ВОПРОС

"Дорогая Малка! Вы — умнее, красивее, сложнее, тоньше, мудрее и добрее большинства людей, и вы об этом знаете. Вы даёте понять, что вы это знаете. Да и, в самом деле, почему бы вам об этом не знать? Я тоже умнее, красивее, сложнее, тоньше и далее по списку. И я об этом знаю.

Но признание этого факта (внутреннее, разумеется, никто не собирается с плакатом по городу ходить, или там вести себя невежливо) — каждый раз проходит у меня через стыд и боль.

Потому что понимать это (считать так) ПЛОХО. Уверена какая-то часть моей личности.

Да кто ты такая, чтобы ставить себя выше других? — говорит мне она. С чего ты это взяла, ишь ты какая выискалась, и получше видали и прочий абьюз.

А я не понимаю: вода мокрее песка, сахар слаще соли, красный ярче серого, я умнее многих других. Почему бы мне не принимать это понимание без стыда за него, коль скоро я не начинаю меньше уважать права других людей и обращаться с ними по-хамски?

Тем более я прекрасно вижу и тех людей, которые в чём-то лучше меня. Манией тотального величия не накрыло.

Малка, расскажите, пожалуйста. Как вам удаётся считать себя (понимать, что вы) лучше других, и почему вас за это не мучит совесть".

ОТВЕТ

Знаете, если мешает жить какое-то странное и необъяснимое убеждение, то первым делом стоит выяснить, откуда оно взялось.

Взялось оно, естественно, от мамы с папой, от кого же еще. Людей, над чьей колыбелью не певали, что считать себя лучше других грешно, - можно пересчитать по пальцам. Все росли под эту музыку, причем насчет лучше других - это был только первый куплет, дальше следовало уточнение, что даже считать себя просто хорошим (умным, красивым и вообще годным и ценным) тоже совершенно недопустимо. Потом этот мотивчик подхватывала школа, ну и так до победного конца.

Но первыми все же были всегда родители. Тем редким счастливчикам, которым мама открыто сообщала, что они самые умные и вообще лучше всех, происки школы и прочих институций были до звезды, у них был иммунитет. А вот кого мама учила быть скромнее - те были готовая добыча и выползали в социум, уже уверенно стыдясь всего, чего только можно, в том числе и того, что вообще родились на свет.

Маму и саму растили под такой же аккомпанемент, и ее маму тоже, и вообще след теряется в глубине веков. То есть мама не сама сочинила эту глубокую мысль - через нее с нами говорят предки. Шлют, так сказать, послание потомкам.

Предки, разумеется, хотят нам только добра. Грубо говоря, они хотят, чтобы мы выжили и тащили дальше их драгоценные гены. Для этого они сквозь поколения транслируют нам главную мудрость, до которой они дотумкали. Мудрость заключается в том, что не выделывайся - целее будешь.

Предков тоже можно понять, они эту максиму, можно сказать, выстрадали. В условиях деревни дружелюбие соседа - главное условие выживания. Чтобы заручиться дружелюбием соседа, надо представлять себе его, соседа, систему ценностей и приоритетов. А система очень простая: все бедные. Сосед тоже. У него всей собственности пара валенок, если сосед сказочно богат - у него, может быть, есть пара хомутов. Когда материальный мир представляет собой, в сущности, пустыню - все ценности мигрируют в ментальную сферу. Сосед хочет чувствовать себя важным и ценным непонятно с какого рожна(зачеркнуто), никаких вещественных признаков предъявить не может, поэтому его важность и ценность полностью запитана на отношение и поведение других соседей. Ему нужно уважение. Поскольку ничего другого у него все равно нет - ему нужно очень много уважения. Единственный источник комфорта для этого соседа - это получать непрерывное подтверждение своей важности и годности. И наоборот, гарантированный способ нажить в этом соседе врага - это дать ему заподозрить, что вы считаете себя не хуже его, или, не дай Боже, лучше.

Этот культурный феномен в чистом виде можно наблюдать, например, в тюремной культуре. Там, где у человека нет ничего, кроме статуса, он этот статус оберегает как тигр добычу. Если ему где-то померещилось неуважение, он на это реагирует заточкой в печень. Чем скуднее материальная жизнь, тем больше вероятность, что за неосторожное слово можно расстаться с жизнью.

Допетрив, что ладить с соседом можно только почесывая его эго, наши мудрые предки принялись, пока не поздно, обучать этому трюку детей. Внушая ребенку с колыбели, что его номер пятнадцатый, мать надеялась уберечь его от расправы. Плюс ребенок как-никак принадлежал к клану, и за его косяки предстояло вписываться папаше. То есть мать уберегала тем самым не только кровиночку, но и вообще все семейство. Уберегала не только от ситуации, когда кровиночка довыделывался и его теперь бьют всей деревней, но и от тотальной катастрофы, когда папаша за кровиночкину дерзость получил красного петуха под застреху.

Для этого ребеночек должен был крепко усвоить, что он ничем не лучше других. Потому что иначе получалось неискренне, любой сосед это просекал на раз и оскорблялся вплоть до описанных выше последствий.

Эта добрая традиция не пресекалась практически никогда, хотя бы потому, что материальные условия не создавали для этого никаких предпосылок даже столетия спустя. Мы здесь, говорим, разумеется, о низших классах. Князья своих детей воспитывали иначе. То есть все эти наши интроекты вообще-то родом из курной избы.

Вот мы и добрались до истоков. Да, это они и были. Вот этот вот стыд за то, что ты лучше - это культурный шаблон бедноты, вполне себе обоснованный с точки зрения биологической целесообразности. Поколения предков трепетно несли его в своих головах, не расплескав ни капли, и когда пришло время, залили уже в наши головы, спасибо.

Дальше понесем или все-таки не стоит?

Малка Лоренц