Я не знаю, за что боролись феминистки, которые, по слухам, так и не победили, но мне всё это не нужно, ведь я – женщина! Только женщина. У меня тонкие запястья, узкие щиколотки, большая разница между талией и бёдрами, уж не говорю – грудью… Её, эту разницу, видно глазами, но на ощупь она ещё вернее. Что же можно от меня требовать?

У меня всё так, как придумала природа для женщин: где надо – узко, где надо – широко, здесь – впадина, там – бугорок… Это – для мужчины, это – для ребёнка… Я – часть пазла. Всё подогнано и смазано. Надо совпасть и оно заработает. Только не требуйте от меня других функций! Смотрите, как красиво, когда я закалываю волосы наверх, и одна прядь выбивается… На мне духи пахнут лучше, чем они задумывались автором. На мне браслеты звенят, как обещание радости, — и это обещание выполняется…

И не нужна мне зарплата такая же, как у мужчин! Я вообще не хочу работать. Я хочу быть дома столько, сколько мне нужно, и чтобы было время приготовить ужин и посмотреть в окно…

У меня шёлковая кожа, волосы и душа. Из этого который год не получается ничего железного. Всё это только горит хорошо. Горит, но не закаляется, не становится твёрже. Потрещит, остынет, нарастёт новое и снова жаждет не равных прав, а шёлковых простыней…

Ну, нет во мне таких материалов и веществ, из которых можно ковать твёрдый характер и создавать жизнь, полную свершений! Я не могу быть сама по себе. Я сделана для кого-то. Из ребра, из ключицы… не знаю, не важно! И я чувствую себя так, будто во мне меньше костей, чем надо, чтобы твёрдо стоять, быстро ходить, высоко прыгать и махать руками: «Я! Я!» Лучше я пойду сяду в кресло, накроюсь пледом… Или поцелую ребёнка. Или обниму любимого мужчину…

[Письмо женщины. Глубоко. От души!] Чему там учили в Смольном? Танцам, языкам и варенье варить? Я хочу варить варенье. Иногда молчать, иногда говорить… Зачем мне надо столько всего знать, чтобы жить?! Зачем мне эти учёные степени? Почему не достаточно тонко чувствовать, верно любить, быть тем мягким, во что можно спрятаться? Просто быть…

И не хочу я говорить ни себе, ни другим: «Я справлюсь, я разберусь!» Я хочу позволить себе впадать в панику, в обморок, отключаться, чтобы очнуться, и чтобы мне говорили: «Вам нельзя волноваться! Вам нужно отдыхать…» Потому что мне и правда нужно отдыхать. И вообще, горизонтально мне комфортней… И не нужно мне продвижение! А нужен новый кружевной лифчик на тоненьких бретельках. И чулки со швом… А все эти конференции, все эти доклады про то, как трудно быть женщиной в современном мире… Ну, что за ерунда! Нетрудно быть женщиной, если не стесняешься ею быть!

Кто-то меня презрит, скажет, что я совсем…. Да, я совсем! Я больше не хочу быть женщиной в современном мире, где надо быть сильной, бороться, работать локтями, где надо осваивать грандиозные возможности, отбитые суфражистками у мира мужчин. Где надо кусаться, предлагать себя, продвигать себя, пиариться… А по ходу ещё уметь подцепить мужчину, чтобы потом удерживать его, сражаться за него, звонить соперницам, интриговать… Выигрывать в тендерах, конкурировать, предъявляя свои достоинства. А потом предъявлять его, как символ своего успеха и знак того, что ты состоялась… и в этом тоже!

Я состоялась только в одном. Я умею его любить. Я умею быть женой и матерью. Я умею быть честной. Для счастья мне хватит, чтобы меня любили. И мне достаточно только одной возможности – спать по ночам в той выемке у него на плече, которая тоже часть пазла