Раньше я была в полном восторге от Врубеля, мне нравились Серов и Бакст. Но, посетив выставку Зинаиды Серебряковой, поняла, что именно в простоте таится самая большая сила.

Обаятельная девушка расчесывает гриву темно-каштановых волос, одно ее плечо слегка обнажено, а глаза сияют легким лукавством. Она как бы спрашивает: «Ну что, хороша?». Знаменитый автопортрет Серебряковой «За туалетом» – обычная утренняя сценка из жизни любой женщины, но сколько в нем света и тепла, с какой любовью показаны все эти баночки и милые безделушки!

Еще один притягательный образ: кожа, словно подсвеченная изнутри, грация Афродиты и глубокий манящий взгляд, - для портрета обнаженной «Купальщицы» художнице позировала сестра…. Но они так похожи, что возникает полное ощущение – это свою женственность автор выплеснула на полотно. Вообще, мне кажется, что в каждой картине есть частичка ее души: вот она со своими чудесными детками, а вот – портреты актрис или крестьянок. Всех героинь объединяют особый свет в глазах и чистота души, влюбленной в этот мир и не перестающей удивляться ему.

Позволю себе процитировать отрывок статьи искусствоведа Бориса Рыбакова: «Шедевры Серебряковой – это спокойствие после усталого дня: хлеб наш насущный даждь нам днесь. «Беление холста» - словно замедленная съемка, когда все бывает невыразимо прекрасно, и каждая женщина ступает только в ею уготованный след. Виртуозы, технари, мастера «Мира искусства» выискивали для своих сюжетов нечто фантастическое, великое, театральное. А Зинаида Евгеньевна счастливой пригоршней черпала самую незатейливую жизнь. И чем она была незатейливей, тем более яркими и чистыми выходили ее героини и герои. Счастье, обыкновенное, человеческое, было ее творческим камертоном».

Просто поразительно! Особенно, если посмотреть на биографию гениальной художницы, полную трагизма. Родилась она в знаменитой семье Бенуа-Лансере в имении Нескучное (символичное название!) и с детства была погружена в творческую среду. С ранних лет ее увлек мир ярких красок и так здорово, что у нее была возможность узнавать секреты мастерства от самых близких людей.

Не менее творчества интересна история замужества Зинаиды. Борис Серебряков был ее двоюродным братом по линии отца, они вместе росли и дружили с детства. Они были везде рядом - в Петербурге и в Нескучном. И когда они повзрослели и поняли, что детская дружба переросла в нечто большее, родные были не против их брака. Главная загвоздка заключалась в религиозных тонкостях: во-первых, церковь запрещала браки столь близких родственников, во-вторых, Зина была католичкой, а Боря – православным. Они долго уговаривали церковные власти сделать исключение для влюбленной пары и в конце концов нашли священника, который обвенчал их почти тайно. Радости этой пары, казалось, не было предела. Серебряковы отправились на год в Париж.

Зинаида рисовала с натуры в Академии де ла Гранд Шомьер, а Борис посещал Высшую школу мостов и дорог. После возвращения в имение у них родилось четверо очаровательных деток с глазами-вишнями. 14 лет их совместной жизни навсегда остались в памяти Зинаиды как бесконечное счастье. Отблески этого счастья пронизывают ее жизнерадостное творчество.

Революция и гражданская война принесли немало горя. Мало того, что имение было разграблено и сгорело, в 36 лет Зинаида стала вдовой, оставшись с детьми и больной матерью почти без поддержки. Ее муж Борис внезапно умер от тифа, не успев реализовать свою мечту и построить железную дорогу из Уфы в Оренбург. Еще одно суровое испытание – разлука с детьми, ведь ради заработков художница уехала во Францию, как она думала, на несколько месяцев, а осталась там навсегда. Она долго не могла ни вернуться в Россию, ни вызвать к себе семью. (Только двух младших деток удалось забрать через некоторое время).

Судьба была к ней, прямо скажем, неласкова. Но это ее ничуть не озлобило, не закрыло ее сердце. И в период хрущевской «оттепели» ее творчество внезапно стало очень популярным: стали устраивать большие выставки в Москве, Ленинграде, Киеве, альбомы с репродукциями ее работ издавались миллионными тиражами, а ее манеру сравнивали с Ренуаром. Вот она – слава! Счастлива ли была художница, что наконец достигла известности на родине? Трудно сказать, но она дожила до 82 лет, продолжая творить до глубокой старости. Мне кажется, после стольких потерь ее счастье было именно в возможности дарить миру свои волшебные полотна. А зрители, которым удается прикоснуться хоть ненадолго к ее шедеврам, уносят с собой трепетное ощущение душевного тепла и оптимизма Зинаиды Серебряковой, которыми она так щедро наделила свои работы.

У каждого из нас есть свой дар. Смелее раскрывайте его и дарите миру свет своей души! Ведь светлые моменты творчества согревают нас даже в минуты серьезных испытаний.