Марика, 21 год:
Я студентка, учусь в РУДН. Я молюсь, стараюсь покрывать голову, однако еще не носила хиджаб по всем канонам. Я еще не готова. Но для меня неприемлемо носить что-то короткое или брюки. Меня радует, когда я вижу девушек в хиджабе, но только когда это красиво и приятно для глаз, а не пугающе. Некоторые девушки иногда одеваются так, что даже мне, верующей, страшно заходить с ними в метро, особенно после создания негативных клише в средствах массовой информации.
Черный хиджаб — это, конечно, правильно, но стоит все же понимать, где мы находимся и как к такому виду могут отнестись. Есть мусульманки, которые одеваются совсем некрасиво, хотя хиджаб может быть красивым, просто неброским. Впрочем, сейчас в Москве религиозные девушки выглядят довольно модно.
Говорят, что если надела хиджаб, то не снимай, но сейчас есть и такие девушки, которые ходят то в хиджабе, то без него. В основном его начинают постоянно носить замужние, хотя в последнее время девушки порой и до брака уже ходят покрытыми. Сама я пока не замужем, в будущем связала бы жизнь только с верующим человеком, который молится, соблюдает принцип Пяти столпов ислама, но без лишнего фанатизма. Никакой рьяной агитации носить хиджаб со стороны глубоко религиозных людей нет, в исламе такого не принято. Они могут лишь создавать положительный образ женщины в хиджабе, рассказывая о том, что это приближает ее к чистоте.
Среди моих ближайших родственников никто хиджаб не носит, родители многих девушек даже запрещают им это делать, боятся, что дочь примут за террористку, но сейчас девушек с покрытой по всем правилам головой становится все больше, в то время как более взрослые женщины чаще просто набрасывают косынку. Конечно, есть семьи в исламе, в которых девочек чуть ли не с пяти лет приучают к платку, поэтому, когда они вырастут, у них просто не возникнет мысли о том, что можно ходить с непокрытой головой.
Из моих знакомых девушек, носящих хиджаб, ни одна не работает. Они либо еще студентки, либо замужем и занимаются домом. Мне кажется, в Москве им куда-то устроиться нереально, нужно или открывать свое дело, или удачно выходить замуж. В Европе к мусульманкам более лояльное отношение при трудоустройстве, ну, кроме Франции, наверное.
Некоторые кавказцы неправильно себя ведут в чужом обществе, а местные жители переносят это поведение в плоскость религии, мол, мусульмане плохие. Так мыслить неправильно, но это разве кому-то объяснишь? В интернете я видела много роликов, где русские проявляли ненависть к мусульманам, но лично я с агрессией не сталкивалась. Наоборот, ко мне иногда на улице славянские женщины подходят, чтобы сделать комплимент моему стилю и внешнему виду.
Севиндж, 22 года:
Когда мне было двенадцать, я постоянно видела, как бабушка со стороны папы совершала намаз. Она говорила мне: «Севина, ты должна поклоняться Аллаху для того, чтобы тебе было хорошо». Однажды я пришла в мечеть и увидела пожилую женщину, у нее был бирюзовый платок. Она дала мне его просто примерить. Когда я его надела, она сказала: «Какая же ты прекрасная!» Там было маленькое зеркальце, я посмотрелась и поняла, что это так.
Мой отец из мусульманской семьи, а мама из христианской, и у нее был шок, когда я в шестнадцать лет надела хиджаб. Но мама меня от этого не отговаривала. Сейчас для меня надевать хиджаб так же естественно, как причесываться по утрам. Хиджаб приближает меня к Богу и дает возможность ощущать Его рядом с собой. Несмотря на покрытую голову, я так же веселюсь, как другие, но делаю это в рамках приличия. Мы тоже устраиваем вечеринки, просто на них нет парней. Мы снимаем платки, общаемся, танцуем.
Я вышла замуж на втором курсе. Мой муж родом из Саудовской Аравии. Девочки там ходят в платках с шести лет, но это разве жизнь? Свою дочь я не буду принуждать к хиджабу, а только учить и наставлять ее. Многие считают, что это муж приказал мне покрыть голову, но нет, я это сделала намного раньше. Пожив в Саудовской Аравии, я поняла, что арабы такие же люди, как и в любой другой стране, и ничто мирское им не чуждо. Женщины ходят все в черном, но у большинства порой под этим черным одеянием скрывается такое! Они рожают очень много детей, потом сидят дома и сплетничают, потому что им нечем заняться, а в исламе сплетни — это самый большой грех. Раньше женщины там настолько закрывались, что надевали перчатки и носки, а сейчас все изменилось, из-под платка у них пряди волос показываются. Зато в Саудовской Аравии ты пять раз в день слышишь Азан, каждые сто метров стоит мечеть, Рамадан проходит по правилам и никто тебя не дискриминирует.
После событий в Бирюлеве меня останавливает каждый третий полицейский. Он приехал сюда работать из провинции и останавливает меня, москвичку с российским паспортом! Моей дочери два года, она темненькая, и я понимаю, что у нее здесь будущего нет. Я не думаю, что наш президент сподвиг народ на это, но я не знаю, чем закончится эта политика. Иногда мне хочется с ним встретиться и поговорить об этом. Да, какой-то азербайджанец, может, и совершил ошибку, но это же не моя ошибка, почему от этого должны страдать я и моя семья? Мой отец более тридцати лет, более половины своей жизни прожил в этой стране, он добропорядочный гражданин своей страны и никогда не нарушал законов. А сейчас он должен расплачиваться за поступок другого человека лишь потому, что он тоже не русский.
Я училась в школе с углубленным изучением иностранных языков. Там мне занижали оценки, потому что меня зовут Севиндж, а не русским именем, поэтому я решила поступить в вуз на родине своего папы. Я окончила Бакинский государственный университет и получаю второе высшее образование в Стамбуле. Я юрист-международник, владею пятью языками, но не могу найти себе работу. Мне очень хотелось устроиться на работу в банк, общаться с профессионалами. Увы, если ты в платке, а не в мини-юбке, твое резюме не будут рассматривать. В Москве очень много чеченцев и дагестанцев, и я знаю очень много русских, которые приняли ислам — как же им будет приятно, если, заходя в банк, они будут видеть сотрудницу с покрытой головой! Работодатель ничего не потерял бы от этого. Мне очень обидно, что стране, где я родилась, я не нужна. Я думаю о том, чтобы эмигрировать, например, в Канаду или остаться в Стамбуле, где я чувствую себя более защищенной.
Я совершила хадж, и после этого меня осуждали за то, что я не надеваю никаб - покрывало, скрывающее лицо. По идее мусульманка должна носить черное, чтобы не привлекать внимания, но Коран был написан очень много лет назад. Сегодня наш мегаполис такой разноцветный, что женщина в черном будет наоборот привлекать внимание и отпугивать людей. Это очень обидно, потому что ислам — это не страх. Недавно запретили девочкам носить платки в школу. Зачем, если им так удобно? У нас в стране кругом насилие и педофилия — вы не задумывались почему? Потому что девочки одеваются очень откровенно, и их родители им это позволяют. Мусульманки себе такого не позволят, и в мусульманских странах уровень сексуального насилия намного ниже.
Мне иногда в соцсетях пишут, что я одеваюсь слишком ярко, ношу брюки. Но для меня ношение брюк — это не смертельный грех, я всегда надеваю длинную тунику, чтобы скрыть части тела, которые они обтягивают, и, самое главное, я верю: Аллах знает, что у меня в сердце. Ислам — это не хиджаб, это вера, это то, что у вас внутри. Я отнюдь не стараюсь взять из Корана только то, что мне выгодно, я стараюсь следовать всему: помогаю бедным, соблюдаю пост в Рамадан, совершила хадж, молюсь и свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха и что Мухаммад Его посланник.
В Пяти столпах ислама не говорится о том, что я должна носить только черное. Это написано в Коране, но к этому надо прийти самостоятельно, а не по принуждению. Потому что если женщина потом об этом пожалеет, то это и будет ее самым большим грехом.
Мне бы очень хотелось, чтобы в стране, где родилась я и моя дочь, нас не делили по национальностям и верам. Хочу, чтобы мы просто были россиянами.
Мариана, 23 года:
Два года я занимаюсь производством и распространением мусульманской одежды. Дизайнерского и швейного образования у меня нет, но шить я всегда умела, в школу ходила в школьной форме собственного изготовления. Мои тети и мама — швеи, у нас есть свой швейный бизнес, есть цеха, но я никогда не хотела этим заниматься. Я любила рисовать, ходить на художественные курсы, но я бы никогда не подумала, что мне это понадобится для создания эскизов одежды. Мне нравилось лицедейство, театральные кружки, и я подрабатывала в мастерской по производству театральных костюмов. Там приобрела вкус к моделированию. Когда я надела хиджаб, то столкнулась с тем, что мне негде купить одежду, подходящую под каноны ислама, и я начала ее делать сама. В мечети у меня стали интересоваться, где я взяла такие вещи, и я подумала, почему бы не начать их продавать — так все и закрутилось.
Я покрываю голову уже шестой год. Моя семья была против решения начать носить хиджаб, и мне пришлось пережить много плохого.
Меня воспитывала прабабушка, которая была очень религиозной, от нее я научилась молитве. Когда мне было 15, меня от нее забрали. Я стала пытаться надеть хиджаб — ни на моей родине, в Кабардино-Балкарии, ни позже в Москве мне это делать не разрешали.
На Кавказе все непросто с исламом, там в некотором смысле опасно носить платок или длинную бороду. Моя семья за меня боялась и, не осознавая этого, причиняла мне вред. Когда мне исполнилось восемнадцать, я поняла, что хиджаб нужен моей душе, это та жизнь, которую я хочу, и, поскольку я уже стала взрослым человеком, я должна во что бы то ни стало это сделать. Когда я приняла ислам должным образом, мне сказали: «Теперь готовься к испытаниям». Меня это очень удивило: ведь теперь Господь должен быть мной доволен!
Но и правда, во всех сферах моей жизни начались серьезные испытания: уволили с работы, начались проблемы в семье, никто не одобрял моего решения, прятали мои платки, отправляли на перевоспитание то к одним родственникам, то к другим. Я жутко вымоталась без поддержки, и чтобы положить этому конец, я решила выйти замуж. Мне повезло, я встретила достойного человека, глубоко верующего мусульманина. Естественно, моя семья была против — стереотипам подвержены не только немусульмане, но и этнические мусульмане: если человек молится, то он наверняка какой-то темный и где-то состоит. Маму в конце концов удалось уговорить согласиться на брак. Когда мой будущий муж пришел к ней свататься, он все очень красиво и понятно объяснил о нашей будущей жизни, и родственники в итоге хорошо его приняли.
После свадьбы я сразу почувствовала облегчение, потому что попала в очень верующую семью. Сегодня мои родные больше интересуются исламом, кого-то я уже обучаю намазу. Об исламе надо больше говорить, так как определенное мнение о нем навязано многим затем, чтобы было легче ими манипулировать. Я своим примером показываю людям, что такое семья в исламе, и они задумываются. Ведь ислам — это религия для думающих, для размышляющих людей.
С немусульманами, с которыми я общаюсь по бизнесу, у меня не было никаких проблем. Я могу запросто с ними работать, в Коране написано, что можно заключать с ними договоры. Иногда, конечно, у нас заходят разговоры на тему религии, особенно в период Рамадана, когда мы пост держим, но никакой вражды не было, каждый остается при своем мнении. У меня есть дело, поэтому, когда я общаюсь с человеком по деловым вопросам, он на меня смотрит в первую очередь как на покупателя, например, а не как на мусульманку. Но другим мусульманкам в Москве, на мой взгляд, непросто. Кругом очень много невежественных людей. В основном это люди с улицы, обитатели дворов, обыватели, едущие в метро, которые так и норовят тебя чем-нибудь задеть. Только меня это не задевает: я настолько утвердилась в своей жизненной позиции, что все это как камень от меня отскакивает. От других мусульманок я часто слышу неприятные истории, особенно после известных событий. Их обзывают, причем агрессия идет в основном от женщин.
Хиджаб — это флаг ислама: если мужчина идет по улице, по нему не скажешь, мусульманин он или нет, тем более бороду и короткие брюки сейчас могут и хипстеры носить, а вот женщин-мусульманок видно сразу, поэтому на них большая ответственность. Выходя на улицу, я всегда слежу за тем, как я себя веду, стараюсь не повышать голос, не ругаться по телефону, потому что у людей вокруг мнение будет складываться не обо мне, а обо всех женщинах в исламе.
Мы живем в немусульманском государстве и должны помнить, где мы находимся. В одном хадисе (изречение пророка Мухаммеда. — Прим. ред.) сказано, что нужно одеваться так, как принято в этой местности. Это не значит, что если все вокруг все ходят голые, то ты тоже должен раздеться. Это значит, что ты можешь перенять цвета, фактуры, одежду. В Саудовской Аравии все ходят в черном, а в одежде индийских мусульман — буйство красок. Хиджаб — это не черное покрывало, это любое одеяние, которое скрывает фигуру. Я стараюсь шить такую одежду, которая бы гармонично выглядела здесь, не нарушая смысла хиджаба.
Смысл хиджаба в том, чтобы не демонстрировать свои прелести никому, кроме своего мужа. Если женщина вынесла что-то из дома, то есть вышла, например, в облегающем платье, то она унесла это от мужа. Она должна скрывать себя, потому что не может выходить замуж за нескольких мужчин — только за одного, и она ему принадлежит со всей своей нежностью, лаской и красотой. Он тебя оберегает, обеспечивает, отвечает за тебя, он заслуживает того, чтобы ты посвящала ему свою красоту. Зачем какому-то другому мужчине, который после пьянки едет в метро, давать возможность на тебя глазеть? Кто он такой и что он для тебя делает, чтобы открывать ему свои сокровища?
Среди моих клиентов много женщин, которые не носят хиджаб и, возможно, даже не являются мусульманками — курьеры рассказывали, да и по разговору слышно. Я даже удивлялась сначала: звонят, говорят, что хотят заказать платье, я приветствую: «Салам алейкум!» — должного ответа не следует. Но я и в этом нашла свои плюсы: во-первых, если платье нравится и мусульманам, и немусульманам, значит, оно действительно красивое, а во-вторых, если немусульманка носит мое длинное платье, то она выглядит скромно. Мне приятно, что я могу повлиять на общество и сделать так, чтобы женщины выглядели скромнее и вызывали уважение.
В любом социуме бывают конфликты, и среди мусульманок тоже происходят конфронтации в вопросах внешнего вида. Когда я делала свой первый показ, в нем участвовали девушки-модели, которых нам предложили. Я увидела их только в день показа, они уже были очень сильно накрашенные, на огромных каблуках. Мы их одели как положено, но каблуки и макияж их все равно выдавали. После этого мне стали говорить, что это не по-мусульмански, это не хиджаб.
Я училась в Московском исламском университете на факультете теологии, и какие-то знания о внешнем виде верующего у меня есть, однако я все равно стала думать, неужели я в чем-то так сильно ошиблась. С таким вопросом я пришла к немало известному шейху Мухаммаду Карачаю, и он сказал, что черный цвет в исламе носить не обязательно, более того, это даже не является желательным.
Я не хочу, чтобы ислам вызывал какие-то негативные эмоции, я сама в исламе, варюсь в этой каше и знаю, какой он есть. Ислам — это не кардинальная религия, это религия середины. А когда человек бросает вызов обществу, вызывая негативные эмоции своим видом, смысл хиджаба попросту теряется.
Автор - Юлия Гусарова
