Ах эта жертвенная женская позиция «сделаю для тебя всё», лишь бы Он оплачивал твои капризы и дарил унылый секс по вечерам, в перерывах между просмотром Соловьева и Вечернего Урганта. Хотя бы толику внимания, хоть искорку. Хотя бы угольки из временного костра, чтобы можно было минутно согреться. Чтобы почувствовать себя в центре его внимания, не на периферии… Вон в «Мужском и Женском» такие эффектные страсти, а ты чем хуже?

Чего только не сделает женщина, чтобы ее заметили. Чтобы стать «чьей-то», обрести хозяина. Она готова раскрасить себя словно павлин, нарастить перья и всю атрибутику, гарантирующую успех, готова перекроить себя и свои мысли в угоду обывателю. Обывателю, который синонимичен потребителю.

Если мужчина чуточку привлекателен и имеет хоть какие-то достоинства (помимо худо-бедно основного) женщины вьются вокруг него, как мухи. Каждое его слово в соцсетях – под аккомпанемент стройных девичьих голосов: оды ему поют. Похвалу глупости, самолюбованию, инфантилизму, сексизму, ограниченности. А он говорит каждой ОДНО И ТО ЖЕ – он привык действовать по отработанной модели и не заморачиваться. Он в лицо им швыряет, что они – объект: «Учитесь сосать и готовить». И рот дозволительно открывать только по праздникам, исключительно для того, чтобы сказать ему, как он велик. Самое смешное, что женщины не обижаются – то ли не догоняют, то ли решают, что терпеливые особи – это самый смак. Для садистов-сексистов – действительно самое то. Но если ты молчишь и терпишь – значит развязываешь ему руки и ставишь на пьедестал, чтобы удобнее было вылизывать ему ботинки. Неужели так нравится вкус?

Нет ничего хорошего в сексуальной объективации. Ведь в принципе ему не так уж и важно: ты или другая вроде тебя, но с ногами длиннее на 10 см, волосами светлее на два тона и наращенными ногтями. Пока ты боишься «давать», боясь потерять остатки гордости, «другая вроде тебя» даст и ему, и тому парню, что подвозил ее вчера на своем большом джипе. Авансом. Для нее отношения давно перешли в иную форму: они не панацея от одиночества, не лекарство от меланхолии, а конкретная монетизация ее умений. Ну и дивиденды от первоначальных вложений в собственную бьюти-унификацию. Пока ты окучиваешь его вербально, она давно привязала его телесно. Пока ты смотришь кулинарные передачи Юлии Высоцкой, в надежде на то, что склеишь такого же Кончаловского, «другая вроде тебя» покупает себе книжку «О чем молчат мужчины» и записывается на курсы орального мастерства. И пока ты будешь претендовать на что-то «кроме», она будет качественно отыгрывать свою роль. Ее вполне устраивает самообъективация – любой вещи нужен свой хозяин (помните «Жестокий романс»?). Это раньше мужчинам нужны были умницы-мастерицы-умелицы, вышивающие крестиком неземные картины, сейчас время других умелиц и мастериц... Для других мужчин. Смысл говорить, что все женщины б***и, когда у тебя просто маловато денег для покупки вещи? Но женщина - не вещь. Потребитель - не мужчина.

Мужчина, который по-настоящему уважает себя и не имеет внутренних комплексов, уважает и женщин. Иначе не станет их выбирать.

Меня поражает, почему умные девушки потакают тем, кто на них плюет. Почему пытаются доказать свою индивидуальность, вступая в диалоги с теми, кто вообще против того, чтобы женщина высказывала собственное мнение? Мужчина-потребитель останется все равно при своем мнении, а женщина, которая хочет быть индивидуальной с претензией на интеллектуальность, только огорчится. Может, хватит все же потакать тем, кто декларирует свое право на использование? Стоит ли прыгать вокруг костра в ритуальном танце привлечения внимания, не замечая того, что напрасно сгораешь?

Интересный факт: книга «О чем молчат мужчины» Любимовой, описывающая разнообразные техники фелляции, раскупилась в два счета, а аналогичная книга-руководство для мужчин – с треском провалилась. И дело не в том, что мужчины меньше читают (с этим я как раз бы поспорила), а в том, что в натуре современных мужчин нет угодливости и раболепства. Но даже если и есть, то не так очевидны. Мужчины считают себя королями жизни, но все же прекрасно помнят – короля делают слуги.

Екатерина Писарева