Не секрет, что в России православная церковь всегда являлась важным социальным институтом, играющим в жизни общества далеко не последнюю роль. В последние годы РПЦ претендует на все большее место в общественной, да и в политической жизни. Я хочу обратить особое внимание на активное лоббирование православной церковью школьного курса «основ религиозной культуры».

Безусловно, церковь способна сыграть в жизни страны положительную роль. Ведь сами апологеты православия считают его способствующим росту духовности, терпимости, достижения общественного согласия. Все это так. Но разве в период социализма наше общество было менее духовным, чем, например, до 1917 года, когда православная церковь имела все возможности для влияния на социум? Я молчу о «согласии», о межнациональной «терпимости», в которых попросту не было необходимости в силу ощущения общности нашего народа как единого, советского. И достигнуто это было без привлечения религии вообще и какой-либо церкви в частности.

Но мне хотелось бы обратить внимание на несколько иные аспекты религиозного воспитания. Речь идет о воспитании, формировании психики. Конечно, в первую очередь «воспитательное» воздействие направлено на «будущих прихожан» – детей, но даже взрослые подвержены этому влиянию. Причем не самые худшие из взрослых! А именно те, кто ищут ответов на вопросы о смысле жизни, о месте человека в мире, ищут нравственные ориентиры, в значительной мере утраченные в последние два десятилетия. Иначе говоря, люди неравнодушные, стремящиеся стать лучше. Но возможно, с не слишком развитыми аналитическими способностями. И эти люди легко попадают под влияние религиозных организаций, лидирующее место среди которых занимает православная церковь.

Итак, какие же качества воспитывает церковь в пастве?

Основное, на мой взгляд, заключено в самой характеристике прихожан: «паства», «пасомые». Стадо, нуждающееся в пастухе. А стаду не нужно думать, для этого есть пастух, который направит в нужном направлении. А для этого нужно, чтобы «пасомый» полагался не на себя, а на облеченный доверием внешний авторитет. Как этого достичь? Прежде всего, сделать акцент на веру в противовес разуму и пониманию. И с этой задачей церковь вполне успешно справляется даже в отношении взрослых. Что уж говорить о воздействии на детей, еще безоговорочно доверяющим всему, сказанному взрослыми?

Как показывает мой собственный опыт общения с воцерковленными православными, подмена разума верой происходит весьма успешно. А к вере в догматы вплотную примыкает вера в церковь, как институт, и слепое доверие всему, что сказано представителями церкви. Всё! Мы получаем покорное стадо, привычно верящее любым «указаниям сверху».

А ведь есть и другая сторона вопроса. Что бы ни говорили о том, что и среди крупных ученых немало верующих, но в целом религиозное мышление противостоит материалистическому. И прежде всего в том, что материалистическое мышление опирается на разум, на понимание, а значит – на сомнение. Основным препятствием познанию мира в этом случае является недостаточное знание. Но это препятствие объективное и со временем преодолимое.

Более того, познание мира делает человека сильнее, и если применительно к материалистическому мышлению можно говорить о вере, то это вера в человека, в его собственные силы и возможности. И именно против этого направлено мышление религиозное.

Первым делом вера в человека заменяется верой в высшие силы; все лучшие человеческие качества отнимаются у человека и приписываются богу и уже в качестве особой милости они могут быть даны человеку. Естественная человеческая способность размышлять и сомневаться подавляется – ее место занимают вера и повиновение. Место знаний (а главное – желания знать) занимают мифы двух-, трех- и более тысячелетней давности, преподносимые в качестве абсолютной истины. А для ее восприятия в этом качестве нужна, прежде всего, способность верить – как общая установка, как доминирующее свойство личности.

Значит, есть все основания полагать, что такое качество, как вера, и будет прежде всего воспитываться на уроках «Основ религиозной культуры» – нового «закона божия». Приведу лишь одну фразу руководителя РПЦ: «Мы должны стандартизировать содержательный компонент образования и выстроить систему непрерывного православного образования – от детсада до вуза».

Если в государстве существует церковь, церковные вузы имеют право на существование. Идут в них люди далеко не случайные и в сознательном возрасте. Но заведомое влияние на детей, на мой крайне пристрастный взгляд, недопустимо.

Допустив священнослужителей в систему образования, мы через десять лет получим поколение людей, неспособных к критическому мышлению. Более того: люди, воспитанные священнослужителями на готовых шаблонах, окажутся неспособны и к осознанному нравственному выбору, неспособны увидеть альтернативы, вообще развиваться нравственно и интеллектуально.

Если это и есть то воспитание, о необходимости которого говорит руководство страны, то Россию ждет незавидное будущее. Впрочем, многое здесь зависит от нас, от нашей позиции и желания защитить своих детей, видеть их разумными и самостоятельными.

Александр Смирнов