и офисных площадей), уже имея и собственные квартиры, и собственные студии. Это не означает, что мэрия встает в оппозицию к старым москвичам, поколениями проживающим в городе, однако не надо забывать, что Москва все время представляла собой колоссальный «плавильный котел» всех национальностей России и бывшего СССР. Столица в стране одна, да и мегаполисов такого масштаба много быть не может. Поэтому желающих жить в Москве еще долго будет заметно больше, чем физически может в ней уместиться. Косвенно подтверждает это и постоянный рост объема московской недвижимости. Если современная архитектурная общественность знает какие-либо неизвестные специалистам способы улучшения санитарных и жилищных условий без ввода в строй новых площадей, то пусть их назовет.
         И пусть нас не обманывают приманки для туристов — тихие улочки средневековых германских или французских городков. Бесчисленные автострады связывают эти городки в единые бурно живущие хозяйственные организмы. В немецком Руре уже вторую сотню лет невозможно понять, где кончается один — формально самостоятельный — город и начинается другой.
         Город — как лицо человека. На лице же должны отражаться все изменения, иначе лицо превратится в посмертную маску. Нельзя забальзамировать живого человека. Это все равно что его убить. Пока он растет и развивается, к его облику будет прибавляться что-то новое. Москву, столицу, «лицо» нашей страны, нельзя заставить застыть, крикнув: «Остановись, мгновенье!»
 

ЮРИЙ ЛУЖКОВ, мэр Москвы

        вверх страницы

Человек, который строил храм

 

      Гениальный создатель стиля Модерн в архитектуре, гордость Испании, зодчий и скульптор Антонио Гауди погиб седьмого июня 1926 года в возрасте 74 лет, попав под первый пущенный в Барселоне трамвай. Он был бедно одет, при нем не было документов. Первую жертву прогресса приняли за случайного бомжа и отправили в больницу Святого Креста, находящуюся неподалеку от собора Саграда Фамилиа и предназначенную для нищих и бездомных. Там старик и умер. Тело уже собирались отправить в общую могилу, но одна женщина случайно узнала покойника. Хоронила его вся Барселона...

         Модерн возник как ответ скучной размеренности и реализму, уныло опирающемуся на действительность Цветы, водоросли, медузы, морские звезды, рептилии и насекомые — все наиболее далекие от человеческого сознания формы жизни стали важнее философских концепций, незыблемых эстетических представлений Вазы и лампы причудливо изогнулись, мебель приобрела цветочный орнамент, а дамы нацепили броши в виде стрекоз Архитектуру, как наиболее консервативную форму искусства эти мимолетные, скользящие, летучие прелести, казалось бы, не должны были интересовать, но на сцену вышел Антонио Гауди-и-Корнет       Сочетание жизни Гауди с его искусством парадоксально Модерн, заинтересованный половым вопросом, обратил внимание на чувственное, прекрасное женское тело, таящее в себе опасность преступления (один из любимых образов эпохи — Саломея), — Гауди избегал женщин Время склоняло к эпикурейству, — Гауди вел жизнь аскетическую почти монашескую Эпоха требовала богоборчества, бунтарства и утверждения себя как сверхчеловека, — Гауди 43 года возводил самый фантастический в мире собор — Саграда Фамилия (Собор Святого Семейства) Он стал последним по духу средневековым зодчим Гауди непостижимым образом смог сочетать эгоистичную и ветреную эстетику модерна с тяжелым, воловьим трудом маленького человека      Католическая церковь рассматривает вопрос о причислении Гауди к лику святых Его убеждения были простыми и крепкими «каждый человек должен жить и умереть у себя на родине, а каждая семья — иметь свой дом Снимать жилье — все равно, что эмигрировать» Сам Гауди, не имея ни семьи, ни дома, свою жизнь и полвека непрерывного труда отдал Барселоне
         Директор школы архитектуры при вручении Гауди диплома заявил что не знает, гений тот или безумец Его творения кажутся нереальными, абсурдными при взгляде на них хочется заявить что «так не бывает» Но все невероятности Гауди логически и математически выверены Он создал новый мир, вселенную растении животных и человекоподобных сущностей, гармоничную и справедливую Одно из прозвищ Гауди — «вечный ребенок» лишь дети отчаянно и дерзко способны каждый день создавать по вселенной, не боясь несоответствий Гауди называл свои проекты «органическими конструкциями» Его архитектура растет и дышит, как живой организм, и как в природе не бывает по линейке выверенных линий так нет их и в плавных, зигзагообразных, каплевидных, спиралевидных, звездчатых и каких еще угодно об'ектах Гауди, сравнимых — с волной, с застывшей музыкой, с кружевом, сплетенным северным ветром, с лапкой ящерицы или зазубринами кленового листа У Гауди все соотносится со всем Ворота парка Гуэль в виде железного дракона, стерегущего сад Гесперид, расположены под живым апельсиновым деревом, плоды которого перекликаются с не вероятной оранжевой гроздью над одной из башен Саграды Мебель, спроектированная Гауди напоминает очертания человеческого скелета, обтянутого мышца ми, фасад дома Мила повторяет узор морской волны и причудливых скал над Барселоной Переломным пунктом в его биографии стала встреча с меценатом, графом Эусебио Гуэлем Тот выкупил большой участок на склоне горы под парк, где планировалась постройка домов для местных богачей Парк Гуэль по тем временам оказался коммерчески провальным предприятием Он не устроил людей желавших жить за городом, своей близостью к Барселоне, и не удовлетворил урбанистов тем что находился на выселках Парк был отдан Антонио Гауди для воплощения мечты графа о «городе саде» Архитектор получил пространство для своих «безумных фантазий» (слова критиков того периода) И вот — мозаичный дракон (страж подземных вод Пифона), «змеиная» скамья, в которую были вставлены тысячи керамических черепков, собранных на улицах и помойках Барселоны, дома и павильоны, похожие на гребнистые раковины знаменитые колонны зала Гипостиль, пешеходная дорожка под сводами будто вырастающими из скалы Теперь, по решению ЮНЕСКО, парк стал «достоянием человечества» Поддерживаемый своим другом и покровителем Гауди стал модным и востребованным архитектором Заказы сыпались на него, как из рога изобилия Его творения преобразили облик каталонской столицы
           Чудо-дом «Каса Висенс» украшает улицу Каролинес Мини-дворец «Каприз» в сказочно арабском духе построен для графа Диас де-Кихано Дом Мила (Ла Педрера — Каменоломня) словно вырезан из сердцевины скалы, с безумными интерьерами внутри и каменными фигурами на крыше Крыша сине-голубого Дома Батло — чешуйчатое тело дракона, а башня на крыше — вонзенное в дракона копье (Святой Георгий — покровитель Каталонии) Кровля барселонской резиденции Гуэлей щетинится лесом декоративных дымоходов и надстроек вентиляционных отверстий, а в центре, на конусе, венчающем купол вес тибюля, — блестящий шар солнца и флюгер
        Главное дело жизни Гауди — Собор Святого Семейства, строившийся на народные средства, и не завершенный по сей день (Ни один барселонец, даже самый глубокий старик, не видел собора Саграда Фамилиа без строительных лесов) Ему зодчий посвятил более сорока лет жизни В последние двенадцать лет он обрек себя на добровольное монашество среди лесов Саграда Фамилиа, поселившись на стройке и отказываясь от самых выгодных заказов, лишь бы не прерывать работу
          Первая и единственная целиком построенная Гауди колокольня собора, носящая имя святого Варнавы была окончена за год до смерти мастера Еще он успел увидеть, как выглядят в завершении нижняя церковь, апсида часть галереи и портал часовни Богоматери Росарио О Соборе архитектор Луис Генри Салливен сказал, что он создан «из камня, в который Бог вдохнул жизнь»
           Гауди говорил «Архитектор — это повелитель в самом истинном смысле этого слова, потому что он не получает готового за кона, но должен создать его Поэтому великих властителей называют зодчими народов» Закон, созданный Антонио Гауди — закон волшебных снов приснившихся рождественской ночью гениальному ребенку задетому крылом ангела

Ася Аксенова

вверх страницы

             Сделай сам: (позднее в этой рубрике мы будет размещать статьи из серии "Азбука домашнего мастера" - работа с металлом, техника безопасности, малярные работы, ремонт мебели и др.)

Переплет и реставрация книг.

Часть 2: ХРАНЕНИЕ КНИГ И УХОД ЗА НИМИ
 

      «Собираем ли мы книги «как таковые» или -«хорошие», ила «редкие» и «ценные», или, наконец, «нужные», мы уже имеем дело не с отдельной книгой, а с библиотекой, маленькой или большой, не так в конце концов важно». Эти слова принадлежат известному библиофилу П. Н. Беркову.
       В паши дни книги поселились в каждом доме. Пожалуй, нет сейчас такой семьи, которая не имела бы своей, пусть небольшой, домашней библиотеки. Книга прочно вошла в жизнь каждого, она учит, советует, развлекает, заставляет задуматься.
         Конечно же, ценность книги выше ее потребительской стоимости. И сегодня мы с такой любовью берем в руки немногочисленные сохранившиеся до наших дней издания, которые держали в своих руках паши предки. А ведь нынешнее массовое издание через пару веков станет для наших потомков настоящей антикварной книгой, раритетом.
        Как сохранить это богатство? Как уберечь его от неумолимого воздействия времени?
Присмотритесь к читающей публике... Кто легко сделать в транспорте, ибо. как сказал одни из юмористов, «читая в транспорте, теряешь зрение, но сохраняешь место».
          Вот один читатель держит в руках аккуратно обернутую книгу, а рядом — другой, читающий книгу, сложив ее пополам по корешку. Действительно, ему удобно: книга занимает меньше пространства, но каково книге? А вот девушка, собираясь покинуть вагон метро, заложила между страницами книги авторучку и сунула небрежно книгу в авоську с продуктами...  Порой можно слышать от владельцев книг такие слова: «Я ее купил, что хочу с нею, то и стану делать. Па мой век хватит!..» А уж как читал книги Евгений Онегин,
мы знаем со школьных лет:
       «Хранили многие страницы Отметку резкую ногтей...»
       «Человек может стукнуть обидчика кулаком. Собака — укусить. Даже муха, даже комар могут спастись бегством. Книга может только гордо и молча погибнуть». Эти слова написаны па плакате в одной из библиотек... Были времена, когда на довоенных библиотечных книгах можно было встретить вклеенную под обложку памятку:
         «Убедительная просьба книги.
          Пожалуйста, не трогайте меня грязными руками: мне будет стыдно, если меня возьмут другие читатели.
            Не ставьте на меня локтей, когда читаете, и не кладите меня раскрытой лицом вниз; ибо нам самим не понравится. если бы с вами так обращались.
            Не кладите также в меня карандаша, ничего толстого, кроме тоненького листа бумаги, иначе разрывается корешок.
             Если вы кончили читать и боитесь потерять место, где вы остановились. То не делайте значка ногтем, а вложите в меня закладку, чтобы я могла удобно и спокойно отдохнуть.
             Не забывайте, что после того, как вы прочитали, мне придется побывать и у других читателей.
           Помогите мне остаться свежей и чистой, а я помогу вам быть счастливыми».
          Помимо этих элементарных советов, обратите внимание и на десять запретов для читателей, опубликованных в конце прошлого века петербургским журналом  «Известия книжных магазинов товарищества М. О. Вольф». Вот эти запреты:
«1. Не бери книг у других для прочтения, если ты имеешь возможность сам искупать книги.
2. Не разрезывай страниц книги пальцами даже в том случае, если ты уверен, что твои пальцы чисты.
3. Не слюни пальцев при перелистывании книги, ибо это неприлично и опасно для здоровья.
4. Не израсходуй всех ассигнованных на приданое дочери денег, не купив ей предварительно хотя бы небольшую библиотеку.
5. Не уезжай в деревню, па волы или на курорт, не положив предварительно в чемодан несколько книг.
6. Не одевайся изящно и но считай себя джентльменом, если читаешь грязные и запачканные книги.
7. Не покупай никогда заведомо краденых книг, ибо этим наносишь ущерб и автору, и издателю а роняешь достоинство самой книги.
8. Не составляй суждения о книге на основании одной только прочитанной тобой рецензии.
9. Не заботься, чтобы у тебя был подвал, полный вин, а старайся, чтобы у тебя была возможно полная библиотека.
10. Не говори, что у тебя нет средств на покупку книг, раз у тебя хватает средств на многие лишние расходы».
          Чтобы книги дольше служили, о них надо заботиться. Часто книга страдает от неаккуратного хранения: рассыхается или набухает от сырости, заражается спорами грибков, подвергается нападению насекомых. В душном и прокуренном помещении, в запыленном воздухе книги, как и люди, чувствуют себя плохо...
         Пыль — главный враг книги. Ома собирается в ток местах, где тома стоят неплотно или выходят корешками из общего ряда книг. Воздушный поток с имеющимися всегда в нем пылинками в этих местах меняет направление своего движения и образует небольшие вихри.      Сила инерции выбрасывает из него отдельные пылинки, которые оседают на корешках и обрезах книг.
           Поэтому вполне естественно, что больше всех страдать от этого будут книги, не защищенные суперобложками или картонными футлярами, с не закрашенными обрезами. Бытовая пыль, помимо неудобств в эстетическом и гигиеническом отношении, служит источником поражения книг спорами грибков и плесени, жизнедеятельность которых активизируется при наличии влаги.
            Раз в месяц рекомендуется очищать обрезы и корешки книг пылесосом или протирать обрезы и бумажные обложки сухой марлевой или трикотажной тряпочкой либо пылеулавливающей салфеткой, а корешки переплетов — влажной мягкой тряпочкой (лучше смоченной 2%-ным водным раствором формалина, продаваемого в аптеках в виде 10%-ного раствора, который следует соответственно разбавить водой). При частичной очистке пыль снимают только с наружных поверхностей книг, а при полной — еще из корешков переплетов, что достаточно просто сделать при помощи щетки или плоской кисти — флейца.
         Часто можно слышать вопрос: что удобнее — книжный шкаф или стеллаж? Все зависит от ваших возможностей: стеллажи требуют меньше места, чем шкафы или полка, да и сделать их можно самим по своим чертежам с учетом особенностей вашей квартиры, числа и габаритов входящих в библиотеку книг. Единственное условие при изготовлении стеллажа — это обязательный зазор 1.5—2 см над верхними обрезами книг. Такой зазор необходим для сохранности корешков книг при снятии их с полок ,стеллажа и для «дыхания» книг.
         Тома ставьте в один ряд. Находящиеся во втором ряду книги ухудшают условия хранения всего собрания и, как правило, являются «мертвыми», так как выпадают из пользования.
            Книги и журналы высотой до 350 мм хранят вертикально на нижнем обрезе (конструкция корешка и переплета Выдержит массу блока): книги больших форматов и тяжелые альбомы лучше держать в лежачем положении в стопках по 5-6 штук в каждой. Ни в коем случае нельзя хранить книги в штабелях на полу, на подоконниках, в кладовых, па антресолях и в других не приспособленных для этого местах. При переезде книга лучше перевозить упакованными в картонные коробки, чемоданы или ящики, по ни в коем случае не в пачках, перевязанных бечевкой...
            Книжные стеллажи, полки и шкафы целесообразно размещать перпендикулярно, стенам, имеющим окна, то есть так, чтобы на книги падал только рассеянный свет.
          Нужно охранять книгу от солнца, так как ультрафиолетовые лучи разрушающе действу- ют на все материалы книги. На лето желательно закрывать книги на полках бумагой, занавешивать тканью, чтобы на них не попадали прямые солнечные лучи.
          Некоторые книголюбы тратят немало сил и средств на застекление стеллажей. Да, это в какой-то мере защищает книги от пыли и воздействия солнца, но не следует забывать, что плотная, но не тиская расстановка томов вполне справляется с первой задачей, да и дизайнеры считают, что большое число застекленных полок не украшает интерьер.
            Но если уж книги находятся в закрытых или застекленных шкафах или полках, почаще проветривайте их.
            Идеальными условиями для хранения книг специалисты считают такие: температура воздуха 18—22° С, относительная влажность 50—05% (кстати, такие же условия являются комфортными и для человека). Книжные стеллажи и шкафы не ставьте вблизи отопительных приборов: бумага — весьма капризный материал и резкие перепады температуры и влажности ускорят ее старение, в результате чего она станет хрупкой. При повышенной влажности положите в книжные шкафы мешочки с силикагелем (пли любым другим активным поглотителем влаги, например, с поваренной солью или безводным гипосульфитом натрия, применяемым в фотографии для приготовления фиксажа), а если в помещении слишком сухой воздух, рекомендуется воспользоваться бытовым увлажнителем воздуха любого типа.
           Более подробные рекомендации о режимах хранения книг вы найдете в сборнике Госстандарта СССР «Хранение документов в фондах библиотек п органов научно-технической информации общественных требований» (М, 1980) и в пособии «Гигиена и реставрация библиотечных фондов» (М., 1985), подготовленном коллективом Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина.
          Время от времени просматривайте книги — не завелись ли в них насекомые: жуки-точильщики, кожееды, моль, книжная вошь и др. Одни из них питаются бумагой, другие предпочитают переплеты, личинки третьих не прочь полакомиться клеем. Чаще всего книжные вредители появляются в тех случаях, когда книги на полках стоят слишком плотно или их не часто снимают с полок, а также тогда, когда редко убирается помещение.
         Особенно опасны личинки жуков-точильщиков и домашней моли. Они развиваются в книгах вблизи крышек переплета, по полям книжною блока, около корешка. По окончании цикла развития личинка прогрызает выходное отверстие в бумаге и крышках переплета, создавая каналы.
            Если есть подозрение, что книга поражена насекомыми, простучите нижней частью корешка полураскрытой книги, но чистому листу бумаги. Если наличие живых личинок или насекомых на бумаге подтвердит ваше подозрение, обязательно проведите дезинсекцию зараженных книг.
           В этом случае обычно используются инсектициды для борьбы с бытовыми насекомыми «Прима» или, «Дихлофос» (препараты производятся и поступают в продажу в виде жидкостей или в аэрозольных упаковках). Пораженную насекомыми книгу помещают в полиэтиленовый пакет и обрабатывают ч препаратом. При отсутствии аэрозолей в корешок книги закапывают по 2—3 капли 2%-ного водного раствора хлорофоса. Обработанную таким образом книгу выдерживают в герметичном пакете в течение 3 сут.
          Можно также веерообразно раскрытую книгу поставить на нижний обрез в герметично закрытый ящик с препаратом «Антимоль» па 7—10 дней.
         При появлении насекомых в книгах тщательно осмотрите все места возможного их скопления в шкафах, стеллажах, плинтусах и вентиляционных решетках и обработайте их препаратами «Прима», а через некоторое время «Дихлофосом».
         Нужно помнить о токсичности ядохимикатов и строго придерживаться инструкции по их применению.
          Если книга попадает в сырое помещение или долгое время находится во влажной атмосфере, она часто поражается плесенью. Книги с пятнами плесени (разноцветными бархатистыми налетами) необходимо срочно изолировать от других книг, тщательно просушить и продезинфицировать.
          Известно более 200 видов плесневых грибков, способных поражать книги. Появление и рост плесени (а для этого нужны соответствующие условия!) сопровождаются образованием цветных пятен. На корешке и крышках возникают налеты сероватого цвета, па бумаге и картоне, а также на тканях налеты имеют мучнистый бархатистый вид. Участки бумаги, пораженные плесенью, пигментируются, со временем разрушаются и выпадают.
         Ни в коем случае не пытайтесь стирать пятна плесени тряпкой: споры плесневых грибков вотрутся в поры бумаги и книга будет окончательно испорчена. Пятна плесени нужно смочить 2—3%-ным водным раствором формалина, который убивает плесень, а оставшиеся пигментные пятна обесцвечивают 3—5%-ным раствором перекиси водорода, который можно заменить раствором гидроперита (таблетки последнего продаются в аптеках). Для
контроля за качеством отбеливания под обрабатываемый лист книги кладут лист белой бумаги, покрытый пластиной оргстекла или пленкой прозрачного бесцветного полиэтилена. Пятно смачивается подготовленным раствором, а через пять минут излишки жидкости удаляют фильтровальной бумагой. При необходимости этот процесс повторяют многократно.
          Следует помнить, что обработку формалином лучше производить при помощи ватного или марлевого тампона. Смоченный формалином тампон сильно отжимают и обрабатывают им пятна плесени, собирая плесень к центру пятна и захватывая ее тампоном. Использованный тампон Для( повторного применения непригоден. После снятия плесени необходимо еще раз обработать всю страницу книги формалином, после чего следует протереть ее сухим чистым танпоном. Неплохо протереть чистым тампоном форзацы и листы книги, примыкающие к пораженным плесенью листам. При отсутствии формалина применяют нашатырный спирт, но в этом случае аффект от обработки будет несколько хуже. «Вылеченную» книгу просушивают при комнатной температуре.
          Работают с формалином в резиновых перчатках или напальчниках, причем все операции рекомендуется проводить в хорошо вентилируемом помещении, надев марлевую повязку.
          В дальнейшем следует производить профилактический осмотр книг, как правило, весной к осенью, обращая особое внимание на те из них, которые были поражены насекомыми или плесенью. Время от времени необходим полистный осмотр книг, особенно в случаях, когда условия их хранения не совсем благопрпятны.
           Помните, что профилактика — лучший способ борьбы с заболеванием. Поэтому позаботимся о том, чтобы шкафы или полки с книгами не стояли у сырой или холодной стены. Заметив сырость, следует хорошо просушить стену, полки, сами книги и обработать места, где была замечена сырость, 2—3%-ным раствором формалина. Если же на книгах замечены пятна от сырости, но плесень еще не появилась, попробуйте воздействовать на эти места 5—10%-ным раствором алюмокалпевых квасцов, поело чего хорошенько просушите страницы. Пятна после таких операций должны исчезнуть.
         Книги в кожаных переплетах или с кожаными корешками требуют особого к себе внимания. Такие книги очень чувствительны к влажности воздуха и наличию в нем соединений серы. Так, при храпении в помещении с влажностью воздуха ниже 40% кожа переплетов становится жесткой, деформируется и рассыпается, а при повышенной влажности плесневеет. Словом, кожа книжных переплетов требует особого ухода. Ее требуется протирать резиновой или (поролопорой губкой, смоченной кипяченой (лучше дистиллированной) водой с небольшим количеством белого мыла (лучше «Детского»). Мыльную пену снимают чистой мокрой губкой и оставляют книгу для просушки при комнатной, температуре на несколько часов. После высыхания кожи ее протирают губкой, смоченной 10%-ным водным раствором молочнокислого калия и сушат в тех же условиях. Затем кожу переплета, покрывают жировыми смазками, в состав которых входят натуральные жиры и масла, но окисляющиеся кислородом воздуха (рецептура этих смазок приводится в специальной литературе по реставрации книжных фондов; из наиболее доступных смазок можно рекомендовать косметические кремы для сухой кожи, содержащие ланолин). Смазки на минеральных маслах непригодны, особенно же вредны для кожи смазки, содержащие скипидар. Покрытие кожи жировыми смазками необходимо для предупреждения осыпания липового слоя кожи и потери ею эластичности, а также для дезинфицирования и придания коже блеска.
          В любительских условиях рекомендуется ежегодная обработка кожи переплетов бесцветным кремом для обуви с последующей полировкой ее мягкой шерстяной тряпочкой.
В качестве жировой смазки кожаного переплета применяют взбитый яичный желток, который наносится на него тонким слоем шерстяной тряпочкой. Освежают глянец кожи взбитым и отстоявшимся яичным белком (альбумином) также при помощи шерстяной тряпочки Этот способ не только возвращает коже глянец, но и устраняет мелкие дефекты на ее поверхности.
Наиболее частые повреждения кожаных переплетов, встречающиеся в любительской практике, — это частичный или полный отрыв корешка и крышек, полное отделение переплета от книжного блока, истирание углов переплетных крышек, различные повреждения (трещины, отверстия) кожи.
           Если кожаный переплет представляет собой единое целое, но полностью оторван от блока, его восстановление не отличается от реставрации переплетов из любого другого материала. В случае, когда блок не входит в переплет, корешок надо расширить либо удалением состава, либо уменьшением ширины. крышек переплета. B последнем случае осторожно . поднимают кожу вдоль корешка па крышках и аккуратно обрезают крышки на необходимую величину. Иногда достаточно спять фаски под углом 45° на обеих переплетных крышках в их прикорешковой части или обработать кожу корешка аэрозольным препаратом для обуви «Разноска»., После этого следует вложить в переплет блок книги и поместить на сутки всю сборку под пресс.
Если кожа переплета испорчена разного рода отверстиями: их следует заделать. Дефекты менее
5 мм и трещины замазывают кожаной пастой из порошка кожи и клея, взятых в соотношении 1 : 1 (по массе). Кожаный порошок можно получить, натерев на терке куски кожи, предварительно просушенные в течение 2—3 часов при температуре 35—40° С. В качестве клея для кожи реставраторы пользуются 29%-ным спиртовым раствором метилол-полпамида ПФЭ 2/10, однако в любительских условиях вполне пригодны клеи группы СФ, питроклей, клен «Момент» или водные суспепзпи типа ПВЛ.
         Если размеры дефектов более 5 мм, то заделывают их следующим образом. Накладывают на поврежденное место кусочек кожи подходящего цвета и, плотно надавив на него, получают оттиск недостающего фрагмента. По контуру отпечатка вырезают заплату, доводят ее толщину до требуемой (операция называется «шерфовка»), после чего вклеивают ее в нужное место.
         Восстановление золотого тиснения на кожаных переплетах осуществляется так же, как и на переплетах из современных переплетных материалов. Единственное, что при этом может потребоваться, это предварительная грунтовка поверхности кожи взбитым яичным белком с последующим тщательным просушиванием слоя грунтовки.
            Рекомендованные операции по реставрации и уходу за кожаными переплетами улучшают внешний вид книг, значительно увеличивают продолжительность их жизни.
        

вверх страницы

А это на общетрепещущие темы:

КТО ТАКОЙ ААРОН ЛЕРБЕРГ, ИЛИ АКАДЕМИЯ НАУК ПРОТИВ «ФАБРИКИ ЗВЕЗД»

 

Кто такой Аарон Лерберг? Никто не знает. Между тем, в старом здании Президиума Российской академии наук в Нескучном саду стоят всего четыре бюста, надо полагать, самых замечательных российских ученых мужей — Михаиле Ломоносов, Леонард Эйлер, Пафнутий Чебышев и загадочный Аарон Лерберг. Иногда я интересуюсь у академиков: кто такой этот Аарон Лерберг и чем он прославил науку? Никто не знает.
       В среду, 18 мая в Москве приступило к работе Общее собрание РАН. Действо проходит в высотном здании на Воробьевых горах, которое называют либо «флаконом» — за помпезную архитектуру, либо «золотыми мозгами» — за абстракционистский декор на крыше. В фойе академиков встречают девушки в свекольной униформе, они же ведут обслуживание в буфетах. Эти девушки работают на научных собраниях уже много лет. Я в жизни не видел столь не обезображенных интеллектом лиц, это даже не троечницы. Почему именно эти девушки работают в науке — загадка. Но академики на девушек внимания не обращают. Отнюдь не из-за возраста. Девушки торгуют бутербродами по столь смехотворной цене, что это поглощает все силы.
         Не составляет труда предугадать, о чем будет вестись речь на собрании. Будет сказано об успехах академии по развитию наук. Кроме того, ученые будут доказывать, что при столь скудном вспомоществлении ждать милостей от науки государству не приходится. И пусть в президиуме разместился премьер Фрадков, даже оторванные от земных законов академики не столь наивны, чтобы поверить, что финансирование науки заметно увеличится.
          Жалобы на отсутствие денег — ритуал, и власть впадет в недоумение, если не увидит очередную челобитную. Приятно, когда академики ходят с протянутой рукой. Сама наука сострадания у чиновника не вызывает. Но академикам за звание с недавних пор доплачивают ежемесячно 20 тысяч рублей. Больше в мире нет академий, где платят за одно звание. Но это никак не влияет на «утечку умов», потому что вовсе не седобородые академики тянутся в иностранные лаборатории.
           Когда мы говорим, что государство должно поддерживать культуру, это, для сомневающихся, требует доказательной базы из высоких слов о смысле бытия. Когда говорим, что государство должно поддерживать науку, ничего доказывать не надо. 80 процентов прироста ВВП в развитых странах обеспечивают высокие технологии. В амуниции американского солдата не всякий кандидат наук разберется, а у нас студентов превращают в чернорабочих. Несколько лет назад президент сказал, что наука — высший государственный приоритет России. Но ощутимых изменений ласкающая слух формула не принесла.
          В последнее время науку стараются посадить на самофинансирование. Если наука станет обслуживать лишь интересы компаний, от науки быстро останется пустое место. К тому же, если не брать сырьевой сектор, из всех предприятий у нас исправно действует лишь «Фабрика звезд», но от нее ждать заказов науке явно не приходится. Страна не может нащупать инновационный путь, и это говорит о том, что восторги по поводу роста экономики преувеличены, это все нефтяные доллары, промышленность же буксует — и наука на голодном пайке.
         В связи с этим любопытно: могла бы наша наука устроить себе реалити-шоу, подобное «Фабрике звезд»? Вряд ли, ведь обществу имена ученых неведомы, вроде иностранных подданных В нынешней Думе ученых нет, а о губернаторстве, в отличие от деятелей шоу-бизнеса, никто из академиков не помышляет. Хотя прежде, при Горбачеве и Ельцине, членов академии было немало и в правительстве, и в парламенте.
         В 1920-х годах профессор Преображенский, увидев, как веселится Шариков, упал в обморок. С тех пор мало что изменилось, мы взыскуем хлеба и зрелищ, живем одним днем, прожигаем накопленное и воруем галоши в парадном. Государству в его нынешнем состоянии наука не слишком нужна. Вместе с ее невостребованностью происходит вымывание интеллигенции, которая была одним из родовых признаков России, но теперь неотличимо сливается с толпой.
          Кто же такой Аарон Лерберг? С Петра I до Николая I, больше столетия, девять из десяти российских академиков были иностранцами. Лерберг — один из таких полузабытых немцев, символ времени. А ведь может случиться так, что этот символ возродится. Земля российская уже погружается в тотальное невежество и скоро по причине невостребованности перестанет рожать быстрых разумом Невтонов. Как при Петре, передовые достижения начнем привозить из-за рубежа, а мир будем радовать копиями Юлии Савичевой, явившей на «Евровидении» новое лицо России.
          Такие же невзрачные, словно клонированные, девушки трудились в буфетах Общего собрания РАН. Кофе подавали всего за 5 рублей. Академикам было приятно — это было знаком уважения к науке.

СЕРГЕЙ ЛЕСКОВ

вверх страницы

Содержание:

       статьи

           От кутюр или дом по последней моде

           Световой дизайн интерьера.

     сделай сам

           Переплет и реставрация книг. Часть 3: Первая помощь книге   

вверх страницы

Все вопросы  и комментарии присылать по адресу:

Best IE6 1024 X 768

Май 24, 2004

Project manager:    Алексей Кулаков

Program manager: Анастасия Кулакова