Адвокат Пётр Домбровицкий, председатель коллегии адвокатов «Домбровицкий и партнеры».

Данная статья представляет собой фрагмент интервью адвоката.

Рента – не слишком распространенное явление в юридической практике. Хотя само понятие «рента» уже успело обрасти скандальными заявлениями о мошенничестве, уголовными делами и гражданскими спорами в суде. В данной статье – пример юридически безупречного составления договора ренты, исполнения условий договора с обеих сторон. И прогнозируемая, но юридически бесперспективная, претензия родственников и требование «вернуть квартиру законным наследникам».

 «Согласно статье 583 ГК РФ, одна сторона договора ренты (получатель ренты) передает в собственность другой стороне (плательщику ренты) свое имущество. В обмен на полученное имущество плательщик ренты обязуется периодически выплачивать получателю ренту — в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме. Для пожилых людей, подписавших договор ренты под свою квартиру, «иной формой» кроме денег могут быть, например, продукты, лекарства, услуги по обеспечению хозяйственных нужд или медицинскому уходу», — объясняет адвокат Петр Домбровицкий. – «Обращаю внимание на то, что в случае, когда под выплату ренты передается недвижимость, статья 584 ГК РФ требует обязательной государственной регистрации договора ренты. Как раз этот момент и защищает человека, отдающего свою квартиру по договору ренты, от возможных злоупотреблений со стороны плательщика ренты. Регистрируя сделку, государство обязуется удостовериться в законности указанных в договоре условий и  обеспечить чистоту процедуры».

Случай из адвокатской практики — рента.

Современный мир с его открытыми границами, возможностью путешествовать, а то и вовсе переселиться на другой конец земного шара, получив там работу или найдя свою вторую половинку – просто рай для активных, предприимчивых, находчивых и, что уж тут таить, молодых. Возможности для самореализации сегодня столь огромны и соблазнительны, что в сравнении с ними повседневные бытовые потребности и обязательства не только меркнут, но и вызывают раздражение. И вот разлетаются по всему миру дети, внуки и племянники, оставляя своих пожилых близких на родине один на один с бытом, который с возрастом оказывается уже и не таким-то простым, особенно на фоне накопившихся болезней.

В такой довольно типичной ситуации оказалась и Лилия Яковлевна Фомичева из города Пушкино. Ее дочь и внучка жили в Лондоне, в России практически не бывали, а 75-летняя Лилия Яковлевна уже нуждалась не только в помощи по дому, но и в уходе. Нанять себе помощницу пожилая женщина не могла – пенсии не хватало, а близкие оказались далекими не только в географическом плане: финансово они в ее проблемах не участвовали. И Лилия Яковлевна нашла способ обеспечить себе достойную старость – обратилась в «Национальную гильдию профессиональных плательщиков ренты», с которой в 2011 году заключила договор пожизненного содержания с иждивением.  Перед заключением этого договора женщина по телефону известила  родственников о своем намерении – и они не возражали, поскольку объективно не имели возможности за ней ухаживать.

Свое решение подписать договор ренты, по которому в обмен на помощь по дому и уход Лилия Яковлевна после своей смерти оставляла НГППР квартиру, женщина принимала в здравом уме и ясной памяти. Об этом говорит как очное освидетельствование, подтверждающее, что при заключении договора Фомичева Л.Я. была полностью дееспособной, так и справка психиатра о том, что она не состоит на учете в психоневрологическом диспансере. Подписав договор пожизненного содержания с иждивением, Лилия Яковлевна более года каждый месяц получала по 15 000 рублей, а также оговоренную условиями договора помощь и даже сверх того: когда у нее ухудшилось зрение и она в целом ослабла здоровьем, женщина попросила обеспечить ей постоянный круглосуточный уход. К ней был прикреплен социальный работник, который за счет средств организации покупал ей продукты и лекарства, готовил, убирал, стирал, облагораживал дом и тому подобное. Также за счет дополнительных средств НГППР исполнялись заявки Лилии Яковлевны – например, купить новую стиральную машинку, починить кран, заклеить окна, поменять замок или ручку двери,  оплатить счет на такси и так далее. Кроме того, соцработник регулярно выводил свою  подопечную на прогулки и сопровождал ее в районную поликлинику на приемы к лечащему врачу и другим специалистам, а при необходимости – вызывал на дом «скорую помощь». Параллельно этому уходу с расширенным спектром услуг от НГППР пожилую женщину наблюдали и специалисты государственной социальной службы.

Когда у Лилии Яковлевны случился микроинсульт, к ней из Лондона приехала извещенная об этом событии Нина Андрианова — дочь, которая решила побыть с матерью. Вскоре у Л.Я.Фомичевой случился еще один инсульт, после которого «скорая» отвезла ее в больницу. В течение всего этого периода сотрудники НГППР не прекращали ухаживать за своей подопечной, причем — сверх обязательств, закрепленных в договоре: например, оплатили услуги профессиональной сиделки, которая за 25 000 рублей обеспечила весь необходимый в больнице уход за больной женщиной. К сожалению, болезнь и возраст взяли свое: спустя несколько месяцев Лилия Яковлевна скончалась. В полном соответствии с условиями договора НГППР оплатила все расходы на похороны, учитывая указания и пожелания ее дочери. На этом история пожилой женщины, которая нашла способ облегчить себе последние годы жизни с помощью договора ренты, по идее, и должна была бы закончиться справедливым финалом: Лилия Яковлевна получила помощь и уход, в которых она столь нуждалась в это время, а организация, облегчившая ей жизнь, приняв на иждивение, после ее смерти вступила в права собственника квартиры в полном объеме. Однако память покойницы была потревожена скандалом, который учинили ее дочь и внучка.

Еще при жизни Л.Я.Фомичевой родственники, выяснив у врачей, что шансов на выздоровление у Лилии Яковлевны практически не осталось, начали борьбу за квартиру. В соответствии с признанными стратегиями боевых действий, при которых лучшей защитой считается нападение, Н.Андрианова начала ставить НГППР невыполнимые условия: например, перевести мать в самые престижные клиники Москвы за любые деньги. По ее мнению, квартира в Пушкино доставалась плательщикам ренты за бесценок – правда, при этом так и осталось загадкой, почему все эти годы она сама не могла выделять на содержание матери те средства, в которых та нуждалась — и в итоге получила, но от чужих людей. Очевидно, что все-таки это были немалые деньги, которые не могла себе позволить ни живущая в Лондоне дочь Фомичевой, ни ее проживающая в США экзальтированная внучка Жанна. Ж.Андрианова начала угрожать компании международным скандалом в географическом диапазоне «от Москвы до самых до окраин» – то есть до Великобритании и США. Внучка даже грозилась довести дело до Европейского суда по правам человека, не представляя себе, что ее намерение не имеет под собой ни юридической, ни моральной основы: для обращения в Европейский суд необходимы ряд критериев, которые не были учтены национальным, т.е. российским судом.

Странно, живя в европейской стране, необоснованно «грозить» судом, но «забыть» про установленное в любой культуре  (будь то российское, европейское, американское, азиатское или африканское общество) право престарелых родственников на помощь и поддержку со стороны своих потомков. Это простое человеческое право осуществляется просто – при условии осознания потомками своих обязательств перед родителями, бабушками и дедушками. Однако вместо действенной помощи еще живой Лилии Яковлевне родственники Фомичевой предпочли бороться за квартиру после ее смерти, попутно очерняя тех, кто своей поддержкой скрасил пожилой женщине последние годы ее жизни. По логике родственников Фомичевой, компания, содержащая Лилию Яковлевну в эти годы, должна была отказаться от своего права на квартиру и уступить ее родственникам – ну да, «настоящим наследникам», вспомнивших о пожилой и больной родственнице только в перспективе «освободившейся» квартиры. При этом, оспаривая право НГППР на эту квартиру, дочь и внучка Фомичевой одновременно не погнушались даже похороны Лилии Яковлевны обустроить за счет компании…

Бог, конечно, все видит. Но созданным по его образу и подобию людям он наказал и на земле устанавливать справедливость, не дожидаясь суда небесного. Поэтому НГППР намерено привлечь к ответу за клевету родственников Л.Я.Фомичевой, распространяющих в интернете «страшную историю» про то, как пожилая женщина, «не отдающая себе отчета в своих действиях», потеряла квартиру. И суд земной будет на стороне компании – потому что, во-первых, Лилия Яковлевна до последних дней своей жизни жила в этой квартире, и, во-вторых, НГППР сможет документально подтвердить все свои расходы на содержание женщины и уход за ней, а также доказать дееспособность Фомичевой при заключении договора ренты. А вот как объяснят дочь и внучка Фомичевой, почему они, убежденные в ее недееспособности, на несколько лет оставили ее одну наедине со своими проблемами? Еще сложнее им будет пояснить суду и людям, на каком основании они принимали от НГППР деньги – на сиделку, на похороны, и, наконец, те самые ежемесячные поступления на счет Лилии Яковлевны? Эти перечисленные от НГППР средства поступали на счет Фомичевой в течение всего срока действия договора — и между прочим, были завещаны, дочери.

Не хочется омрачать память Лилии Яковлевны разбором моральных качеств ее родственников. Возможно, они просто запутались – и не поняли, что своим отстранением от реальности бытовых проблем пожилой женщины они просто не оставили Фомичевой никакого другого выхода, кроме как обратиться за помощью к совершенно посторонним людям. Пусть эта история станет нам всем уроком: не оставляйте своих немощных родственников наедине с проблемой старости и одиночества. Берегите их, пока они живы; помогайте им, когда они нуждаются в вас – и не срывайте досаду на тех, кто оказался к ним ближе в трудную минуту.

Публикации по этой теме:

1. Сохранить купленную квартиру — опыт противостояния юристов и «СУ №155»
2. Попытка налоговиков «вскочить в уходящий поезд» или как суд закончил дело о банкротстве
3. Неудачная попытка отсудить Аляску
4. Проценты на будущее: взыскать или отказать?

Передача «Очевидное-невероятное» с С.П. Капицей, посвященная 15-летию Конституции РФ (эфир 2008 года).

В программе обсуждается Конституция РФ, процесс ее написания, принятия и т.п.:

Публикации по этой теме:

1. Районный суд о системе «сдержек и противовесов»
2. Четвертая поправка на трусах
3. С 1 июля 2009 года в России начнется массовая перерегистрация ООО
4. Валерий Зорькин о криминальном государстве

В Казани случилась очередная катастрофа… Одна из версий этого происшествия — неисправность техники. Так это или не так — покажет расследование МАК, однако уже сейчас известно, что самолет был ужасно старым, его эксплуатировали и в Западной Европе (пока был новым), и в Африке (когда стал постарше), и в Восточной Европе (когда стал старым), а когда пришло время задуматься о сдаче в лом — передали российской авиакомпании.

Как бороться с подобным «бизнес подходом»? Можно установить максимально возможный возраст самолета. Можно надеяться, что страховые компании на старые самолеты существенно поднимут тарифы, в результате чего авиакомпании, стремясь сэкономить на страховке, начнут обновлять авиапарк.

Но, на мой взгляд, самым эффективным было бы «голосование» рублем за те или иные самолеты, тех или иных пилотов, а в целом — за те или иные компании. Для этого достаточно было бы опубличить историю эксплуатации самолетов (заодно и опыт пилотов) и доводить до пассажиров (кому это не интересно — пускай отказывается от получения такой информации). Представьте, что вам продают авиабилет и говорят: «Полетите на самолете, которому 23 года, МАК зарегистрировал столько то происшествий с ним, в том числе разгерметизацию салона, отказ шасси и т.п.; пилотировать будет пилот такой-то, имеющий такой-то налет, столько-то взысканий за нарушения правил полетов…«. Уверен, что найдутся люди, которые будут готовы заплатить дополнительные деньги, но полететь другой авиакомпанией: самолетом поновее, с пилотом по опытнее.

Натолкнул на такую мысль следующий комментарий с сайта Эха Москвы:

Почему летная история борта, на котором предстоит лететь людям, есть столь великая тайна. Если бы пассажиры знали летную историю сего самолета и что 23 года эксплуатировали во Франции, Бразилии, Румынии и Уганде. А когда стало невозможно эксплуатировать в Уганде (негров жалко), сдали в аренду в Россию. Здешние «коммерсанты» и рады за три гроша получить «авиалайнер». Опубликуйте фотомордии этих «героев» — их людям надо знать. ГосДура наша российская каких только «законов» не понаписала, а закона по которому людей информируют о летной истории борта, на котором им предстоит лететь, нет. Вряд ли бы нашлось много желающих лететь самолетом, которым даже в Африке побрезговали.

Публикации по этой теме:

1. Налог на полеты
2. Из истории криминалистики
3. Из истории борьбы с коррупцией
4. Немного об истории и методологии науки

Видеолекция Артема Карапетова на тему свободы договора:

Публикации по этой теме:

1. Заключение договора
2. Реальность договора займа: правовые следствия
3. Цена договора и НДС
4. Как не ошибиться с текстом и видом договора?